Читать книгу Проклятая картина - Наталья Калинина - Страница 2

«Он хочет тебя видеть»

Люсинда пролистнула текст и отложила телефон на край умывальника. Начесывая на лоб короткие рыжие кудри, она подумала, что, к сожалению, часть жизни вот так, как сообщение, не смахнешь.

Без десяти восемь, скоро выходить из дома, нужно поторопиться.

Расправив перед зеркалом уголки воротника рубашки, она нанесла на запястья по капле духов. Затем проверила, выключила ли утюг, и налила на кухне чашку чая. Семь пятьдесят четыре. Изменив привычке, сегодня Люси завтракала перед самым выходом: как она себя ни обманывала, но фраза сбила ее с привычного ритма.

«Люсинда, ответь», – пришло еще одно сообщение. Она замерла с чашкой в руке, потом, будто опомнившись, закрыла мессенджер и вошла в новостную ленту. Заголовки, которые она пролистывала, не вызывали интереса. Люсинда уже собралась выйти из браузера, когда увидела новость, что олигарх Гвоздовский прошлой ночью был госпитализирован. Она помедлила, борясь с искушением ткнуть в кликабельную строчку, но, справившись с собой, допила остывший чай. Восемь ноль-ноль. Пора.

В офис она вошла, как обычно, в девять. Адрес поменялся, но манера приходить вовремя осталась. Никакие пробки, сбои в расписаниях поездов в метро и форсмажоры не могли задержать ее. Кто-то из коллег пошутил, что по Люсинде можно сверять часы.

По другой привычке, от которой так и не смогла отвыкнуть за два с половиной месяца, она бросила взгляд на стойку ресепшн. Каждый раз Люсинда подсознательно ожидала увидеть Марину, поэтому вздрагивала, наткнувшись на улыбающуюся физиономию шамана. Но сегодня Арсения не было на месте. Люсинда удивленно подняла брови. Все утро шло не так, как она привыкла. Какие еще сюрпризы подкинет день?

Ее кабинет был рядом с переговорной, из которой доносились голоса. Арсений и Макс приезжали рано, но помимо них был кто-то еще. Люсинда, не заходя к себе, заглянула в приоткрытую дверь и увидела заплаканную молодую женщину, вокруг которой суетился Арсений. Сидевший к двери спиной Макс тут же оглянулся.

– Привет, Люси! Заходи. Знакомься, это Виктория.

Посетительница кивнула в знак приветствия и поднесла к губам чашку. Сделав маленький глоточек, она громко шмыгнула носом. Шаман тут же услужливо подвинул ей коробку с салфетками и присел. Люсинда заняла место рядом с Максом.

– Пока не вся команда в сборе, но Лида с Герой скоро подойдут. Мы можем дождаться их, но лучше приступим прямо сейчас, – ласково обратился к молодой женщине Макс.

– Я приехала слишком рано, простите, – пробормотала Виктория. – Не спала всю ночь, не знала, как дождаться утра… Это какой-то кошмар! И, главное, мне никто не верит.

– Здесь вам поверят, – уверенно произнес Макс. – Повторите, пожалуйста, все, что я от вас услышал по телефону, и мы подумаем, как вам помочь.

Рассказ Виктории был сбивчивым, с паузами, она то и дело начинала плакать. А еще у Люсинды создалось впечатление, будто молодая женщина тщательно подбирала слова. Возможно, гостья боялась, что ее поднимут на смех. Но лица Макса и Арсения оставались предельно серьезными. Люсинда тоже с некоторых пор отвыкла улыбаться. Она не только слушала посетительницу, но и слегка, стараясь не привлекать к себе внимания, считывала ее энергетику. Первым делом поняла, что припухлость лица Виктории вызвана не только слезами, но и ее беременностью. Люси чуть прикрыла глаза и мысленно выдохнула: мальчик, хорошо развивается, до родов еще три месяца. А вот настроение будущей мамочки было мрачнее тучи: душу женщины заволакивал промозглый туман, пропитанный безысходностью и отчаянием, страх прорезался огненными вспышками, и тогда Виктория, будто за спасательный круг, хваталась за лежащую перед ней бумажную салфетку и сжимала ее в кулаке.

В девять пятнадцать из коридора раздался шум, смех Лиды, а затем зычный голос Геры:

– Ау! Где все-е?

Коллеги ввалились в офис, как на праздничную вечеринку.

