Читать книгу Когда закончится война - Наталья Пашова - Страница 2

Часть 1
Глава II

Оглавление

Трамвай сделал небольшой поворот по слегка изогнутой дуге рельсов и… что это?

Улица оказалась как бы разрезанной невидимой отвесной чертой напополам. Половина, где и шел этот вагон, солнечная, с новыми жилыми многоэтажками. А та половина, которая приближалась, абсолютно серая. И стоят деревянные бараки и разных калибров домишки.

– Следующая остановка… – и трамвай медленно, словно сомневаясь, надо ли, затормозил.

Водитель открыл передние двери и вышел из вагона. Он зашел впереди трамвая на рельсы и сделал по ним несколько шагов. Затем с растерянным выражением лица обернулся к начинающим выходить из вагона пассажирам. – Это что за кино? Вы это тоже видите?

Все сгрудились около входной двери трамвая, словно боялись отойти от него, что бы не потеряться.

Всё было не так. Куда – то исчезли высокие каменные дома, машины, автобусы, люди. Даже воздух был не такой, пах по другому. И было свежо. На дороге блестели небольшие лужицы. Значит, вчера был дождь. Но дождя ни вчера, ни неделю назад точно не могло быть.

– Куда, мужик, ты нас завез? – Громко спросили парни. – Откуда здесь взялась эта деревня?

Паренек с собакой были у края тротуара. Собака лакала дождевую воду. А её хозяин что – то читал на большом дощатом щите, приколоченном на две вертикальные палки.

Он подбежал к остальной группе людей и, сбиваясь от волнения, стал рассказывать о том, что на стенде все объявления и газеты о войне, когда немцы напали на СССР.

За спиной раздалось глухое ворчание, а потом громкий злой лай.

– Рекс, ко мне! – Крикнул мальчишка.

Собака, вздыбив шерсть на загривке, потрусила к ним, но всё время приостанавливалась и лаяла угрожающе на кого- то, кто был невидим для остальных.

Подбежав к хозяину, овчарка встала впереди мальчика и уже взахлёб, так, что слюни летели из пасти, продолжала лаять. Все мышцы её, лапы, спина напряглись. Казалось, что ещё секунда и она сразится с кем – то в яростной драке.

И тут все увидели, что из – за больших деревьев, из – за тумб и дощатых заборов к ним движется большая группа людей, похожих на зомби.

Они были очень худые, на многих старая одежда, которую сейчас никто не носит. В руках каждый держал палку или вилы.

– Это что, зомби из фильма ужасов? – Вскрикнула девчонка и запрыгнула обратно в трамвай. За ней стали отступать и другие. Пенсионер с удочками держал за руку свою подружку. Он подтолкнул её к ступеням вагона.

– Маша, ты тоже иди в трамвай!

Пожилая женщина послушно поднялась в вагон, но далеко не прошла. Она стояла, держась за поручень у входа, напрягшись как пружина.

А старый мужчина, как видно, оказался не из робких. И к тому же вперед остальных что – то начал понимать.

– Это не съёмки. Это Новосибирск военных лет.

– Так он выглядел, я помню. Это не может быть декорациями.

– Кто вы такие? Немцы? Американцы? Откуда здесь взялись? Трамвай какой – то новый, необычный!

– Фашисты это! Вон и немецкую овчарку с собой привезли – людей травить.

– Сытые какие! Гладкие рожи отъели! Товарищи, у них оружия нет! Бейте их!

Люди напирали. Они были какие – то страшные, но реальные. Все худющие, глаза горели лихорадочным огнём. Видно, что и на ногах держались из последних сил. Но их было много против прибывших гостей.

Лиза училась в Новосибирском пединституте. Она только что приехала в город и все документы были у неё с собой в дипломате. Поэтому его из рук не выпускала. Она смело и уверенно вышла навстречу к милиционеру.

– Я покажу вам свои документы. И вы увидите, что мы свои – русские. Она ткнула паспорт прямо в руки стражу порядка. Затем достала свой студенческий билет и показала людям.

– Только, пожалуйста, не порвите. Я учительница. Мы ехали с железнодорожного вокзала на трамвае! – Лиза махнула рукой назад, даже не поворачиваясь, что бы держать по возможности взглядом кучку людей, как привыкла в классе.

– И непонятно как оказались здесь.

Милиционер удивленно спросил:

– Сейчас 1947 год, а в паспорте дата рождения стоит 1962 год. А дата выдачи 1978 год. Как это может быть? А сейчас тогда какой год?

– 1983! – Послышалось несколько голосов от трамвая, не менее удивленных.

