Читать книгу Сегодня я буду сверху - Наталья Егорова - Страница 7

Тортик «Миньон» вышел на редкость красивым и, главное, невероятно похожим на героев мультика.

Соседка кланялась в благодарностях. Денег я с неё не взяла ни под каким предлогом, зато конфеты приняла с радостью. Мои любимые, с мармеладом внутри.

Запомните, «Умка», шоколадные конфеты с мармеладкой внутри, это лучшее изобретение человечества.

К вечеру ближе, сверху, до моих нежных ушек стали доноситься женские хохотули. Причем такие, знаете, флиртушные, зазывные. Ага.

– У тебя здорово, – слышу я тоненький женский голосок.

– Ага, а еще у него кроссовки в цветочек, – проворчала я под нос, поглядывая одним глазом в потолок, а вторым пыталась уловить суть очередной серии сериала «Друзья» (девочки, такие девочки, да-да).

– Ой, какие милые кроссовки у тебя, – услышала я следом и хихикнула, разворачивая наверное десятую конфетку.

– Да, – согласил он с ней, – Выпьешь чего-нибудь? – спросил он.

Вооооот, теперь пошли в ход мужские фразочки, а-ля «Давайнапивайсябыстрееизаймемсяделом!».

– Яду дай ей, – снова буркнула в тот момент, когда Росс, в сериале, напялил на себя «любимую» футболку, в которой Рейчел так любит спать.

Черт, вид здорового мужика (в сотый раз просмотра) вызвал приступ смеха. И я всласть и громко расхохоталась.

– Что это? —услышала я «красну дЕвицу», то ли она недовольна, то ли смущается, а может испугалась.

– Барабашка! – крикнула я громко, следом смешок от Димы.

– Милый, в твоей квартире картонные стены, – выдала она умную фразу.

– Что поделаешь! – согласился он голосом, полным раскаяния, но веселые нотки я, всё же уловила.

А дальше я углубилась в переживания семейства Геллеров и быстро выпала из линии разговора этих двоих и лишь когда на пятой серии сверху послышались явные ахи вздохи, я решила испортить им малину.

Почему? Почему же я, блин, лезу в чужую постель, в чужие дела?

Не знаю!!!

Честно. Я не могу дать ответ на сей простой вопрос.

ПОТОМУ ЧТО….вот мой ответ, «потому что» и всё. Вот мимолетный порыв. Мне жутко захотелось испортить им вечер, потому что слышать эти вопли было выше моих сил, даже при громком звуке телевизора

Поэтому рванула в туалет:

– Я те сейчас покажу «Да милый, быстрее, жестче!»…, – проворчала я, оглядывая орудия труда.

Перчатки резиновые? Нет. Ими только унитазы мыть. Веник? Не, сей букет с семечками на кончиках, я ему потом подарю. ШВАБРА!

То, что надо!

Схватила швабру и вылетела обратно в комнату. Подставила табуретку, прям четко под пыхтением сверху, взобралась на неё, как не Эверест.

И громко, с чувством, с толком, расстановкой, запела своим «зазывным» голосом… чтоб вы понимали и представляли, как я пою в голос (а не мыча под нос песенку Лиги), это примерно….хм, как бы вам описать?! В общем, птичек на перилах моего балкона, точно не будет. Кажется мне, что и в округе одного километра не будет ни одного пернатого, чтобы меня поддержать:

– Ку-ми, ку-ми, хаба хаба, лака, лака… ку-ми-куми, хаба-хаба, лакача…., – со стороны это было похоже на взлохмаченную ведьму, которая проклинала своего врага.

Черт, я выглядела божественно, стоя на табурете в старых рваных джинсовых шортах до колена и старой растянутой белой майке-боксерке, которую когда-то стащила у отца. На голове вообще «кукель», которым убить можно при желании. Пряди волос стоят торчком и норовят залезть в рот.

В общем, чудесное зрелище, лохмач в драной одежде верхом на табурете и еще песенка эта….Черт, откуда эта песенка? Целый день в голове крутится.

– Боже, милый, что это!? – услышала я её.

– Смееееерть твоя! – «заржала» я на манер лошади, – Я пришла. а.а.а.а, за тобо. о.о.о. ой, – пропела я, – Вставай и вали отсю. ю.ю.ю. юда!

– Мать твою! – гаркнул он.

