Читать книгу Сказки Женской Души – 2 - Наталья Михайловна Стукова - Страница 4

Самоисполняющаяся Сказка

– Не переживай! – высокая стройная темноволосая женщина погладила по плечу свою товарку, укладывавшую яркие разноцветные шары во внушительный короб, перестилая их ватой для большей сохранности.

– Смотри, какая красота! – ее статная сероглазая собеседница с красной прядкой в шоколадных волосах встряхнула шар, в котором над маленьким цветочным лугом немедленно запорхали бабочки. Две женщины с интересом склонились над сияющей вещицей, любуясь виртуозным полетом крошечных ярких созданий.

– Людям, наверное, кажется, что это просто елочные украшения, не нужные весной, – вздохнула сероглазая. – Они же не видят, что скрывается там, внутри, за всей этой чудной красотой… Они просто не знают, а может, не верят, что счастье можно получить так легко…

– Да уж, мы с тобой – продавщицы счастья! – фыркнула высокая. И добавила, подражая местным зазывалам и продолжая веселиться, – Дамы и господа! Подходите, налетайте, все товары разбирайте! Самые нужные в жизни игрушки-безделушки! – и она отвесила шутовской поклон в сторону «почтеннейшей публики». – А если серьезно, надо нам в следующий раз какую-нибудь вывеску придумать, с красивым названием…

Мирно беседуя, подруги продолжили укладывать так и не проданный сегодня товар, когда к ним подлетела девушка:

– Ой, как хорошо, что вы еще не ушли! – возбужденно воскликнула она. – Я у вас утром шар купила, для прощания с прошлым, помните? – Женщины изумленно уставились на покупательницу. В этой яркой красавице с горящими глазами, раскрасневшимися щечками, пухлыми алыми губами и чуть растрепавшейся от быстрого бега роскошной косой было очень трудно признать ту грустную, потухшую барышню, кутавшуюся в теплый серый платок посреди буйной весны. – Представляете, я его принесла домой, в руки взяла, и села у окна, как обычно… ну, я там три года уже сижу… Сидела… все ждала, вдруг Он вернется, а я пропущу, а тут… Я так шар сжала, что он лопнул, и тут же, в тот же миг та струна, что во мне все эти три года натягивалась, и болела, и жить мешала, и дышать не давала, тоже лопнула! И я почувствовала, что живу! Как будто гнойник вскрылся, и весь гной наружу вытек! А я вдруг увидела, что весна за окном, и такие запахи, звуки, краски! Девочки, милые! Я так счастлива! Спасибо вам! – и она закружилась в танце. Юная энергия, бившая в ней, не давала стоять на месте. Раскинув руки, словно крылья, девушка танцевала, двигаясь в такт веселой мелодии, слышимой ей одной. И такой задорной, такой заводной была эта ее внутренняя музыка, что даже поздние посетители Ярмарки Мастеров начинали улыбаться и притопывать ей в такт.

– Ой, я чего прибежала-то? – воскликнула девушка, завершив свой внезапный танец. – Я еще хочу шаров у вас купить. Мне нужно для новой любви, а еще – чтобы понять, почему я так с ним вляпалась, и больше не ошибаться, и еще пару камертонов для настоящего женского счастья. Есть у вас? – и веселые синие глаза глянули на двух подруг с такой мольбой и надеждой, что, казалось, смогли бы растопить и самое-самое черствое сердце.

По счастью, сердца подруг таковыми не являлись, и статная тут же нашла все, что попросила покупательница. Высокая ловко и красиво упаковала шары, рассказывая попутно:

– Сразу все не пытайтесь задействовать, только по очереди. И потом, это – все же не волшебные таблетки! И от вас много терпения потребуется, чтобы все знания, что вам откроются, усвоить, навыки развить, и счастье свое распознавать научиться. Сначала – те, что помогают прошлое понять, потом уже – все остальные. Договорились? Дозировку соблюдайте – максимум, три часа работы с шаром в день. И давайте себе отдохнуть, пусть разум, душа и сердце с новым освоятся!

– Да-да, я помню, помню! – Девушка чуть ли не подпрыгивала от нетерпения. – Вы не думайте, я хоть и была утром, как в тумане, а все же ваши слова мне еще тогда отлично запомнились!

