Читать книгу Планета Фар. Повесть - Наталья Патрацкая - Страница 2

Виртуальный космолет был готов к полету. Мартин решил на прощание поговорить с Мариной по межзвездной связи. Но она говорила чужим голосом, словно с посторонним человеком. Несомненно, ее вывели из реальной жизни или забрали часть памяти.

Грусть навалилась на молодого межзвездного космонавта, сжала его тисками и тут же отпустила. Не время было поддаваться чувствам. Надо сказать, что никто из жителей Земли не захотел его сопровождать на виртуальную планету. Мартин отличался от обывателей мужественным характером, острым умом, хорошей памятью, физической подготовкой.

Виртуальный космолет состоял из одного отсека для космонавта. Приборы были спрятаны в его оболочку и имели выход на экран компьютера. Двигатель и вся система энергетического снабжения занимали остальное место. Весь космолет был похож на виртуальный комплекс с постоянно изменяющейся формой.

Мартин не знал главного: его самого в полет не отправили. Перед полетом он попал в виртуальную лабораторию, где из него сделали комара. Его поместили в виртуальный космолет. Его мозг оставался в рабочем состоянии, а его самого практически не было. Он с ужасом смотрел на нечто вместо себя. Он напоминал комара, но в человеческих параметрах. Его нельзя было назвать худым, это сильно сказано. Он состоял из прутиков рук и ног и туловища в четыре прутика толщиной. Прыгуны в высоту мирового уровня вполне могли бы его заменить.

Его голова была плоской. Этой головой он и понял, почему никто из жителей Земли не последовал его примеру. Такое состояние Мартина не требовало особой энергии для содержания. Красавец по земным меркам, превращенный в виртуальную модель, летел к планете Фар. Траектория полета виртуальному космолету была задана. Мартин следил за работой приборов только на экране компьютера, сидя в кресле толщиной в изогнутую ножку стула. Небольшой паз в изогнутой конструкции и был его местом.

Мартин придумал себе новое имя – Комар Фар – и улыбнулся. Под таким именем Марина его в сети Интернет не найдет. Он посмотрел на себя и понял, что межзвездные космонавты его не узнают, теперь его можно принять за кабель питания в космолете с разъемом вместо головы. Он посмотрел на свои ладони. Они напоминали провода, выходящие из кабеля руки.

Зрелище не для всех, хотя всем все равно, кто спрятан в кабеле. На ногах он обнаружил пять более длинных проводов, выходящих их кабелей ног. Он загрустил, но ненадолго. На экране появилась планета Фар и стала быстро приближаться. Космолет стал совершать хаотичные движения безопасности, дабы его случайно не подстрелили добрые жители планеты Фар.

Космолет приземлился в расщелине гор. Жители планеты Фар не встречали Мартина. Он вылез через один из многочисленных люков. В этот момент он понял положительные стороны нового облика. К тому же его голова могла менять свою форму.

«Жизнь прекрасна», – подумал Комар Фар и посмотрел на пейзаж новой для него планеты Фар. Острые пики скал окружали космолет со всех сторон. На небе безобидно плыли облака. Мартин помнил, чему его обучили перед полетом. Его научили пользоваться новым тщедушным телом. От жары, холода и дождя его защищала термическая оболочка из прочного материала.

Он посмотрел на проводки пальцев рук и ног, стирать их об скалы не хотелось. Комар Фар достал из космолета нечто, напоминающее воздушный шарик. Он накачал шар легким газом, обвился вокруг веревки и полетел в новый мир. Мартин зацепился за вершину скалы. Завязал нитку шарика за выступ в скале. Он посмотрел вокруг себя и увидел все те же скалы.

Пейзаж его не обрадовал. Комар Фар посмотрел на космолет, прочно сидевший между скал. Радость существования на новой планете не имела под собой почвы. Он сел в паз камня, который вместе с космонавтом стал плавно опускаться внутрь скалы. Страха в разъеме вместо головы не было. Мартин ощутил легкий толчок. Его кабина остановилась в приятном помещении. На всех стенах висели панно с острыми выступами скал. В центре зала сидел шланг, из которого торчали провода. Вероятно, он был местным жителем.

