Читать книгу Сумасшедший декабрь - Наталья Шагаева - Страница 8

Кристина

Прихожу домой, запираюсь. Ставлю на тумбу коробку с пирожными для Эльки. Раздеваюсь. Тепло, чисто, пахнет едой, специями. Похоже, на плов. Юра великолепно его готовит. У меня всегда каша кашей, а у него – рассыпчатый и вкусный.

Прохожусь по комнатам – тишина и идеальный порядок. На кухне вымыта посуда, а на плите свежий плов. Даже салат нарезан.

Юра написал, что заберёт Элю. Ухожу в ванную. Раздеваюсь, встаю под душ, пытаясь расслабиться. Струи теплой воды бьют по груди, и я намеренно ее подставляю, будоражит. Соски ноют, тело сводит. Хочется секса. Такого настоящего, горячего, можно даже грубого, чтобы тебя именно взяли, вжимая в этот мокрый кафель. Такого секса, чтобы выкинуть все из головы и расслабиться, хотя бы на вечер.

А все этот наглый пацан! Он решил, что ему все можно. Нет, он накинулся на меня и внаглую заявил, что его спровоцировали мои губы. Я, определённо, зла на него, я задыхаюсь от этой наглости и вседозволенности. Но Максим вдруг дал мне понять, как давно у меня этого не было. Чтобы муж вот так взял меня, неожиданно и нахально. У нас все больше как-то… А как у нас? Да никак. Давно никак. И даже если приходит физическое удовлетворение, морального уже давно нет. Последний год так точно. Я много работаю и устаю. Юра всегда в делах. К вечеру мы выжаты настолько, что думаем только о сне.

Выхожу из душа, сушу волосы и натягиваю халат. На кухне звонит мой телефон, и я несусь туда.

– Крис, привет, – это моя соседка с первого этажа. Мы не дружим, но довольно неплохо общаемся.

– Привет, Анют, – отвечаю я, параллельно ставя чайник.

– Крис, выручай, нам срочно нужен торт на юбилей мамы.

– Окей, к какому числу нужно?

Я беру заказы на дом. Это тоже деньги, и я не могу от них отказаться.

– Завтра уже надо, – виновато сообщает Аня. – Представляешь, мы забыли про ее юбилей, – шепотом сознаётся она. – Выручай. Она любит «Молочную девочку с ягодами». Сделаешь?

Посматриваю на часы. В принципе могу и сделать. До утра торт застынет и напитается.

– Ладно. Цену ты знаешь.

– Да, конечно. Спасибо, Крис.

Прощаемся. Сажусь за стол, примерно прикидывая, что мне нужно из продуктов. Пишу Юре список, прося его все купить. Беру чашку, закидываю три ложки с горкой растворимого кофе и заливаю кипятком. Мне нужна бодрость.

Юра приводит Эльку.

– Все купил. Посмотри, такая сгущёнка пойдёт?

– Да, подойдёт, – киваю, накрывая на стол к ужину.

– А из ягод были только черника и малина.

– Нормально. Не хотела я брать этот заказ, но Аня выручает нас с Элькой, поэтому отказать не смогла.

– Я все сделаю, посуду помою, Элю тоже. Могу в одном тазике их помыть, – шутит муж.

Настроение у него игривое. Заботливый. Напрягает, что это не просто так. Он всегда такой супермуж, когда ему от меня что-то нужно. И нас еще ждет этот разговор.

После ужина муж занимается дочерью, а я начинаю выпекать коржи.

– Юр! – кричу мужа, когда на подоконнике звонит его телефон. Он долго смотрит на дисплей, но не отвечает, забирая с собой телефон. Краем уха слышу, что ему звонят еще несколько раз, но без ответа.

– Крис, ответь, – через какое-то время приносит мне свой вновь звонящий телефон.

– Кто это? – вытираю руки.

– Просто скажи, что я оставил телефон дома и ты не знаешь, когда буду.

Нажимает на «ответ» и всовывает мне телефон.

– Да.

– Добрый вечер, – на том конце немного хриплый мужской голос. – Можно мне услышать Юрия?

