Читать книгу Увидеться через сто лет (сборник) - Наталья Незлобина - Страница 2

Когда-то в глубоком детстве мы все мечтали о пользе обществу, красивой романтической любви и гармонии в семье. Как мы реализуем эту жизненную программу? Кто помогает приблизить светлое будущее, каким незаметным способом мы взрослеем и будущее остается позади, в воспоминаниях прошлого.

Виктория долгое время не могла найти себя и свое призвание в жизни. По окончании ВУЗа она сделала несколько тщетных попыток найти работу и почти совсем отчаялась, подумывая о переобучении. Каждый раз, когда девушка шла на первичное собеседование, имея уже специальность и диплом менеджера продаж, она вдруг впадала в приступ страха перед конкуренцией и конкурсом при подаче документов на работу. Москва накладывала определенные ожидания, как своего рода, штампы поведения: расторопность, предприимчивость, смекалка. Но без опыта работы такое не сразу в себе раскроешь.

Однажды, получив приглашение на повторное интервью, что было явным позитивным признаком того, что она прошла на следующую ступень в получении нужной должности, Виктория оделась в деловой костюм, прочитала все возможные ответы на все возможные вопросы при приеме на работу еще раз и дала себе установку быть уверенной! Однако, по пути в офис у нее сломался каблук, она неудачно выскочила из маршрутки, и настроение сразу пропало. Несмотря ни на что, девушка все-таки доковыляла в таком состоянии до места. В разговоре с работодателем она проявила сомнения, уныние и «недостаток энтузиазма», по словам интервьюера. Такой вердикт можно было принять за отказ в работе, но не сразу, а потом, через неделю, когда прием документов на рабочее место закончится.

Домой Виктория не торопилась. Оправдываться все равно не перед кем, каждый занят своим делом и не посоветует ей ничего нового. «Ты сама все знаешь!» – скажет отец. «Посмотри объявления в бесплатных газетах», – предложит мать. «Поиграй со мной в Монополи!» – пристанет братишка. Позвонить подругам, и они предложат познакомиться с миллионером или парнем для семьи, кто бы не обращал внимание на ее карьерный рост.

«Не нужно бояться будущего, нужно жить настоящим днем!» – посоветуют психотерапевты.

Вот именно эта мысль и застряла в голове у Виктории: обратиться к психотерапевту, попросить помощи, освободиться от страхов и принять настоящее, очень неопределенное и смутное, безработное и безрадостное, как важную ступень своего развития.

Зазевавшись у ларька с периодической печатью, Виктория остановила свой выбор на газете, «Из рук в руки». В этом толмуте можно было найти все что хочешь, включая машину времени для перемещения в пространстве. Хотя современная наука еще не освоила этот проект, и он так и завис на удивление зрителям «Назад в будущее!» и читателям фантастической литературы. Здесь же поблизости, в парке, она развернула газету и нашла наиболее крупный рекламный блок из области местных гадалок, предсказателей будущего, психологов и психиатров. Ясновидящая Амилия называла себя последовательницей Ванги, ведущим психотерапевтом, победительницей конкурса «Битва ясновидящих» в 2014 году и предсказательницей будущего. Не теряя времени, Виктория набрала ее номер и позвонила. На том конце долго не брали трубку, потом сработал автоответчик. Виктория уже отчаялась и отказалась от возможности встретиться этим же вечером, как Амилия сама перезвонила и назначила ей встречу. Оплату нужно было внести втечении трех дней после оказанной услуги. Если посетитель не имеет наличных денег, то стоимость будет вычтена из телефонного счета с ее мобильного телефона. Виктория дала свое согласие. За считанные минуты она доехала до площади Кутузова и нашла описанную многоэтажку с одним подъездом. Высотное здание, словно вылепленное из глины красного цвета, стояло одиноко, не имея повторяющихся аналогов, как это чаще всего бывает в крупных населенных пунктах. Остальные дома пяти- и семиэтажки, казались маломерками скучно-серого потемневшего кирпича цвета. Девушка поднялась на седьмой этаж и позвонила условно, три раза. Дверь открыла немолодая женщина, с ярким восточным макияжем и обильной бижутерией на груди. Атласный халат напоминал постельного цвета индийское сари, обворачивающее фигуру в три слоя.

– Здравствуйте, Амилия. Я Виктория.

– Какое сладкое имя. Какая вы молодая девушка, мне приятно, что вы доверились прийти именно ко мне.

– Я долго не решалась вообще к кому либо сходить.

– Что вас тревожит, милая? Почему такой позыв выговориться и попросить о помощи?

– Я боюсь будущего! У меня не получается наладить контакт с работодателями. Я каждый раз в проигрыше. Я провалила интервью уже раз десять! Внутри меня словно бы голос звучит: «Ты хуже, все равно проиграешь!»

– Сколько раз вы пытались устроиться на работу?

– Я сбилась со счету! Раз десять я была на собеседовании, и разослала во всевозможные фирмы около ста заполненных анкет.

– Это немного. Я слышала от других, что поиск работы сродни самой работе! Нужно этим заниматься по пять часов в день, чтобы добиться успеха.

– Мне не хватает уверенности.

– Понимаю. Представьте на минуту одну уникальную возможность поиграть с «машиной времени».

– Музыкальной группой? – не поняла собеседница.

– Нет, я имела в виду вашу фантазию. Напрягитесь и представьте, что перед вами находится машина времени и вам предстоит сделать нелегкий выбор: осуществить только одну поездку и в то время, которое вы сами захотите.

– Надолго?

– На целый день! Вас будут звать так же как и сейчас, Виктория, вы будете в своем возрасте, кстати, сколько вам лет?

– Двадцать два.

– Выбор за вами, что предпочесть будущее или прошлое? Если прошлое, то какое именно время, назовите век, который вам интересен для наблюдения. Если будущее, то назовите год.

– Конечно – будущее! В этом нет никаких сомнений. Я хочу увидеть и осознать, что ждет меня в будущем! Лет этак через сто! 2116 год, пожалуйста, – сказала Виктория с видом покупки книги в «Гиперкниги», что за углом ее дома.

Вдруг все вокруг закружилось, заискрилось рождественской мишурой, потом она провалилась в сон, поверхностный и беспокойный, тревожный и грусный, а потом, словно бы проснулась, вышла из вынужденного оцепенения и оглянулась. Именно на этом месте она оставила Амилию со своими почти несбыточными обещаниями.

