Читать книгу Ведьмы живут на крыше - Наталья Мазуркевич - Страница 5

Я отпустила вестника лишь тогда, когда в доме напротив погас свет. Выждала с полчаса, обрекая себя на синяки под глазами, и, встав на табуретку, приоткрыла чердачное окошко. Мало похожий на комок бумаги, коим был минутой ранее, черный сгусток вылетел на улицу и исчез, сливаясь с ночной тьмой. Я выдохнула. Теперь у Ларин будет мой адрес, и она сможет написать, удалось ли что-то выяснить за те дни, что я тряслась в почтовом дилижансе.

Сонно зевнула, чувствуя, как на тело наваливается игнорируемая ранее тяжесть, и легла на кровать. Не знаю, что случилось раньше: мое ухо коснулось подушки, или я заснула, но, казалось, стоило мне прикрыть глаза, как в дверь застучали, призывая меня проснуться.

С трудом заставила себя подняться с постели, одним глазом глядя на не успевший за ночь измениться чердак. Зевнула, прикрывая рот ладошкой, и посеменила открывать. Сонное сознание еще не вполне понимало, кто это может быть, но главная чувствительная зона подсказывала, что вчерашние приключения едва ли решат закончиться быстро.

– Ты еще не готова? – Вихрь имени леди Марлы второй раз за сутки ворвался на чердак. – Ох, дорогая, ты выглядишь настоящей ведьмой. Правда, двухсотлетней давности, но это поправимо. Переодевайся. У нас на сегодня большие планы. Мали, помоги Ларин, – распорядилась леди, зонтиком подтягивая к себе такую же сонную, как и я, любительницу сладкого. – Я придержу экипаж, но не больше четверти часа. Опоздаете – будете пешком добираться до «Атласного чуда» и «Шелковых нарядов госпожи Пилиены», – предупредила леди.

Мали, сцеживавшая зевок в кулачок, мгновенно подобралась и даже глаза раскрыла во всю ширь. Правда, надолго ее не хватило. Едва леди скрылась на лестнице, девушка рухнула на стул и взмолилась:

– Давай ты сама переоденешься? Только быстрее. – И посетовала себе под нос: – А я так надеялась, что про меня хоть на неделю забудут.

– Не в этой жизни, – сочувственно протянула я и, чувствуя неотвратимость рока, избавилась от розового безобразия, теперь уже с трудом узнаваемого. С отчаянием покосилась на пустой тазик для умывания, наполнять который следовало этажом ниже, как и мыться, и расцвела в довольной улыбке, ощущая, как по телу пронесся легкий освежающий ветерок.

– Можешь не благодарить. Но одевайся быстрее. Отсюда до «Атласа» пешком не меньше часа. Я на каблуках, – она вытянула ноги, демонстрируя семь сантиметров дополнительного роста, – не дойду.

– Пять минут, – пообещала я и принялась механически переодеваться. То есть быстро и не особенно задумываясь о том, сочетаются ли цвета. Благо, сундук оказался рядом с Мали и девушка бросала в меня одеждой.

Так, одевшись, но не проснувшись, я сбежала вслед за своей новой знакомой по лестнице и божьей милостью, не иначе, не споткнулась о ступеньку дожидавшегося нас экипажа.

– Ну наконец-то! – оторвавшись от чтения утренней газеты, воскликнула леди Марла. – Густав, в «Атлас», – приказала она, и лошади зацокали по брусчатке. – Дорогие мои, вам следует уделять больше внимания тому, как вы выглядите, – начала наставлять леди Марла, внимательно оглядев нас с Мали с ног до головы. – Я понимаю, что для вашего поколения уже не столь важно соответствовать требованиям моды и, в целом, согласна, что корсет изживает себя – все же мы не светские сплетницы, у которых кроме искусственно созданной фигуры и показать нечего, но, девочки, важно каждое утро встречать с искренней улыбкой. Улыбкой, Мали, а не оскалом. Ларин, тебя это тоже касается. Нужно радоваться каждому дню, а не желать ему мучительной смерти. Соберитесь, девочки. Как вы собираетесь очаровать своих жертв, если не можете очаровать утро?

Мы с Мали переглянулись… и промолчали. Леди Марла неодобрительно качнула головой и начала краткий экскурс в хитросплетение родственных и ведьминских связей горожан. Я с тоской косилась в окно, понимая, что чужие имена проносятся мимо меня так же быстро, и не оставляя иных следов, кроме головной боли, как и фасады домов по ту сторону занавески.

