Читать книгу Закон бумеранга, или «Эра милосердия» - Наталья Смирнова - Страница 2

Унылый октябрьский вечер, казалось, не предвещал ничего необычного. Петербург слезился лёгкой моросью, и вынырнувшая из метро Валерия уже собиралась раскрыть зонтик, но передумала. Дождя, как такового, не было, а уж к мороси – ей, родившейся и всю жизнь прожившей в этом городе, не привыкать. Она даже любила влажный осенний воздух и тонкий аромат опавших листьев, находя в них своеобразную романтику, кому-то, быть может, кажущуюся чудачеством. А как замечательно прогуляться пешком по осеннему проспекту от метро до самого дома! Настоящий релакс для души.

Валерия сделала глубокий вдох, но вместо любимых ноток природного «парфюма» почувствовала вдруг резкий, неприятный запах, чем-то напоминающий помойку. Оглядевшись вокруг, она увидела бомжа, старательно роющегося в урне. Вероятно, тот искал пустые бутылки. Нет, сердобольная Валерия вовсе не испытывала к таким людям ни отвращения, ни, тем более, ненависти, но всё же никак не могла понять – что заставило их дойти до такого состояния. Да, возможно, кто-то из них стал жертвой мошенников, но ведь это лишь малая часть. А остальные? Здоровые, с руками, с ногами, с головой, наконец! Неужели они не нашли для себя другого места в жизни? Вот и этот мужчина, роющийся сейчас в урне, наверняка, ещё не старый, хотя… по его внешнему виду вряд ли можно определить возраст. Да, собственно, Валерия и не собиралась этого делать, стараясь тактично обойти незнакомца как можно быстрее. От запаха слегка начинало мутить. Но именно в тот самый момент бомж как-то странно вздрогнул и посмотрел на неё своими пустыми, мутными глазами… Господи… Валерия почувствовала сильный озноб, мгновенно прокатившийся по всему телу. Стало трудно дышать… Перед ней стоял Арсений. С грязной, лохматой бородой и искажённым, одутловатым лицом, но всё-таки узнаваемый. Арсений…

«Господи…» – прошептала Валерия, скорее даже не прошептала, а прошевелила губами. Сердце отчаянно колотилось где-то на подступах к горлу, словно перекрывая воздух. Арсений… Нет, он не узнал её, это чувствовалось по его остекленевшим, ничего не выражающим глазам. Да и вряд ли он сейчас вообще мог кого-то узнать! Несколько секунд Валерия стояла, как вкопанная, и вдруг неожиданно бросилась бежать. Куда? Зачем? Она не знала. Главное – убежать подальше от увиденного кошмара, затеряться на шумном проспекте среди прохожих.

Стемнело. Вечер окончательно вступил в свои права, украсив город множеством огней. Вот уже целый час Валерия просто брела по проспекту. Первый шок прошёл, и она предавалась воспоминаниям десятилетней давности. Именно тогда они виделись с Арсением Плотниковым в последний раз. В тот самый день, когда он жестоко и беспощадно вышвырнул её из своей фирмы, оставив без работы и практически без средств к существованию. Десять лет… Тогда тоже была осень, такой же моросящий вечер, Валерия так же брела по проспекту, не раскрывая зонта, а катившиеся по щекам слезинки напоминали маленькие капельки дождя.

Арсений никогда не имел претензий к её работе. Напротив, он ценил её, как хорошего специалиста и добросовестного сотрудника, а порою просто боготворил… К сожалению… не только боготворил. Он любил Валерию. Любил отчаянной и странной любовью, больше похожей на фанатизм. И всё бы ничего, если бы не одно «но» – в планы Валерии эта любовь никак не входила. Нет, она отнюдь не была святошей и легко могла бы закрутить роман с шефом, воспользовавшись ситуацией, но только не в случае с Арсением. Очень уж они были разные, настолько разные, что трудно себе представить. У них было разное всё: интересы, круг общения, взгляды на жизнь, но самое главное – разные общечеловеческие ценности.

Работать под его руководством – да, но не более того… Итог оказался вполне предсказуем. Арсений Плотников не умел проигрывать, зато умел мстить. Валерия молча собрала вещи, попрощалась с потрясёнными коллегами и ушла, так сказать, «без выходного пособия». А ведь тогда был самый страшный период в её жизни – год, когда одного за другим она похоронила обоих родителей…

От нахлынувших воспоминаний Валерия съёжилась и стала казаться совсем маленькой на большом, залитом огнями проспекте. Десять лет… Сколько же отчаяния испытала она тогда, сколько слёз пролила, порой даже не хотелось жить, но… постепенно взяв себя в руки, сумела найти хорошую работу, а потом и большую любовь. Жизнь налаживалась, и очень скоро Арсений Плотников ушёл из памяти Валерии, как страшный сон. В душе она давно простила его. И вот сегодня…

– Здравствуй, Валерия, – произнёс женский голос откуда-то справа.

Оглянувшись, Валерия никого не увидела, кроме идущих по своим делам прохожих.

– Валерия, ты слышишь меня? – продолжал голос. – Здравствуй.

– Кто это?

– Это я, Жизнь. По-моему, нам надо поговорить.

