Читать книгу Фонтаны Рая и Ада - Наталья Кузьменко - Страница 9

Мохнатая гора Мухолатка, казалось, нюхала соленую морскую воду тонким каменным хоботком. Ее щетинистая спина с двумя горбами напоминала с высоты солнца некое насекомое, увязшее лапками в морской прибрежной гальке. Посреди горы топорщился

хрустальными перепончатыми крыльями императорский дворец Великого Везельвула – бога и повелителя Мушиного царства.

Блистательные хоромы плавились в полуденном зное, и пролетавшему мимо путнику могло показаться, что в солнечных потоках вибрируют гигантские сетчатые лопасти, способные поднять вверх даже эту каменную глыбу. Но чудес не бывает – это Везельвул хорошо знал. Миром правит Закон, не им установленный, неотвратимый и жесткий, как небесная огненная стрела Громовержца. И сегодня, именно сегодня, Везельвул обязан был исполнить очередной его постулат.

Императорское тело раскалывалось от безумной боли – предшественницы Метаморфоз. Пытаясь облегчить страдания, Везельвул выполз в сад, всегда радовавший его. Созерцание укрощенных хищных растений, некогда жадно уничтожавший его народ, приносило ему умиротворение, отдохновение от праведных дел управления своим необъятным государством. Он остановился у огромной Пурпурной Сарацении, фонтаном возвышавшейся среди клумб с росянками, росолистами, пузырчатками, dionaca muscipula и другими в прошлом беспощадными охотниками за мухами. Но сегодня вид этих укрощенных пожирателей не приносил, как ранее, эстетического удовлетворения, наоборот, яркая окраска растений раздражала, от нее рябило в глазах и ломило виски. Мушиный император бессильно опустился на край толстого лепестка пурпурной кувшинки и прикрыл веки.

О, как любил он свой народ! Как обожал этих вездесущих легкомысленных тварей, молниеносно перемещающихся в пространстве, поблескивая синими, серыми или зелеными боками. Он любил свой веселый и беззаботный народ: от смеха их мягкие, гнущиеся хоботки подрагивали, а воздух наполнялся мелодичным жужжанием. Поистине не было для Везельвула ничего слаще и мелодичней этой радости мушиных гуляний! Да и работать они были мастаки, взять хотя бы полосатых мух-жужжалок или тахин, еще с младенчества способных к борьбе с тлей, губящей все живое. А чего стоят отважные солдаты – слепни и жигалы, без страха атакующие вражеские отряды двуногих и четвероногих врагов. И даже знаменитые десять казней египетских не стали бы возможны без помощи его племени, особенно четвертая – самая страшная среди них.

– О, мой любимый народ! – простонал Везельвул. – Как же я не хочу с тобой расставаться!

Круглое солнце, не удержавшись в верхней точке небосвода, стало скатываться за море. А над его кромкой появились первые черные точки Знамения. Садовые растения начали источать, как казалось Везельвулу, удушливый специфический запах.

– Все-таки их хищное прошлое дает о себе знать, вяло подумал император. – Естественную природу Закона до конца победить не возможно.

– А ты попробуй!

– Кто со мной смеет разговаривать в такой час?

Везельвул не был уверен, что произнес эту фразу вслух. Но голос раздался вновь.

– Мне все можно. Я не знаю страха, который мучает тебя.

Император открыл глаза и осмотрелся. В саду не было никого. «Наверное, уже начались галлюцинации», – мелькнула болью мысль-вопрос.

– Ты не видишь ничего в мире, кроме своих назойливых подданных, раттор. А мы существуем, несмотря на твою нарочитую забывчивость.

– Кто мы? Кто со мной говорит?

– Иные сущности. Это я беру на себя смелость беседовать с тобой. Я – Сарацения Пурпурная – королева кувшинок, которую вы кличете Фонтаном Сада.

– Что разумеешь ты, существо, не способное оторваться от земли! Только мой великий народ может свершить чудо – воскреснуть из мертвых после сотен лет спячки или после освобождения из плена янтаря!