Мартин подошел к шлангу. Шланг поднялся из-за стола. Он протянул пучок проводов в знак приветствия. Мартин подумал, что перед полетом он видел шланг, из которого лилась вода на его компьютер. Теперь перед ним был шланг с проводами того же диаметра. Точнее, это был натуральный кабель. Кабель заговорил, при этом его голова раздулась, как голова кобры. Значит, те, кто послал Мартина на планету Фар, знали, как выглядят местные жители!

А Комар Фар думал, что он первый житель Земли, ступивший на планету Фар. Он приятно удивился, что кабель умел улыбаться. На планете Фар, по мнению Мартина, не было особей разного пола. Ему все шланги с головами кобр казались на одно лицо. Собственное тело боли и удовольствий ему не доставляло. Шланги, двигающиеся по городу, не раздражали, но и не привлекали.

Дома, стоящие с двух сторон центральных улиц, были с многочисленными цилиндрическими башенками. Шланги вели нормальный образ жизни. Они работали, учились. В личную жизнь местного населения Мартина не пускали. И он невольно стал тосковать о своем теле, о подруге Марине и о личной жизни до потопа в офисе.

Эх, эти кожаные штаны! Если бы они не затопили его офис, может, не шагал бы он в образе шланга среди местных шлангов! Найти кожаные штаны! Но как их найти, если Мартин находится на планете, удаленной от Земли на два космических перехода?

Архив фильмов в местной фильмотеке оказался достаточно велик, это позволило ему в свободное от работы время смотреть фильмы. Прямой связи с Землей на планете не было, приходилось звонить через Луну. Но Марина все еще не узнавала Мартина. Однако она могла найти кожаные штаны!

В голове Мартина стали мелькать мысли о самом себе. В результате головоломок он пришел к выводу: он не он. Он на планете Фар влачил существование примитивного робота в образе комара из шлангов. У него появилась надежда, что он может вернуться в свой ненаглядный образ жизни. Надежда на жизнь в условиях кризиса его порадовала бы больше, чем благополучная жизнь в образе кабеля с электрическим питанием. Мартин работал на планете Фар вместе с остальными шлангами. Внешне никто друг от друга не отличался. Поэтому он внимания не привлекал.

И тут у него мелькнула мысль: местные шланги – это командированные с Земли. Но почему не могли сюда послать обычных людей? И сам себе ответил: люди хотят кушать, а шлангам достаточно электричества, которое можно добыть на любой планете из чего угодно.

Дожил Мартин до того, что сам с собой разговаривал. Знал бы – не полетел, но кто бы считался с его мнением. А что если кожаные штаны – обычный шланг, но толстый! А толстым на фирме был Фома. Этот самоучка мог устроить потоп, только так! Мартин помнил бусы на Марине, она их ремонтировала у Фомы и могла наговорить ему лишнего. Вот Фома и облил его водой из-за примитивной ревности!

К Комару Фару подошли два шланга и пригласили на местную вечеринку. Мероприятие проходило в сказочном замке, напоминающем большой орган. Вероятно, шланги любили орган за большое число звучащих труб. Их внешние формы совпадали. Мартин насладился органной музыкой в полной мере и удивился огромной аудитории, набитой слушателями. Он уже месяц жил на планете Фар, но до сих пор не смог обнаружить различие между шлангами. Либо все кабели были кабелями.

Мартин медленно привыкал к новой жизни. Он чувствовал себя лучше после органной музыки. Шланги занимались переработкой редкой руды, требующей огромных энергетических затрат, полученное вещество отправляли на планету Земля. Одни облака напоминали ему о Земле. Растительность на планете была скорее искусственной, чем растущей из почвы. Облака плавали вокруг планеты, но не проливались дождем.

А если бы пролились, все шланги бы искрили от короткого замыкания. Чем дышал Мартин? А кто сказал, что у него были легкие? Шланги питались там, где работали. Для них существовали зарядные устройства. Сантехника им была и вовсе ни к чему. Жизнь среди шлангов была слишком монотонной.

Комар Фар так заскучал по Марине, что готов был улететь на Землю транспортным космолетом. Он сжал в кулак проводки пальцев, в его голове пронеслась картина посадки на планету Фар. Он вспомнил забытый виртуальный космолет, застрявший между скал. Теперь он прекрасно знал, как попасть к лифту, расположенному в скале.

Оставалось получить разрешение на прогулку в скалах.

Мартин решил пригласить двух шлангов, которые однажды позвали его на вечеринку. Втроем они уговорили дежурного подъемника выпустить их на прогулку среди скал.