Жизнь имела обыкновение являться в различных образах от старика до младенца. Сегодня она представляла собой светловолосую женщину средних лет с большими серыми глазами.

– Зайдём, – предложила она Валерии, увидев справа по курсу маленькую кафешку. – Ты, я вижу, домой не торопишься.

Не дожидаясь ответа, Жизнь двинулась по направлению к кафе, Валерия послушно поплелась следом. От пережитых волнений слегка знобило и очень хотелось где-нибудь согреться.

Само название «Печки-лавочки» уже дарило тепло и уют. Посетителей было мало, и от этого обстановка казалась почти домашней. Расположившись за столиком у камина, Валерия потихоньку начинала приходить в себя.

– Тебе латте или капучино? – спросила Жизнь, усаживаясь поудобнее.

– Нет, я буду чай.

– Ну, чай, так чай. Официант, будьте добры нам чайничек на двоих!

Через несколько минут свежезаваренный, ароматный напиток уже дымился в чашечках, а лёгкая музыка и приглушённый свет как нельзя лучше располагали к интересной беседе.

– Итак, ты немного удивлена, – начала разговор Жизнь.

– Немного?! – встрепенулась Валерия. – Да я просто в шоке!

– Странно. А я-то думала, что ты всё поймёшь правильно.

– Да что же тут можно понять?!

– А ты не кипятись. Вспомни, как он с тобой поступил.

– И что? Ты решила отомстить ему?

– В моём лексиконе нет слова «месть», – спокойно сказала Жизнь. – Я никогда и никому не мщу. Я лишь раздаю по заслугам. Каждый получает от меня то, что заслужил.

– Всегда?

– Именно так. Вопрос лишь во времени. Но рано или поздно каждый получит своё.

– Ты не права.

– Ну, это уж не тебе решать, – усмехнулась Жизнь.

– Я имею в виду Арсения, – продолжала Валерия. – Ты не должна была так жестоко с ним поступать.

– А, собственно, кто ты такая, чтобы мне указывать?

– Жертва. Его жертва. И я простила его за давностью лет.

– Но Я (!) не простила.

– По-твоему, человек не имеет права на прощение? – удивилась Валерия.

– Конечно, имеет. Но пойми, глупенькая, для этого нужны хотя бы два условия. Первое – внутреннее раскаяние человека. И второе – чтобы он хоть как-то озвучил свою просьбу о прощении. В случае с Арсением ни того, ни другого не было.

– Откуда ты знаешь? Может, он и раскаялся?

– Господи, как ты ещё наивна, – вздохнула Жизнь. – Внутренне раскаявшийся человек, дорогая моя, меняется кардинально. Повторяю – кардинально! Меняются его поступки, образ мыслей, его жизненное кредо, наконец. И уж кто-кто, а я-то бы сразу заметила это. Да, ты сейчас счастлива и готова простить весь мир, но это неправильно. За преступлением должно следовать наказание. «Вор должен сидеть в тюрьме!» Вспомни свой любимый сериал.

– Но снят-то сериал как раз по роману «Эра милосердия»…

– Ну что мне с тобой делать? – развела руками Жизнь и сделала несколько торопливых глоточков чая. – Как ты не можешь понять, что простить нераскаявшегося преступника вовсе не означает проявить милосердие. Напротив! Это значит обречь на страдания других людей, его потенциальных жертв.

– Но почему ты говоришь о нём, как о преступнике? – тихо поинтересовалась Валерия. – Ведь преступления-то он никакого не совершал…

– С точки зрения уголовного права -да, – согласилась Жизнь. – Но у меня свои законы.

– Жестокие.

– Нет. Справедливые. Я никого не сажаю в тюрьму и всегда даю шанс.

– Но то, что ты с ним сделала, хуже тюрьмы.

– Я сделала? – переспросила Жизнь и улыбнулась. – Ошибаешься, дорогая. Я лишь применила к нему Закон бумеранга, оставив без работы и без средств к существованию, так же, как он когда-то тебя. До остального дошёл он сам…

– Как… сам? – пролепетала ошарашенная Валерия.

– Так, сам. Подлые люди в критических ситуациях становятся слабыми, а помогать им особо никто не рвётся. И вот результат.

– А где же его родные? Как они могли допустить?..

– Откуда ж я знаю? Если он сподличал по отношению к тебе, то вполне мог точно так же поступить и с любым из них. А в ответ получил бумерангом! Не все же такие «милосердные», как ты.

Слово «милосердные» Жизнь произнесла почти с сарказмом и принялась допивать свой, уже полуостывший чай. Кафе постепенно опустело, музыка смолкла, и лишь лёгкое шуршание электрокамина, отдалённо напоминающее треск поленьев, нарушало воцарившуюся тишину.

– Молодой человек, счёт, пожалуйста, – обратилась Жизнь к официанту и шепнула притихшей Валерии: – Я угощаю. И мне пора. А ты посиди ещё, если хочешь. И подумай, очень прошу тебя, подумай над нашим разговором. Тут есть, над чем поразмышлять…

(продолжение – в следующей новелле)

Благодарю Театр Олимп (Санкт-Петербург) и его художественного руководителя и главного режиссёра Елизавету Лаптеву за постановку спектакля по мотивам этой новеллы.