Виктория споткнулась на фразе, ее глаза удивленно округлились. Макс тут же поднялся с места и вышел в коридор. Не пробыл он там и минуты, вернулся с притихшими коллегами. И хоть лица тех уже были серьезными, глаза Лиды сияли счастьем. Проходя мимо, она, будто шлейфом дорогих духов, обдала Люсинду непривычными флюидами – радостью, ликованием и небольшой нотой смущения, словно Лида, глянув на клиентку, устыдилась своего настроения и попыталась его пригасить.

– У меня пропал муж, Саша, – продолжила Виктория после небольшой паузы, в которую ей представили Лиду и Геру. – В лицо мне это не говорят, но близкие считают, будто он меня бросил. Из-за моих гормональных сбоев я… стала невыносимой, Саша все это терпел, но…

Лицо женщины снова искривилось, пошло красными пятнами, она торопливо поднесла к глазам салфетку. И пока клиентка приходила в себя, никто не нарушал тишину.

– Но это не так! Саша меня не бросил! – воскликнула Виктория. – Его вещи на месте. Я просто не обнаружила мужа утром, когда проснулась. И ничто не указывало на то, что он ушел из дома! Даже машина припаркована на том же месте! Его нет уже четвертые сутки. Как бы я себя ни вела, он бы не поступил со мной так! Если у него была другая женщина, он бы… Он бы, наверное, как-то мне об этом сказал?

Виктория, будто в поисках поддержки, обвела всех несчастным взглядом. Гера состроил сочувственную мину, лица Макса и Арсения оставались серьезными, Лида же, явно думавшая о чем-то своем, с трудом подавила неуместную улыбку. Коллега сидела рядом с клиенткой, и контраст между убитой горем молодой женщиной с заплаканным лицом и сияющей радостью и красотой Лидой был разителен. Люсинда обычно не вмешивалась, но сейчас чуть нахмурила брови, давая Лиде понять, что нужно сдерживаться. Впрочем, такой коллегу она тоже раньше не видела, вероятно, случилось что-то неординарное. И, судя по заговорщическому взгляду, который та бросила на Геру, – связанное с ним.

– А незадолго до Сашиного исчезновения в нашем доме стало происходить нечто странное, – продолжила Виктория. – По ночам я просыпалась от шума шагов за стеной, голосов, ощущения, будто кто-то на меня смотрит. Саша мне не верил, потому что ну кто может шуметь в пустой гостиной, за стеной которой находится не другая квартира, а подъездная лестница? Но я попросила установить камеру.

На этом месте Гера заинтересованно вскинул брови, а Лида наконец-то справилась с собой и лицо ее приняло внимательное выражение.

– Ничего вроде странного камера не сняла. Я просмотрела записи, убедилась в том, что никто по ночам по нашей квартире не ходит, и успокоилась. Но в ночь, когда пропал Саша… Как бы это объяснить. Понимаете, камера реагировала на движение. Так вот, в ту ночь она дважды развернулась к картине.

– Что за картина? – заинтересовался Макс.

– Мы ее недавно купили. Нашла в интернет-магазине, она мне очень понравилась, потому что подходила по цветовой гамме к интерьеру, да и просто хорошо выполнена: осенняя аллея и силуэт женщины, скрывающийся в дымке. Погодите, я вам фото покажу.

С этими словами Виктория поискала нужный снимок и пустила телефон по кругу. Люсинда, когда очередь дошла до нее, увеличила изображение и, рассмотрев его, передала смартфон дальше. Подняв голову, она заметила, что Макс наблюдает за ее реакцией. То ли желал узнать, почувствует ли что его напарница, то ли вспомнил недавние события в августе – жуткий финал их первого расследования. И картину. Конечно, картину, которая оказалась ловушкой для Люсинды.

Она качнула головой, отвечая сразу на все безмолвные вопросы Макса, и села прямо.