Три шланга вскоре оказались на вершине скалы, с которой прекрасно был виден космолет. Учитывая легкость космолета, три кабеля после хорошей подзарядки вытащили космолет на небольшую площадку. После удачной вылазки они вернулись в город для новой зарядки. Их внутренние аккумуляторы, расположенные в области головы, были заполнены до предела.

В результате шланги почувствовали небольшое головокружение от избытка электрической энергии. Эту энергию они отнесли космолету. Через несколько ходок виртуальный космолет был готов к полету. Но они просчитались. Дежурный подъемника оказался более сообразительным и первым зашел в космолет. Три шланга обхватили свои пустые головы.

Дежурный проверил космолет и разрешил лететь трем шлангам на планету Земля. В кабине Мартин обнаружил емкости с секретным веществом. Оказывается, их решили использовать в мирных целях перевозчиков, не давая возможности обрадоваться побегу.

На планете Земля все три шланга вошли в виртуальную лабораторию, из которой вышли три нормальных молодых человека из плоти и крови. Мартин поразился тому, что все они были одного возраста и получили бумагу о том, что прошли альтернативную службу в армии.

Руководитель фирмы, Андрей Георгиевич, искренне обрадовался возвращению Мартина. Как оказалось, он уже служил шлангом на планете Фар, куда дважды никого не посылали. Мартин вернулся домой и сразу пришел в офис. Его взгляд искал глаза Марины, но ее не было на месте…

Марина в это время шла через мост, увлекаемая толпой к очередному зрелищу. Внезапно она почувствовала взгляд такой силы, что обернулась, продолжая идти в потоке людей. Это был он! Любимый Мартин! Она попыталась сделать шаг вправо, но почувствовала, что любое движение, кроме движения вперед, – невозможно! Еще раз повернуть голову назад она не могла, надо было смотреть под ноги и идти вместе с толпой. Она его теряла. Она теряла его терпкий взгляд огромный карих глаз. Она теряла его волшебную фигуру с такой мускулатурой, что дух захватывало при одном взгляде на него.

Господи, как он хорош!

Когда ей довелось повернуть голову назад, его она не увидела. Да и как она могла его увидеть, если его нет. Или он есть? Зрелище во дворце было отменным и величественным, но мимолетный взгляд Мартина был намного сильнее целого полка великолепных артистов. Марина после концерта вышла опустошенной, а в голове тикала мысль о Мартине. Она шла по довольно пустым улицам.

Попасть в новую сказку оказалось чрезвычайно просто. Господин Кризис махнул своей лохматой лапой, и от его взмаха финансы фирмы Андрея Георгиевича улетели в трубу неизвестности. Огромный прозрачный дом стал полупустым. Труженикам фирмы стало нечем платить за офисы. Абсурд, но люди стали тесниться в маленьких помещениях, набиваясь в них до предельной тесноты. А где тесно, там и раздору место. И господин Кризис мог процветать без ущерба для своего роста.

В старой сказке людьми в царстве – государстве правил один царь – государь. Он мог быть лысым или лохматым, но он был один. Все в царстве принадлежало ему! В ситуации с большим пустым зданием он бы просто всех равномерно расселил и создал для тружеников условия для работы. А во времена царствования господина Кризиса страна округов представляла одеяло, созданное из огромного количества лоскутов.

Каждый лоскуток округа принадлежал некоему хозяину, который пытался получить финансы из тех людей, которые жили на его лоскутке земли или здания. И все это – страшная ерунда, но господин Кризис от нее расцветал пышным цветом. Поэтому офис, в котором последнее время работала Марина, был небольшим.

Марина рванула зеленые бусы на шее. Одно звено разорвалось. Ее глаза перестали казаться зелеными и стали цвета стали. Она пошла в мастерскую Фомы. Он хороший мужик, отец Андрея Георгиевича, но свою мастерскую превратил в склад, по краям которой стояли сейфы. Среди сейфов возвышались металлорежущие станки, покрытые металлической стружкой. Помещение было насквозь пропитано табачным дымом. Марина зашла в мастерскую местного монстра. Она попыталась сказать слова приветствия и закашлялась от странной атмосферы.

Фома улыбнулся и открыл дверь, чтобы позаимствовать из коридора поток свежего воздуха для дамы. Марина попросила Фому починить порванные бусы, в которых бусинки соединялись металлическими пружинками. Дабы развеселить ее, Фома стал рассказывать о рубине, из которого он для своей любимой сделал брошь. Рубин Фома нашел в хламе, который ему постоянно приносили.