«Однако… У меня всего один день, чтобы все увидеть и узнать как можно больше. Вот теперь я смогу позвонить по телефону всем, кому захочу, встретиться со всеми, кто мне был дорог сто лет назад. Наверняка они тоже переселились в другие образы или тела и живут своей новой рутиной!» Только идти в новый свет со сломанным каблуком не хотелось. Она поискала глазами вокруг прихожей и обнаружила полку, заваленную старой обувью. Девушка сняла свои женские туфельки и поставила их в один ряд с ними. Босиком тоже было неловко и холодно. Пришлось выбрать из имеющихся стоптанных тапочек и сланцев одну пару, на прокат. Размер подошел, и она успокоилась. Затем Виктория набрала по телефону свою закадычную подружку Вику, они были названы одинаково при рождении, но называли друг друга по-разному.

– Вика! Привет! – неожиданно воодушевленным голосом пропела Виктория, – Это ты? – повторила она таким тоном, словно это мог быть кто-нибудь еще.

– Не кричи ты так, разбудишь моего Фабьюлас! – полушепотом ответила Вика.

Это точно был ее голос, ее манера командывать с самого начала разговора. Сомнений не оставалось, с Викой она угадала.

– Мне срочно нужно с тобой встретиться. Это очень важно. Назови адрес, а то я застопорилась с работой.

На том конце провода раздалось нервное шевеление, словно бы собеседник переговаривается с кем-то еще. Потом раздалось долгожданное:

– С какой еще работой! Ты что с Луны свалилась?

Виктория поняла, что сказала что-то неприличное, значит нужно выражаться общими фразами, без лишних подробностей.

– Я шучу, где мы встретимся?

– Ты из дома? Сколько сейчас – одиннадцать. Возьми третий тоннель в сторону Прихода Ян, там есть приличное кафе, прямо на станции. Созвонимся по прибытии, и не забудь Парфирия.

– Да-да, – обязательно созвонимся, – хотела ответить Виктория, но связь уже прервалась.

«И как это понимать? На метро что ли добираться?» Виктория вышла из квартиры в подъезд дома, который оставался в том же старомодном стиле, кирпичной многоэтажкой с одним общим лифтом. Неожиданно для себя она очутилась в лифте, он появился из неоткуда, словно обнял ее сзади. Ее окружили металлические литые стены с овальным потолком и полом. Посередине, на уровне локтя человека среднего роста, она заметила цифры и микрофон. Все попытки спуститься вниз на лифте не дали никаких результатов, Виктория беспомощно нажимала на кнопки, но лифт упорно стоял на месте.

– Да где же этот долбанный тоннель в сторону Прихода Ян? – в гневе крикнула она в пустоту.

– Какой номер? – раздался в ответ металлический голос.

– Третий, не растерялась Виктория.

В следующую секунду лифт дернулся и со страшной силой понесся сначала вниз, так, что Виктория присела с непривычки, а потом в сторону. Девушка сжала виски ладонями и зажмурилась. Только она подумала о том, что наверняка она одета несовременно, как лифт остановился и выпустил ее наружу.

– Спасибо, – произнесла Виктория на всякий случай, никогда не знаешь, что дальше, если промолчать и показаться невежливой.

«Значит, я на нужной мне станции. Пора опять позвонить Вике».

Вдруг сзади на нее набросилась подруга с упреками, почему она не берет мобильник. Виктория поняла, что в новом времени у нее совсем другой сервер у телефона. Поэтому она воспользовалась случаем сравнить какой номер записала Вика в свой мобильник. Таким образом, Виктория постепенно привыкала к ситуации.

– Я своего Фабьюласа посадила за столик уже. Пойдем закажем напитки.

Виктория была взволнована и воодушевлена, ей казалось, что игра стоит свеч, и она проведет этот день с пользой для себя. Девушка хотела расспросить обо всем, а особенно о том, какая специальность и какая профессия наиболее популярные в 2116 году. Направились в кафе, а это было прямо за поворотом здания цилиндрической формы, шли молча. Затем, они влезли в круглое отверстие в стене, похожее на люк, и сразу очутились за столиками. Вика с деланным видом нажала на кнопку в центре стола и громким голосом отрапортовала:

– Два прополиса и тост.

Через пять минут подъехал поднос на трех колесиках, фривольно вращающихся вокруг металлического стержня у основания. На подносе красовались два коклейля цвета розового грейпфрута, тост отсутствовал. Вика сняла напитки и придвинула один себе, другой своему спутнику. Затем она бросила на поднос две незнакомые монетки, напоминающие жетоны при въезде в подземную парковку. После этого металлический голос, выходивший из основания подноса, прокоментировал: «Желаю вам приятно провети время! Потехе – время, делу – час!» Затем он отъехал на расстояние вытянутой руки и исчез. Именно исчезновение только что видимого объекта окончательно убедило Викторию в том, что она находится в будущем, незнакомом ей, времени.

– А ты будешь свой заказ делать? – поинтересовалась подруга.

– Один прополис и тост! – уверенно повторила Виктория.

Через пять минут подъехал тот же поднос с одним стаканом посередине. Виктория задумалась, чем бы ей заплатить за заказ. Она нашарила в кармане оторвавшуюся от пиджака пуговицу и легким движением кинула ее в центр. Поднос загорелся красным сигналом, словно сработавшая пожарная тревога. На это Вика отреагировала очень быстро: «Счет на имя Виктории Кобаевой!» Поднос замолчал и исчез, пожелав менее доброжелательно: «Держите себя в руках!» «Значит тост – это совет», – подумала гостья из прошлого.

Только теперь Виктория обратила внимание, что с ними за столом сидит приятной наружности мужчина с вьющимися длинными волосами, в позе, облокотившись на руку и слегка отвернувшись от Вики.

– Познакомь нас! – по-дружески воскликнула Виктория.

– Ты точно сегодня не в себе! Мы же вместе Фабьюлас в шопе выбирали. Ты сама ему и имя придумала!

При более детальном рассмотрении Виктория поняла, что с ними за столом, несколько поодаль, сидит силиконовый манекен, очень близкий к облику живого человека. Глаза казались шариками, заполненными голубой жидкостью, которая вибрировала внутри, создавая эффект влажных и заинтересованных глаз. Рот был приоткрыт в улыбке, руки выглядели ровными и правильной формы, с почти натуральными ногтями. Виктория невольно потянулась к руке, чтобы понять на ощупь новый объект. На ощупь он был прямо живой, даже температура тела не отличалась от человеческой.