Дальше слышу топот, куда-то в сторону балкона. Швабру ладошками к груди своей прижала, стою… прислушиваюсь, коленки со страху подрагивают. Ну, думаю, дорвалась.. бррр….нарвалась.

Авось пронесёт… А? Хоть бы пронесло.

– Эй, барабашка! – слышу со стороны балкона, – Ты охренела совсем?! – гаркнул он вдогонку.

– Ага, – протянула я с испугу.

– Ты бы завязывала со своими шуточками, – пригрозил он.

Но мы ж народ не пугливый….пуганые уже. Поэтому долго не думая, спрыгиваю с табурета, залетаю на балкон, шваброй вперед и резко взмахиваю ей вверх.

А теперь чуток отвлечемся. Расскажу вам про свою швабру. Она у меня старая, советская, от бабушки досталась по наследству. Деревянная рукоятка от длительного использования, уже блестела, словно отполированная, а брусок у основания уже потемнел от воды.

Представили мою швабру? Это хорошо, теперь вы четко представляете и то, как основание бруска, на которое я накидываю тряпку, как раз сейчас, летит четко в….:

– Бл*ть! – крикнул он сверху, а я, судя по отдаче в рукояти, поняла, что попала четко ему в…а куда я попала?..по моим расчетам я должна была попасть по пальцам, – Ты охренела совсем что ли?

– Повторяешься, – проворчала я, – Тугодумка совсем не работает да? – язвила ему в ответ, – Похоже приток крови, сейчас у тебя во вторую, думающую голову, а верхняя так, для украшения.

– Маразматичка в мозгами таракана, – выдал он.

– Ага, – согласилась я довольно, – Но вечер то тебе догадалась испортить, – припечатала в конце.

– Идиотка, – буркнул он напоследок и откланялся.

Стало тихо. Я выдохнула.

Слышала сверху тихие разговоры, а потом и они стихли.

«Друзья» по телику уже не радовали и я пошла наслаждаться вечерним воздухом на балкон.

Налила себе чаю, схватила конфетки и выперлась на воздух. Забросила ноги на перила и погрузилась в блаженство:

– Отличный педикюр, – услышала сверху.

– Да, – кивнула, улыбаясь, – Пожалуй, соглашусь с тобой и твоим отличным вкусом в женском педикюре, – продолжила я, разглядывая ногти на ногах, накрашенные темно- синим перламутровым лаком, – Твой педикюр, к счастью, не видела, так что прости, оценить не смогу.

– Могу показать, – ответил он.

Сижу, рот раскрыла, чашка на полпути ко рту, остановилась:

– Это ты сейчас на что намекаешь? – осторожно начала я.

– Вечер мне испортила ты, значит и положение можешь исправить только ты, – выдает мне это «сокровище нации».

– Это ж каким это образом?! – спросила, правда ответ уже знала.

– Ты знаешь о чём я?! – засмеялся он, – Я могу спуститься к тебе… кстати, я люблю, когда на девушках красное кружевное бельё, – дополнил этот говнюк.

– У меня осталась пара бабулиных панталошек. Они такие милые, с рюшками, кстати, есть и красные, – ответила я.

– Нееее, – протянул он, – Это не возбуждает, – и вновь рассмеялся.

– Хм, странно, я думала ты любишь экзотику, – пожала я плечами, вновь отпивая горячий чай.

– Почему? – слышу удивление в его голосе.

– Потому что тебя привлекают эти сурикаты в юбках по пупок, – не задумываясь, ответила ему.

Парень громко рассмеялся в ответ:

– Почему сурикаты то? – спросил он.

– Я слышала её голос, он жутко противный и напомнил суриката.

– Ты знаешь какие звуки издают сурикаты? – удивился он.

– Нет, но представляю, – ответила я.

– Ты странная…, – сказал он и шумно выдохнул, а я сообразила, что парень тоже сел, а значит намеревался продолжить общение со мной, – Чем ты по потолку долбила сегодня? Шваброй этой?

– Ага, – широкой довольной улыбкой наградила сама себя.

– А что за песню ты пела?

– Хрен его знает, мучаюсь весь вечер, не могу вспомнить, где я её слышала.

Вновь раскат хохота сверху разрезал воздух.

– Чего ты ржешь надо мной? – спросила я, шурша фантиком от конфетки.