Марина натянула воротник тонкого свитера на лицо, пытаясь не дышать воздухом, от которого возникал кашель.

Люди, чтобы не выбрасывать старую аппаратуру, несли ее в мастерскую. Фома был рад всему: и старым приборам, и моторам. Находки он прятал в сейфы, следуя поговорке «Подальше положишь, поближе возьмешь». Он был крупным созданием с роскошным животом, но при такой расплывчатой внешности обладал изобретательским умом и золотыми руками.

Он мог работать на токарном, фрезерном и сверлильном станках. Он был отличный слесарь – сборщик с чашкой чая на чертеже, который он недолюбливал. Чертеж пытался руководить Фомой, а это ему очень не нравилось. Марина знала его такую особенность, поэтому любое руководство Фомой сводила к дружественной беседе. Но такой табакерки у него никогда не было.

Оказалось, что в угоду господину Кризису закрыли курительные комнаты, а от сигарет забыли отучить. Марина получила отремонтированные бусы и пропустила в табакерку очередного носителя даров.

Андрей Георгиевич при появлении Марины в офисе скосил глаза на зеленые бусы и продолжил работать. Почему он был такой молчаливый? Он был многолик по своей сущности. Главное, он знал свою работу и не особо донимал нравоучениями.

Марина раскрыла тайну местного кризиса. Кризис сотворил сам себя, ему надоело подчиняться людям. Тогда он пошел на хитрость и объявил себя господином Кризисом, с которым все должны были считаться. То есть Кризис провернул экономическую операцию на государственном уровне и перевернул финансовую пирамиду с ног на голову.

В результате деньги из всех карманов дождем ссыпались на землю и провалились в подземелье неизвестности. Да, быстрее найдешь следы Кризиса, чем следы Мартина. Последний раз Марина его видела во время потопа. Марина почувствовала, что она с потопом в его офисе перестаралась. Она хотела попугать друга, но он после потопа в офисе исчез совсем. Она пыталась о нем спрашивать у сотрудников, но они упорно молчали.

Никто не давал сведений о местонахождении Мартина. Она терялась в догадках и так задумалась на рабочем месте, что на автомате съела пирожное, которое ей протянул мужчина в кожаных штанах. Вскоре она почувствовала дикую резь в желудке. Она с содроганием думала, зачем съела пирожное, ведь почувствовала странный привкус при первом прикосновении к нему губами.

Пока она боролась за свою жизнь без боли, из головы выветрился человек по имени Мартин. Она стала флегматичной девушкой с медленными движениями, словно находилась под воздействием другой гравитации.

Трехэтажный дом прятался за крутым забором, из-за которого виднелись верхние два этажа. Мартина послали покорять забор с заднего двора, а что при этом будут делать его сообщники, ему не сказали. Собаки во дворе не было. Да и кто теперь держит во дворе собак, если они дорогие и породистые?

Особняк был тоже дорогой и породистый, выполненный из слегка обработанных камней. Мартин перемахнул через забор и полез по стене, уступов на ней было достаточно, даже костюм летающего лешего не понадобился.

На третьем этаже ему надо было влезть в небольшое окно ванной комнаты. Он прочертил овал на стекле алмазным инструментом, одним движением залепил стекло пленкой, продавил и влез внутрь. Интересно, что стекло было не двойное, а одинарное.

Ванная комната представляла собой нечто кафельное и опрятное, подробности он не рассмотрел. Через ванную он вышел в коридор третьего этажа. Его гибкая фигура в трико изогнулась в сторону двери спальни.

Мартин не думал, а выполнял задание. Спальня была погружена в полумрак. Он увидел большую кровать, стоящую спинкой к стене. Он четко увидел один силуэт. Значит, его задача – пугнуть этого человека.

Мартин надел зеленую маску монстра, нажал на кнопку, и на нем надулась одежда. Он стал толстым. Из его кармана зазвучала мелодия из первого фильма о зеленом монстре с завернутыми ушками. Спящий человек пошевелился, но, увидев ужасную и обаятельную фигуру зеленого монстра, закрыл глаза, потом открыл и опять увидел торчащие ушки тролля, который к нему приближался странными шагами.