– Как вообще дела? – решилась она на нейтральный вопрос.

– Все хорошо. Сегодня звонила хирургу. Будем делать пересадку сердца моему Фабе, а то он совсем скучный и выглядит несчастным.

– Дорого? – как ни в чем не бывало, выдавила Виктория.

– Бесплатно! Наша очередь подошла! Я записывалась полгода назад. У тебя память отшибло?

– Похоже на то. Расскажи мне о себе. Где ты сейчас живешь? Как родители? Есть ли у тебя автомобиль? Я ничего не помню!

Разговор предстоял длительный и предполагал быть увлекательным. Виктория напрягла всю свою эрудицию и выстрила цепь вопросов, которые волновали ее в первую очередь. Девушка не просто спрашивала или скучала в ожидании ответов, она ловила каждое слово, готовая к уточнящим вопросам. Виктория горела любопытством и сверкала огоньками возбужденных глаз, словно от ответа собеседника зависела ее дальнейшая судьба. Виктория склонилась и обдумывала каждое предложение, боясь попасть впросак или выставить себя скомпрометированной.

В недалеком 2116 люди живут в домах без центральных удобств, общепринятых в отопления и электричества. В связи с этим строение и обслуживание домов претерпело кардинальные изменения. Они строились цилиндрической формы, обитые металлическими пластинами снаружи, а окна открывались скольжением в сторону, по форме напоминали иллюминаторы на подводных лодках. Крыши домов были плоскими.

Первое, что бросилось Виктории в глаза: все люди будущего носят необычные очки, а лбы покрыты серебристыми по цвету рисунками. Очки, словно бы примагничивались ко лбу, не имея типичных для них наушных дужек или уж, на худой конец, одной ручки для прикладывания к глазам. Во время ходьбы очки даже колыхались из стороны в сторону, словно картинка прибитая гвоздем к стене. Этот факт не мог не смутить воображение Виктории.

– Мне нравятся твои очки! Где покупала?

– У Рудольфа заказывала. Он и оправу помогает подобрать и стекла рельефными делает, так что изображение объема не теряет.

– Можно мне померить?

– Извини, это личное, но ты можешь на вокзале временные найти.

– Я и так хорошо вижу.

– Спустишься в подземку – ослепнешь!

Подруга поведала ей об открытиях в науке, которые позволили экономить электричество и газ в быту. В ночное и темное время суток каждый житель Москвы имел при себе специальные очки ночного видения. В дневное время их хранили почти в нагрудном кармане, только они примагничивались к встроенной под кожей на груди металлической пластинке, на уровне нагрудного кармана пиджака. Эта пластинка была и одновременной защитой сердца от пулевых и ножевых ранений. Очки имели два свойства: солнцезащитное в светлое время суток и ночноговидения в вечернее время. Если кто-то терял или забывал очки дома, на любой станции можно было взять из большой корзины совершенно бесплатно временные очки с похожими свойствами. Только каждый житель города предпочитал свои собственные, в силу того, что они подбирались специалистом, офтальмоголом, с учетом строения черепа, размера глаз и других индивидуальных особенностей. Оправа очков была сделана из магнита и держалась на лице устойчиво, благодаря металической краске, наложенной на лоб. Причем каждый гражданин в новом веке выбирал свой дизайн рисунка, от круглой индийской точечки «бинди», до сложного узора, в виде росписи, напоминающего татуировку 2016 года. По рекламному ролику, просмотренному по большому экрану в кафе, Виктория сообразила, что рисунок на лоб накладывали с помощью трафарета и кисточки в домашних условиях и смывали только во время купания в ванной.

– Мне нравится твой стиль! Раньше ты всегда короткую стрижку предпочитала! – по-свойски заметила Виктория.

– Мы все одинаково подстрижены. Волосы растут до плеч, никто парикмахерскими не пользуется. Это против гигиенических законов, стричься в публичном месте.

– А как быть в случае травмы головы? Волосы сбривать положено!

– Металлический обруч, – напомнила подруга из будущего, проводя пальцем траекторию нимба вокруг головы.

Уточнять, что именно она хотела этим сказать, показалось глупым и несвоевременным. Виктория оглянулась, рассматривая только что пришедших посетителей, усаживающихся за соседний столик. Молодой парень привез на инвалидном кресле молодую красивую девушку. «Манекен!» – догадалась Виктория. Он осторожно разместил говорящую куклу на стуле, придав ей романтическую позу с откинутой назад головой, и только потом осторожно присел напротив. В этот момент Виктория уловила светящуюся картинку меню на середине стола. Словно проектор с потолка обозначил красным лучом русский шрифт, почти сразу настроив четкость и резкость изображения. Вновь пришедшие люди мельком глянули в меню и одним скользящим движением ладони удалили его с поверхности. Виктория начала озираться по сторонам, только теперь ее глаза привыкли к полумраку комнаты и она начала различать объекты и предметы. Стиль причесок у людей несколько изменился. Все носили одинаково подстриженные волосы на уровне плеч с сохранением натурального цвета волос. Виктория отличалась от остальных своей излишней длиной волос.

– Мне нравится твоя новая прическа! Выглядит понтово! – примирительно согласилась гостья из прошлого, желая продолжения разговора.

Оказывается врачи генетически вводят в организм ребенка вещество, которое позволяет отрастать волосам только до определенного уровня. Никто в новом веке не стриг волосы. Парикмахерские были отменены в 2050 году.

Одна тема сменялась другой, более жизненной.

Система отопление в домах кардинально изменилась. Отказавшись от газа для отопления домов, люди приняли солнечные панели на крыше дома, как единственное логически выдержанное решение. Поддерживать необходимую температуру в комнате и в доме в целом помогали солнечные панели. Они имели свойство поглощать тепловую энергию в дневное время суток и отдавать необходимое количество теплоты в ночное время суток. Средняя температура в жилом помещении держалась на 20 градусах по Цельсию благодаря электронным распределителям энергии.

Из настойчивых расспросов Виктория узнала, что на время отпуска, уезжая из дома, благодаря электронным распределителям, система отопления отключалась, и все солнечные панели опускались внутрь помещения. Нажатием одной кнопки потолок переворачивался вверх дном. Этот маневр помогал сохранить солнечные панели от повреждений и давал возможность чистить, ремонтировать и обновлять составные части и поверхность.