– С этой картиной что-то… не так, понимаете? – внезапно перешла на шепот Виктория. – Поначалу она мне очень нравилась. Но с тех пор, как началось это все, мне захотелось от нее избавиться. Я прямо чувствовала угрозу! А потом каким-то утром Саша, – уголки губ женщины тронула несчастная улыбка, – спросил, не кажется ли мне, что дама на картине не уходит в дымку, а идет из нее? Робко так спросил. Я тогда сказала, что нет. А потом пригляделась. Силуэт слишком мелкий и нанесен несколькими мазками, не прорисован, не знаю, как назвать правильно. Видимо, это такой оптический обман. Но странное не это. В ту ночь, когда Саша пропал, я сквозь сон услышал легкий стук, а утром обнаружила картину лежащей на полу. И…

Виктория сделал судорожный вдох и на выдохе выпалила:

– Дамы на ней больше не было. Когда я попыталась сказать об этом полиции, мне, конечно, не поверили. Какое отношение имеет какая-то картина к пропаже моего мужа?

Макс сделал пометку в своем блокноте и спросил:

– А шумы по ночам больше не раздавались?

– Нет, – неуверенно произнесла Виктория. – Впрочем, я оставалась дома одна всего ночь, две другие провела у мамы.

Макс записал дату пропажи мужа женщины, когда была куплена картина, попросил скинуть ему ссылку на страницу магазина. И закончил встречу ожидаемой фразой:

– Мы к вам приедем сегодня, скажем, в…

– Около одиннадцати я буду дома! – с готовностью воскликнула Виктория.

– Хорошо! После осмотра станет ясно, наше это дело или нет. Заранее не хочу вас обнадеживать.

– Да-да, понимаю! – с готовностью закивала Виктория, обрадованная уже тем, что ее выслушали и не высмеяли. Макс поднялся, чтобы проводить посетительницу до выхода. Когда они вышли, Лида, будто с нетерпением дожидалась этого момента, расплылась в счастливой улыбке. Такой ее и застал Макс, когда вернулся.

– Лимон съешь! В холодильнике есть, принести? – ухмыльнулся он. – Клиентка рыдала, а ты все собрание сверкала зубами. Что случилось?

Лида медленно выдохнула, а затем манерно вытянула руку и продемонстрировала Максу, Люсинде и Арсению колечко с крошечным бриллиантом.

– Гера вчера сделал мне предложение!

– Вау! – воскликнул Макс. Люсинда ответила в своей манере сдержанно:

– Поздравляю.

Арсений же вскинул бровь, будто чему-то удивился.

– Ну это… – засмущался Гера. В отличие от Лиды, которая чувствовала себя королевой, он явно не знал, куда деваться от такого внимания. Хоть внимание коллега очень любил. – В общем, я предложил Лиде выйти за меня замуж. Мы пока ничего не обсудили, дату не назначили. Но вы приглашены, короче.

Лида, сияя ярче солнца, бросила на него влюбленный взгляд и объявила:

– Я заказала в ресторане неподалеку столик на два часа. Отметим? Я вас приглашаю.

– Гм… Я собирался в обеденный перерыв уехать, – пробормотал Арсений. Но, прежде чем Лида успела нахмуриться, с радушной улыбкой поправился:

– Конечно, ради такого события я все отменю!

– Спасибо, Лида, за приглашение! За обед сегодня платит фирма, – сказал Макс.

И, раньше, чем кто-либо успел возразить, понимая, что «фирма» – это на самом деле Макс, на сбережения и кредиты которого и было открыто недавно их агентство, добавил:

– Это будет первая свадьба у нас, так что…

Грусть все же мелькнула в его темных глазах: он наверняка, как и Люсинда, вспомнил, к кому еще летом относилась эта фраза. Даже с лица Лиды на мгновение исчезла улыбка. Макс, спохватившись, засуетился: пролистал блокнот, щелкнул ручкой.

– Вернемся к работе. В одиннадцать надо быть у Виктории, адрес я дам. Поедут Гера с Люсиндой. Лида, ты мне нужна здесь. Арсений, ты тоже.

– Ясно, – Лида, если и огорчилась, то виду не подала. Обычно она работала в паре с Герой, но с некоторых пор все кардинально изменилось. Лида нужна была Максу, чтобы снова обсудить с ним защиты, без которых и без того сложная работа становилась слишком опасной.

Следующим слово взял Арсений, который распечатал целую пачку заявок. Новое агентство продолжало работу по старой схеме, которую ввел их бывший шеф Сергей Степанович. Но добавились расследования.

