Читать книгу Бизнес ангел - Наталья Николаевна Бессонова - Страница 7

Эта беременность протекала обычно. Настолько обычно, насколько вообще может протекать вторая беременность. Ты уже вроде бы все знаешь, ко всему готова. Встала вовремя на учет в женскую консультацию, как положено по правилам, до пяти недель. Сдала анализы, консультации все прошла, всё стандартно, всё как всегда.

Мы были самой обычной семьей: работали на градообразующих предприятиях обычными служащими. Первый сын родился в новогоднюю ночь, и это было самое необычное, что с нами происходило на тот момент.

Во время наступления второй беременности мне было 22 года, получается, родить должна была в 23. Совсем ещё ребенок сама, как я вижу это теперь. В этом возрасте жизнь прекрасна и безоблачна, и по ощущению, ты словно обладаешь бесконечным запасом времени, впереди только неведомая даль нескончаемо длинной и исключительно прекрасной жизни. Сплошное ожидание счастья.

Первая реакция на вторую беременность у мужа была вполне понятна:

– Ты уверена, что нужно рожать ещё? Мы же еще с первым на ноги не встали, да и денег постоянно не хватает.

И конечно же, он был прав. Если бы не его мама Валя, которая украдкой приносила и складывала нам в холодильник продукты, порой давала и деньги, от которых мы старались отказываться как «взрослые», совсем не знаю, как бы мы прокормили первого сына, не то что уже ожидается второй.

Денег не было совсем. Но мы как-то умудрялись и жить, и питаться, и даже одеваться. С рождением первенца стало, конечно, намного сложнее, но мы старались справляться и не унывали от постоянного безденежья. После первых родов у меня не было молока, и приходилось покупать импортную смесь, так как только на неё у старшего сына не было аллергии. И на неё уходила вся зарплата мужа, получать ещё откуда-то деньги не было возможности. Зарплаты ровно рубль в рубль хватало на то количество банок, которое было нужно на месяц сыну.

Мама Валя втайне оплачивала коммуналку и приносила разные домашние заготовки, которыми мы и питались. Благо были стройными, ели мало и многого нам было не нужно. Мне с работы платили сущие копейки, тысячи полторы рублей, этого и на памперсы-то не хватало. А декретные все ушли на то, что необходимо ребёнку с самого начала: коляску, кроватку, пелёнки, вещи и т. д. Но так жили многие в то время, и мы совершенно не думали ни о каких деньгах. Нет их, и ладно. Мы и без них считали себя абсолютно счастливыми. Виталий работал водителем и после работы старался взять подработку, подкидывая кого-нибудь голосующего за деньги, выполняя работу таксиста. Так и перебивались, радуясь каждой копейке.

Несмотря на все опасения мужа, на его предчувствие, что не стоит ещё раз так быстро снова обзаводиться уже вторым ребенком, именно я решила, что будем рожать, раз Бог дал. Так уж вышло, что воспитывала меня не мама, а бабушка с дедом. И именно бабушка с самых маленьких моих лет мне крепко-накрепко вдолбила мне в голову: «Никогда не делай абортов! Это самый большой и страшный грех». Вдолбила она мне это настолько железобетонно, что никаких абортов я никогда не делала и в тот раз не стала бы. Единственная причина, которая могла меня к этому подтолкнуть, – это вердикт врачей о том, что с ребёночком не всё в порядке. Но этого не произошло, а значит, будем рожать.

Мы долго никому не говорили о нашей второй беременности, не хотели говорить даже родителям, пока живота не видно. Словно боялись сглазить или услышать схожие сомнения, даже уже и не помню почему. Решили не говорить, и всё. И когда на 11-й неделе беременности мне вдруг стало очень плохо, поднялась высокая температура, знобило, было физически плохо, мы всё равно никому не сказали. Вызвали скорую помощь. Врачи осмотрели и, узнав о малом сроке беременности, сказали дословно: «На таком сроке мы ничего делать точно не будем, разотрите всё тело водкой и обмахивайте полотенцем. А как температура спадет, прикладывайте варёные тёплые яйца на крылья носа, чтобы предотвратить развитие ОРВИ и насморка»… Странные советы, ни до ни после я рецепта про яйца ни от кого не слышала, но сделали мы всё, как нам сказали.