– Ларин, – неожиданно остановилась леди. Я перевела унылый взгляд на нее. – Во сколько ты легла? – Я пожала плечами. – Бедняжка. Выпей пока вот это. – Мне протянули тонкую, узкую неподписанную бутылочку, в которой было не больше трех глотков. – Поможет не свалиться с ног в течение дня, а завтра, я обещаю, никто тебя не потревожит. Будешь весь день отдыхать.

– Спасибо. – Я слабо улыбнулась и, наученная горьким опытом дегустации ученических зелий от обучавшихся в Вальехе ведьмочек, залпом выпила содержимое флакона. На удивление, оно не обладало ни ярко выраженным вкусом болотной тины, ни ароматом прокисшего молока, ни даже цветом воды в ведре служанки, прибиравшей холл. Зато бодрость дарило настоящую, как и завистливый взгляд Мали, которой не досталось животворящего зелья. – Не больше шести глотков в неделю, – напомнила Мали леди Марла и пообещала мне: – Я поделюсь рецептом. Вижу, в столице перестали учить на совесть. Но ничего, мы все исправим. Будешь приходить ко мне, и я помогу освоить азы. Алхимия – полезнейшая наука. Доступна даже бездарным. Прости, – она прикрыла рот ладонью, – правильно говорить неодаренным. Мы – прогрессивные ведьмы и должны работать над собой, искореняя тысячелетние предрассудки.

Мали не выдержала и прыснула. Да и у меня не вязались нынешние слова леди Марлы с ее же пренебрежением на ночном собрании.

– Но это не значит, что мы должны раскрывать свои объятия этим возомнившим о себе… – Леди сжала кулачки. – Неодаренные и общество Изящного Локона – разные вещи. Совмещать их нельзя.

– Да, леди Марла, – по привычке согласилась Мали, отворачиваясь. Она, верно, про соперничество ведьминского сестринства и Изящного Локона знала не понаслышке. – Локону стоит быть благодарными, что мы терпим их в нашем городе.

– Верно, Мали, – уже спокойнее сказала леди и с милой улыбкой пояснила для меня: – Локон, как и мы, сражается за внимание лучших жертв этого города. Пока ничья, но ты, моя дорогая, должна изменить счет в нашу пользу. Потому мы и идем на такие жертвы, вставая так рано. Мы будем к самому открытию, выберем лучшие ткани и фасоны. Валин уже караулит в «Атласе», Сати встретит нас в «Шелке», определимся с фасонами. О ткани можешь не переживать, для своих у господина Ржее всегда есть пара дополнительных мотков на случай непредвиденных обстоятельств. Еще и со скидкой. – Мечтательно закатила глаза леди Марла, вспоминания о чем-то очень приятном. – Мали, тебе тоже нужно присмотреться. Пусть твою миссию и отложили, но это не значит, что можно расслабляться.

– Да, леди Марла, – понуро согласилась девушка и забросила удочку: – А после лавок мы заедем к Мине? Говорят, в кондитерской появились новые пирожные…

– Если мне не придется делать тебе замечания.

Слова нашей старшей спутницы обладали поистине великой магией: Мали встрепенулась, втянула живот и выпрямила спину, демонстрируя достойную королевы осанку. Вздернутый подбородок так и намекал на превосходство своей хозяйки надо всеми, а в глазах появился пренебрежительный холодок.

– Молодец, – похвалила леди. – Но без презрения. Ты должна знать себе цену, держать себя гордо, но не заносчиво. Будь снисходительна, но не опускайся до откровенной жалости.

– Я учту, леди Марла, – пообещала Мали, бросая на меня быстрый, полный превосходства взгляд. И тут же получила веером по ладони, благо, та была в перчатке и следов на коже не должно было остаться.

– Среди своих – все равны, – напомнила старшая. – Не забывайся. Мы сильны своим единством, а в единстве не может быть тех, кто выше или ниже. Хочешь занять высокое положение, как леди Кондида, заслужи его сначала. Очаруй своих «сестер», заслужи их уважение и почтение, и уже тогда, когда вокруг тебя будет много тех, кто готов поддержать в любой ситуации, устанавливай свои правила.

– Я запомню, старшая. – Мали склонила голову. Не слишком довольная внезапной выволочкой, но не смея оспаривать слова леди Марлы.

Больше она не проронила ни слова, не рискуя прерывать старшую и вызывать ее неудовольствие. По всему выходило, что Мали не успела заслужить одобрение своих леди, потому она и не появлялась без их сопровождения. Но если для Мали такое положение дел и было привычным, я себе подобного позволить не могла.