Собственно говоря, расследований как таковых у них еще и не было, если не считать того первого, в августе, трагического, да другого, заказ на которое новорожденное агентство «Мистерио» получило две недели назад. Второе расследование оказалось простым: владельца квартиры беспокоил призрак, создававший по ночам шум и сбрасывавший с полок вещи. Неупокоенный дух желал донести до живых, что несчастный случай с ним на самом деле был спланированным убийством. Макс, как медиум, с этой задачей справился блестяще: родственники погибшего узнали, что на самом деле произошло, душа ушла туда, куда и должна была после смерти, а владелец жилья избавился от пугающих его странностей в квартире.

До недавнего времени команда занималась чисткой мест, в которых случилось что-то страшное: «нехороших» квартир, офисов, участков дорог, на которых случались аварии. Люсинда, как экстрасенс, считывала энергетику, иногда могла увидеть, что случилось в прошлом. Макс, медиум, вступал в контакт с призраками и уговаривал их уйти. Лида, как ведьма, очищала проблемные места от скопления негативной энергетики. Затем Люсинда и Макс проверяли, все ли чисто после их работы. И их бывший шеф Сергей Степанович запечатывал все с помощью рунических формул. Гера же был талантливым программистом, хакером, но работал не только в офисе. Он устанавливал приборы, анализировал их показатели – выполнял ту же работу, что и Люсинда, только с помощью техники. Марина организовывала работу офиса, координировала, составляла маршруты, отбирала заявки, общалась с клиентами. У нее это получалось замечательно, хоть она и страдала от своей «обычности». Но после первого расследования состав команды изменился. Марину заменил шаман Арсений. Макс стал шефом, открыл новое агентство и назвал его «Мистерио».

Они все еще не отошли от летних событий, не привыкли к переменам, порой не знали, как организовать работу. Да и Макс, Люси это понимала, чувствовал себя неуютно в роли начальника. К тому же случившееся больше всего ударило именно по нему. Но все же они шли вперед: выполняли привычную работу, благо после долгой тишины заявки снова стали появляться. А теперь, похоже, наклевывалось новое расследование.

«Пусть оно будет простым!» – мысленно пожелала Люсинда, выходя следом за Герой на улицу. И имела она в виду не сложность «ребуса», а чтобы дело оказалось без последствий.

В машине они молчали. Люсинда по своей привычке уткнулась в окно и рассеянно следила за проносящимися пейзажами. Гера тоже не нарушал тишины, хоть обычно балагурил, иногда не к месту. Атмосфера ощущалась такой необычной, что Люсинда украдкой покосилась на коллегу и позволила себе то, что старалась не делать со знакомыми людьми, – немного считать его настроение. Она делала это в исключительных случаях. Например, когда только пришла в агентство: ей нужно было узнать, с кем придется работать. Ни от резкой и заносчивой Лиды, ни от остроязычного Геры угрозы не исходило, оба были настроены по отношению к ней дружелюбно. Макс, Марина и шеф тем более отнеслись к новой сотруднице тепло. Немного позже Люсинда провернула трюк и с Арсением, и то, что она почувствовала, ее испугало. Позже на вопрос Макса Люсинда ответила, что не доверяет шаману, не знает, какой он на самом деле, – и слукавила. Но больше ни к Арсению, ни к коллегам она не лезла. Неэтично.

Сегодня же Люсинда решилась нарушить правило, потому что Гера был сам на себя не похож, а им нужно выполнить задание. Она коснулась его лишь поверхностно и все равно почувствовала, какой тоской веяло от коллеги. Люсинда едва удержалась от вопроса. Остановило только то, что они с Герой ни разу за время совместной работы не затеяли душевной беседы.

– Через десять минут будем на месте, – сказал коллега, бросил на Люсинду мимолетный взгляд и, конечно, застал ее врасплох.

– Что? – удивился он. – Что-то не так?

– Задумалась, – в своей манере вяло отговорилась она.

– Обычно, когда ты думаешь, то в окно таращишься. А тут на меня.

– За окном пейзажи скучные, – буркнула Люсинда и отвернулась. – Ты не отвлекайся от дороги, Герасим. Мало ли на что или кого я таращусь. Уверяю, в эти моменты я просто думаю. И вовсе не об объекте, на который смотрю.

Гера хмыкнул и до конца дороги молчал.

Через четверть часа они уже поднимались по лестнице на второй этаж новой высотки. Виктория открыла им сразу, будто караулила возле двери. Она уже немного пришла в себя, умылась и даже слегка накрасилась. Домашний костюм не скрывал округлившегося животика, который женщина поглаживала обеими ладонями.

– Чай будете? Или, может, кофе?

