Читать книгу Фея Грёз, или Изнанка желаний - Наталья Соколова - Страница 4

Ой, совсем не зря среди любой расы неистребимо живёт присказка: «Умная мысля приходит опосля»… Гурдир совсем замотался, пока устроил обеих невест. Гаринар, увидев на руке ещё одной девушки помолвочный браслет, закатила грандиозный скандал и перебила всю посуду в своей новенькой кибитке.

– Гурдир, это как называется? Я не хочу делить тебя с какой-то тупой дриадой с дубовыми мозгами, к тому же ещё и блондинкой на всю дурную голову.

Ольгейра посмотрела на орка с жалостью и никак не отреагировала на выпад соперницы.

– Гурдир, у тебя, что совсем вкуса нет? Она ж бледная как привидение и тупая как высохший пень. Зачем тащить её с собой? Отправь обратно в парк при Академии. Там ей самоё место. Ууууу, змея. Гурдир, я с тобой, вообще-то, разговариваю!

– Гаринар, по-хорошему, у принца должно быть не менее семи жён и огромный гарем. Я просто не нашёл достойных этой чести девушек, кроме вас двух. Есть правда моя Старшая Наложница, Маяли, но уже много лет мне не удаётся заставить эту женщину сменить свой статус. Да и её подопечные мне вряд ли позволят принудить к браку силой. А противостоять трём сотням орчанок и человеческих женщин в гневе не сможет никто, даже я… Так что, уймись, женщина, ты ни в чём нужды знать не будешь и, в отличие от наложницы, ни выкупиться, ни быть продана другому хозяину тоже. А также, чтобы вы не питали глупых надежд, скажу сразу: у вас на руке далеко не помолвочный браслет, а знак, который во всех землях означает, что вы полностью принадлежите мне.

– Гурдир, я – эльфийка, а не орчанка!

– Строптивая девка, ты – моя, тебе всё ясно? И прекрати истерику, она ничего не изменит… Смотри, передумаю и отдам в гарем… Маяли не зря свой статус получила, у неё даже самые буйные орчанки по струнке ходят, – орк, потеряв терпение, так шлёпнул скандалистку по заду, что она улетела внутрь своей роскошной кибитки, откуда вскоре донеслись истеричные рыдания. – Веди себя хорошо, малышка, иначе я очень рассержусь. Гарем может быть и не мой…

Ольгейра постаралась навести в своём новом жилище максимальный уют. Даже в пути она аккуратно перекладывала подушки и расставляла разные приятные мелочи, чтобы всё соответствовало одной ей ведомой гармонии. Больше всего на свете дриаде хотелось заткнуть чем-нибудь уши или заставить мерзкую эльфийку заткнуться.

Истеричные вопли вот уже несколько часов терзали уши оркского каравана, а глупая девка и не думала прекращать скандал. «Боги, ну как можно быть такой идиоткой? Плачь, не плачь, что от этого изменится? Самое поганое, что нам как-то придётся уживаться. Надеюсь, эта Старшая Наложница, Маяли, – женщина разумная. Гаринар совсем не понимает, что её могут отдать даже какому-нибудь нищему воину из соседней орды… У нас по оркским законам есть только одно право: ублажать хозяина или хозяйку. Боюсь, Гаринар ждут суровые времена. Ну, ничего, эта гордячка заслужила хорошую трёпку. Боги, да когда она уже заткнётся»? – Ольгейра поудобнее устроилась на застланном шелками ложе, положила на уши несколько подушек и попыталась уснуть. К счастью, ей это, в конце концов, удалось.

Гурдир чувствовал, что его терпение почти кончилось. Слушать вопли рыжеволосого недоразумения уже не было никаких сил.

– Повелитель, я могу войти? – Голос его любимого сына Фириала Маялира, сына Маяли, оторвал воина от мрачных размышлений на тему бабских глупостей.

– Заходи, сын, надеюсь, среди твоих женщин таких пока что нет? – Синие, как у матери, глаза сочувственно посмотрели на отца.

– Конечно, нет. Я никогда не обращу внимания на эльфийку. Они слишком избалованы для вольной кочевой жизни.

– Можно её как-то заткнуть, не навредив при этом?

