Читать книгу Изумрудный маг. Роман 2007—2019 - Наталья Патрацкая - Страница 8

Шурик сидел один в фойе общежития и смотрел телевизор. На экране промелькнул фильм о пиратах, живших в свое время на астероидах, то есть на кораблях. Он представил себя боцманом на деревянной ноге. А почему бы и нет?! Эта прелестная Марина – Венера его в гости не приглашала, а очень хотелось ее достать. Но как? Изобразить скрипучего боцмана? Почему бы и нет?

Шурик решил стать хромым боцманом, он надел разные по высоте подошвы башмаки. Один башмак стучал. Второй башмак скрипел. На лицо он надел маску пожилого человека. Он был готов нанести свой визит к Марине – Венере. Мини – камеру закрепил на лацкане пиджака.

Я подошла к своему подъезду. Моложавый человек посмотрел тяжелым, диким взглядом на меня. Он перевел свой дерзкий взор на закрытую дверь дома, когда я набирала код для входа в подъезд. Он не сводил глаз с моих рук. Я чувствовала этот жуткий взгляд, поэтому ошиблась. Я сбросила код и вновь набрала, прикрывая номер кода замка своего подъезда.

Мужчина ворвался следом за мной в светлый холл, к лифту он не подошел. Сильно хромая, он стал подниматься по лестнице. Я посмотрела вслед хромому с внутренним страхом. Мне показалось, что в его ноге кроме самой ноги что – то есть еще. Но что? Или показалось…

Лифт остановился, открыв двери. До нужного этажа я доехала без проблем. Хромого на моем этаже не было, да и не мог он физически преодолеть столько этажей раньше меня. Страх в душе моей появился от его жуткого взгляда. Я открыла свою входную дверь, торопливо задвинула засов и немного успокоилась.

Вскоре позвонила в дверь Лиза. Мы договорились встретиться, чтобы обсудить свои личные проблемы и просто отвести душу в разговоре.

Подруга Лиза влетела в квартиру с круглыми от ужаса глазами:

– Марина, в вашем лифте света нет! В холле света нет!

– Лиза, я недавно приехала, свет был везде.

– А сейчас! Представь подъезд, когда в нем света нет! Не люблю я эти ваши башни до чертиков. Страшно в башнях! Двадцать этажей давят на психику, каждый этаж похож на западню!

– Мы живем.

– Марина, ты идешь с ключом от дверей между лифтом и площадкой у твоей квартиры. А я выхожу из лифта и вижу две закрытые на замок двери, да еще четыре двери лифта. Представь: свет выключен. Это же ловушка! Уникальная ловушка.

– Ты права, Лиза. Лестница есть между первым и вторым этажом, выше она перекрыта на каждом этаже. Сегодня видела хромого человека, он шел на второй этаж по лестнице. До нашего этажа ему не подняться, в боковом подъезде закрыты все двери на площадки с квартирами.

– Поэтому не люблю я эти башни.

– Знаешь, у нас ремонт на площадке не делали 18 лет, столько лет мы здесь живем.

– Сама крась стены в подъезде на своем этаже.

– Еще чего, лестничная площадка огромная, здесь четыре больших квартиры. В двух квартирах никто не живет. В нашей квартире нас двое, да еще в одной один человек живет.

– А еще пятиэтажные дома сносят, в них хоть требования пожарной безопасности сохраняли и лестница была! А у вас в башнях свет отключи – и все застрянут в своих квартирах навечно.

– Да, башня огромная и полупустая. А в твоем доме на болоте людей совсем нет, одни упыри, сама говорила.

– Это точно. Любят люди безопасность, а не огромные площади.

– Не скажи, башни разные бывают.

– Мы о твоей башне говорим, Марина.

За дверью послышался странный звук. Мы переглянулись. Свет потух в квартире. Дверь входная открылась. Мы вжались в огромные кресла, в которых сидели. Послышался неравномерный скрип обуви.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Мы замерли. Свет вспыхнул. Перед нами стоял моложавый человек с пронзительным взглядом черных глаз.

– Девушки, у вас есть одно желание на двоих. У меня есть всего одно желание. У нас на троих есть одно желание, – ледяным голосом проговорил мужчина, словно он робот.

– Чего Вы от нас хотите? – дрожащим голосом проговорила я.

– Вас.

– Вы что, людоед? – хриплым голосом спросила Лиза.

– Не складывается ваш пасьянс. Я вас хочу вместе и на этом лежбище, – и он показал на диван, который был из одного комплекта мягкой мебели с гигантскими креслами. Значит, диван был огромный.

– Без вина, на сухую? – переспросила я.

– Можно с ликером.

– У меня ликера нет, – ответила я.

– А чего спрашиваешь? Раздевайтесь! – неожиданно громко крикнул мужчина.

– Мы не лесбиянки! – возразила Лиза.