– Нет, Виктория. Спасибо, – опередила Геру Люсинда. И по тому, как коллега недовольно зыркнул, поняла, что он от чая-кофе не отказался бы. Но они сюда приехали не за угощением.

Осмотр занял полчаса. Виктория все это время тихо просидела на диване, с интересом наблюдая за действиями гостей. Люсинда чувствовала бы себя уютней, если бы никто на нее не смотрел, но попросить хозяйку выйти из комнаты не отважилась. Гере же Виктория отнюдь не мешала. Он заметно оживился и моментально включился в работу: раскрыл на столе свой ноутбук, вытащил из объемной сумки несколько приборов и установил их в разных местах комнаты, затем занялся камерой. Люсинда тоже приступила к делу. С того места на диване, который она заняла, в поле зрения попадала картина, которую отчего-то невзлюбила хозяйка. Виктория сказала, что в ту ночь, когда пропал ее муж, картина упала со стены. Сама ли женщина повесила ее обратно или кто-то помог? Впрочем, это было не важно.

Люсинда отметила, что картина была выполнена маслом и, судя по всему, не профессионалом, хоть и способным художником. Конус аллеи казался идеальным, линия горизонта находилась на уровне глаз, пропорции соблюдены так, что создавалось ощущение присутствия на аллее глубины, ухода внутрь. Но вот, например, деревья все казались одинаковыми, невозможно было дифференцировать породу: то ли липы, то ли клены. Каждая порода по-своему осенью меняет цвет, но художник это упустил. Люсинде понравилось, как были выбраны оттенки, но чего-то все же не хватало.

Она спохватилась, что Максу бы хотелось узнать о картине совсем другое, а не оценку искусствоведа, коим Люсинда не являлась. Она поднялась с дивана, и в этот момент случайно скользнувший по картине солнечный луч создал иллюзию того, что дымка колыхнулась и на мгновение в ней проступил чей-то силуэт. Люсинда сморгнула, и наваждение исчезло. Никакого солнечного луча, конечно, и не было: за окном по-прежнему хмурилось тучами ноябрьское небо. Она медленно приблизилась к картине с намерением коснуться полотна ладонями и получить информацию, но воскресшие так некстати воспоминания о похожей ситуации моментально сбили с нужной волны.

…Два с половиной месяца назад она, ошеломленная тем, что увидела в чужом доме собственную работу, которую узнала бы из миллиона, вот так же, выставив ладони, приблизилась к картине. Макс, понявший, что это ловушка, закричал, только Люсинда уже успела коснуться изображения. Ее вышвырнуло тогда из настоящего в прошлое – в те дни, которые испепелили сердце и выжгли душу, и погружение было настолько глубоким, что она не сразу смогла прийти в себя…

Воспоминание было таким ярким и болезненным, что Люсинда отдернула руку, так и не коснувшись рамы, и оглянулась на Викторию:

– Вы сказали, что на картине была изображена девушка.

– Просто размытый силуэт дамы, уходящей в дымку. Или идущей оттуда. Можно было понять и так, и так.

– Ясно, – обронила Люсинда, чтобы что-то сказать, и вгляделась в аллею. Одно место казалось затертым, отчего прямо в середине картины появилось белесое пятно.

– Вот здесь был изображен силуэт?

– Да, – на вдохе, отчего ответ прозвучал судорожно, ответила Виктория.

Люсинда ничего больше не стала спрашивать, хоть вопросы были. Могла ли хозяйка сама стереть фигуру?

От разглядывания картины ее отвлек Гера, который втиснулся между Люсиндой и картиной и поднял с пола один из своих приборов. Озабоченно хмуря светлые брови, коллега отошел к столу возле окна, покосился на выстроившиеся в ряд аппараты и что-то быстро напечатал.

Люсинда вновь вернулась на диван. Под настойчивым взглядом Виктории ей стало совсем неуютно. Возможно, хозяйка ожидала от гостей если не пояснений, то каких-то активных действий, но Люсинда никак не могла настроиться на работу. Отвлекал не только взгляд Виктории, но и мешанина из свежих и старых воспоминаний.

– Я закончил, – к облегчению Люсинды провозгласил Гера. Виктория тут же встрепенулась.

– Ну как? Это ваше дело?

Оказывается, ожидала она от гостей не активности, а вердикта – возьмутся ли за расследование или нет.