Имелось и электрическое освещение в некоторых домах, но это сохранилось лишь в офисных зданиях, на фабриках, заводах и сервисах. Устаревшее по своей оснастке освещение имело свои преимущества и ускоряло рабочий процесс. Водопровод в жилых домах и в общественных зданиях был сохранен.

Какая женская болтовня обойдется без любимого рецепта или модного десерта! В дополнение ко всему Виктория не любила кухню и всегда находила предлог, чтобы перекусить за чужой счет. Но вопросы кулинарии всегда волновали ее воображение, она любила порасспросить об этом и запасалась чужими рецептами, как нерадивый студент чужими знаниями перед экзаменом.

– Что ты на ужин планируешь?

– Захвачу пару порций в Винтаже.

– А десерт! Ты прекрасно готовишь!?

Вика монотонно и терпеливо расшифровала для подруги традиции поглощения витаминов в новом веке: к приготовлению пищи люди охладели и потеряли интерес. Покупка готовых обедов стало нормой жизни. Пищу готовили в механическом миксере, измельчали овощной или фруктовый салат до пюреобразного состояния, вращая ручку. Мясные изделия покупались уже с тепловой обработкой в магазине. Герметичная упаковке из фольги заменяла привычные тарелки. Виктория подумала, что они, наверняка, впадают в раннее, грудное детство, когда принимают пищу, если давно перешли на протертые супы и соки.

Вскоре, без дополнительного заказа им принесли стаканы, современные, прозрачные из стекла и высокие, как для коктейлей. Оплату не спросили, но Виктория встрепенулась и побледнела. Она вздохнула с облегчением, только когда поднос оттъехал и исчез, она нервно пошарила глазами в поисках трубочки, но столы вокруг были пустыми, без уютных салфеток или вазонов с цветком или других украшений. Через полупрозрачный стол она могла видеть свои ноги в потертых, неряшливо торчащих, шлепках.

Фабьюлас тоже принимал участие в разговоре. (Оказывается, манекены наделены способностью разговаривать. Внутрь мозга был встроен компьютер со свойственной переработкой информации. Манекены способны были принять голосовую информацию и подобрать соответствующий ответ. Обязательным была необходимость обратиться к манекену по имени в начале беседы. Это было своего рода паролем для загрузки мозга.) Расспрашивая его, Виктория каждый раз удивленно косилась на его рот, он говорил при отсутствии мимических движений лица: улыбка застыла приятной маской. Все, что касается личных автомобилей и машиностроения, ей поведал спутник Вики.

Из автомобилей и общественного транспорта остались только поезда и метрополитен, хотя сервис был усовершенствован тем, что водитель поездов, робот, улавливал звуковые сигналы и осуществлял транспортировку пассажиров с огромной скоростью. Именно по этой причине, в транспорте не разрешалось разговаривать, только отдавать команды о направлении движения. На стенах поезда висели таблички с картинками, напоминающими необходимость говорить только по-существу.

Сок показался совсем несладким, но если учесть что пили его мелкими глотками почти целый час, то это прошло незамеченным.

Виктория попрощалась с подругой крепкими объятиями. Она понимала, что больше не увидит ее такой мудрой и заботливой о своем партнере Фабьюлас, что момент жизни должен быть прочувствован. С прощальной грустинкой на лице Виктория направилась к поезду, за ней увивался бездомный кот. Он льнул в требовательном позыве к ласке и отвлекал ее мысли о новом адресе своего дома, который ей снисходительно подсказала Вика. Вопреки всем своим привычкам, девушка взяла его с собой в вагон, посадила на коленки и немного потискала. Она чувствовала себя потерянной и бедной в удлиненном пространстве вагона, словно груз проблем из прошлого только сейчас начал простирать когти внутри сердечной мышцы.

Многие читали, находясь в поезде. Одев на себя временные ночноговидения очки, Виктория начала видеть лучше, ибо освещение в подземке было слабым. Периодическую печать, такие привычные в Московской подземке, бумажные газеты, сменили на планшеты, прикрепленные проводком к сидению. Чтение, как и само передвижение на транспорте, были бесплатными. Виктория нашла минутку пробежать глазами краткую историческую справку об общественном транспорте. Оказывается, автомобили отменили окончательно к началу 2100 года. До этого года еще 15 лет у населения пользовались популярностью электромобили. А в 2065 по причине истощения энергетических природных ресурсов нефти и газа, и невозможности производства топлива, автомобили утилизировали, как бросовый, устаревший инвентарь. Электомобили выдерживали конкуренцию, но не оправдали себя в эксплуатации, так как большинство водителей так и не смогли перейти на новый вид обслуживания. Электрозаправок было недостаточно, да и дороги вскоре опустели и подверглись разрушению. Отсутствие водителей сократило поступление налогов на ремонт дорог, и городские дороги окончательно разрушились и приобрели вид проселочных дорожек, автомагистрали опустели. К тому же бесплатный общественный транспорт, подземный по большей части, вытеснил необходимость содержать свой личный автомобиль.

Она еще раз напрягла свою память, словно записывая в дневнике наблюдений все выше услышанное и прочитанное. Было ощущение повышенного кровяного давления – сердце колотилось чаще обычного и голова гудела от перевозбуждения. Виктория боялась упустить главное, зачем она согласилась на это рискованное приключение, узнать в чем или где ее призвание, успех, уверенность в завтрашнем дне?

То, что так сильно разочаровало Викторию из разговора с подругой, было отсутствие рабочих мест. Большинство населения к 2116 году уже заработали свой миллион-миллионы и жили на проценты от имеющегося капитала, как рантье. Работали в основном машины, роботы и схемы. Банковская система расширилась и окрепла, но живых людей в самом здании было лишь три должностных лица: директор, владелец банка, кассир. Все банковские операции производились с помощью схем и машин.

Дети стали редкостью, большинство состоятельных людей осуществляли искусственное оплодотворение в клиниках, как было принято называть «в пробирках», и ожидали своего часа, дня рождения младенца, подготовившись заранее. Молодыми родителями можно было стать с наступлением совершеннолетия при наличии полной семьи: отца и матери будущего ребенка. Проблема неполных семей была решена путем законодательного вмешательства.