Остановка экипажа стала желанной неожиданностью. Леди Марла тепло улыбнулась кучеру, спрыгнувшему с козел, чтобы помочь ей выйти. Нам пожилой господин также подал руку, после чего, повинуясь приказу, остался ждать на улице. Мы же ступили на крыльцо, чтобы спустя пару шагов оказаться в просторном, обитом розовыми и персиковыми панелями салоне. Несмотря на ранний час, посетительницы здесь уже были.

Знакомая мне по ночным посиделкам темноволосая Валин повела выдающимся носом в нашу сторону и приветливо кивнула. Поднялась, не забывая разгладить складки на платье, и торопливо пересекла половину салона, оказываясь подле леди Марлы, прошептала ей что-то и, обменявшись заговорщицкими улыбками, старшая сказала:

– Девочки, нас уже ждут, – обрадовала нас леди и повела к узкой двери, у которой, сложив руки на груди, стоял, подпирая стену, грозного вида мужчина из тех, чей род деятельности можно легко разглядеть в сломанном не единожды носе и шраме, делившем лицо на две неравные части. Про глаза и говорить нечего: под его взглядом мне, не замышлявшей ничего против его нанимателей, с трудом удалось сдержать волну мурашек, решивших парадным маршем пройтись по спине.

– Вас уже ждут. – Мужчина кивнул и открыл перед нами дверь, запуская нашу, похожую на утиную, процессию: впереди леди Марла, поигрывающая зонтиком, за ней представительная Валин, договаривавшая о визите, а после мы с Мали. Ровнехонько по росту. Сначала она, потом я.

– Кого мы сегодня одеваем? – Выпорхнула из-за шторки чересчур молодая для хозяйки подобного места смуглая девушка с чуть раскосыми глазами. – Мали? Или новенькую?

Мне достался придирчивый взгляд, медленно оценивший все мои достоинства и недостатки. И почему-то мне показалось, что последние перевесили, ибо незнакомка печально вздохнула.

– Сначала займемся Ларин. – Кончик зонтика устремился в мою сторону. – После, Рен-ши, подберем обновку для Мали. Надеюсь, нам не придется переходить улицу.

– Конечно, нет, – расплылась в улыбке – не искренней – представительница пустынного народа. И если внешность девушки оставляла поле для раздумий, то имя – нет. Подобные имена давали лишь представителям пустынного народа, да и «ши» в данном случае было не частью имени, а указанием на статус, расслышав который я незамедлительно склонила голову. Когда же подняла, поняла, что сделала что-то не так. Три недоумевающих взгляда и один заинтересованный буравили меня со всех сторон.

– Оставьте нас, – спустя некоторое время сказала Рен-ши тоном, не терпящим пререканий. Леди Марла поджала губы и… ушла, прихватив с собой и Валин с Мали.

Дверь бесшумно закрылась, оставляя нас с пустынницей наедине.

– Раздевайся, – приказала хозяйка салона, казалось, игнорируя вежливость, хотя ши как раз могла себе это позволить, и указала на невысокий табурет. – После встанешь сюда. И, пока я буду работать, поведаешь, как здесь оказался кто-то знающий о ши.

– А разве это тайна? – удивилась я, послушно раздеваясь. В конце концов, чем быстрее я это сделаю, тем меньше времени придется мерзнуть на табурете.

– Нет, но местные больше интересуются своим городом, чем иными народами.

– И расами, – улыбнулась я.

– И расами, – подтвердила Рен-ши, забирая у меня платье и вешая его на плечики, чтобы не помялось. – Как ты здесь появилась? Когда – знает весь город.

– Приехала, – пожала плечами, не желая вдаваться в подробности даже ради удовлетворения любопытства ши. Не съест же она меня посреди бела дня. Рен-ши понимающе улыбнулась, обнажая ровные жемчужные зубы. Впрочем, рассчитывать, что у кого-то из ши будет плохое здоровье не приходилось.

– Бежишь от кого-то. – Понимающе качнула головой девушка. – Не бойся. Когда-то и я сбежала из пустыни. Этот город принимает всех беглецов. Видно, таково его предназначение.

– А какое у вас? – не удержалась от любопытства я, зная, что каждый ши получает на пятнадцатилетие предсказание, определяющее его судьбу.

– Искать свое место вдали от дома, – усмехнулась девушка. – И помогать тем, кому моя помощь необходима. Например, другим беглецам.

Намек был столь прозрачен, что у меня покраснели щеки.

– У меня все хорошо, – неловко призналась я и, сама не веря в собственную ложь, добавила: – Насколько это возможно.