– Пусть с вами Макс свяжется, – уклончиво ответил Гера и покосился на Люсинду будто в поисках одобрения. – Я покажу ему свои замеры, а он решит.

– А что выявили ваши замеры? – продолжала допытываться Виктория. И столько было в ее тоне не любопытства, а мольбы (она даже сложила перед грудью ладони), что Гера сдался:

– Это был предварительный осмотр, не детальный. Но температура, электромагнитное поле и даже влажность в разных местах комнаты отличаются. А комната у вас небольшая для таких разбросов.

– И что это значит?

Гера вздохнул и терпеливо пояснил:

– Объяснение может быть как прозаическим: разная, например, толщина стен, поэтому у окна показания одни, а вон в том углу – другие. К тому же работает центральное отопление, воздух может прогреваться неравномерно. Нетривиальный же вариант – чудит какая-то сущность. Тогда это уже по нашей части. Не знаю, какое объяснение вам бы больше понравилось.

– А как это понять – толщина стен или… сущность?

Голос Виктории дрогнул. Она, будто пытаясь защитить будущего ребенка от неизвестной опасности, положила обе ладони на живот. Но Гера вместо ответа лишь пожал плечами. Сегодня он был слишком осторожен в высказываниях. Поняв, что от него больше не добиться ясных ответов, Виктория развернулась к Люсинде. Но и той сказать было нечего. Не признаваться же, что с заданием она не справилась.

– Мы передадим все нашему… шефу, – Люсинда споткнулась, потому что уже представила, как строго через очки на нее посмотрит Сергей Степанович, когда она сообщит о провале. Но начальником теперь был Макс. – Решения принимает он.

– Хорошо, я буду ждать звонка от Максима, – покорно согласилась Виктория.

Она проводила Люсинду с Герой до двери. И в том, как женщина помедлила на пороге, явно угадывалось ее нежелание оставаться в квартире одной. Но не успела Люсинда что-либо спросить, как Виктория вымученно улыбнулась:

– Я сейчас поеду к маме. Мы договорились пообедать вместе у нее.

Люсинда кивнула, коротко попрощалась и отправилась следом за Герой к лестнице.

– Ну и как тебе дело? – спросил он, когда они заняли места.

Она вместо ответа пожала плечами.

– Никакой чертовщины не почувствовала?

– Я не смогла ее почувствовать, – не стала отпираться Люсинда и отвернулась к окну, давая понять, что не желает продолжать разговор. Нет, против Геры она ничего не имела, но не хотела, чтобы он спрашивал про случившееся в августе на даче. Иначе бы пришлось как-то врать, а врать Люсинда не умела. Тем более своим.

– Ясно, – тихо вздохнул Гера. – Я тоже не обнаружил ничего экстраординарного. Как объяснил Виктории, причина различия в показателях может быть банальной. Впрочем, и разница та не особо заметная. Я скачал в ноут записи с карты памяти камеры. Посмотрю в офисе.

Не услышав в его голосе привычного энтузиазма, Люсинда развернулась к нему:

– Тебе не хочется ввязываться в новое расследование?

– А тебе? – вопросом на вопрос ответил он.

– Ну… Новое дело нам нужно.

– Я спросил не об этом.

– Я тоже спросила, – парировала Люсинда. Кажется, впервые за год с небольшим Гера поинтересовался ее мнением. Как и она – его. Да еще за все утро он ни разу не извратил ее имя. Вообще никак не назвал. И это настораживало. Лишь однажды Гера обратился к ней по имени – в тот день, когда все рухнуло.

Коллега протяжно вздохнул, вытянул шею, высматривая препятствие слева, прежде чем повернуть, и ответил:

– Мне кажется, Макс еще не готов к новому расследованию. Мы, конечно, потихоньку вплываем в рутину, чистим стремные местечки. Но еще раз влезать в какую-то жесть… Я хз. По нам всем шибануло то расследование. Про шефа и Маринку я вообще молчу. На Макса слишком много всего свалилось. Ему бы выруливать осторожно, а не лихо.

– А может, выруливать нужно резко, – не согласилась Люсинда и снова уткнулась в окно, думая в этот момент не об Максе, а о своем прошлом, которое так и не отпустило.

Возможно, Гера что-то понял, потому что снова вздохнул.

– Ладно, передадим все Максу. Пусть он решит, наше это дело или нет. Так, Люсиндыш?

