Читать книгу О ней. Онейроид - Наталья Фор - Страница 7

Через два дня наступило Рождество. Праздник был отмечен в тихом семейном кругу, разве что на следующее утро в особняк Грантов приехал лучший друг Оливера с супругой. Его представили как мистера Скотта Перри и миссис Люси Перри. Мистер Перри оказался добродушным и весёлым человеком, он был высок и довольно таки красив, в то время как супруга его имела внешность весьма обычную, смеялась наигранно и беспрестанно флиртовала с мужчинами, но больше всего её внимание занимал хозяин дома. В ответ на её знаки внимания мистер Грант был любезен и не более, а миссис Грант, как заметил мистер Вудс, вообще не обращала на Люси внимания.

Отобедав всей компанией, было решено пойти на прогулку к озеру и покататься на коньках. Джон старался наблюдать за Мэри издалека, ведь после последнего их разговора в библиотеке они ни разу не оставались наедине. Мэри была все так же спокойна и безмятежна, как прежде.

Незаметно Джон отстал от остальных, любуясь прекрасными заснеженными видами, и рядом с ним оказались идущие под руку миссис Перри и Кэтрин, вот уж поистине лучшие подруги и охочие до сплетен особы.

– Как вам нравиться здесь? – спросила Джона миссис Перри.

– О, замечательные места, прекрасная природа, – любезно ответил Джон.

– Ах, это, правда, здесь очень красиво, но в это время года нагнетает тоску. Природа лишена всех своих красок, и, кажется, что-нибудь поближе к цивилизации, в Лондоне просто замечательно в это время. В праздники особенно.

– Да, дорогая ты права, – сказала Кэтрин, но ты же знаешь, почему наш дорогой Оливер теперь предпочитает не столицу, – она вздохнула.

– О, да. Такое несчастье, – с показным сочувствием произнесла миссис Перри и посмотрела на Джона вопросительно. Известно ли ему причина затворничества четы Грант или нет. Впрочем, являясь близким другом Оливера, он, несомненно, знает, всё произошедшее. Так, решив себе в уме, миссис Перри не могла не обсудить это с мистером Вудсом, ведь он человек не посторонний.

– Вы, конечно, знаете о постигшем несчастье нашу дорогую Мэри? – спросила она. – И не дожидаясь ответа продолжила. – Это так печально и так повлияло на её жизнь. Мне кажется, она стала совсем нелюдима, перестала выезжать в свет. Не принимает у себя подруг. Особенно жаль, что Оливеру приходится терпеть эти… Прихоти и лишать себя общества и преданных друзей рядом. – Она вздохнула, и немного подумав, опять спросила его: – Как вы считаете мистер Вудс, это ли справедливо?

– Безусловно, это печально всё, что случилось с миссис Грант, но мистер Грант желая доставить всей жене покой, возможно, не обременил себя. Возможно, благополучие его жены стоит на первом месте для него, более чем собственные потребности.

– Ох, как вы правы, мистер Вудс, – Люси опять вздохнула. Оливер самый ответственный и благородный человек из всех кого я знаю, он всегда был готов поступиться своими интересами ради Мэри. Он даже простил её после того, как она разорвала помолвку и исчезла с нашего поля зрения на целый год.

– Но, Люси, Мэри была больна, ты это прекрасно знаешь, – постаралась заступиться за свою невестку Кэтрин. – Она лечилась в Швейцарии. – Пояснила Кэтрин Джону.

– От того и заболела, Кэтрин, что не подумав разорвала помолвку и по всей вероятности ошиблась. Хотя, как я слышала, отец Мэри готов быть лишить её наследства за этот поступок, – она пожала плечами. – Не знаю, правда ли это.

– Я мало в это верю, Люси, – сказала Кэтрин. – Она была его единственной дочерью, – и, взглянув на Джона, пояснила, – у Мэри был старший брат, но сгинул где-то. Говорят, уплыл в Америку, да так и не вернулся. Её бедный отец, от горя места себе не находил. А тут и Мэри разорвала помолвку, это и подкосило его здоровье, как мне кажется. Но на счастье все благополучно завершилось, Мэри одумалась. А Оливер великодушно простил её поступок, ведь она была не в себе от потери брата.