– И я не янки, – проговорил он с ее интонацией в голосе.

– Был бы янки, не лез бы даром к девушкам, – ответила Лиза. – Нашел бы женщин по таксе от ста и выше.

– А мне и надо вас выше колен. Разговорчики в строю! – вспылил мужчина, глаза его зло вращались.

Мы к блуждающему стриптизу были не готовы. Стали стаскивать с себя одежду.

– Прекратить! – зарычал мужчина, встряхивая длинными волосами.

– Что прекратить? – хором спросили мы.

– Перестаньте снимать с себя одежду!

– У меня рука сломана в запястье, – заныла я.

– Отлично, ты мне и нужна! У меня нога сломана. У тебя рука сломана. Мы будем отличной парой.

– Я могу уйти? – запищала чужим голосом Лиза.

– И тебе сломаем, если уйдешь! – назидательно сказал хромой. – Быстро присели обе! Я сказал: обе!

– Я не могу присесть, – сказала Лиза. – У меня брюки узкие. Я располнела.

– Сними брюки, приседай без них.

Лиза стянула с себя брюки. На девушке остался треугольник с тесемочками. Она присела.

– Фу, голая девчонка, – укоризненно проговорил мужчина. – Ты вся наружу! Ладно, приседай. Приседай, я тебе сказал! – завопил хромой, садясь в кресло.

– Это что, разминка? – спросила я.

– Я о любви ничего не говорил.

– А кто нас хотел на диване? – устало спросила Лиза, приседая двадцатый раз. – Лучше уж на диване…

– Ложитесь на диван. Обе ложитесь на диван!

Мы послушно легли рядом на диван: одна в шортах, вторая в трусиках.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Мужчина вышел из комнаты. Мы встали. Лиза стала натягивать на себя брюки.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

– Почему пресс не качаете? – спросил хромой.

– Приказа не было, господин полковник! – бойко сказала Лиза.

– Я не полковник. Я – боцман в отставке.

– Что, и покомандовать некем? – жалостливо спросила Лиза.

– Молчать!

– Какой голос…

– Разговорчики в строю…

– Мы зачем нужны? – спросила я. – Давайте я стол накрою, покормлю Вас.

– Накрывай! – крикнул хромой.

Я быстро пошла на кухню.

Лиза никак не могла брюки застегнуть, слишком они были узкие.

– Какая ты несуразная девчонка, – с теплотой сказал мужчина.

– Обижаете, господин боцман.

– Поверишь, нет…

– Поверю, господин адмирал!

– Куда хватила! А звучит красиво, так меня еще не называли.

– И сколько у Вас девушек в месяц бывает?

– Ни одной.

– Поподробнее! Вы вторгаетесь в квартиру к девушке, ее не грабите, не насилуете. Зачем она Вам? – удивилась Лиза.

– Смотрю, какие девушки разные. Вот вас двое, а какие вы разные!

– Я лучше.

– Ты убогая.

– Это еще почему?

– Вторая девушка ушла готовить, а ты пять минут плясала, все брюки пыталась застегнуть.

– Я Вам не понравилась?

– А ты мне не нужна.

– Простите, а что с Вашей ногой?

– Так, шальная пуля.

– Почему нога не гнется? Ее нет? У Вас протез?

– Чего прилипла? Не скажу.

– Покажите, я врач. Ортопед, между прочим.

– Так бы и сказала. Так это ты меня лечить не хотела? Не припомнишь меня?

– Не помню Вас, у меня много пациентов.

– Долго я тебя выслеживал, долго. Когда я тебя увидел, решил, что ты мне сможешь помочь с ногой.

– Пришли бы в больницу или ко мне домой, а то к подруге притащились.

– Ты на врачиху похожа. Я тебя раньше видел, хотел на испуг взять.

– Вам это удалось. Не стыдно?

– Ты меня не стыди, ты ногу посмотри.

Хромой посмотрел на Лизу и стал расстегивать брюки. Лиза напряглась, много она видела ног на пляже, но этот человек вызывал у нее смешанные чувства. Брюки упали на пол. Одна нога была обычная, волосатая. Вторая нога оканчивалась механическим протезом. Лиза потеряла сознание.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Приковылял хромой на кухню.

Я посмотрела на мужчину без брюк и упала вместе с тарелкой, в глазах у меня поплыло.

Очнулись. Посмотрели друг на друга. Мужчины рядом не было. Скрип не слышался. Мы встали и на цыпочках обошли квартиру. Пусто. Дверь в квартиру закрыта. На кухне все было чисто, посуда помыта, кастрюли пустые. Я решила проверить кошелек в сумке. Кошелек был пуст. Я пошла к сейфу в шкафу. Модный сейф зиял пустотой своей раскрытой пасти.

– Вот и стук – скрип, – сказала я в сердцах.