– Разумеется, – кивнула Рен-ши и неожиданно больно уколола меня невесть откуда взявшейся иголкой. – Терпи, так надо, – вот и все ее объяснения, когда я посмотрела на нее с недоумением и мукой. – Потом спасибо скажешь. Возвращаю тебе то, что твое по праву. – И она снова меня уколола. На сей раз куда-то под лопатку.

Я хотела было дернуться, сойти с проклятого табурета и выскочить за дверь, но тело отказывалось повиноваться. Оно стояло и равнодушно ожидало новый укол, пока мечущееся сознание пыталось этому воспрепятствовать. А в груди начинало разливаться незнакомое тепло. С каждым ударом сердца, с каждой новой вонзившейся иглой… Тепло превращалось в жар, запертый внутри, но стремящийся выбраться, вырваться наружу, явить себя миру и – защитить меня.

Понимание последнего было столь четким, что я не сдержала удивления. По телу прошла обжигающая волна. Стон сорвался с моих губ, вторя резкой боли внутри. Но все длилось не больше мгновения, а после мое тело накренилось, и я чуть не упала с табурета, вовремя подхваченная ши.

– Все-все. Больше не буду колоть, – пообещала девушка, укладывая меня на низкий диванчик со смешным названием козетка. – Полежи пока. И сегодня воздержись от любых тонизирующих отваров. Если голова разболится или пальцы будут плохо слушаться, не пугайся. Это нормально. Слишком хорошо над тобой поработали. – Рен-ши присела рядом, коснулась моего пылающего лба и нахмурилась. – Скажешь Марле спасибо, что сразу ко мне потащила. Могла бы и выждать пару дней, пока бы гардероб обсуждали. А там и поздно могло стать.

– Поздно для чего? – Я нашла в себе силы приподняться, но ши лишь ткнула мне в грудь пальчиком, и я рухнула обратно.

– Для силы твоей. – Рен-ши поморщилась. – Сколько тебе уже? Восемнадцать-девятнадцать? – Я моргнула, кивать лежа было сродни подвигу. – Вот-вот. Пока ребенок маленький – силу от него закрыть легко. Не знаешь о ней, не сопротивляешься. Куда взрослые привели, где посадили – там и сидишь. Делаешь, что скажут. – Рен-ши горько усмехнулась. – Да только потом, как расти начинаешь, чувствуешь, что не так с тобой что-то. Сны странные не снились? Убежать подальше не хотелось?

– Хотелось, – призналась я, но слабо заметила, срываясь на шепот: – Но всем подросткам хочется. Разве нет?

– Не так, – улыбнулась Рен-ши и погладила мои волосы. – Разве тебе хотелось подвигов и славы? Доказать глупым взрослым, что знаешь и умеешь лучше? Вас, запертых, обычно не к людям тянет, а от них. Подальше от людей, подальше от тех, кого запертый дар считает виноватыми, поближе к стихиям, порой – так близко, что вернуться вы уже не можете.

– Я не хочу вам верить.

– Не верь, – усмехнулась Рен-ши. – Только не сожги ничего. Не знаю, будет ли сродство с другими стихиями, но огонь тебя любит.

– Только я его нет, – тихо призналась, чувствуя, как по коже марширует полноценный мурашечный парад. Огонь я не любила еще с тех пор, как в поместье случился пожар. Давно, мне только двенадцать стукнуло. Леди Шарлотта тогда чуть не сгорела, но защитные амулеты не дали.

– Напрасно. Он тебя защитить хотел. И себя показать. Родная стихия ни магу, ни ведьме не вредит. Еще поймешь это. Вот только если долго от силы своей отказываться, запирать ее, не давая выхода, она внутри побушует, да и вольется в сдерживающий ее же контур.

– А вы…

– Нарушила контур, – кивнула Рен-ши. – Марле сама все объясню. Хотя и объяснять не придется. Ее чутью только позавидовать можно. Учуяла тебя, даже сквозь все барьеры. – Девушка уважительно присвистнула, поднимаясь. – Мерки я сняла, по цветам предпочтения будут?

– Не горчичный и не розовый, – попросила я, делая попытку подняться.

– Идет. – Рен-ши мне подмигнула. – Полежи пока. И не удивляйся. Ты не особенная, просто вам, ведьмам, на роду написано в неприятности раньше попадать, чем разговаривать связно научитесь. Но мир вам благоволит: где нужно подскажет, помощь приведет. А там вы и сами разберетесь. Обращать проблемы себе на пользу – ваш особый талант. Запомни и доверяй себе. Все ведьмы так делают.