– Не буду спорить, но если ты действительно так веришь в могущество своих соплеменников, то повели им повернуть вспять Великий Закон Метаморфоз. И из темного угла можно вознестись к свету – только воспрянь духом.

– Что ты плетешь, безумная!

Но Лилия уже не отвечала, ее багровые мясистые лепестки вдруг стали влажными, словно на них упала алая кровавая роса. Листья удлинились и судорожно потянулись вверх. Они деревенели и слипались прямо на глазах, вся эта конструкция при этом вертелась юлой и, в конце концов, превратилась в сияющий сине-красный жезл, который на последнем витке прыгнул в лапы Везельвула. Император сделал слабую попытку освободиться от этой гадины, но жезл прилип намертво. В следующую секунду он почувствовал, как неукротимой силой наливается его тело. Боль исчезла, словно ее никогда и не было, а из стальной груди вырвался в сонную тишину сада звериный вой.

– Асеки! Слушайте меня! Это я, ваш Везельвул!

Своды дворца раскололись, как перезревший орех, и стал виден сизый закат, болтавшийся над морем огромным парусом. А гора Мухолатка лопнула, словно яичная скорлупа, и извергла из себя несметные полчища мух. Зудящей тучей нависли они над местом, где уже в каких-то немыслимых доспехах блистал их император с багровым жезлом, приросшим к его деснице.

– Сегодня страшный для всех нас день! – несся над горами жуткий голос Повелителя мух. – Сегодня день моего сошествия во Ад! Следуя первой букве Закона, я должен превратиться в одного из семи демонов и стать олицетворением зла под землей. Но я не желаю быть ни Сатаной, ни Дьяволом, ни Мефистофелем, ни Люцифером, ни одним из этих мерзких отродий с красной пеленой ненависти на черных глазах. Я хочу быть с вами, мои прекрасные отпрыски! Я хочу жить в мире и спокойствии в нашей удивительной стране. Ты должен помочь мне, мой отважный народ! Я, твой император, призываю всех к бунту! Восстанем против слепого Закона! Не дадим себя уничтожить!

Последние вопли Везельвула слились с воем урагана, уже вовсю бущевавшего над морем. Над мрачной стихией вращалась кровавая луна, словно глаз, вырванный из черепа мертвеца.

– Закройте собой это дьявольское око! – орал раттор, указуя жезлом на обезумевшее светило. – Пусть погаснет этот адов огонь, пусть отступит в небытие и растворится в пространстве Рок, беспардонно повелевающий нами!

Дикая армада, заведенная речью любимого вождя, черной пружиной выстрелила в разбушевавшиеся небеса, закрыв собой оголтелое ночное светило. В ту же секунду их морских глубин взметнулся водяной колосс, раскололся надвое и хлынул на берег, поглощая и сад, и императорский дворец, и самого Везельвула, и мохнатую гору Мухолатку…

…Сознание медленно вливалось в изменившееся до неузнаваемости тело экс-повелителя мух. Он пошевельнулся и открыл глаза. Высокие темные своды – первое, что он увидел, – поблескивали крошечными антрацитовыми звездочками, даря пещере сумеречный свет. Везельвул сел и ощупал себя трехпалыми конечностями: жесткая серая шерсть покрывала некогда глянцевое фиолетовое тело раттора.

– Ну как, нравится? – раздался в тиши уже знакомый голос. – Теперь ты красив, как и мы все, – металлический смешок покатился и рассыпался по углам.

– Где я? – с трудом двигая челюстями, проскрипел Везельвул.

– В Месте, Лишенном Света, – был ему ответ.

– Кто ты?

– Зови меня, как прежде, – мой Фонтан, Сарацения Пурпурная, – прохладные щупальца коснулись его всклоченной головы.

– Ты, тварь, обманула меня! – ринулся вперед Везельвул, но не смог сдвинуться с места, лишь только вязкий воздух колебался вокруг него.

– Я была лишь орудием Закона, а ты – Раб его! – стрелой вонзался в уши раттора железный голос. – Замри и слушай! Ныне и присно, и вовеки веков ты – Асмодей, царь демонов! И я повелеваю тебе…