Читать книгу Портрет неизвестной. Часть 2 - Наталья Кошаева - Страница 7

Поведение Ярослава показалось Лизе странным. Она пообещала себе разобраться с этим, как только появится подходящий момент, и выяснить как связан журналист с этим татарином. Девушка как могла выкинула из головы все лишнее, полностью переключаясь на Вильгельма Карловича.

– Проходите, юноша. – профессор восседал за большущим столом, заваленным бумагами, чертежами и сметами. – Присаживайтесь. Подождите пару минут, я заканчиваю.

Лиза прошла и опустилась на стул. Пока профессор вел подсчеты, лихо щелкая костяшками деревянных счетов, она могла свободно рассмотреть кабинет. Это была просторная комната со светлыми стенами на которых красовались многочисленные чертежи и портреты в резных рамах. У окна примостился небольшой чертежный столик, с приколотым чистым листом. Вдоль стен расположились стеллажи, заполненные книгами. Мраморная Афродита, изящно опирающаяся на ствол мраморного же дерева, выглядывала из-за спины профессора. Наклон головы скульптуры был таким, что казалось будто богиня действительно изучает документы, лежащие на столе хозяина кабинета. Полюбовавшись игрой света на мраморном лице статуи взгляд девушки скользнул выше и остановился на портрете мужчины в длинной лохматой шубе с кучей орденов на шее. – Ну ни дать ни взять многократный олимпийский чемпион по санному спорту.

Лиза так засмотрелась на этот портрет, гадая кто на нем изображен, что не заметила того момента, когда профессор отложил перо. Он сложил руки перед собой на стол, и некоторое время молча наблюдал за нею.

– Это мой учитель, Август Антонович. – с легкой улыбкой произнес профессор, – Величайшего таланта был зодчий.

Лиза смутилась, и от того, что ее подловили, и от того, что никак не могла сообразить, кто такой этот Август Антонович.

– А вы моложе, чем мне показалось вчера. – продолжил Гуммель задумчиво.

Лиза подняла глаза, – Вильгельм Карлович, разве это проблема?

– Если хотите, то да. – ответил он. – Я не думал, что беру на службу дитя!

– Я уже давно не ребенок, господин профессор. Хотя, часто слышу, что выгляжу излишне молодо. Вы же ничем не рискуете – всегда сможете отказаться от моих услуг, если я вам не подойду. – Лиза постаралась максимально включить все свое обаяние и убедительность.

Профессор угрюмо смотрел на нее сквозь стекла пенсне. Червь сомнения, видимо, продолжал его терзать. – Сколько лет вы уже в профессии?

– Лет семь. – ответил Алекс.

– Вы что же… с восьми лет на стройке? – на лице мужчины читалось искреннее удивление.

– Почему же с восьми!? – спокойно парировал Алекс. – Я же говорю, что не столь юн, как кажется.

Вильгельм Карлович побарабанил пальцами по столешнице, мыча какой-то мотив, нахмурился, почесал подбородок и наконец решился – Пойдемте, я вас представлю своим помощникам. Поглядим потом, что из этого получится.

Гуммель вышел из-за стола и направился к двери. Лиза посеменила за ним.

В чертежной сразу четыре пары глаз с интересом уставилось на Лизу, вошедшую вслед за профессором. Вильгельм Карлович представил Алекса, как нового помощника по архитектурной части, а затем познакомил с коллегами. Их было четверо: два инженера и двое зодчих. С инженерами она обменялась рукопожатиями. Цыганистой наружности смуглый собрат-архитектор просиял обезоруживающей белозубой улыбкой и учтиво поклонился. А последний – блекло-серый мужчина с прозрачными глазам на выкате вообще никак на нее не отреагировал. Профессор указал Лизе на стол, который она может занять, велел цыганистому выдать работу новому сотруднику, после чего удалился.

Как только дверь за профессором закрылась этот смуглолицый, имя у него, кстати, было итальянское – Микеле Манци, подошел и присел перед Лизой на краешек стола, сложив руки в замок перед собой.