– Я только вернулся с дозора, иначе эта наглая девка не наделала бы столько бед. Отец, на тебе и твоих воинах уже лица нет.

– Надеюсь, с Ольгейрой всё в порядке?

– Она и, правда, умная: три подушки, наложенные на уши, ощутимо ослабляют силу звука. Дриада спит, как сказала её служанка, уже часа три.

– Хоть одно приятное событие за последние шесть часов.

– Вот это глотка! Она даже не охрипла, – восхищённо обронил Фириал, её надо напускать на селения, которые мы хотим ограбить. Чтобы избавиться от её воплей, они что угодно отдадут. Должна же и от неё быть хоть толика пользы, – хохотнул молодой орк.

– Фириал, заткни эту дуру! Если не сможешь, то закатайте в кошму и бросьте на съедение шакалам. Сил уже нет слушать её вопли и стенания.

Отец и сын немного поговорили о творящихся в Великой Степи делах. Фириал добыл много интересных сведений за время своего долгого отсутствия. Потом разговор незаметно скатился на излюбленные темы: выпивка, война и, в конце концов, добрались и до женщин.

– Почему они всё такие странные? – Гурдир опрокинул в глотку пол меха крепкого вина и вонзил зубы в хорошо прожаренную свиную ногу, довольное чавканье возвестило всём в округе, что повелитель вполне доволен своим ужином.

– Отец, не забивай себе голову чепухой. Бабы – есть бабы. Конечно, встречаются и исключения. Взять тех же Маяли и Кишнак. Не смотря на приносимую ими пользу, приходится постоянно держать ухо востро. Ты вот никак не можешь понять поступков моей матери, а всё совсем просто. Её так воспитали. Ни один мужчина из народа умар не возьмёт даже в наложницы магичку. Она просто не хочет портить тебе жизнь, так как по-своему любит и уважает тебя. Её устраивает сложившееся положение дел: ты кормишь, поишь, позволяешь колдовать, даришь подарки, меня наследником сделал. Никогда не прогонишь и не отдашь её другому орку, так ведь? В худшем случае сам убьёшь и прикопаешь в степи, – Гурдир усмехнулся, соглашаясь. – Если что-то изменится, она сможет выкупить свою свободу. Став твоей женой, просто лишится этого выхода, если дела пойдут плохо. Моя мать – женщина умная и всегда просчитывает все варианты развития событий от того или иного поступка или сказанного слова. Ты ведь именно поэтому уважаешь и любишь её столько лет? Она приветлива и не противится твоим желаниям. Так чего тебе ещё не хватает, отец?

– Ты можешь заставить Гаринар замолчать? Через пару часов будет привал, хотелось бы успеть прийти в себя.

– Сонные чары одинаково действуют на всех, – сверкнул белозубой улыбкой молодой оркский шаман, – отец, лучше бы ты увёз с собой только Ольгейру. Эта эльфийская сирена попортит много крови всем, попомни мои слова, – и Фириал вышел вон, через несколько минут на караван опустилась благословенная тишина.

Злая, как тысяча демонов, которым дверью хвосты прищемили, Гаринар вышла к костру, когда её позвали на ужин. Молодая орчанка, испуганно косясь на эльфийку, вежливо передала ей приглашение. Рыжеволосая девушка долго приводила себя в порядок с её помощью, хотя магически все труды можно было бы окончить гораздо быстрее. В результате, когда она пришла, выбор яств уже оставлял желать лучшего. На разложенной в пятне света кошме сиротливо лежали обглоданные до белизны свиные кости, обронённое кем-то надкусанное свиное ухо и пара кусков чёрствой лепёшки.

– Гурдир, меня тут собрались голодом уморить? – Рыжая бровь лисим хвостом изогнулась над ореховым глазом.

– Гаринар, никто не думал, что ты будешь столько времени себя в порядок приводить. Любому, кто опоздает к ужину, придётся довольствоваться объедками. Либо жри, что дают, либо спи голодной, – в голосе орка явно прозвучала насмешка, но девушка сделала вид, что ничего не заметила.

Ольгейра, увидев эльфийку, поблагодарила за ужин и, сославшись на усталость, ушла к себе.