Виктория нашла страничку новостей в видоизмененном с годами Ipade и прочла интересную статью о составе населения Москвы. По статистическому опросу населения, на 2116 год в Москве проживало 1287 жителей. Две трети населения составляли женские особи, одна треть соответственно – мужское население. В силу количественного неравенства учеными рассматривались новые разработки генетической коррекции при рождении, которые можно было применять на уровне утробного развития эмбриона. Виктория не поняла некоторые выражения в статье, такие как «мутагенные диверсии», «одноатомные промтные устои». Исходя из этого, она пришла к выводу, что наука за последние сто лет шагнула далеко вперед. Однако общий смысл статьи сводился к тому, что манекены, хоть и были доступны к заказу и окупали производство местной фабрики, жители города предпочитали живых партнеров в определенном возрасте.

Затем она скользнула на другую научную статью и узнала, что средняя продолжительность жизни сократилась до пятидесяти лет. Причем долгожителями были наиболее эмоционально холодные люди. Оказывается, организм современного человека был подвержен смертельному заболеванию, по описанию напоминающий современный стресс. Этот недуг нападал в кризисных возрастах, каждую декаду, в 20, 30, 40 и 50 лет. Если человек переживал кризисный возраст, он словно бы обновлялся и признаки старения его не сопровождали. Если же человек страдал от стресса втечении декады – недостатка любви, нехватка дружбы, поощрения на работе, нехватки денег, отсутствия родителей, – то он не доживал и до 21 года. Его организм мог прямо перед смертью состариться втечении одной недели, и мертвое тело отправляли в крематорий без особых почестей. Традиция хоронить таким образом, как это рассматривалось в 2016, отпала за ненадобностью и неокупаемостью службы захоронения на кладбище в начале 2100 года.

«Выживают сильнейшие!» – подумала Виктория и ощутила себя особенной. Значит она в свои 22 года пережила рубеж первого кризного возраста и может не беспокоиться в ближайшие восемь лет.

Покупка силиконовых партнеров стала обыденным делом, ибо это безопасный секс, и нет страха внепланово забеременить. Каждая девушка с наступлением совершеннолетия могла пойти на фабрику и заказать самца по своему идеальному представлению. Когда у Виктории появился Парфирий, ее лучшея подруга Вика заказала Фабьюласа. Это был и дешевый способ содержания, ибо питание заменялось «водяным очищением изнутри«.

Относительно воспитания и образования. По причине безработицы населения, один работающий на 15 человек, закрылись многие школы. Оказывается, современные мамы будущего своих детей воспитывали на дому сами. Домашнее обучение длилось до 12 лет, потом подросток выбирал профессию. Этому сложному выбору помогал специалист – социолог. В учебном заведении он разыгрывал лотерею. Если удача улыбалась ребенку, и он вытягивал «счастливый билет», то его направляли учиться в высшее заведение на восемь лет сразу после домашнего обучения. Обучение было бесплатным, но заранее запрограмированным, студенты получали ровно столько, сколько нужно для будущей профессии. Виктория получила ответ и на интересующий ее вопрос о самой популярной профессии из уст Фабьюласа. Большая часть населения работала в генетической инженерии. Эта отрасль науки достигла высочайшей точки в своем развитии. Благодаря открытиям новых ферментов в области генной инженерии люди не прибегали к помощи врачей, психологов, диетологов. Эмоциональный заряд в семье, где дети содержались под непосредственным вниманием родителей, развивался в положительный импульс, либо отрицательное падение. Второе явление, «отрицательное падение», приводило к ранней смерти в возрасте 20 лет. С совершеннолетием, которое наступало в возрасте двадцати одного года, молодой человек или девушка могли создавать семью. Многие предпочитали жить с манекенами, идеально сконструированными людьми по описанию заказчика. Виктория поняла, что в мире будущего все предсказуемо и спланировано заранее. Однако, смертность большая. Население огромного многомиллионного города сильно упало в численности. Предстояло узнать продолжительность жизни манекенов. Виктория задала поиск и выяснила, что манекены всецело зависят от своего владельца. После покупки или заказа своего манекена, в компьютер мозга встраивали программу «верности», которая сохраняла жизнь манекена вплоть до смерти его владельца. «Одним словом, как в сказке «Жили долго и счастливо и умерли в один день!» – подумала Виктория с иронией.

Приехав домой тем же способом, на подземке, Виктория удивилась увидеть своего брата, маму и отца совершенно другими людьми. Однако, она не стала оспаривать внешний вид сорокапятилетних родителей, выглядивших ее возраста молодыми и подтянутыми, спортивного телосложения и улыбающимися. Брат не был похож на себя. Его сильно изменила прическа удлиненных волос, типа «каре», волнистые и шелковистые волосы, чуть более светлого цвета, чем русый цвет ее брата из 2016-го. Он не капризничал, не умолял ее, только что зашедшую в дом сестру, проверить математику или дописать конспект, а наоборот, предложил ей присесть и выпить сок. Морковный сок был густым и питательным. Еще какое-то время девушка таращилась на своих родителей, сравнивая их с прошлым веком, и реагировала отрешенно, словно глухонемая, на незначительные реплики и приветствия. Мать уехала на верхний этаж на встроенном в стену «эскалаторе», отец остался сидеть в гостинной, а Кирилл расположился с ней в просторной прихожей, на пуфике. Виктория украдкой сбросила туфли и запихала их под кушетку небрежным рывком.

– Где мы берем овощи? – спросила Виктория брата, отхлебывая из высокого прозрачного стакана. – Мы выращиваем их или просто генная инженерия производит их в пробирках?

– Заказываем с доставкой на дом, – уточнил брат. – Ферма далеко от города, но мы были там с мамой для поверхностного ознакомления. Они растут в земле, в освещенном месте. Человек пять работает на огромной плантации.

– Сажают вручную? – засомневалась сестра.

– Электрические тележки, комбилы, проезжают рядами и сажают и рыхлят и выкапывают для дальнейшей сортировки. Моется все в другом цехе.

«Большинство слов даже очень понятные», – удовлетворенно размышляла Виктория.