Она вместо ответа улыбнулась своему отражению в окне: кажется, день налаживается, раз Гера снова извратил ее имя.

Макс выслушал их внимательно, с привычным невозмутимым выражением лица. Даже на признание Люсинды, что ничего, как экстрасенс, она не почувствовала, потому что не смогла настроиться на работу, не отреагировал. Коллега опять забился в свою броню, спрятал эмоции даже глубже, чем раньше. Зато Арсений старательно конспектировал в блокнот все, что рассказывала Люсинда. И это отчего-то вызывало непонятное раздражение: будто ей было сложно смириться с тем, что шаман занял чужое место. Обычно скрупулезно все записывала Марина. Люсинда и сама не ожидала, что так будет скучать по коллеге, которая незаметно для всех умела налаживать работу команды. Отчего-то подумалось, что и объединяла их именно Марина, а не бывший шеф. А теперь ее с ними нет, и все будто разваливается. Хоть Арсений, надо отдать ему должное, с обязанностями офис-менеджера справлялся лучше некуда. И никогда, в отличие от Лиды, не жаловался, что занимается не своим делом. Люсинда покосилась на шамана: в офис тот одевался строго, в костюмы, хоть и выбирал оттенки, не совсем привычные обывателям. Например, сегодня он вырядился в фиолетовый костюм, а на шею повязал темно-зеленый платок.

Словно почувствовав взгляд Люсинды, Арсений поднял глаза. Но она уже отвернулась к Максу.

– Одна деталь мне показалась любопытной. Виктория поделилась, что на картине была изображена идущая по аллее дама. А сейчас на месте силуэта – небольшое белесое пятно. Вполне возможно, что кто-то фигуру стер, допустим, художественным скипидаром. Если бы дама была написана одновременно с остальным, то стирать бы пришлось до грунта и осталась бы дыра. А так – небольшая белесая затертость. Скорей всего, фигуру нанесли поверх просохшего слоя краски.

– М-м, – задумался Макс. – Не знаю, насколько это важно для нас. Дело интригующее, но пока не вижу, что оно по нашему профилю.

– Я успею до обеда просмотреть записи с камеры, – вмешался Гера.

– Только не увлекайся! – впервые за все время собрания нарушила молчание Лида. – На два часа у нас заказан столик.

– Не забуду. Макс, если ничего больше нет, то я пойду. Лида мне не простит, если я пропущу обед в нашу честь.

Гера расплылся в широкой улыбке, но Люсинде подумалось, что он совсем не рад такому вниманию. Скорей всего, на отмечании важного для Лиды события настояла именно она, а Гера просто сдался.

– Иди, – кивнул Макс. – Люси, изучи, пожалуйста, вот эти заявки, которые отобрал Арсений. Лида, помимо твоего задания, посмотри со своей стороны это дело с пропавшим мужем нашей заказчицы. После обеда мне нужно дать ответ Виктории.

– Есть, начальник! – весело ответила Лида и тоже поднялась с места.

– Арсений…

– А мне нужно составить список всего, что закончилось, оформить заказ, дозвониться до электриков, чтобы те посмотрели, отчего в туалете то и дело перегорает лампочка, – отрапортовал шаман с лукавой улыбкой. И Люси в очередной раз подумала, что Арсений будто получает настоящее удовольствие, оттого что выполняет обязанности секретаря и офис-менеджера, а не по своей «специальности». Но короткий взгляд, который шаман бросил на нее в дверях, заставил в этом усомниться. Все эти две недели, что Арсений работал с ними, Люсинда всячески делала вид, что не замечает его взглядов, не заговаривала с ним сама, а на его вопросы, если таковые случались, отвечала кратко и монотонно. Ей не нужно было мужское внимание. Тем более от такого пестрого… павлина. Впрочем, надо отдать должное Арсению, он тоже держал с Люсиндой дистанцию, если не считать нескольких взглядов да вопросов, какой чай она любит, включить ли в закупку шоколад. Вопрос про шоколад удивил неожиданной заботой. Арсений откуда-то узнал, что силы она восстанавливает таким способом и всегда держит при себе плитку.

– Люси? – окликнул Макс, заметив, что она замешкалась. – Хочешь что-то сказать?

Она мотнула головой, поспешно засобиралась, складывая в стопку распечатки с заявками. Но в дверях остановилась.

– Ты уверен, что нам нужно это задание?

Он удивленно вскинул темные брови, не уловив вложенного в вопрос смысла.