– Дай конфетку, скажу, – хитро проговорил он.

– Нет, это мои конфетки, – отрезала я, – Между прочим любимые и я ни одной тебе не дам.

Мы болтали с ним так, словно были знакомы. А ведь мы даже не виделись ни разу. Но мне было хорошо и легко с ним. Он шутил, рассказывая анекдоты, а я смеялась в ответ. Я рассказывала ему про нашу идиотку-секретаршу и про свою подругу. Он слушал внимательно, не перебивал, лишь изредка задавал всё те же свои, шутливые вопросы и вновь хохотал, когда сам же на них отвечал.

Спустя пару часов нашей болтовни, я засобиралась спать.

– Ладно, мне пора, – проговорила я, вставая с кресла, – У меня свидание завтра, не хочу выглядеть ужасно.

– До встречи барабашка, – ухмыльнулся он.

– До встречи, – кивнула я, не придав значения словам.

Забравшись в кровать, под прохладное покрывало, я в миг уснула.

И то ли на фоне сегодняшних событий, то ли от переполнявших меня эмоций, мне снился очень странный сон.

Я пришла в «Найтрум», меня проводили за стол:

– Ты красивая, – услышала голос своего соседа.

– Ты же меня не видишь, здесь темно, – воспротивилась я, нервно усмехнувшись.

Сейчас, в темноте, когда все чувства обострены до предела, чувствую его касание на своей руке. Вздрагиваю, он в ответ сжимает пальцы вокруг моей ладони, поглаживая большим пальцем по чувствительной коже. Его ладонь такая теплая, такая… родная.

– Я знаю, – слышу его ответ.

– Отпусти, мне неуютно, – прошу я, пальцы чуть расслабляются и могу освободить свою руку.

– Стесняешься меня? – спрашивает он, а я знаю, что он улыбается.

– Опасаюсь и это нормально, учитывая, что я тебя ни разу не видела, – парировала я.

Слышу, как официант расставляет тарелки на столе.

– Мы общались, – отвечает он мне.

– И что? Это еще ничего не значит.

– Барабашка, – позвал он, – Ты мне нравишься, – выдает он.

Мысли в голове запутались. То дружить предлагает, то нравлюсь ему.

– Определись уже, – ответила я ему и вновь положила руку на стол.

Мне вдруг, вновь, захотелось почувствовать его прикосновение. Тепло от его пальцев волной разливается по маленькому участку кожи, пульсацией захватывая в ритм.

– У тебя забавные веснушки, – смеется он, а я всё жду, что наши ладони вновь соприкоснутся, неужели он не хочет сделать второй попытки.

– Стоп, – вырвался у меня удивленный возглас, – Какие веснушки? – спросила я, – Ты же не видишь меня.

– Вижу, – ответил он.

Слышу, как отодвигается стул, а потом его дыхание. Чувствую на губах, теплые порывы воздуха из его рта при выдохе. Нервные клетки затанцевали ритуальные танцы, распаляя моё любопытство, заставляя пальцы на руках дрожать. В голове сумбур от мыслей, перемешанных в огромную кучу.

– Я вижу каждую веснушку на твоем милом личике, вижу, как ты улыбаешься, и к этим губам мне жутко хочется прикоснуться. Вижу, как, от волнения и возбуждения бьется жилка на твоей шее, вижу, как нервно теребишь край простыни, сжимая её в пальцах до посинения… СТОП!

ЧЕГО?! Какой, блин, простыни?!

В миг распахиваю глаза. Солнышко уже над горизонтом и ярко светит в окно.

– Господи, приснится же такое, – потрясла головой, отгоняя параноидальные мысли.

Громко шваркая тапками, направилась на кухню. Нажала кнопку на кофеварке, а сама направилась приводить себя в порядок… начну с утра, а то, боюсь, к вечернему свиданию не успею.

А вдруг, свидание с ним, может, сон был вещим? Нет. Какое там… вещие сны? Блин, это глупости всё.

А вдруг?

Да нет же.

Но этот сосед, кажется, заинтересовал меня. Нравлюсь я ему, блин. Ладно, пусть хоть во сне я кому- то нравлюсь. Приятно же.

А теперь, друзья мои, пошла я приводить свою шевелюру в порядок, ведь вечером у меня свидание с моим тайным принцем.