Отец предложил ей сыграть партию в шахматы. Игра мало чем отличалась от шахмат ее времени, те же фигуры, только материал был неизвестной породы. Шахматные фигуры были изготовлены из прозрачного мателиала, который на ощупь напоминал резину. Характерные бело-черные цвета были заменены на большую и меньшую степень замутнения прозрачности материала. Виктория ходила обдуманно и медленно переставляла свои фигуры. Отец, казалось, ходил наугад. Он был так скор и ловок в ходах, словно только один вариант был «правильным» в игре. Несмотря на это, он ни знаком, ни словом не поторапливал дочь. Ему казалось, что Виктория намеренно медлит: просто хочет поговорить с ним о чем-то важном. В процессе игры мать находилась в спальне и пела таким молодым и красивым голосом, что Виктория сначала не узнала, подумав на радио, а потом, когда сообразила, что мама прибирается в спальне и поет, выругалась вслух матюками из прошлого. Брат благо уже убежал гулять и не слышал. Виктория извинилась за грубость, и оправдалась тем, что слышала это «выражение» по радио. Отец переспросил, что она имела в виду? Виктория сказала, что ей нравится мамино пение и она хотела бы слушать ее целый день. Отец ответил на полном серьезе, что Клавдия, ее мать, откажется петь так долго. Виктория осознала, что в современном мире никто не шутит, значит родители смогут ответить на вопрос дочери с полной серьезностью.

– А какие у меня способности? Что я могу делать также хорошо, как мама поет?

Отец посмотрел на дочурку, словно видел ее впервые, и ответил:

– Ты всегда любила общение. У тебя много друзей, есть любимый человек, Парфирий. Ты интересный и эмпирический человек. Разве этого мало?

– А я работаю или учусь?

– Тебе не нужно работать, мы живем безбедно. Ты играла на флейте в оркестре. Иногда ты выезжаешь с концертами вместе с Парфирием. Кирилл будет испытывать судьбу на будущий год ему предстоит встретиться с социологом. Я думаю, что он выберет карьеру в своем подсознании и будет юристом.

– А как люди нарушают закон в подобных условиях? – на полном серьезе поинтересовалась Виктория.

– Воруют информацию онлайн.

– Хакеры?

– Как-как ты их называешь?

– А еще какие преступления возможны?

– Замалчивание о проблемах. Если ты пропала и не появлялась дома долее трех дней, например, мы должны позвонить в полицию. Отказ от доклада о проблеме приводит к наказанию.

– А каким образом правительство наказывает?

– Лишает тебя права голоса на целый год. Как правило, после такого стресса в следующую декаду человек умирает.

«О, слово «стресс» в ходу!» – подумала Виктория.

– А я совершала преступления за свою жизнь? – совсем уж глупый вопрос со стороны дочери.

– Нет, ты – законопослушная, мы с мамой благодарны судьбе, вы с Кириллом на удивление дружны и любимы в нашей семье. В ответ на это замечание из глаз Виктории просочиличь слезы, она прижалась к отцу и, вдруг, осознала, что любит его всем сердцем. Он выглядел молодым, ее возраста, и ей стало радостно, что они, словно друзья, могут поделиться сокровенным.

– Я хочу увидеть Парфирия.

– Он в твоей комнате. Наверное читает.

– А я сделала ему пересадку сердца?

– Нет, зачем? Он живой человек! – удивился отец.

– Я хочу увидеть его!

Виктория поднялась в свою спальню на, встроенном в лестничный проем, эскалаторе, который включался после нажатия кнопки и отключался автоматически, и зашла в комнату. На кровате, похожей на надувной матрасс, что американский видео-канал «Легкие продажи» рекламирует каждые три минуты, лежал молодой человек среднего роста, стройный, темноволосый. Он выглядел старше отца. Белокожий, серьезный, накаченные мускулы.

– Дорогой! – Виктория явно играла роль. – Давай вместе поужинаем!

– Вика, полежи со мной, я скучал. Где твоя подружка? Она несколько раз звонила и справлялась о тебе. По ее словам, ты выглядела бледной, а волосы и впрямь длинне нормы. У тебя пропала память? Ты случайно не заболела?

– Я здорова. Мне нужно немного любви!

– Закрой дверь…

Девушка прилегла рядом с Парфирием и закрыла глаза. Она ожидала его инициативы, прикосновений, красивых слов и признаний. Он дотронулся до ее руки, в облати запястья, словно проверяя ритм пульса у бездыханной жертвы, затем пощекотал ладонь одним мизинцем, и отпустил с чувством удовлетворения.

– Я тебе нравлюсь?

– Что за вопрос? Ты мне всегда нравилась. Даже если ты больна, я с тобой до конца декады. У тебя нет чувства удушья?

– И он снова припал ладонью к бьющейся жилке, только уже на шее, ближе к уху. Диагнозтика не выявила ничего опасного, и он успокоился и вернулся к чтению книги. В этот сказочный момент своей жизни девушка решила показать свои преимущества. Она обняла мужа за шею и прильнула к его губам – он отреагировал, но странным образом, без взаимности. Виктория взяла его руку и начала нежно целовать самую середину ладони, приговаривая что-то необъяснимое и глупое, типа «проснитесь». Гипноз не возымел ровным счетом никакого действия.

– Давай займемся любовью! – скомандывала Виктория с твердым намерением раскрыть тайну деторождения нового века практическим путем.

– Это опасно для жизни. Но если ты настаиваешь, и тебе не жаль своего времени…

– Мне это нужно, я хочу! – девушка почти кричала.

– Хорошо, только пентинг, без проникновений! – похоже он нашел компромисс.

– Расскажи мне, как мы провели отпуск в прошлом году? Мы ездили в другую страну? Или на другую планету?

– Мы были в Швеции. Летали на Марс всего на два дня. Посетили Гренландию на Новогоднюю Ночь. О чем ты хочешь поговорить?

– О Швеции. Где мы остановились?

– Мы ездили на яхте, в наше свадебное путешествие. Наш корабль ожидал нас в Сочи, оснащенный и ухоженный после зимнего периода. Мы сами закупили провизию на месяц, теплой одежды, напитков на каждый день. С нами отправились несколько близких друзей, тоже парами. Вика не поехала. Ей к тому времени еще не исполнилось двадцати одного года, и мать не отпустила её. Всю дорогу по Балтийскому морю мы пели и устраивали танцевальные конкурсы.

– В «медовый месяц» всегда так? – уточнила Виктория.

– Это скорее традиционно, ты права. Ты играла на флейте иногда. В целом нам приходилось работать, следить за направлением ветра и парусами, посменно, мы зависели от погоды.

– Яхта с настоящими парусами?

– Шелковые рапиры!

– А у других какие паруса?

– Менее надежные – «пластиковые простыни».

– Еще какие из ткани?