– Его нет. Он оставил телефон дома.

– А вы кем ему приходитесь, девушка? – спокойно спрашивает мужчина.

– Супруга.

– Передайте тогда вашему мужу, что я очень ему не советую прятаться за вашу юбку, все равно же найду и взыщу долги, – уже угрожающе произносит он. – Вам не понравится, если я лично вас навещу. Доброго вечера, – мужчина сбрасывает звонок, а я растерянно отдаю мужу телефон. Динамик громкий, хороший, Юра все слышал.

– Что происходит? Кто это?

– Об этом я тебе сегодня и говорил, – подавленно сообщает мне муж. – Нам срочно нужно где-то найти триста тысяч. Иначе… – устало потирает лицо и садится за стол, нервно откидывая телефон. Продолжаю делать крем, а у самой руки дрожат. Слова не могу сказать. Страшно. – Там очень серьёзные люди, – подогревает муж.

– Юра! – повышаю голос, с психом кидая ложку в раковину. – Откуда такие долги? – уже тише спрашиваю я, чтобы не напугать дочь. – Куда ты влез?!

– Крис… – выдыхает и долго медлит, словно я сама должна придумать. – Мы взяли у этих людей деньги за двигатели, договорились с военными, они должны были их нам вытащить из резервации. Рабочая схема. Навар большой. Но сорвалось. В части проверка… И все тормознулось. А заказчик не хочет ждать.

– Юр… – тоже пытаюсь выдохнуть. – Это даже звучит несерьезно.

– Да все там серьёзно было, – открывает в телефоне фото каких-то бумаг и огромных железных двигателей. – Вот, все реально. Как только проверка пройдет, их спишут и отдадут нам. Нужно просто немного времени. Мы еще с тобой заживем. У меня много желающих.

– Ну так возьми деньги у военных назад и отдай их этим серьёзным людям.

– Да не могу я. Это так не делается. Все уже запущено. Мне доверять никто не будет, если стану так мелочиться…

– А то, что тебе угрожают, это нормально?

– Нет. Давай просто возьмём кредит. Я рассчитаюсь с заказчиком, а в течение месяца все наладится, и мы всё вернем.

Говоря «давай возьмем кредит», он имеет в виду меня. Потому что на Юре уже висит кредит.

– Нет. Я не буду ничего на себя вешать. Моей зарплаты и так едва хватает, – голос срывается.

– Хорошо! – тоже нервничает, словно я в чем-то виновата, хватает телефон и выходит на лоджию курить. Крем перебивается, сворачиваясь. Нервно выкидываю его в мусор, начиная взбивать заново.

Я даже верю мужу. Возможно, так оно и есть. Мне страшно за него. Звонивший был хоть и вежлив, но очень убедителен. Кусаю губы, а мысленно уже подбираю варианты, в какой банк обратиться.

Выхожу на лоджию, чтобы забрать остывшие бисквиты. Юра там, смотрит в окно, что-то листая в телефоне.

– Зайди домой, простынешь, – говорю ему. Уже не нервничаю. Чувствую усталость, особенно моральную.

– Мышка, – обнимает меня сзади, прижимая к себе. Такой теплый, родной. – Ну так вышло, – убирает мои волосы в сторону, втыкается губами в висок. – Я как лучше хотел. Заработать для нас. Я сам заеб*лся, так жить. И схема рабочая. Но никто не застрахован от форс-мажоров. У кого мне просить помощи, как не у тебя?

Пытаюсь расслабиться в его руках, откидываю голову ему на плечо.

– Хорошо. Завтра у меня выходной. Поедем и возьмем кредит. Но обещай мне бросить это все и устроиться на обычную работу.

– Мышка, ну сколько я там заработаю? Копейки. Надоело пахать на дядю. В моем возрасте нужно уже что-то посерьёзнее.

– Юра, очнись! Твое «серьёзное» приносит нам только долги!

– Я тебе слово даю, этот кредит мы выплатим через месяц. Железно. Думаешь, если бы я не был уверен, то просил бы тебя? Ну ты чего, Крис?