– Ну, вот и отлично! Удачи вам! – произнесла статная, убирая полученные деньги в бархатный кошель. – Видишь, видишь! Это все-таки им нужно! – радостно воскликнула она, обращаясь к своей товарке.

– Как будто кто-то в этом сомневался! – счастливо улыбнулась темноволосая.

Тем же вечером, сидя в обеденном зале небольшой уютной таверны, подруги мечтали о том, как завтра они смогут продать свой товар, а потом – расширить свое дело, и изготовить еще больше Шаров Счастья для самых-самых разных нужд и потребностей людей.

…Она вошла серой тенью, и разговоры на миг смолкли, хотя ничего особенного в ней не было – просто одна из Сестер, служительниц Всевышнего, одетая в темно-серую, изрядно потрепанную рясу, и серый же, повязанный согласно обычаям, платок, низко надвинутый на брови. К поясу была привязана кружка для пожертвований – Собирательница, одно из самых тяжелых послушаний.

Их не слишком жаловали в народе, и не только потому, что закон предписывал предоставлять им стол и кров бесплатно, и не из-за того, что они собирали деньги на нужды храмов и монастырей. О, нет. Дело было в другом. Как правило, Сестры-Собирательницы были прозорливы, и всегда называли вещи своими именами. Они старались не давать непрошенных советов, но их Дар не позволял им молчать. И если они видели перед собой лжеца, вора или убийцу, или даже кого-то, менее грешного, по человеческим меркам, они прямо говорили ему об этом. Невзирая на то, кто и в каком количестве находился рядом. Заставить их замолчать было невозможно – Глас Божий, льющийся из их уст, замолкал лишь после того, как сказанное достигало слуха того, кому было предназначено. Утром, днем, вечером или ночью, в одиночестве и тишине собственного жилища, или на огромной шумной площади, в присутствии массы народа, тот, кому предназначалось Откровение, слушал и внимал, а Собирательница говорила… И сказанное редко нравилось слушающему. Именно поэтому Сестер обходили дальней дорогой, холодно-презрительно, еле сдерживаясь, давали деньги, лишь бы они ушли побыстрее и подальше. Причинять им физический вред мало кто решался, ибо возмездие Божие оказывалось быстрым и неотвратимым, однако окружавшая их ледяная стена была очень непростым испытанием. Именно поэтому такое послушание считалось одним из самых сложных, и редко кто отваживался его нести.

Сестра устроилась за самым дальним и неприметным столиком в тени. Присутствующие сделали вид, что ее не существует вовсе. Робкая надежда на то, что никто сегодня не станет объектом Откровения заставляла людей отводить глаза от вновь прибывшей. Служанка быстро поставила перед ней глиняную кружку с водой и тарелку с куском черствого даже на вид, хлеба.

Руки, показавшиеся из длинных рукавов, были красными и обветренными, и женщина тщетно пыталась отогреть их, сжимая принесенную служанкой кружку. Вода была еле теплой, и не грела озябшие конечности. Несмотря на то, что на дворе стояла весна, ночи еще были холодными, и, скитаясь по улицам целый день, к вечеру неимоверно хотелось живого тепла. Однако, ловя на себе недружелюбные и настороженные взгляды, Сестра не решалась занять столик поближе к камину, в котором весело и уютно потрескивал огонь. Лицо ее, покрытое глубокими морщинами, казалось строгим и отстраненно-мудрым, печать Высшего Знания делала его каким-то нечеловеческим, хотя в глазах иногда мелькала тщательно скрываемая боль.

Увидев Сестру, смиренно занимавшую дальний столик, и понаблюдав немного за разыгравшейся сценкой, подруги переглянулись, не сговариваясь, встали и двинулись к ней.

– Матушка, вы, верно, замерзли, – заметила статная.

– Пойдемте к нашему столу, там теплее, и у нас есть, чем угостить вас, если позволите, – подхватила высокая.

– Благодарю вас, добрые женщины, – начала изумленная монахиня, – но разве вы не видите, кто я? Или, быть может, вы не местные, и с нашими обычаями незнакомы?

– Не местные, не местные, – подтвердила статная, – но с обычаями вашими знакомы вполне, поскольку у нас такие же. – И она бодро подхватила под локоток не сопротивляющуюся Сестру, и утянула ту за свой столик. Высокая, тем временем, распорядилась насчет ужина для их гостьи, а заинтригованный народ с тяжелым любопытством наблюдал, ожидая развития событий. Но либо Дар Собирательницы молчал, либо две сумасшедшие бабы не удостоились Божьего Откровения, однако, ничего не происходило, и разочарованные наблюдатели вернулись к своим делам.