– А – а—а!!! – завопил мужчина, явный клон генерального конструктора Николая Никитича. Он натянул на себя одеяло, потом резко его отбросил и не обнаружил в комнате никого, но увидел, что дверь в комнате бесшумно закрылась.

Мартин вышел в коридор, навстречу ему бежали два тощих пса, видимо, они услышали крик хозяина. Собаки, увидев зеленое чудовище, приостановились. Мартин воспользовался замешательством собак, прыснул из баллончика в их сторону неизвестным веществом. Собаки отключились. Он снял с себя костюм тролля и ушел из здания по балконам.

Деньги Мартину принесли те же два человечка и, протянув ему конверт, исчезли. Мартин тут же пошел домой, где его ждала Надя. Он прекрасно знал, что ей труднее других пришлось переживать банкротство, которое устроил Николай Никитич, приобщив всех к фантастическому полету через межзвездный портал.

Но фильм, снятый на тему полета, имел фантастический успех среди зрителей, и финансы нашли своих спонсоров.

– Надя, – сказал Мартин и замолчал, вглядываясь в экран телевизора, где в черной рамке показывали лицо человека, похожего на Николая Никитича, который, как сказали, умер сам по себе. Мартин сжал зубы, еще немного помолчал, послушал диктора о том, что он говорит, и сказал: – Я предлагаю тебе полететь на Луну.

– Это шутка, Мартин? – спросила Надя. – Где у тебя миллионы зарыты? Ты их в засушенном виде хранишь, как фруктовый чай?

– Нет, все значительно круче. Если лететь на острова, то у меня есть наличные деньги, а если лететь на Луну, то придется продать то, что лежит в моем поясе.

– Ты вновь захотел стать известным человеком, но за какие деньги? – спросила она, не принимая его слова всерьез.

– Ценой юмора, – ответил Мартин со странным выражением лица, трогая пальцами сумку у себя на поясе.

– Все свое ношу с собой? – спросила Надя, махнув головой в сторону его сумки.

– Нет, здесь наличные деньги для полета на острова или куда ты захочешь поехать в пределах Земли, а если ты согласишься полететь на Луну, то и деньги будут другие.

– Я тебя поняла: в нашем Лунном парке открыли новые аттракционы. Хорошо, пойдем в парк и на аттракционах узнаем, на что мы годимся, – серьезно сказала Надя.

– Ладно, пойдем на американские горки! – согласился Мартин. – Надя, ты только скажи мне: в нашем доме не появились случайно большие головки винтов, которые ни богу свечка, ни черту кочерга? Просто ввинченные винты или жучки?

– У тебя вечер загадок! Я дома – женщина, и все мужские дела вплоть до шурупов мне чужды.

– Звучит хорошо! Тем не менее, я пройду по дому, – сказал Мартин и пристальным взглядом просмотрел все головки винтов, но ничего необычного не обнаружил. Его внимание привлек новый шкаф, с одного бока у него виднелись коричневые пластмассовые заглушки, на одном винте заглушки не было. Он приблизил рот к микрофону, похожему на головку винта, и сказал:

– Привет, Сеня, ты зачем человека пришил?

Сеня сидел в это время на высоко поднятом сиденье стула в дежурном помещении. Он посмотрел на панель сигнализации, услышал звуковой сигнал, увидел мигающий светодиод, включил трансляцию из дома Мартина, но больше одной фразы так и не услышал. Сеня и сидящий рядом с ним его напарник Веня переглянулись. Их выразительные глаза мыслей вслух не выражали.

– Мартин – сообразительный мужик, – проговорил Сеня, коренастый мужичок со скошенной головой. – Он умный, нас не продаст.

– Зато он продаст то, что украл. Сеня, ты что, не понял, что это он стащил пояс с товаром? А клон посмотрел, что пояс с товаром исчез, и дал дуба, – сказал Веня.

– Веня, ты думаешь, что это Мартин стащил товар?

– Нет, его собаки украли, – издевательски протянул Веня, человечек сухощавый, можно сказать худой, несколько сутулый, с редкими светлыми волосами на голове, но без сплошной лысины.

– Похоже, что ты прав, – скрипнул зубами Сеня, – мы с тобой ждали Мартина в машине, а клона Николая Никитича в глаза не видели. По ТВ сказали, что он умер своей смертью, жил один, сердечный приступ – и помочь было некому.

