Читать книгу Дар одиночества - Наталья Русина - Страница 4

Облака – это тени ушедших за море,

В невозвратную даль, недоступную нам.

Так беспечны, безудержны те, кто на воле,

Как бродяги, привыкшие к чуждым мирам.

Вереницей прощаются милые лица.

Провожу их слезой в тот неведомый край.

Позову их во сне – и детство приснится.

То ли в нём, то ли там наш потерянный Рай…

Мне Богом и судьбой дано молиться

За чью-то боль, за горе, за беду.

Взгляну в уставшие родные лица

И всю печаль улыбкой разведу.

Мне Богом и судьбой дано по силам:

Не спать, не убегать, беречь, любить.

Стальные нервы, как канаты, жилы.

Обиды отпустить. Понять. Простить.

Мне Богом и людьми дано подняться,

Когда на перепутье упаду;

С отвергнутым и грешником обняться,

Помочь тому, кто в жизни, как в бреду.

Мне Богом и людьми дано прорваться

В заоблачную высь, где душам рай;

На колесе любви, добра умчаться

В волшебный мир, в неведомый нам край.

Мне Богом и судьбой дано вернуться,

Поверить и другим дарить тепло,

В чужих слезах от счастья захлебнуться

И сделать так, чтоб стало всем светло.

Мне Богом и людьми дано ворваться

В чужие души, стать для них родной,

И там, где просят, навсегда остаться.

Я не хочу иметь судьбы иной.

Кто сказал: одиночество – это разлука?

Одиночество – Богом означенный дар.

Тишины долгожданной я слушаю звуки,

Утихает страстей бестолковый пожар.

Я бреду, ни души не встречая в округе.

Я молчу, наслаждаясь отсутствием лиц.

Старый дуб осеняет прохладою друга;

Я учусь языку у бесчисленных птиц.

Мне порывистый ветер подарит свободу.

Я на крыльях его устремляюсь в полёт.

Видно: так уж Создателю было угодно,

Что душа в одиночестве только поёт!

Белые лебеди – вестники верности.

Белые лебеди – знаки судьбы;

Вьются над морем, посланники вечности,

Волн не касаясь, и с криком мольбы.

Чьи вы, родные? О чём вы поведали?

В горе ли, в радости; с дальних краёв?

Может, беду, может, счастье изведали,

Жребий прикинув на чаше весов;

Тонкие, хрупкие, с виду беспечные,

Гордо неся безупречный изгиб.

Знаком Всевышнего путь ваш отмечен;

Крылья рисуют на небе круги.

Белые птицы, повенчаны снежностью,

Так и сливаются с пеной морской.

Жизнь в небесах их измерена нежностью.

Нет им покоя в той жизни мирской.

Ветер валторной трубит в поднебесье,

Шлёт письмена в синеокую даль.

Музыка сердца слагается песней,

Рвётся наружу, сметая печаль.

Кто ты: Творец или просто кудесник —

Дал мне свободу, расправив крыло?

В шёпоте волн зашифрованы вести,

Тучи развеялись, стало светло.

Но тишина разбивается бурей,

Волны нахлынут, срезая песок.

Так и судьба, разъярившись, как фурия,

Рушит ударом, сбивающим с ног.

Кто ж мы? В пустыне забытые странники

Или ваятели собственных душ?

Примут ли Там? Или станешь изгнанником,

Иды соткавши из тлена и стуж?

Бесконечная даль. Неуёмная сила.

Возвращаюсь к тебе, где б меня ни носило.

Уплывают в волнах все печали и боли.

Я, как птица, свободен, я снова на воле!

Горизонт миражом заманил меня в сказку,

Где мгновенно меняются контуры краски:

То пустыня безводная с сотней колючек,

И песчаных барханов вздымаются кручи;

То Ярило заполнит собою пространство.

Припадёшь перед ним, словно грешник из странствий;

То Жар-птица взмахнёт рукавами-крылами,

Взмыть вдогонку готовая за облаками;

То тревожная высь расплескала чернила,

И гроза пролилась, и дождём всё омыло.

Чудотворна природа: вновь солнце с улыбкой,

А в лесу соловьи заиграли на скрипке.

Переменчива Балтика, в меру сурова.

И душою чиста, да и духом здорова!

Бреду по мокрому песку,

Пытаюсь след на нём оставить,

Но волны берег стерегут —

И след уносят с литорали.

