Читать книгу ∞ Сборник рассказов. Бесконечность - Наталья Синицына - Страница 2

Шел дождь.

Старик сидел под наспех сооруженным навесом, у костра, и смотрел в темноту.

Постепенно он стал различать какие-то образы, движущиеся в его сторону.

Медленно приближаясь к Старику, они видели в нем само Мироздание! Мироздание, в котором отражаемся мы сами, все вокруг нас как в водной глади отражается луна в ясную звездную ночь!

Он был слабым «высушенным» стариком с волнистыми до плеч волосами, одетым в скудную одежду, сотканную изо льна.

Пламя костра обогревало ему худые ноги и освещало лицо.

Странники устроились рядом, а Старик посмотрел прямо перед собой и спросил: «Кто вы? Зачем пришли сюда? Я все эти годы жил один и никто не мешал предаваться мне своим мыслям?»

– Мы узнали о тебе от Земли! Она всех знает! И еще она сказала, что ты и есть Истина!

– А что есть Истина?

– Истина – это когда много людей в течение длительного времени приходят к более или менее определенному выводу.

– Да, но Истина пронзает как молния и внезапно. Мало кто ждет настоящего озарения.

– Но каждый думает, что прав именно он!

– Просто всякий мелкий, отдельно взятый «осколок» по сути, выручен из огромной мозаики Вселенной. Прав только тот, кто стоит на гребне волны именуемой Временем. Попал в его волну – прав!

– Но как попасть на этот гребень, если время ведет нас вперед и, иногда мерзко искажаясь, – то сжимает в тиски, то рвет на части? Или, что еще хуже, «прет» прямо в лоб и, не дав опомниться, заставляет принимать, в том числе, и неверные решения?

– Но, ведь, иногда оно течет очень плавно, предоставляя возможность спокойно подумать и понять всю свою прелесть, и мы лишь слышим тихий его шелест, который может смениться яркой вспышкой четкой Мысли!

– Тем не менее, довольно неприятно ощущать все эти впадины и ямы как на плохой дороге.

– Да. Так выходит, что все мы ходим по кругу из собственных иллюзий и ошибок; периодически повторяемся, при этом догоняя самих себя, – но вместе с тем, – находимся у него в хвосте. В хвосте у времени, которое как соты, где есть внутренние хода, пустоты, тупики и коридоры, по которым перемещаемся внутри – а выглянув наружу, понимаем, что стоим на месте.

* * * * * * * * * * *

…Мне там было очень хорошо.

Там, до Рождения…

Было тепло и, вместе с тем, дрожь пробирала насквозь.

Время тихо шуршало, искажаясь фейерверком еще неродившейся Мысли.

Яркие цвета становились четкими изображениями «ничего» и ни о чем.

Я просто был и не был, и мне не надо было держать ответ за свое «несуществование».

Я знал все и ничего.

Обладал, не обладая целым Мирозданием звезд и водных гладей, и Земля как масло таяла подомной, когда я хотел просто знать!

Нечто улыбалось мне и плакало от боли и счастья, но я этого не чувствовал, ибо мне было покойно.

Я просто пил ручей Истины, который был всегда.

Как сделать выбор между Тем и всего лишь жизнью?

Или если бы не жизнь, я бы этого не знал?

Когда вопросов больше чем ответов, собрав себя из пепла по крупицам, понимаешь Свет как таковой.

Мы знаем все изначально.

Нельзя научить Быть.

* * * * * * * * * * *

Дождь закончился.

На небе засветились мириады звезд.

Костер почти догорел, близился

рассвет…

_ _ _

Спутники исчезли, оставив за собой лишь свои имена.

Одного из них звали Ио.

Только он и решился заговорить со Стариком.

Остальные – Европа, Ганимед, Каллисто тихо сидели, грелись и в разговор не вступали.

Все четверо словно растворились в воздухе и хозяин костра, наговорившись, поплелся в свою «берлогу», которую построил сам из сосновых бревен.

фото 1 http://www.kosmos-x.net.ru

Растянувшись на кровати, стал засыпать. Ему чудился то волчий вой, то крик совы.

В печке потрескивал огонь, но звон сверчка мешал вслушиваться в тишину…

Он шел прямо в небо, будто разверзая его, навстречу яркому Солнцу, хоть вокруг было темно!

Планеты словно нависли над ним; впереди увидел Воронку, которая выделялась сероватым оттенком, казалась липкая на ощупь и отдавала солоноватым привкусом во рту.

Как трясина, она манила Старика к себе и, в то же время, отталкивала своей мерзостью.

Потянувшись к ней, он проснулся.

Повернулся на другой бок, пытаясь вновь уснуть, но тщетно!

Воронка не отпускала – теперь казалась черной расплывчатой массой, и у нее не было конца; при этом Старик ощутил такое чувство скорби, что ему захотелось уйти – но он не мог!..

Потеряв всяческую надежду на спасение, Старик посмотрел вверх и увидел Звезды, которые сияли.

Это его несколько успокоило, и он плавно соскользнул в постель…

_ _ _

Днем он решил прогуляться.

Старик любил бродить по лесным тропинкам.

фото 2 http://www.pixabay.com

Подойдя к соснам, гладил стволы и что—то им шептал, а потом шел к реке.

Пели птицы, трава ласкала ноги, дул легкий ветерок и светило Солнце. Настроение понемногу улучшалось и, испытывая умиротворение от соприкосновения с природой, он в полной мере мог созерцать покой здешних мест.

Осенью грибы, летом ягоды; одна река чего стоила с густо растущим камышом и заболотившимся уголком, где жили водяные крысы.

Зимой ее края затягивало льдом, поэтому утки, оставшиеся на зиму, плавали на средине водоема, пытаясь добыть себе корм.

С наступлением холодов Старик много времени проводил лежа на печи, слушая шум ветра за окном, наблюдал за снегопадом.

Все вокруг становилось белым, и он растворялся в зимней сказке, вспоминая яркий, красно – желто – коричневый пейзаж уходящей осени, отраженный в черной, очищенной после лета воде.

Летом же он ненавидел молнии, но любил прохладные вечера, несущие в себе запах сена и увядших полевых цветов.

Наблюдая за звездами, он мог уснуть без тревоги на сердце.

_ _ _

Постепенно темнело.

Солнце еще не зашло, а тусклый блик молодого месяца уже появился в небе.

Первым приближался Ио в какой-то нежно-голубой дымке бескрайного неба, поражая лучезарной чистотой своего образа уставший взгляд Старика.

Каллисто же яркий, почти красный, любил развлечься всеми известными ему способами, свято верил в идею, и неважно в какую.

Главное, чтобы она была и вдохновляла его; делал все, что хотел, особо не задумываясь о последствиях, и если что-то выходило из-под контроля, винил в этом пресловутые «темные силы».

Он то, в чем он, добрейший из всех добрейших, виноват?

Европа, схожий с ангелом на полотнах Джотто, всех любил, считая, что в Мире и так много зла и таким образом поддерживал внутреннее равновесие, а Ганимед слыл настоящим ремесленником.

Умел делать практически все и, не обладая яркой внешностью, был достаточно обаятельным.

Неправильный овал лица, цвет которого оставлял желать лучшего, сглаживала милая улыбка.

Каллисто, Европа, Ганимед казалось, жили сегодняшним днем и за Ио волочились просто из любопытства.

Им нравилось путешествовать по космосу, находить новые миры или наблюдать, к примеру, рождение сверхновой звезды.