– Ну и как прикажите это понимать, милостивый государь? Что мне с вами делать? Мне не доводилось еще возиться с младенцами! – он смотрел на нее сверху вниз, не

спуская с губ снисходительной улыбочки. А затем закатив свои темные глаза, потряс перед собой руки, сложенные лодочкой.

– Вот и освоите нечто новое. – вежливо ответила Лиза, глядя на него чистыми честными глазами.

– Поглядите-ка, а у птенчика есть зубы! – кинул Манци через плечо, обращаясь к своим коллегам.

– Конечно же есть – три ряда, как у акулы. – Лизе уже начинал надоедать этот диалог. – Давайте уже делом займемся.

– И то, Михайло, – раздалось из угла, где сидели инженеры. – отстань от мальца! Подбери ему что попроще.

Манци хмыкнул, выпятил нижнюю челюсть, легонько проведя по ней пару раз пальцами. Затем отошел, пружинисто оттолкнувшись от стола. Девушка перевела дух. Куда ни приди – везде одно и то же! Сразу кто-то пытается тебя прощупать на стрессоустойчивость. Если дашь слабину, то затюкают и вздохнуть не дадут. Нужно с порога заявить права на свое место под солнцем – примерно, как у бабуинов в стае.

Через мгновенье Манци вернулся, неся чертеж, – Скопируйте этот лист.

Это был проект маленькой беседки-ротонды. Ничего сложного – план с шестью колоннами, расположенными по кругу на круглом же основании, фасад и разрез. Манци небрежно уронил лист на Лизин стол.

– Вопрос! – Лиза не дала Манци далеко отойти. – Копировать один к одному? Где взять чистый лист и чертежные инструменты? Какой срок выполнения этой работы?

Итальянцу пришлось снова возвращаться, – От вас слишком много суеты, сударь! – скривился он, но все же ответил на все вопросы, даже личную готовальню выдал, бурча, о том, что карандаши нужно иметь свои. После этого излишне театрально повернулся к ней и спросил, – Все? Я могу заняться своими делами?!

– Да, сударь, можете быть свободны. – ответила ему в тон Лиза, слегка склонив голову. Работу ей, конечно, придумали самую, что ни на есть наипростейшую. Тупо передрать! Поэтому занимаясь черчением, она успевала в пол глаза наблюдала за тем, что происходил вокруг. Ее же непосредственный начальник, этот противный Манци, совсем не утруждал себя заботами. Покрутившись в чертежной некоторое время, он вышел и пропал. Господа инженеры тоже, хоть и находились за своими столами, но больше разговаривали между собой, чем трудились. Один только серый человек молча шуршал, не поднимая головы. Так прошло полдня, Лиза уже выполнила все, что от нее требовалось, а Манци все не появлялся. Некоторое время она сидела, прислушиваясь к трепу инженеров, но скоро ей это наскучило. Тогда Лиза вылезла из своего угла и пошла гулять по мастерской. Разговоры тут-же затихли. Лиза постояла у одного стола – посмотрела чертежи, перешла к другому.

– Молодой челофек, ви почему не работайт? – спросил толстый с сильным немецким акцентом.

– Я уже все сделал, – отмахнулся Алекс, – А вы случайно не знаете где месье Манци?

– А кто ж его знает! Может где с барышнями, а может просто по дому болтается. Ты на него, мил человек, не гляди, он Вильгельму Карловичу родня, – пробасил второй инженер.

– Ах вот оно что! – подумала Лиза. – Развели тут кумовство!

В этот момент дверь раскрылась и в комнату впорхнуло милое кудрявое создание в светлом платье. – Доброе утро, господа! Вы не видели месье Мишеля?

Мужчины, кроме серой личности, тут же вскочили и склонили головы. Лиза же наоборот пригнулась и затаилась за столом в надежде на то, что ее не заметят. Толстый немец ответил барышне, что Манци где-то здесь. Перышкина подивилась тому, что в этом времени те же отмазки, как и в будущем. Она вспомнила, одного коллегу, который всегда оставлял на спинке стула свой пиджак, в то время как сам шлялся по этажам без дела. И все, включая руководство, понимали, что раз пиджак здесь, то и его хозяин где-то рядом – просто вышел. Лиза вздохнула. – Совсем как этот Манци, одна разница – ему даже не нужно пиджак оставлять.