Фириал, шепнув отцу, что пойдёт и спросит, что тревожит дриаду, собирался уже скользнуть в быстро сгущающиеся сумерки, но тот поймал его за ухо и заставил сесть рядом:

– Запомни, сын, со своими бабами я уж как-нибудь сам разберусь. Ты всё, надеюсь, правильно понял?

Молодой шаман лишь молча кивнул и велел служанке принести ему мех с пивом покрепче. Совсем ещё юная орчанка кокетливо строила ему глазки и стреляла ими в сторону темнеющих неподалёку кустов. Маялир так и не смог вспомнить, к чьей кибитке принадлежит волоокая красавица, поэтому предпочёл проигнорировать недвусмысленное предложение незнакомки. «Что-то её лицо мне не знакомо. Странно всё это, очень странно». – Фириал снова сделал большой глоток и крепко задумался.

Гаринар, проводив блондинку презрительным взглядом, приблизилась к Гурдиру и ослепительно улыбнулась, позволив платью соскользнуть с округлого плечика.

– Повелитель, тут так красиво, но я боюсь одна гулять, – ореховые глаза лукаво заискрились.

Орк по-хозяйски сгрёб рыжеволосую скандалистку и тихонечко укусил за остренькое ушко.

Когда ужин закончился, и служанки под охраной воинов принялись убирать на поляне, Гурдир утянул эльфийку в сторону озера, серебрящегося в лунном свете.

Новорожденная Луна и звёзды давали не очень много света, но эльфы и орки прекрасно видели и в почти полной темноте, которая надёжно скрывала их от посторонних глаз. Лёгкий ветерок заставлял поверхность водоёма пойти рябью от маленьких волночек. Приятно шелестела листва, эльфийка вырвалась и крикнула: «Догоняй!» – И помчалась по неприметной тропке. Орк взбешённо взревел и бросился догонять беглянку. Тут Гаринар специально споткнулась и с тихим вздохом начала падать. Гурдир не успел поймать девушку, но совсем не расстроился. Эльфийка с лёгким шлепком оказалась опрокинутой навзничь. Тоненькое золотисто-коричневое одеяние из полупрозрачного шёлка соскользнуло с покатых плеч, обнажив её почти до пояса. Орк плотоядно улыбнулся и занялся любимым делом.

Растрёпанная парочка с кое-как сидящей одеждой, по-заговорщиски переглядываясь, ввалилась в отходящий ко сну лагерь. Гаринар бросила торжествующий взгляд на смущённо покрасневшую Ольгейру, и скрылась в своей кибитке, что-то прошептав орку на ухо.

Гурдир тут же направилась к дриаде и с подозрением спросил:

– Она тебя не слишком допекла, надеюсь? Тебе что-нибудь нужно?

– Всё в порядке. Не обращай на меня внимания, – глаза у орка вылезли на лоб от такого заявления.

– Ты что такое несёшь, женщина? И как ты себе это представляешь: мужчина, игнорирующий собственную невесту? Нет, никогда мне не понять прихотливых извивов женской логики. Тебе не скучно?

– Нет. Гаринар сделала мою жизнь весьма насыщенной. Даже спать приходится под четырьмя подушками на ушах. Спасибо тому, кто заткнул эту сирену.

Глаза Гурдира нехорошо сузились и стали совсем ледяными:

– Этот поганый шаман посмел к тебе приблизиться?

– Ты о ком вообще? – Во взоре дриады появилось непонимающее выражение, было видно, что она не лукавит.

– Значит, не ослушался. Тогда ему не придётся испытать на себе мой гнев. Сын Маяли всегда сначала думает, и только потом делает. Это радует…

– Я к тебе не просилась, ты меня сам умыкнул.

– Это обычная оркская практика. Наложниц мы вообще часто просто воруем, иногда их отдают, чтобы мы не грабили поселения. Так с Маяли было. Она превосходная магичка. Её отец – полный идиот. Он бы за неё такой выкуп огрёб… В её народе считают, что магичка – вообще не женщина. Если бы ты знала, сколько раз она нас спасала своим колдовством и от живых, и от нежити. У неё только один недостаток: она слишком горда. Но у жены есть служанки, а у наложницы, даже старшей, нет.

– Я её прекрасно понимаю, – задумчиво обронила Ольгейра.