– Мы что, теперь Мартина пугать будем? Это Николаю Никитичу надо было пугнуть своего клона, чтобы тот товар отдал, а Мартин и пугнул, и товар взял. А двойник богу душу отдал. Мы что, зря ему деньги отдали? – заволновался Веня.

– Мы свою задачу выполнили, остальное – не наше дело. Веня, а что за товар – то мы упустили? – спросил наивно Сеня, думая, что в поясе находились алмазы с Луны.

– Сеня, я так понял: пропало вещество, которое из собак делает людей. Если собака съест это вещество, в ней меняется набор хромосом и собака становится человеком, пусть недалеким, но все же.

– Собак и среди людей достаточно, еще людей из собак делать. Веня, скажи, что пошутил.

– Нет, я не шутил, это вещество такое дорогое, что мало не покажется, если его продать. Вот если оно сейчас у Мартина, то он богатейший из людей и может слетать на Луну.

– Так давай кинем его и станем богатыми, – предложил Сеня.

– Оно мне надо? – пробубнил Веня. – Николай Никитич говорил по телевизору, что собак готовят для полета на Луну. Собаки людьми не станут, их сделают немного умнее, натаскают и пошлют к лунным гномам в гости. Слышал ты про лунных гномов?

– Ты за кого меня считаешь? Видел я макет Сферы для Луны по ТВ, понятное дело, лунные гномы маленькие, вот и нужны разведчики типа собак, но умнее собак. Слушай, Веня, а если я съем эту бурду из пояса, то стану умным? Нобелевскую премию мне дадут?

– Сеня, тебе дадут премию в области наукоемких краж!

Во сне Николай Никитич продолжал летать. Он испытывал блаженство от парения в воздухе. Вероятно, в прошлой жизни он был птицей. В настоящей жизни он был изобретателем. Мысли о технических новинках, которые можно создать на фирме, не давали ему покоя. Вот и теперь он думал о том, как сделать умную собаку, которую можно послать на Луну. Нужная собачка Кросс была у его сотрудницы Марины, но уж очень она была непосредственная, и трудно было представить собаку разведчицей в катакомбах планеты.

Щепкин, правая рука или голова Николая Никитича, предложил использовать для Кросса сыворотку мозга, которую он использовали для биологических роботов. Николай Никитич больше доверял электронике. Он подумал, что чип памяти – это то, что надо. В чип можно зашить нужную программу, содержащую необходимые знания для собаки. Хуже другое: у собаки не было в голове платы для установки чипа. Либо чип должен быть радиоуправляемой моделью. Теплее.

Портал известности и портал забвения дружили семьями. К Марине они никого отношения не имели, она была неизвестной. Почему? Простой женщине забвение не грозило, поскольку известности не было никакой. Она смотрела на экран компьютера и искоса смотрела на небо за окном.

Перистые облака затейливой формы тонким слоем отделяли землю от космических глубин. Вскоре глаза невольно посмотрели в сторону входной двери, при этом вся она даже не шелохнулась. В дверь вошел высокий, импозантный Щепкин. Последнее время он зачастил в ее дом. Это был мужчина, овеянный легендами, которые сочиняли люди, возводя его в ранг известности местного масштаба.

В следующий приход импозантного мужчины взгляд Марины оттаял. Она подумала, что Щепкин – это то, что надо. Офис гудел и стонал от голоса Щепкина. Он разделывал в пух и прах нерадивых работников. В конце месяца он орал на всех и вся, и особенно на очередную жертву, показывая свое подобострастие в подборе кадров.

Страшный человек по сути своей, а внешне вполне симпатичный. Марине он довольно долго нравился, пока она косвенно не попала под его выхлопные газы слов. Ужас в полной мере пришлось испытать ей, не отходя от рабочего места.

В очередные жертвы разборки можно было попасть за небольшое опоздание на работу или за пропуск части рабочего дня по причине вполне пристойной, например, если вам надо было сдать примитивный анализ. Вопли Щепкина – это ерунда, но постоянно портящая нервную систему, после чего хотелось просто пройтись среди летящей листвы, которая шуршала, но не ругалась праведными словами.

Вот в чем был ужас ругани: все слова по отдельности были правильными, но в целом – это был гимн несправедливости. Через некоторое время все люди на фирме успокаивались. За окном ветер гнал дымчатые облака, между которыми проглядывало солнце и освещало золотистое оперение деревьев.