– «Треугольные поддувы» менее популярные, и используются только на короткие дистанции.

– Почему мы решили поехать в Швецию?

– Это была твоя идея. Мне хотелось посетить остров Парадайз. Однако до Голд Коуста (Золотого побережья) было приличное расстояние и нам бы пришлось выбрать другой вид транспорта. На нашей «Красавице» было бы трудно добраться до Австралии.

– Кто владеет Парадайзом? – задала девушка вопрос.

Последний раз, когда она читала статью об этом уникальном острове, он был выставлен на продажу с аукциона. К тому же на аукцион приглашали только биологов и зоологов со всего мира с ученой степенью и соответствующей для суровых условий физической подготовкой.

– Последние десять лет он существует как туристический курорт, бунгалы там без удобств, но с мебелью. Там активно пропагандируется рыболовство и игры с дельфинами. Уроки подводного плавания, пляжный теннис, скалолазание, пеший туризм, игра на местных инструментах, пожалуй, как на любом морском побережье.

– А мы были в Швеции? Плавали в море? Отдыхали на яхте?

– Само путешествие было интригующим. В открытом море под парусами! Несколько раз мы останавливались для экскурсий, посетили Кальмар (Kalmar). Тебе понравилась льняная фабрика, где производство не роботизировано, а работают живые люди. Мужчины посетили Кальмарский замок, женщины молились в Кафедральном соборе Кальмара. Им владеют потомки архитектора Никодемуса Тессина Старшего. Когда они выкупили это здание, то устроили полумузей-полуцерковь. Короче говоря, вход по предварительному заказу билетов. Красивый дизайн в стиле классицизма и барокко. После посещения церкви организм может продержаться без еды неделю без повреждений для здоровья.

Последнее замечание жениха, или мужа, вывело Викторию из блаженного оцепенения девочки, попавшей под гипноз волшебной сказки:

– И мы прямо неделю голодали? Только воду пили?

– Соки и минералку, – поправил он чуть более медленной интонацией, с сомнениями в голосе. – Родная, ты точно здорова?

– Я в порядке, продолжай, так интересно!

– Рассказчик из меня так себе! Ты уговорила нас съездить в город Виббле (Vibble) сходить в музей Вилла «Курица». Это дом, специально построенный для экранизации фильма, сюжет которого описан в книге Астрид Линдгрен «Пеппи Длинныйчулок». Это твоя любимая сказка из детства. Такой старомодный на вид дом, какие строили пару сотен лет назад, и сохранились только в некоторых странах, как музейная редкость: угловые крыши, крыльцо вместо входа, окна уж совсем смешные! – он зашелся громким смехом под воздействием воспоминаний. – Но мы все вместе весело провели время и много смеялись. А ты же знаешь, что стресс, даже положительный, не всегда на пользу. В Москве мы редко смеемся. Все спланировано заранее и предсказуемо.

– Знаю, знаю, – заверила Виктория.

– На обратном пути мы побывали в Фалькенберге, тоже на побережье, на реке Этран. Там проходил фестиваль пляжной моды. Мы все приняли активное участие, написали заявки и привезли свои костюмы для показа. Однако, выиграли местные аборигены! Наши упрощенные материалы – ничто по сравнению с купальниками из кожи фруктов и овощей. Они обвесили себя банановой кожурой, гроздьями винограда, связками цитрусов. Особенно красиво выглядели шляпы. Такое нагромождение цветов и запахов, что просто невероятно! Мы сами отдали свои голоса в пользу фруктовой идее! Из трехсот участников первые места взяли шведы, вторые места Голландия и последнее призовое место было у Болгарии.

– Мы танцевали? Как мы демонстрировали одежду?

– Мини-спектакль с танцами и пением – мьюзикл. За сюжет мы выбрали современную писательницу Карину Смету. Она очень веселая, всегда с шутками. Мы танцевали и читали слова по тексту, потом Савелия пела, Карпет читал лирику по-русски. Никто из зрителей не понял смысл, как ты уже поняла. Каждый выступал под музыку и на своем языке. Общее впечатление было интересным, но нужно было еще и смысл уловить.

– Да-да, конечно! Это я помню, – решилась поддержать рассказчика Виктория.

– А помнишь, как мы вместе иммитировали любовную сцену на большой кувшинке? Я думал, победа нам гарантирована! Когда цветок закрыл нас внутри, как в кабине, все апплодировали!

– Да-да, – менее уверенно добавила девушка. – Давай поговорим о Марсе! Я никогда не была… – хотела признаться девушка, но осеклась и добавила другую мысль – …так счастлива! А мы записали фильм на память? Могла бы я еще раз одним глазком просмотреть? Мне так хочется иногда понастольжировать!

– Настольжи..? – не понял Парфирий. – Нет, мы не записываем будни на видео! Только если нужно доказательство для раскрытия преступлений, в очень крайних случаях. У нас нет видеокамер, только фотоаппараты на телефонах. Снимки нужны тоже только для сканирования документов и законодательных правил, если ты находишься в другой стране. У меня есть кадр, правила поведения в Гренландии. Это резко от наших отличается!

– Расскажи о Марсе!!! – Виктория прижалась к мужу и обняла его торс. Ей вдруг показалось, что он может быть неживым человеком, а манекеном, адаптированным к человеческой жизни.

– На Марсе нет жизни, но она заселена роботами. Два года назад москвичи завезли туда нашего манекена для эксперимента. Имя первого мутивированного человека было Варлам. Он был оставлен на обслуживание местным роботам. Они поселили его в шалаш, и Варлам не выдержал резкого скачка температуры в ночное время, несмотря на экипировку и скафандер. Роботы не понимают таких тонкостей в обслуживании человеческих тел.

А мы просто погуляли по поверхности Марса, а ночевали в своем космическом корабле. Нас было около двухсот человек. Типичный туристический трип. Ничего не ели два дня, скафандры и костюмы не снимали. У тебя тогда еще была надпись на лбу вместо рисунка: «Виктория». А у меня слово «Парфирий» серебряной краской на лбу выведено: мы боялись не узнать друг друга в космическом прикиде.

– Да-а-а, – протянула блаженно Виктория.

Ей вдруг захотелось проснуться еще до того, как она влюбится в своего мужа 2116 года. – А Гренландия все еще принадлежит Дании?