Барышня уже почти вышла, но услышала излишне громкий вздох и остановилась. А затем узнала месье Алекса, кузена князя Ордынского, с которым ее познакомил месье Мирон. Лизе пришлось выбираться из своего темного угла, где она пряталась, на авансцену, шаркать ножкой и кланяться. Мадемуазель Мари, а это была именно она, щебетала без остановки, о том, что она так рада встрече, и что Алекс непременно должен быть завтра у них на празднике. Лиза не знала куда себя деть, хотелось поскорее уползти в свой любимый темный угол, поэтому она соглашалась на все. Желая закончить разговор поскорее, попросила мадемуазель Мари передать месье Манци, после того, разумеется, как она его найдет, просьбу вернуться на место службы.

– О! Идемте, месье Алекс! Поищем вместе!

– А может вы сами? – без особой надежды попыталась сопротивляться Лиза.

– Нет, нет, нет! – воскликнула Мари, хватая Лизу под ручку. – Только вместе!

Они обошли пол дома. Мари любезно показала, где что находится и нашли-таки господина Манци. Он сидел с хозяйкой, госпожой Гуммель – помогал ей… распутывать нитки. Манци скривился, когда увидел Алекса. Затем, досадливо морщась, снял моток со своих рук и повесил его на спинку стула.

– Mi scusi signora! Affari, affari5! Идемте, Алекс! – Манци быстро увел Лизу. Мари увязалась за ними, уверяя, что ей совершенно необходимо переговорить с Мишелем.

– Месье Алекс! Что вы себе позволяете! Почему вы не на своем месте? – не скрывая раздражения прошипел Манци, пока они петляли по коридорам.

– Мишель! Не злитесь на Алекса! Это я его привела! – заступилась за Лизу Мари.

– Как? Разве вы знакомы? – Манци даже остановился.

– Конечно! Нас намедни представил господин Ксенакис. Месье Алекс – кузен князя Ордынского и мы с Аннет пригласили его на рождественский вечер.

– Porca vacca6! – воскликнул Манци, взмахнув руками, – Почему я последним узнаю, что вы, черт вас побери, граф Бельский?!

Мари погладила Манци по рукаву, успокаивая по-родственному.

– А разве это что-то меняет? – удивилась Лиза. – Вы бы отнеслись ко мне с большим уважением, узнав сразу про мой титул?

Черные глаза итальянца недобро сверкнули! И он пошагал так быстро, что Лиза за ним еле-еле поспевала.

В чертежной Лиза показала итальянцу свою работу. Он некоторое время рассматривал чертеж, а затем с кислой физиономией покрутил в воздухе рукой с отогнутыми большим и указательным пальцем, что очевидно в переводе с итальянского означало: «Ну так, не очень!»

Но за Лизу неожиданно вступился худой инженер, – Да ладно тебе, Михайло! Отлично получилось! Мы уже рассмотрели, пока вас не было! – толстый немец при этом кивал и поддакивал, вернее он говорил, – Ja, ja!

– Так что не брани мальца! Он с виду малахольный, а на деле вон шустрый какой! – закончил свое выступление Худой.

На это Манци недовольно фыркнул. Демонстративно отвернулся, порывшись в жилетном кармане, извлек часы. Он открыл крышечку, поглядел на них и заявил, что уже два по полудни. Затем, указав на некоторые детали чертежа, велел поправить. – Сроку вам, милостивый государь, час. – После чего гордо удалился в свой угол.

– Каков фрукт! – подумала девушка. – Сам целый день вообще ничего не делал, а я тут пашу и ему, видите ли, еще и не нравится!!

Лиза быстро исправила то, на что указал палец Манци, и уставилась в окно, не хотела она нарываться под конец рабочего дня на еще большее недовольство начальства.

Минут за пятнадцать до конца в чертежную явился сам профессор. Он обошел всех своих работников посмотрел, что они делают. В конце, на закуску, подошел к Лизе.

– Ну-с, молодой человек, показывайте, чем вы нас порадуете? – он снял пенсне, достал из кармана платок и протер линзы.