Читать книгу Записки, рассказанные вслух - Наталья Орлова - Страница 6

Мохнатый друг детства
Батальная сцена или Сила адреналина

Оглавление

Не любил Тимка покидать пределы квартиры. Но иногда приходилось. В первый раз произошло это помимо его воли. Кот грелся на солнышке, блаженно растянувшись в старом кресле на балконе. День был теплым, безветренным.

Вдруг раздалось хлопанье крыльев, и большой ленивый голубь сел на парапет. Прошелся туда-сюда и полез под крыло клювом. Тимка в миг превратился в тугую пружину и почти неуловимым для глаз резким прыжком обрушился на голубя. А потом вместе с ним вниз с балкона четвертого этажа. По счастью, все произошло на глазах Бабусеньки. Мы схватили ключи и бросились на улицу. По лестнице я бежала быстро, глотая слезы, думая, что мой любимец погиб, разбился. Прабабушка спешила следом, то и дело окликая меня. Под балконом я оказалась первой. Тимка сидел на дереве. Вероятно, падая, успел сгруппироваться и приземлиться на большую ветку, вцепившись в нее когтями. Кот прижал уши и вытаращил от ужаса глаза. Увидев меня, стремительно спустился с дерева. Я прижала его к себе, целовала и плакала от пережитого ужаса, ощущая, как бешено бьется сердечко в мохнатой груди моего друга. Бабусенька быстро осмотрела кота, диагностировала сильный испуг всех членов семьи. Мы пошли домой. Тимка так сильно прижался ко мне, что выпустил когти. На предплечье остались длинные царапины, их намазали зеленкой. Потом долго еще на загорелой руке виднелись белые ниточки шрамов – напоминания о первом полете Тимки с балкона.

Были и другие полеты, уже менее драматичные. Мы начали закрывать балкон, но Тимка не был бы Тимкой, если бы не стал изобретать все новые способы открывания двери, на этот раз балконной. Так постепенно он начал появляться на улице. Совершая более-менее регулярные рейсы с четвертого этажа с крылатой добычей в зубах. Птицы вскоре сочли наш балкон местом опасным и поднимали громогласную тревогу всякий раз, как кот показывался на балконе.

Однажды мы решили сходить на пикник. Взяли одеяла, приготовили бутерброды и отправились на поле. Большое колхозное поле, засеянное овсом, начиналось сразу за нашей пятиэтажкой. Вглубь него уходила, слегка виляя, проселочная дорога. Тимку мы решили взять с собой. Посадили в ту самую корзину, что лежала на шкафу. Идея коту не понравилась. С недовольной мордой он сидел в корзине и озирался. Но и сильно противиться прогулке не стал, решив, вероятно, что не стоит отпускать нас одних без надзора в столь опасное путешествие. Мы углубились в поле. Потом сошли с дороги и среди зеленых стеблей сделали привал. Расстелили одеяла, устроились на них с комфортом. Тимка вылез из корзинки. Обошел все кругом, внимательно принюхиваясь, изучая обстановку. Легкий ветерок приятно шелестел зелеными головками овса, птички чирикали на телеграфных столбах. Кот улегся рядом со мной, наконец успокоившись, и лениво лапой трогал травинку, которой я водила возле него. Мы погрузились в состояние легкой, блаженной истомы. Даже Тимка, казалось, сменил гнев на милость.

Но вдруг. Мало какое повествование обходится без этого вдруг! В траве рядом зашуршало. Тимка поднял голову и навострил чуткие ушки. Из-за стены стеблей показалась небольшая собачья голова. Пес повел носом, оглядел нас и резко, оглушительно громко тявкнул. Мы замерли от неожиданности. Тимка зашипел, совершил легкий и грациозный прыжок, приземляясь рядом с собакой с занесенной для удара растопыренной когтистой лапой. Полоснул любопытного пса прямо по носу. Собака с громким воем кинулась бежать, Тимка за ней. Мы вскочили на ноги и успели увидеть, как наш кот, оказавшись на дороге и немилосердно ругаясь на кошачьем наречии, гоняет двух болонок. А перед ним в ужасе замер всем нам хорошо знакомый дедуля. Бабушка непроизвольно издала звук, отдаленно напоминавший стон.

Дедуля был колоритным, примечательным персонажем нашей улицы. Две его болонки, одна грязно-серого цвета с белым, другая – грязно-коричневого с серым, верные спутницы великолепно дополняли его. Втроем они терроризировали всю округу. Дедуля, подчеркивая степень своей немощи, картинно хромал, далеко выставляя палку, что не мешало ему, впрочем, неоднократно обходить округу в поисках повода поскандалить. Их коронным номером было хорошо отрепетированное выступление: одна из болонок резко выскакивала из-за угла дома с оглушительным лаем, как правило, человек идущий ей навстречу и не ожидающий подобного приема, вздрагивал и пугался. Часто начинал возмущаться. Дед появлялся из-за угла в сопровождении второй собаки, собака эта с чувством облаивала прохожего. Дважды облаенный человек окончательно терял остатки хладнокровия. И тут начинался тот самый скандал, которого алкала и жаждала душа дедули. Особенно он любил гулять после дождя. Шел, старательно обходя лужи, нарочито занимая собой всю дорожку, шел очень медленно, на трясущихся ногах. Обойти его было можно только вступив в глубокую лужу. Дед хитро улыбался и ворчал о торопыгах, которые ноги готовы промочить, лишь бы побыстрее пробежать. И Боже упаси подобного торопыгу от ответного комментария. Жители нашей улицы деда хорошо изучили, и завидев его фигуру издалека, выбирали другую дорогу. И надо же было одной из его болонок сунуть нос, нарушив идиллию нашего пикника.

Тимка лупил собак лапами, страшно утробно ворчал, выгнув спину и распушив хвост. Нос любопытной Варвары был сильно оцарапан, из него капала на дорогу кровь. И тут дед несказанно удивил нас. Подняв палку над головой, с оглушительным криком: «Мальчики за мной!» дал такого стрекача, что мы окончательно утратили дар речи. Пыль клубами летела из-под его ног, две болонки едва успевали за хозяином, который, показывая чудеса скорости, к тому же еще и оглушительно кричал: «Бешеный кот! Дикий кот! Помогите! Бешеный кот!».

Наш «бешеный кот» не счел нужным преследовать дезертировавшую с поля битвы троицу. Вернулся на покрывало недовольно ворча. Бабусенька села рядом, прикрыв рот рукой.

– Ой, что теперь будет….

– Да ничего – ответила ей бабушка, вертя в руках травинку – Дедуля со странностями, кто же ему поверит. Посидим еще чуть-чуть и домой пойдем…

И тут нас накрыл приступ смеха. Мы вспоминали дедулю, комично мчавшегося во весь опор, размахивающего тростью надо головой, как Буденный шашкой. Тимка не разделил нашего веселья, всем своим видом выражал возмущение, словно говорил: «Я предупреждал, что от вашей сомнительной затеи ничего хорошего не выйдет». Отсмеявшись, мы собрались, посадили Тимку в корзинку, я накрыла его своей косынкой, на всякий случай. Без происшествий мы добрались домой.

На следующий день, Бабусенька, вернувшаяся с бидончиком свежего молока, помешивая его на плите, со смехом рассказывала, что в очереди только и было разговоров о диких котах, которые неведомо откуда появились на поле и которые нападают исключительно на маленьких собак и пожилых людей…

Записки, рассказанные вслух

Подняться наверх