– Я не уточнял, какая разница. Мы рванули за неделю до Нового года, накануне твоего дня рождения! Это был подарок родителей с твоей стороны. Они оплатили нам поезд и проживание в отеле. Но мы и сами не скупились, много путешествовали по острову на упряжках, запряженных собаками. Жили в прекрасном доме с газовым отоплением, камином и удобной напольной кроватью. Все-таки спать на жестком полезно и приятно!

– Да, именно полезно! – поддержала Виктория.

– Мы посетили местный сафари-парк с животными. Ты хотела зарисовать некторые пейзажи с ледяными айсбергами. Ведь ты мечтала стать художником в детстве, и рисовать для детских книг! Твои наброски все-еще здесь!

Парфирий встал на ноги и подошел к полупрозрачному шкафу, изготовленному из мутного стекла, нажал сверху на панель и достал из открывшегося ящика папку с рисунками. Он задумчиво пролистал работы, неспеша проговорил, словно уточняя для себя самого: «Мне тогда было интересно наблюдать за тобой и полярными животными». Также неспеша, протянул папку Виктории. Она открыла с нескрываемым любопытством и обомлела. Её представлению открылись ледяные картины в зелено-серых тонах, с белоснежными айсбергами в центре. Ледяные массивы напоминали космических чудовищ: открытая пасть дракона, сгорбленный ящер, леопард в прыжке. На некоторых зарисовках она узнала морских львов, отдыхающих на скале. Белый полярный медведь с очень близкого расстояния, словно бегущий навстречу своей медведице с полуулыбкой на лице. Не оставалось сомнений, рисование – ее призвание. Она даровитый художник. Если это еще взято снатуры, без творческого умысла…

– Красиво! Я рисовала с натуры?

– Да, или по памяти, сидя в отеле. Несколько работ ты оставила прямо там. Местные жители попросили подарить наиболее яркие работы. На одном был портрет местного жителя, в процессе ловли рыбы сетями. На другом кадре ты запечатлела ночное небо, северное сияние, и небольшой айсберг вдали. Они благодарили и приглашали приезжать на следующий год, в теплое время года.

– Как интересно вспоминать отпускные дни. А ты работаешь?

– Да. Я музыкант и композитор. Пишу музыку для фильмов и игр.

– Можно мне послушать?

– Я включу потом. Перед сном. Ты хотела поужинать.

– Давай поужинаем в спальне, наедине. Мне нужно еще кое-что расспросить. Заодно и музыку послушаем.

Парфирий двинулся к лестнице, дверь спальни автоматически отворилась при его приближении, он спустился на эскалаторе и поднялся через пять минут с подносом в руках.

«Не оспаривает мои просьбы», – удивилась Виктория.

На подносе лежали две порции мяса в круглых жестяных коробочках, стояли овощные соки и на отдельной салфетке лежали хлебцы светлого овсяного цвета. Из столовых приборов лежали только вилки с двумя зубцами. Они ели молча. Парфирий включил музыку собственного сочинения. Это была оркестровая фоновая музыка, из музыкальных инструментов лидировала флейта. Виктория догадалась, что они познакомились благодаря общим музыкальным наклонностям. Сначала она хотела выяснить, как случилась эта встреча, но потом решила не портить интригу. Если уж и суждено случиться этому в будущем, то лучше не знать всего заранее.

– Прекрасная музыка! Такая богатая и звучная! Неординарная!

Виктория искренне восхищалась, словно до этой встречи у них не было возможности обсудить его талант.

– Я вспомнила! Это основано на сказке, вернее сказочном норвежском сюжете о том, как родители не в состоянии были прокормить своих детей и вынуждены были отвести их в лес и оставить там одних. Один из детей, мальчик, набрал речных камешков, голышей, и выбрасывал их, по дороге в лес, помечаяя тем самым дорогу к жилому месту. Ночью, когда выглянула Луна, камешки начали отражать лунный свет, и как фонари, осветили дорогу детям, словно бы проводили их в безопасное место. Твоя музыка посвящена этому сюжету, называется «Секретный сад». Напоминает голоса ангелов. Скрипка плачет, флейта ведет, пианино создает ландшавт леса. Я слушала этот концерт давным давно, в прошлой жизни…

– Память тебе не изменила. Называется «Волшебный сал». Я имел в виду рай. Мне приходилось выезжать с концертами несколько раз, хотя я не играю на инструментах сам. Но публика иногда просит ответить на вопросы.

– Какой вопрос самый важный?

– Чаще всего спрашивают: Кому посвящено? Или для кого написано?

– Что ты отвечашь?

– Отвечаю то, что мой наставник мне рекомендует. «Написано для людей, желающих найти свой секретный сад, дорогу к дому».

– Я слышала это ранее.

– Ты не просто слушала, ты лидировала на флейте.

– Я? На флейте? Какая я способная! Можно мне мои рисунки? Я хочу забрать их с собой. И мою флейту. Мне нужно показать их, иначе я никогда не найду себя в жизни.

– У тебя жар! Ты словно бредишь. Ляг отдохнуть. Я постелю тебе на полу.

Парфирий не настаивал, но и не сомневался в своей правоте. Безэмоциональные слова, как рецепт доктора. Виктория легла на прохладный матрас, который он выкатил откуда-то со стены и накрыл цветным пледом. Девушка закрыла глаза, продолжая сжимать рисунки в руках. Ей страшно было подумать, что она может заснуть, а проснуться в другом времени, так и не поняв всего того, что будущее ей предвосхищает. Ей хотелось любви и признания Парфирия. Они живут вместе в этом будущем уже год, а она не услышала слов любви. Хотя забота о ее потерянной памяти тоже проявление любви. Прохладный матрас заставил ее мелко дрожать, и она уснула.

Наутро Виктория увидела молодую мать. Как они были похожи! На нее словно бы смотрела сестра-близнец, привлекательная молодая девушка с натуральными каштановыми волосами и голубыми глазами. Ее теплые руки гладили лоб дочери и озабоченная внутренними сомнениями по поводу здоровья дочери Ксения потрогала пульс в области запястья. Заметив папку с рисунками, Мать пыталась освободить дочь от жесткого покрытия, вытянув ее из-под одеяла. Точно те же манеры матери из прошлого: не спрашивать разрешения, а легкими и настойчивыми движениями привела в порядок комнату, открыла иллюминатор, протерла запотевшее стекло шкафов и зеркал, расправила накидку на кресле-пуфике и задвинула занавеску на круглое отверстие окна.