– Не уверен, что это дело – наше. Мало данных. Думаю, съезжу сам или с Лидой к…

– Я не об этом. Не важно, это дело или другое. Думаешь, мы готовы к новому расследованию?

Макс протяжно выдохнул и опустил взгляд на сцепленные в замок пальцы.

– Мы же провели еще одно. После того, первого…

– Недавнее дело оказалось простым.

– В наших возможностях я уверен. Мы сильная команда, хоть и не очень опытная. Но опыт приходит с работой, так? А если ты имеешь в виду наш моральный дух…

– Твой. Моральный дух Лиды после полученного предложения выше небес. Хоть Гера сегодня отчего-то не в настроении. Но, думаю, это оттого, что она затеяла отмечание в ресторане, а он не хотел афишировать их помолвку. Арсений за все берется с энтузиазмом, даже если требуется заказать туалетную бумагу.

Макс улыбнулся.

– Я справлюсь. Ты же ведь… справилась?

Его вопрос застал ее врасплох, потому что она четко услышала вложенный в него другой смысл. Макс имел в виду не столько августовские события, сколько личное, которым Люсинда ни с кем не делилась. На какое-то мгновение ей показалось, что он знает. Но откуда? Она не откровенничала даже с ним – самым ей близким теперь человеком.

Люсинда неопределенно качнула головой – то ли «да», то ли «нет». Она и сама не знала ответа. Вообще-то она собиралась спросить о Марине, но изначально задала не тот вопрос.

Оставшееся до обеда время пролетело быстро: Люсинда погрузилась в изучение заявок, большинство из которых показались интересными. Арсений и тут справлялся с задачей идеально. Идеальный сотрудник… Интересно, зачем ему это все – работать с ними, хоть у него столько денег, что он может банально прожигать жизнь? Устроился в агентство от скуки? Ради библиотеки из ценных старинных книг, в чтение которых погружается во второй половине дня? Или… «Люсинда, какой шоколад тебе заказать?» Губы растянуты в услужливой улыбке, а вот светлые глаза – серьезны как никогда. Что он, этот вездесущий шаман, о ней знает? «Галерея «Галатея», вот где мы встречались, Люсинда», – вспомнилась ей прозвучавшая тогда выстрелом в спину фраза. Об этом комментарии она с тех пор не забывала.

– Ма-акс! – раздался из коридора зычный голос Геры. – Глянь, это интересно!

Коллега так и не приучился звонить по внутреннему телефону. Естественно, на его зов отправились все. Лида, которая уже собиралась в ресторан, недовольно покосилась на настенные часы, но промолчала.

Гера запустил на компьютере черно-белое видео. В поле зрения камеры попадала гостиная в квартире Виктории. Фокус был направлен на ту стену, на которой располагалась картина. Вначале ничего не происходило, потом видео пошло легкой рябью.

– Странная помеха, – прокомментировал Гера. Но в следующий кадр уже попал одетый по-домашнему мужчина. Он медленно приблизился к картине и принялся что-то оттирать.

– Что у него в руке? Ватный диск? И что он трет? Заскринь этот момент, – попросил Макс.

Гера послушно поставил видео на паузу и сделал, что его попросили.

– Кажется, платок, – сказал Макс, рассматривая увеличенный кадр. – Или салфетка. Люсинда, в этом месте на картине пятно?

– Примерно.

– Ок. Возможно, силуэт дамы он и стер. Давай дальше, Гера.

Окончание видео уложилось всего в три-четыре секунды. Мужчина, не опуская руки, резко оглянулся, глаза его расширились, рот округлился, будто от возгласа, и запись оборвалась.

– Все. Больше ничего нет. Я дважды проверил.

– Так понимаю, это муж Виктории. Он будто чего-то испугался, – прокомментировал Макс. – Она что-то говорила про эту запись? Полицейские ее видели?

Вместо ответа Гера пожал плечами.

– Ладно, сам позвоню и спрошу. Что ж, на этом пока и закончим. Обеденный перерыв! Лида зарезервировала столик, нам нельзя задерживаться.

В коридоре Люсинда нагнала Макса и тронула его за локоть:

– Отпустишь меня сегодня на час раньше?

– Без проблем, Люси.

– Спасибо.

Макс задержал на ней взгляд:

– Все в порядке?

– Да, – ответила она и даже чуть улыбнулась.