Мама Валя словно почувствовала и позвонила в тот вечер, прямо во время визита скорой. Мы ответили, что я приболела, она назвала лекарства, которые нужно пить от температуры, и пожелала выздоровления. Мы, естественно, не покупали никаких лекарств, так как врачи скорой сказали, что всё противопоказано и при беременности нельзя ничего из этого принимать.

По стечению обстоятельств это был вечер пятницы и врача из поликлиники вызвать вечером этого дня было невозможно, просто потому что вызываются они только по рабочим дням и только с восьми утра, на остальные случаи есть скорая, а она у нас уже была…

А в понедельник всё прошло. Словно и не было никакой болезни и недомогания. Совсем. И врача хоть и вызвали, по сути, она уже была не нужна. Поэтому поставив «дежурный» для дежурного врача диагноз «ОРВИ», она удалилась восвояси с чувством выполненного долга. Конечно, произошедшее нас очень испугало и на первом же приеме у участкового гинеколога, где я состояла на учете, я поинтересовалась о том, какие дополнительно можно сдать анализы, чтобы знать, что всё с ребенком в порядке. Мне назначили УЗИ и что-то ещё стандартное. Всё показало норму. Я, кстати, и сейчас, спустя много лет, помню это УЗИ. Меня удивило, что живот был каким-то квадратным комочком. Именно квадратным, чётко очерченным, словно не хватает вод и прощупываются части тела ребёночка. Но опыта после первой беременности у меня не хватило, чтобы как-то этому изумится или удивиться. Врач посмотрела и сказала: «Норма». Значит, всё ок.

Однако лёгкие предчувствия, что не всё в порядке, периодически настигали и меня. Поэтому я особенно ждала каждый из анализов, которые должны были сказать, в норме ли развитие ребёнка. В 16 недель у меня взяли анализ крови, который должен говорить врачам о том, есть ли серьезные патологии у ребенка или нет. Полученный результат был не совсем обычным: верхняя граница нормы. Я спросила:

– Это точно означает, что всё в порядке?

Врач ответила:

– Есть границы «от» и «до», у вас самое последнее число «до», если бы было на одно число больше, то значит не в порядке. А так хоть и верхняя граница, но все-таки норма.

Как раз в процессе ожидания результата данного анализа я слетала в Питер на сессию. Даже без денег мы умудрялись ещё и оплачивать учебу и перелёты для получения высшего образования. В этом помогал деньгами мой папа и, конечно же, мама Валя. Там в Питере мы много говорили с моей подругой Региной о наших с мужем странных предчувствиях и что я с опаской ожидаю именно этот анализ. Но после приезда, получив результат «норма», я снова успокоилась на некоторое время.

В течение беременности был и ещё один настораживающий эпизод. В 22 недели у меня на работе начались сильные боли в животе. Вызвали скорую. Мне поставили диагноз «угроза прерывания» и положили в больницу на сохранение. Шейка матки была чуть приоткрыта, поэтому, чтобы удержать ребёночка, мне поставили «кольцо», гинекологи и рожавшие, кому ставили, знают, что это. Оно блокировало любую угрозу выкидыша и гарантировало, что беременность я дохожу столько, сколько нужно. Но меня очень испугали слова одной из женщин, с которой я лежала в одной палате:

– Девочки, но ведь если угроза прерывания происходит, значит, организм хочет сам избавиться от ребёнка, может, что-то с ним не так?

Ей никто не ответил, хотя смутило это многих. Я тоже отогнала эти мысли, восприняв эту женщину как слишком тревожащуюся, и решила доверять только врачам. В больнице на сохранении мне было лежать тяжело. Палаты прекрасные, соседки и врачи тоже. Просто почему-то охватывала постоянная паника и очень хотелось домой, что было вполне объяснимо, так как старший сын Никита был ещё совсем маленьким и я очень скучала по нему и мужу.

День выписки был словно праздник. Больше на сохранение меня не укладывали, всё проходило, на первый взгляд, благополучно. А из того, что пугало и смущало достаточно часто, – было исследование на доплер для сканирования сердцебиения ребёночка. Во время него беременная лежит на боку, подключают датчики и нужно нажимать на кнопочку, когда ребёнок пошевелится. У меня не было момента этих нажатий и шевелений. Я много раз говорила об этом разным врачам: «Нормально ли то, что мой ребёнок практически не шевелится?». Ответ был таким: «Радуйтесь, мамочка, спокойный у вас будет ребёночек, не то что у некоторых, наяривают в животе, спать не дают»… Ну нормально, так нормально. Ходим дальше.