– Но Кэтрин, ты совершенно не берёшь во внимание чувства нашего бедного Оливера. Он потерял так рано свою горячо любимую жену, дети остались без матери, он горевал и долго вдовствовал, и наконец, когда решил создать второй союз, был так подло предан. – Казалось, миссис Перри сейчас задохнётся от охватившего её негодования, по раскрасневшимся щекам, Джону показалось, что за этим скрывается большее, чем дружеское участие.

– Ну-ну, – Кэтрин похлопала её по руке, – полно, иногда мне кажется, что любой выбор Оливера, для тебя не будет слишком хорош.

– Конечно это не так, – с горячностью воскликнула Люси. – Его прелестная Джорджиана была верхом совершенства, как и сам Оливер, и я считаю, что судьба не справедливо с ним обошлась, лишив его жены. Но, по-видимому, он счастлив сейчас, что же я ещё могу желать более как самый преданный и верный друг.

Чета Перри отбыла на следующий день, и в доме воцарилось привычное спокойствие. Заканчивались каникулы и Тобиас с Эммой вскоре должны были покинуть дом и разъехаться каждый по местам своей учёбы. Джон обдумывал, слова сказанные Люси на прогулке и не мог понять другой причины кроме постигшего её горя, побудившую Мэри разорвать помолвку с Оливером. Их пара смотрится достаточно гармонично, они приветливы и вежливы друг с другом, он сдержан, она иногда импульсивна в словах. Не значит ли это, что Мэри может так же быть импульсивна и в поступках. Не будет ли это простым любопытством спросить у неё лично, ведь его долг как врача знать самые потаённые секреты своего пациента, чтобы оказать помощь. Он надеялся узнать об этом как можно раньше, и сложить всю картинку отношений супругов воедино, и не навредив расспросами, затронуть уголки памяти Мэри.

Случай представился довольно скоро, и Мэри, к его удивлению, не казалась смущённой этим вопросом и не видела в нём праздного любопытства. Они беседовали в библиотеке, так же как и в первый раз, она за столом, он рядом на стуле. И в начале их беседы она сказала, что все должно быть с точностью наоборот, он должен сидеть за столом, а она напротив. Так было бы удобнее ему. Джон любезно отказался, уверяя, что её комфорт важнее его собственного. Мэри согласилась. И отвечая на его вопрос о помолвке, она сидела, откинувшись на спинку кресла и пристально с улыбкой на него смотрела.

– Мой супруг сказал о разорванной помолвке в прошлом году. Люси проговорилась. Ведь, я не помню того периода. Совершенно не помню. И свадьбы тоже не могу вспомнить. Помню только боль от потери брата, – она задумалась и прикусила губу. – После смерти брата, я разорвала помолвку. Но, потом… я похоронила отца. Вернее я хоронила его дважды, – на её глазах выступили слезы. – Что может быть ужаснее, для человека потерявшего память знать, что вместе с памятью ты потерял и близкого человека. Это как потерять частичку себя, и никакая боль физическая или душевная не сравнится с этой болью. – Она проморгала набежавшие слезы. Джон деликатно отвёл взгляд.

– Вы были очень близки с отцом? – спросил он мягко, боясь, расшевелись её чувства.

– О, да – она засияла улыбкой, – он был просто необыкновенным человеком, он заменил мне мать, когда её не стало, он утешал, когда пропал мой брат. Хотя и сам нуждался в утешении не меньше моего. Он никогда никого не обидел намеренно, правда всегда говорил то, что думает без прикрас, и думаю, что это черта характера передалась и мне. Но, мне приходится сложнее сдерживать свои чувства, я слишком импульсивна и это моё наказание.

– А, что ваш брат? – спросил со страхом Джон, боясь зацепить раны Мэри.

Она погрустнела, и улыбка пропала с её лица. Казалось, время замерло, и память услужливо представила свои воспоминания. Она молчала, и Джон не решался потревожить её. Наконец, словно, вынырнув из вихря эмоций, которые были написаны на лице Мэри, она сказала:

– Безбожник, мот и картёжник. Но горячо любимый мною, и наши чувства были взаимны. Считал, что жить нужно так, как сам того хочешь, невзирая на правила общества. Он вообще презирал любые правила. – Она замолчала и не сказала про брата больше ни слова. Джон понял, что это болезненное воспоминание, почему-то более болезненное, чем воспоминание об отце. О матери вообще не было сказано ни слова. Ему следовало устранить этот пробел и хочет того Мэри или нет, но она должна давать ответы на его вопросы, ведь это все делается для её же блага.