С обеих сторон повисла тишина. Никто никому не верил…

– Деньги! – Крикнул водитель трамвая. Он быстро метнулся в свою кабину и вынес ящичек с деньгами и абонементами.

– Нате! Смотрите, если не верите! – Тут же некоторые протянули гостям медные и серебряные деньги.

– Мишаня, смотри, вот твой батя обрадуется для своей коллекции монет! – Друг протянул серебряный рубль, новенький и блестящий.

Напряжение начало понемногу спадать.

– А почему вы такие тощие? Голодаете, что ли? – Выглянула из трамвая тётя Маша.

– Ой, скоро, наверное, и помирать будем! – Тихо сказала высокая женщина, опершись на вилы, как на палку – подставку.

– Хлеба давно ни привозят, ни масла, ни круп, ни соли. Пока лето, земля ещё кормит. Пока живность какая – то была, ладно ещё. А сейчас дикари сумасшедшие все приели. Вот и голод начался.

– Мы вот еще держимся вместе, в один дом перебрались. Охрану ставим, по одному никуда не ходим. Сумасшедшие на людей нападать стали.

– А что, товарищи, может, не побрезгуете, пойдем к нам в дом, поговорим, как быть дальше! – Пряча свой пистолет в кобуру, пригласил товарищ милиционер.

– Вещи свои забирайте все! Оставлять их здесь опасно. – Водитель первым поднялся в кабину и собрал одежду и документы.

Лиза вернулась за чемоданом.

Ксюша, красивая девушка, несла коробку с тортом. У Марии была прикрытая платком корзина.

Мишаня нёс в руке коричневый кожаный чемоданчик – дипломат, а в руке его друга был пакет с чем – то.

Всем хотя и было страшно, но оставаться совсем безоружными и без защиты ещё страшнее.

Но было и ещё кое – что. Приключение казалось настолько необычным, что даже становилось интересным.

Нежданных гостей окружили со всех сторон и повели к себе в двухэтажку люди из военного прошлого.

Милиционер, подойдя к дому, постучал в дверь несколько раз с паузами и громко назвал себя.

Дверь открыл очень молодой лейтенант в потрепанной изрядно военной форме.

– Серёга! – Удивленно и очень обрадованно крикнул пожилой мужчина с удочками.

Он сразу бросился обнимать лейтенанта.

– Ну, друг, вот это сюрприз! – Отстраняя от себя и вглядываясь ему снова в лицо, продолжал он под удивленным взглядом всех окружающих.

– Товарищи, сначала все заходите в дом! – Поторопил их милиционер, подталкивая руками в спины. – Здесь может быть очень опасно!

Толпа ввалилась в дом и толстые прочные двери изнутри закрыли на несколько крючков и положили еще длинную доску вместо щеколды поперёк.

Люди поднимались на второй этаж. А лейтенант ещё ничего не мог взять в толк.

– Я – Генка Богатырёв. Признал теперь?

– Генка? А почему ты такой старый теперь? Что с тобой произошло?

– Это не со мной произошло, а с тобой! Мы ведь так и не нашли тебя после того, как ты в отпуск по ранению уехал. Я и после войны тебя искал, запросы везде писал. Но ты как в воду канул.

А ты жив, Сергей! И вот как довелось свидеться! – По щекам бывшего солдата катились крупные слезы. И старик тряс руку своему молодому ровеснику.

Похоже, доверие начало налаживаться между прошлым и настоящим.

– А вот и моя жена Маша! – Представил Геннадий свою подружку.

– Та самая Маша? – Дрогнувшим голосом спросил Сергей. И жевалки, заигравшие на его лице, выдали сильное волнение.

Женщина уже была заплаканная, а сейчас она просто бросилась молоденькому лейтенанту на шею. И судорожные рыдания сотрясали все тело старой женщины. Корзину она сунула мужу.

– Серёженька, я тебя очень долго ждала. А сейчас я уже бабушка. А ты все такой же молодой. Даже не верится. Как будто это сон!

Все поднялись по лестнице и вошли в очень большую комнату – залу с длинным столом, вокруг которого стояли разнокалиберные стулья и табуретки. А с одной стороны деревянная скамейка.

Заметно было, по спиленным перегородкам, что таким общий зал стал недавно, а не при строительстве здания.

Местные жители стали хлопотать за столом. Они достали чугунок отварной картошки в мундирах и на тарелку положили зеленые перья лука. Предложили стулья гостям, а сами расселись на табуретках.