Между тем, на столе появился горячий густой овощной суп, гороховая каша с приправами и большая, исходящая паром, кружка травяного чая со специями. Тарелка с душистым хлебом и ноздреватым желтым сыром заняла свое место в самом центре столешницы еще раньше. Сестры не употребляли мяса и хмельного, это было известно всем.

Сохраняя достоинство, несмотря на истощение и усталость, Собирательница молча ела, а подруги с сочувствием смотрели на нее. Постепенно голод уступал место блаженной сытости, тело отогревалось в тепле, и на ее бледное лицо возвращались краски. Как-то стало заметно, что она не так стара, как казалось вначале, а тоска в глазах сменилась веселостью – привычной, как удивленно поняли товарки. Сестра вовсе не была такой уж суровой и отстраненной, как вынуждена была казаться.

– Благодарю вас, милые, за то, что так помогли, – наконец, насытившись, произнесла она. Голос Собирательницы, больше не скованный холодом, оказался глубоким, грудным, и каким-то завораживающим. – Как вы оказались здесь, и чем я могу вас отблагодарить?

– Помолитесь за нас, матушка, с нас и довольно будет! – радостно заметила высокая.

– Мы – продавщицы счастья, – улыбнулась статная. – Это мы сегодня придумали! Вообще-то, меня Нириэль зовут, и я – сказочница, а Анниэере – художница. Мы такую штуку придумали! Я свои знания упаковываю в сказки, а Анни им форму придает. И у нас получаются такие Шары Счастья. Человек их в руках подержит, полюбуется на сказку, что внутри заключена, послушает мелодию, которая для него звучит, причем, для каждого – по-своему, по-особенному, и так получит те знания, что ему нужны для разных его жизненных ситуаций.

– Только это – не волшебное зелье, – подхватила ее подруга. – Мы знания людям даем, а уж применить их они сами должны, на практике.

– Да вот беда – мы так хотели сделать, чтобы получилось и удобно, и доходчиво, и красиво, что с чем-то перестарались… С красотой, наверное. Ведь наши Шары Счастья выглядят почти как красивые елочные игрушки, а сейчас весна, и Новый год уже давно наступил…

– А может быть, – добавила Анниэере, – люди не верят, что счастье можно получить так просто, ведь они привыкли, что за него бороться надо, и не всем оно достается. А тут – куда как проще, поработал с Шаром – и все! Не верят… – грустно добавила она.

– Мы, вообще-то, на Ярмарку Мастеров к вам приехали, всего-то на три дня, – продолжила Нириэль.

– День уже прошел, а мы только пять шаров продали…

– А нам так хотелось, чтобы нашу задумку оценили, она ведь так людям нужна! Ведь каждому человеку хочется счастья, но зачастую он просто не представляет, как его получить. Живет, страдает, а ему всего-то не хватает чуть-чуть знаний, немного настойчивости, капельку внимания, и толику везения. И совсем-совсем немножко умения видеть возможности… И мы все это так красиво упаковали в Шары Счастья, но что-то у нас не идет…, – грустно произнесла статная Нириэль, и красная прядка в ее волосах печально блеснула в отсветах камина.

– Вам нужен дружеский совет? – поинтересовалась Собирательница.

– О, это было бы совсем неплохо, – начала Анниэре, – особенно, если учесть, что вы… – и она смешалась, зардевшись от смущения. – Ой, мы совсем не за этим вас угостили, – торопливо добавила она.

– Не беспокойтесь, только совсем уж недалекие люди могут думать, что возможно подкупить Глас Божий, – усмехнулась Сестра. – И я, все-таки, давно живу на этом свете, и умею читать в людских сердцах не только тогда, когда на меня снисходит Откровение от Всевышнего. Я сама предложила вам совет, в конце концов.

Подруги во все глаза уставились на собеседницу, с надеждой ожидая ее слов.

– Ну что ж, – задумчиво произнесла Собирательница. – Наверное, не стоит лишний раз напоминать, что все в руках Всевышнего, и именно Он посылает удачу в делах? – Анниэере и Нириэль согласно закивали. – И попросить об этом Его вы, конечно же, не забыли? И о том, что те, кому эти знания нужны, кому потребны ваши Шары Счастья, обязательно появятся, вы тоже знаете?