Проникнув в тайны бытия,

Ты оказался в Абсолюте,

Где все законы жития

Сложились в ноль, явившись сутью.

Сполна раскрылось слово «дзен»,

И ты познал, что значит Дао.

Утихли страсти, кончен плен;

И жизнь – кольцо, в ней нет начала.

Изведав тьмы, оценишь свет.

Узнав войну, захочешь мира.

И дав молчания обет,

Прорвешься голосом в стихире.

Уплываю, как лодка, в туманную даль.

Под водой рассекаю безбрежную гладь.

Ни о чём не грущу, ничего мне не жаль.

Никаких перемен. Не настроена ждать.

Я живу в настоящем, не зная времён.

Я спокойна, не слыша чужих голосов.

Оболочкой волшебною мир окружён.

Я не чую различий у яви и снов.

Нереальность иль мир, перевернутый наничь?

Я спешу эту грань невидимкой пройти.

В этом мире легко так душу изранить.

В отражённом – случается душу спасти.

Надо только слушать и услышишь:

Голос моря. Как оно поёт!

Иногда сонатою задышит,

Зашумит – симфонией возьмёт!

Для меня одной – все звуки мира.

Где-то дирижёр взмахнул рукой,

Заиграл солист волшебной лирой,

Зазвучал аккордами прибой.

Чайки прокричали, как тромбоны,

Ветер простучал, как ксилофон.

А с небес Творца раздались звоны.

Дирижёр ведь Он, а мы – лишь фон!

Красавец «Крузенштерн» пришёл из странствий,

Четыре мачты вытянув в струну.

И мир волшебный, сказочно-прекрасный

Явился мне как чудо наяву.

Раскинул паруса парящей птицей,

Навстречу ветру устремляясь вдаль.

А был ли он? А может, сон мне снится?

В тумане растворился. Очень жаль.

Уплыть на нём в безбрежное пространство,

Где море переходит в небеса;

Где ветер – царь, а волны-чужестранцы

Несут фрегат навстречу чудесам.

О, сколько тайн скрывает гордый парус:

Иные страны, дальние брега…

Не страшен шторм – ветра ему на радость:

Судьбе навстречу следует фрегат!

В неведомых краях – внезапность, буря?

Муссон, борей, сирокко, фён иль бриз?

С волной то в дружбе он, то с нею споря,

Плывёт за горизонт, как птица, ввысь!

Волна стучится громко в борт и, пенясь,

Грозит упасть, разбиться о корму.

Сурово море к тем, кто жизнь не ценит,

Избрав свободу вопреки всему.

Вот оно передо мною – море:

Чуть солёный привкус на устах,

Волны с ветром бесконечно спорят,

Прячет солнце лик свой в облаках.

Чайки улетают в бесконечность:

Там, за горизонтом – «чужестран»!

Я сегодня – леность и беспечность,

Море мне – бальзам для старых ран.

Говорят, что Балтика сурова,

Но по нраву мне она близка:

Отгремев грозой, с улыбкой снова

Озаряет солнце берега.

Листья янтарём блистают жарко,

Край волшебный стал мне дорогим.

Море воздаётся мне подарком;

Растворяюсь в нём, сливаюсь с ним…

А по утрам святая тишина.

Деревья-исполины, будто стражи,

Хранят молчанье. Я бреду одна.

А там, за поворотом, – море, пляжи.

Балтийский берег. Кварцевый песок.

И чайки раскричались дружным хором.

И солнце на волнах наискосок.

И не объять простор могучий взором.

Ещё все спят. На море ни души.

Какой подарок – ты един с природой!

Прибой навстречу радостно спешит,

И волны набегают, словно ноты.

В плену у моря зачарован странник:

Корабль увёз мечту за горизонт.

И чёрный лебедь – сказочный посланник —

Явился из Европы, как виконт.

И Он один: красив и горделив.

Спустился на воду, крестом расправив крылья

И боль свою печально затаив, —

Свободный дух, не терпящий насилья!

Сегодня штормит. И волны изрядны.

В их шквале мне слышится рокот времён.

Грохочет прибой. И в уборе нарядном

Он берегу шлёт за поклоном поклон.

Художник хром-кобальт положит в основу,

Добавит лазури и охры возьмёт.

Мазнёт малахитом – картина готова!

Белила на гребне. И – море зовёт!