– Я хотел бы спросить о вашей матушке, вы сказали, её не стало очень давно?

– Давно, – она кивнула и умолкла.

– Мне неловко, вас спрашивать, но вы должны ответить, об отношениях между вами, поверьте это не просто любопытство.

Джон заметил, как напряглись её плечи. Она шумно вздохнула, и встав из-за стола, принялась похаживать по комнате за его спиной. Он пытался было повернуться, но она остановила его.

– Нет, нет, не оборачивайтесь, так мне будет гораздо легче. – Джон замер на своём стуле, и прислушивался к её шагам. Наконец, она заговорила.

– Моя мать из очень богатой семьи, рано осталась сиротой и воспитывалась тёткой. Её баловали словно принцессу. Была честолюбива и порочна, моему отцу она досталась уже такой. Притворство было в её характере, как и ложь, которой она потчевала моего отца. Она была… – Мэри помолчала, – мой брат был очень похож на нашу матушку, она всячески поощряла его, и в тринадцать лет он знавал всех молоденьких служанок в нашем доме. И, слава богу, не одна не понесла от него. На меня же она мало обращала внимания и это была наверно самое прекрасное, что она могла сделать для меня. Мой отец, не знал о том безобразии, что творилось в доме, когда он был не дома. Он воевал в то время… Мне стыдно об этом говорить, но я не могла его даже предупредить об этом, мать настрого мне запретила говорить о гостях в его отсутствие. Слуги тоже были запуганы, но компенсации они получали прилично, поэтому держали рты закрытыми. Я не могу уже вспомнить, как получилось, что отец приехал домой без предварительного письма, а может, оно и было, но кто-то из слуг не подал его. Отец застал мать с любовником. Скандала удалось избежать, любовник бежал, мать была отослана в далёкое имение. Отец поседел мгновенно, когда узнал, что происходило за его спиной, мать сама ему все рассказала. Через три месяца она умерла. Понесла, от кого-то из любовников. Хотела избавиться от ребёнка, да видно не удачно. Я, конечно, любила мать, но не могла не осуждать её. Отец после этого так и не оправился, ещё и брат, мой любимый брат пошёл по стопам матери. – Она замолчала, но шаги её так же приглушал ковёр, казалось, она не могла остановиться, так сильно её взволновал рассказ.

Услышанное, потрясло Джона. Сколько несчастий выпало на долю этой молоденькой женщины. И, как играючи, судьба отобрала у Мэри воспоминания, о, несомненно, приятных воспоминаниях, о браке с мужем и началом новой жизни, взамен оставив только горечь потерянного детства. Джон решился повернуться к ней. Он встал и взял её за руку, тем самым остановив её нескончаемый поход по комнате. На удивление, в отличии от первой встречи, руки её были очень горячи, то ли от бесконечного движения, то ли от нахлынувших воспоминаний. Она остановилась и взглянула ему в глаза. Они были так печальны, что Джону хотелось утешить её, не только взяв за руку, а возможно даже обняв. Но он не мог позволить себе такой вольности, ведь он врач, и должен оставаться беспристрастным и хладнокровным. Мэри смотрела на него, как ему показалось, с какой-то надеждой, возможно, пыталась найти какое-то утешение и сочувствие в его глазах. Но, он внезапно отпустил её руку, и все очарование момента вдруг рассеялось. Она отступила и рассеянно посмотрела на него. Джон от этой близости немного растерялся, но быстро взяв себя в руки сказал:

– Все это в прошлом, Мэри. Теперь у вас есть любящая и заботливая семья, вы заслужили своё счастье.

– Да, конечно, – она помолчала так же глядя на него. Потом отвела взгляд в сторону, и, попросив её извинить, покинула комнату, оставив Джона одного. Царящее в его душе смятение от рассказа расселось с её уходом, и трезво оценив ситуацию, он вышел следом с намерением немедленно сделать запись этого разговора, пока ещё он жив так чётко в его памяти.