– Наживешь. Живы, и хорошо. Марина, я одна из твоего подъезда не пойду, проводи до дороги.

– Уговорила, провожу.

Мы вышли на улицу, и вдохнули прохладный вечерний воздух.

Лиза подняла руку. Третья машина подъехала, остановилась. На нас смотрел мужчина, его пронзительные черные глаза впивались в глаза наши.

– Обе садитесь! – зычно крикнул хромой человек.

Мы сели на заднее сиденье машины. Между шофером и нами медленно поползло вверх стекло. Мы пожали друг другу руки, начинающие нервно вибрировать от элементарного страха. На боковых окнах медленно поднялись темные стекла, не пропускающие свет.

Мы оказались в движущейся машине в полной темноте. Заднее стекло было наглухо закрыто темной тканью. Легкие подруг почувствовали, что вдыхать им нечего. Неожиданно над нами открылась крыша. Крупные звезды заглянули в машину. Машина резко остановилась. В люке крыши появилось лицо с тяжелым взглядом.

– Как себя чувствуете, подружки? – спросил ехидно хромой.

– Хорошо, господин адмирал, – ответила Лиза.

– Мы приехали в красную крепость.

Двери машины открылись. Мы оказались в лесу перед красной кирпичной стеной. Дверь отъехала в сторону.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Рядом с нами шел хромой. Во дворе дачи стоял большой круглый стол. Вокруг стола сидели десять женщин.

– Женщины, вашему полку прибыло! Есть еще две девушки. Теперь вас двенадцать человек. Живите дружно. Приглашайте нас к столу.

Мужчина сел на стул типа трона, украшенного трезубцем, перед ним по кругу сидело двенадцать женщин. Тринадцать тарелок стояло на столе. Две женщины подали пищу на стол. Оживления за столом не наблюдалось. Чувствовался всеобщий дамский страх.

– Встать! Сесть! Встать! Сесть! – крикнул властно мужчина и приступил к принятию пищи.

Девушки выполнили его команду, взяли ложки в руки. Острых вилок и ножей на столе не было. Вся посуда была из чистого алюминия.

Я невольно оглядела постройки из красного кирпича. Мне было и грустно, и любопытно.

– В моем ведомстве тринадцать комнат, всем по одной. Столовая – на улице, кухня – перед вами. Продуктов закуплено на тринадцать дней, тринадцать дней двери крепости не будут открываться. На вашей работе вас не уволят, вы все в отпуске на две недели. Вас двенадцать – я один. Стены под током. Разойтись!

На столе перед каждой девушкой лежала памятка, на которой стоял номер комнаты, был написан распорядок дня, но обязанности девушек расписаны не были. Девушки вышли из-за стола. Две девушки стали собирать грязную посуду. Одной из них была я. Я не понимала, что это все реальность, а не шутка. Я приняла единственное мудрое решение: быть ближе к кухне, готовить, убирать, мыть посуду, молчать и слушать.

«Всем жалуй ухо, голос – лишь немногим», – вспомнила я слова Шекспира.

На первое утро одно место осталось пустым.

Я готовила еду на тринадцать человек. Алюминиевый прибор остался пустым, одна девушка не пришла на обед и на ужин. Что это была за девушка, я не успела запомнить. Теперь я пыталась всех запомнить.

Второй день был дождливым. Мужчина не вышел к столу. Два места за столом оказались свободными. Десять девушек ели под дождем. Кое – кто чихал, одежда на них была та, в которой их сюда привезли.

Лиза шепотом подбивала меня на бунт, она звала посмотреть те комнаты, из которых никто не вышел. Я решила выжить и на бунт не соглашалась. В свободное время я подметала двор. Лиза нашла себе приятельниц, и они бурно обсуждали ситуацию.

Третий день слепил солнечными лучами. Тепло обволокло девушек с ног до головы. Они думали, где бы им помыться.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Ко мне подошел хромой, посмотрел в глаза и ушел.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Так прошло пять дней.

На шестой день за столом не появилась Лиза. Сердце у меня упало. Спрашивать у мужчины было бессмысленно. За столом стало тихо. Он даже не командовал. Еды становилось меньше, пища исчезала на глазах. Я решила готовить экономней, с учетом выбывающих каждый день девушек.

На восьмой вечер в моей комнате послышались шаги.

Скрип. Стук. Скрип. Стук.

Я притихла. Прятаться было негде, рядом с комнатой находился совмещенный санузел, но без окон и ванны. В комнате стояла кровать и больше ничего. Зашел хромой, он тихо подошел ко мне. Скрипа больше не было слышно. Я лежала и смотрела на мужчину…

Его тяжелый взгляд неожиданно подобрел.

– Марина… Ты жить хочешь? Ты не боишься моей ноги?

– Я ее не видела, одну видела, вторую нет.