Ксюша с торжественным видом водрузила большую коробку на стол и жестом фокусника открыла её:

– Опля! У меня сегодня День Рождения!

Хозяйка, ножик есть – разрезать? Угощаю!

Все так и ахнули при виде такого великолепия. Из соседней комнатушки в приоткрытую дверь выглядывали трое ребячьих головок. Увидев торт, они оставили своё укрытие и подбежали к столу. Дети, как их родители, были худенькие.

– Кышь, сорванцы! – Прикрикнул на них милиционер.

– Садитесь вон все на лавку и ждите. Те послушно сели и притихли.

Лиза открыла свой чемодан и достала из бумажного пакета пару килограммовых полу копчёной колбасы, одну круглую булку вкусного деревенского хлеба, пачку индийского чая. Всё это она выложила на край стола. Ещё отдельно в небольшом пакетике у неё были конфетки – барбариски. Она взяла их и пошла оделять детей.

Сразу запихав в рот по конфетке, дети сидели со счастливым видом и улыбались.

Хозяйки хлопотали возле печки и стола. Ставили на огонь чайники с водой. Бережно нарезали тонкими ломтями хлеб и маленькими кружочками колбасу на тарелку.

Мария показала на свою корзину.

– Доставайте всё, что найдете там!

Из корзины на свет появилась двухлитровая эмалированная кастрюлька с вкусно пахнущим пловом. Тут же нашлись две бутылки с молоком и целая миска с домашними пирожками.

Водитель выложил кулёк с бутербродами и термос с холодным компотом.

У голодных людей при виде такого богатства загорелись глаза. И они все, как один, широко улыбались, сглатывая слюну.

Но когда молодые парни внесли свою лепту к общему столу – выставили бутылку вина и выложили две пачки сигарет, тут уж местный мужской штат закричал: «Ура! Вот так праздник!»

Плов и пирожки с молоком хозяйки убрали про запас. Больше половины колбасы тоже. И всё равно стол получился праздничный. Детям налили по стакану сладкого компота.

– Не торопитесь только, жуйте хорошо! – Не старая ещё женщина давала напутствие ребятишкам.

– С голодухи по многу есть нельзя.

А тут поспел и чай. Некоторое время все ели молча, кроме вновь прибывших. Гости, не сговариваясь, к еде не притронулись, чтобы не отбирать лишний кусок. Но чай пили.

Голодавшие долгое время люди изо всех сил пытались себя сдержать, чтобы не глотать еду жадно, кусками. И некоторым это почти удавалось.

Наконец, когда приятная слабость от сытого желудка начала разливаться по всему телу, местные жители приступили к расспросам.

– Раз вы из 83 года, значит, война уже закончилась? Кто победил?

– Мы победили! – Чуть ли ни хором сказали оба парня, девушка Ксюша и подросток с собакой. То есть собака, конечно, ничего не говорила. Она сидела у окна, поодаль от стола и лишь с интересом наблюдала за всеми. А старый солдат начал рассказывать:

– Я дошел до самого Берлина. Фашисты яростно оборонялись. В советских солдат стреляли не только гитлеровские вояки, но и пацаны, и фрау. Много наших мы потеряли в этом Берлине, будь он трижды проклят. Всю войну многие прошли, а здесь полегли, на чужой земле.

А 9 мая 1945 года была объявлена всему миру Победа над Гитлеровской Германией. И сам их фюрер застрелился от такого конфуза.

– За Победу! Ура! – Закричали все. Они, как показывали в старых военных кинолентах, бросились обниматься. Обнимали друг друга и обнимали своих неожиданных гостей. И плакали, не стесняясь, все. Потому что чувства охватили всех одинаковые: радости и боли.

Немного успокоившись, все расселись, как на собрании, чтобы уже попытаться найти выход из этой ловушки.

– Как же так произошло, что вы потерялись во времени? И как жили, сколько лет прошло, что вы так исхудали?

Мужчины, кто курил, потянулись к сигаретам. Дым вился низкими змейками, расстилаясь по всей комнате.

Лиза пошла к окошку и только взялась за форточку, чтобы открыть её и проветрить, как высокая женщина перехватила ее запястье.

– Нельзя! Те, другие, могут почуять, и тогда даже днём будут ломиться в дом. Я – Валя! Подала она руку девушке и сама первая пожала ей ладонь.

– Лиза! Очень приятно!

Валентина шагнула до печки, открыла побольше вьюшку и заслонку в печке.

– В печку пусть вытягивает. Дым и дым! Никто ничего и не заподозрит! – Пояснила Валентина.

Когда закончится война

Подняться наверх