На протяжении всей второй беременности мне делали огромное количество комплиментов о том, как я прекрасно выгляжу. Помню один из них, как сейчас: гинеколог с участка, выглянув из кабинета, сказала:

– Нуууу, наша беременная совсем как не беременная и красивая такая…

Ни токсикоза, ни отеков, ни одышки и лишнего веса, просто идеальная беременность. По моему ощущению, действительно, словно не беременная, просто к указанному сроку живот начал понемногу расти. Но совсем понемногу. Именно поэтому, несмотря на большой срок беременности (около семи месяцев), мы решили съездить на море. До этого мы не были в отпуске уже пять лет и понимали, что если не съездим сейчас, потом с малышом это ещё много лет может быть невозможным.

В то время поехать отдохнуть с Севера на море означало всегда одно: «Едем в Сочи». Мы сели на поезд и счастливо ехали четверо суток: я, муж и трёхлетний Никита. Это был прекрасный отдых, мы много гуляли, купались, были очень счастливы. Единственное, что я после вспоминала с настороженностью, – это то, что нарушила одну из примет и решила чуть подрезать волосы. Мне в итоге их так подровняли, что получилась, по словам парикмахера салона при гостинице «Москва», «озорная стрижка». На следующий день я поняла, что эта «озорная стрижка» ужасна, пришлось ровнять снова, и доровняли длинные волосы до короткой стрижки. А ведь говорят, что беременным стричься нельзя… вот и не верь после этого в приметы…

Там в Сочи, в зале «Фестивальный», как всем известно, всегда выступают самые разные звёзды российской эстрады. Узнав, что приезжает Земфира, мы сразу решили пойти на её концерт, так как нам очень нравились ее песни. Я и до сих пор считаю ту подборку песен 2000 года лучшей в её карьере (исключительно на мой вкус). Концерт был шикарным. Мы сидели на одном из высоких рядов, и наш маленький, уже почти старший сын Никита смешно танцевал на лестнице между рядами. В зале выше на этом же концерте присутствовал даже Филипп Киркоров. Мы все махали ему рукой и сфотографировали со своего ряда кресел. Нам очень понравилось выступление Земфиры. И под большим впечатлением мы пошли в комнату, которую арендовали в квартире на время отдыха. А по дороге сделали фото у поющих фонтанов на память.

Была и ещё одна из примет, которую я, сама не зная того, нарушила тоже. За несколько дней до отъезда в этот отпуск мы с мужем и сыном гуляли на площадке, которая в нашем северном городе называется «Вечный огонь» из-за того, что она построена у места памяти погибшим во время Великой Отечественной войны. Мы часто с ребёнком там гуляли на большой асфальтированной площадке, где детки могут кататься на велосипедах, машинках и самокатах. Она находилась на небольшом возвышении и безопасно отдалена от дороги. Мы жили поблизости. В тот день нам повстречался один из друзей моего мужа, а на тот момент уже друг всей нашей семьи. Пока Никита с весёлым грохотом катался на детской машинке, а я бегала и догоняла его, чтобы сын никуда не врезался и не расшибся, я краем уха слышала разговор мужа с Денисом.

– Прекращай это, слышишь! У тебя маленькая дочь, жена. Ни к чему хорошему это не приведет. Денис отвечал:

– Я не зависим. У меня нет привычки. Мне просто нравится. Н-Р-А-В-И-Т-С-Я, понимаешь? Когда захочу, тогда сразу и брошу.

Это был последний их разговор в жизни Дениса. Когда мы вернулись из отпуска, то первое, что узнали, – известие о смерти Дениса и что его уже похоронили. А нас решили не расстраивать, так как я беременная и нам важен был этот отдых. Денис скончался скоропостижно: заражение крови от нестерильного шприца. Сотни, десятки сотен, а может, и больше погибли в те годы от наркомании в нашем северном городе. Рядами молодые парни лежат на кладбище. Но тот, кто посадил Дениса на иглу, жив и здоров, хоть и начал задолго до него и продолжает много лет после. А Дениса больше нет. Мы поехали на 40 дней к нему на кладбище, но кто-то из женщин, кажется, его мама, шепнула мне:

– Беременным нельзя на кладбище…

И я осталась сидеть в машине, выглядывая из окна. Хоть и какой был в этом смысл, раз уж всё равно приехала?..