– Знаем, но… как-то уже не верится, – пригорюнились подруги. – Мы так старались, так надеялись, а тут… Одна покупательница за целый день!

– Оно и понятно, – в голосе Нириэль явственно слышалось уныние. – Там, на Ярмарке, столько всякого интересного, а, главное, в жизни полезного, и понятного, что наши Шары просто теряются на фоне всего этого великолепия. Кажутся ненужными безделушками… Хотя они способны жизнь поменять!

– Немедленно выбрось из головы эти глупые мысли! – Анниэре блеснула глазами, и даже пристукнула кулачком по столу. – Скажите ей, матушка! Вот поэтому у нас ничего и не идет!

– Иногда Всевышний, прежде, чем послать успех, посылает испытание, проверяя твердость наших намерений. Вы действительно уверены в том, что вы хотите помочь людям стать счастливее?

– Да, конечно! – в один голос, с жаром воскликнули Нириэль и Анниэре.

– Раз так… То… Просто позовите тех, кому требуются ваши Шары Счастья! – торжественно произнесла Собирательница.

– Как это?

– Так мы звали…

– Нам теперь что, по Ярмарке ходить, и каждого звать?

Женщины перебивали друг друга, обескураженные простотой совета.

– Нет-нет, не торопитесь, девочки! – Сестра взяла Нириэль и Анниэре за руки, и попросила, – Закройте глаза, и загляните глубоко-глубоко в свои сердца… А теперь попросите Чистые Части своих Сердец позвать тех, кому нужны ваши Шары Счастья… Пусть они повернутся к вам Чистыми Частями своих Сердец, пусть они услышат ваш призыв, и найдут вас…

И по мере того, как звучали спокойные и размеренные слова Собирательницы, перед мысленным взором подруг открывались чистые Части их Сердец, и из них веером расходились яркие светящиеся лучи, соединяющие их с другими Сердцами в их Чистых Частях. И из глубины души сами собой рождались слова:

– С любовью и радостью мы делимся с вами тем, что открыл нам Бог. С любовью и радостью мы творим для вас, чтобы помочь вам стать чуточку счастливее, и сделать этот мир чище и лучше. Если наши слова находят у вас отклик – приходите, мы вас ждем!

Открыв глаза, женщины с удивлением обнаружили, что за своим столиком они остались только вдвоем, камин почти догорел, а за окнами царила глубокая ночь…

…К концу третьего дня Ярмарки Мастеров, уставшие, но довольные подруги, распродавшие весь товар и набравшие заказов чуть ли не на год вперед, возвращались в маленькую гостиницу, в которой беседовали с Собирательницей.

– Я не знаю, как это работает, – сказала радостная Нириэль, – но, похоже, мы нашли способ убеждать людей! Вернее, нам его подсказали.

– Да уж, – согласилась Анниэре. – Я, конечно, надеялась на то, что у нас получится, но чтобы настолько превзойти мои ожидания… Смотри! Там матушка! – и, подхватив юбки, она бросилась догонять неспешно удаляющуюся Сестру. – Надо поблагодарить ее! – на бегу крикнула она.

Статной Нириэль такая скорость давалась с трудом, и поэтому она прилично отстала от подруги. И, когда, задыхаясь от бега, она оказалась рядом, легкое разочарование отразилось на ее лице. Да, это была Сестра-Собирательница, но, увы, не та.

– Матушка! – воскликнула Анниэре, развязывая кошель, висевший на ее поясе, – Примите от нас! – и в руки изумленной сестры легли несколько увесистых монет.

– Ты права, Анни, – тихо сказала Нириэль. – Какая разница, чьими устами нам был дан совет. Главное – любовь и благодарность!

И с тех самых пор, какие бы трудности ни встречались на их пути, и Анниэре и Нириэль твердо помнили о том, что все в руках Всевышнего, и, прежде, чем послать успех, Он посылает испытание, чтобы проверить твердость намерения, и о том, что обращение к Чистой Части человеческого Сердца позволяет людям лучше слышать и понимать друг друга. А еще – о том, что искреннее желание помочь всегда отзывается в душах тех, кому это нужно, и Помощники всегда есть на нашем пути, даже если мы не сразу можем их разглядеть.