– Хорошо. Ладно, – сдаюсь я. – А ночью ты где был?

– Так вот, решал эти проблемы. Пытался не втягивать тебя.

– Хорошо. Отпусти меня, мне торт нужно собрать.

– Хочешь, помогу? – голос становится игривый. Добился своего. Щекочет меня. Смеюсь.

– Нет, спасибо. Я сама, – вырываюсь из его рук, забираю бисквит и ухожу на кухню.

Я люблю мужа. Да, уже не с такой страстью, как раньше, не так пылко, но мы действительно родные. Его мать живет в маленьком городке, и они почти не общаются. Некрасивая семейная история. Моих родителей давно нет в живых. Они погибли в аварии, когда мне было двадцать пять. У меня нет родных братьев и сестёр, как нет и настоящих подруг – не сложилось. Я всегда всю себя отдавала мужу, дочери и работе. И кроме Юры, ближе у меня нет никого. Иной раз даже кажется, что наши отношения давно переросли в родственные. Но после десяти лет брака это нормально. Наверное, нормально.

На часах почти полночь. Ставлю торт в холодильник. Вышло хорошо. Ане понравится. Убираю за собой, мою руки и иду в спальню. Радует только то, что завтра у меня выходной и не нужно соскакивать по будильнику.

Прохожу в спальню, скидывая халат и трусики, надеваю длинную футболку для сна. Юра в кровати, что-то читает в планшете, облокотившись на спинку. Ложусь под одеяло, расслабляюсь, пытаясь выкинуть все из головы. Слышу, как муж убирает планшет, ложится на подушки, запускает руку мне под футболку и накрывает грудь, покручивая сосок. Не реагирую. Не хочу ничего. Щипает.

– Больно, – пытаюсь отвернуться, не отпускает, скользя рукой мне между ног.

– А кто это у нас тут такой гладенький? Моя киса побрилась? – поглаживает меня. А я не хочу. Ничего, кроме раздражения, сейчас не чувствую. Еще вчера хотела. А сегодня так устала, что каждое прикосновение вызывает отторжение.

– Хуже. Шугаринг сделала, – отвечаю я, вырываюсь, отворачиваясь от мужа. – Еще неделю назад сделала, – говорю с обидой.

– Ммм, – прижимается к моей спине, дёргает бедра, вжимая в своей пах. Уже возбуждён. Готов к бою. Как все просто у мужчин. Раз – и он готов. А мне сейчас, чтобы возбудиться, нужно… Не знаю, что нужно. Хотя знаю, но Юра этого не сделает. Женское возбуждение оно, и правда, в голове.

– Юр, я не хочу. Я устала.

– Я быстро. Все сделаю сам, – не слушает меня. Одной рукой вновь накрывает грудь, другой складочки, раскрывая. А там, естественно, сухо. Я не хочу быстро. Я хочу долго, чтобы ласкал, любил, подводил меня к дикому желанию, чтобы сама просила трахнуть. Но… Мы как-то разговаривали на эту тему. Я была пьяная и выдала мужу все, что меня не устраивает. Но он так и не услышал.

Юра облизывает пальцы, увлажняет меня и тут же вторгается. Все равно дискомфортно.

Все происходит действительно быстро. Муж сразу ускоряется, больно сжимает грудь и хрипло дышит мне в ухо. А я покорно жду, когда это закончится. Мне вдруг хочется порыдать. От того, что я ничего не чувствую. А ему хорошо. От того, что муж даже не пытается сделать так, чтобы мне было хорошо. Намеренно сжимаю мышцы лона, ритмично, сильно, только для того, чтобы Юра кончил и оставил меня в покое.

– Мышка, ты успела? – спрашивает меня, чмокая в щеку. Я не то чтобы не успела, я даже не начинала. Молчу. – Нет? Прости. Ты такая узенькая у меня, как девочка. Завтра все будет, – довольно сообщает он и принимает удобную позу для сна. – Спокойной ночи, мышка.

– Спокойной, – отзываюсь, чувствуя себя морально убитой.