– Да, какая разница, если у каждой даже наложницы – своя кибитка! – Схватился за голову от такого заявления принц.

– От твоей горластой эльфийки это не спасёт. Она даже Баньши переорёт.

– Зато набеги теперь станут успешнее.

– Это да…

– Наведи порядок у костра, а не то сварю, – дриада испуганно посмотрела на него и послушно засуетилась, собирая остатки трапезы.

Гурдир задумчиво почесал макушку и сделал мудрые на орочий взгляд выводы, подумав: «Бабе заняться нечем… Всё ясно… Завтра куплю ей букварь, набор письма, дешёвой бумаги и книг интересных. Попрошу одну из орчанок поучить её читать и писать и каким-нибудь женским рукоделиям. Будет Ольгейре, чем нервы успокаивать. Мммм, прикажу старшей жене Фириала помочь. Кишнак – баба умная, всех кобылиц сына в узде держит и прекрасно ладит с его Старшей Наложницей, Варией. Вот прямо сейчас и велю, да чтобы сама всё и купила, а денег дам».

Черноглазая Кишнак выслушала просьбу свёкра с подобающим почтением.

– Не беспокойся, повелитель, она очень умная и сметливая. Забот не возникнет. Фириал потребовал от нас с Варией, чтобы все его жёны и наложницы были грамотны и постоянно чему-то обучались. Когда руки и головы заняты, не до интриг и пакостей.

– А, так вот как Маяли в гареме порядок навела. Сколько лет я голову ломал, как ей это удалось.

Приятный грудной голос орчанки причудливо переплёлся с его раскатистым басом.

– Так мы с Маяли это всё и придумали, а когда в гареме твоего сына появилась Вария, то она тоже предложила много интересного. Нет ничего хуже, чем взбунтовавшийся гарем, особенно если на его стороне ещё и жёны. Когда всё бабы травят одного мужчину – это всегда очень жестоко, изобретательно.

– Или для заговорщиц наступят совсем уж чёрные времена, – ехидно ввернул своё ушлый принц.

– Только в том случае, если Главные Жена и Наложница – полные идиотки. – Она оценивающе посмотрела на Гурдира, а потом очень тихо добавила. – Будь осторожен со своей эльфийкой, если она настроит против себя Маяли, мало ей не покажется, да и тебе тоже… И ещё одно, – голос снизился до едва слышного шёпота. – Присмотрись к молоденькой наложнице своего десятника Драка Рвинг. Мне кажется, она не та, за кого себя выдаёт. Больно уж узнаваемые повадки.

– И кого она тебе напоминает? – Бровь вопросительной дугой выгнулась над хитрым карим глазом.

– Помнишь главную жену Гуинк десятника орды Ночного Ужаса Врирбага?

– Это ты про ту суку, которая на своём свадебном пиру моего отца травить пыталась?

– Она самая… Девчонка на неё и лицом и повадками похожа, да и метит явно в гарем к нему… Не нравится мне всё это. Видимо, одна старших дочерей Гуинк. Пусть Фириал допросит её с помощью шаманской силы. Если я ошиблась, то ей ничего не будет, если нет, то у её отца будут крупные проблемы… Пойду, переговорю с Ольгейрой, чтобы понять, что она из себя представляет.

– Уж расстарайся, люблю эльфиек, но зачем себя ограничивать? – буркнул Гурдир.

– Ага, верю-верю, а также дриад, человечек, орчанок, дроу и прочих разномастных бабёнок, – фыркнув, весело расхохоталась Кишнак, – даже не сомневаюсь, в кого мой муж такой любвеобильный уродился. Только вот порядок наводить нам приходится, а ему одни развлечения. Мужчины… – Орчанка мечтательно закатила глаза, подражая Гаринар, и, отвесив учтивый поклон, лёгкой походкой направилась к кибитке дриады.

Когда орк проходил мимо кибитки Гаринар, из-за полога высунулась рыжеволосая головка и нежно проворковала:

– Долго тебя ещё ждать, дорогой?

Гурдир пожал плечами, но сопротивляться не стал.

На рассвете орочий караван миновал ворота города Алстань, где всегда останавливался во время длительных переходов. Кишнак без зазрения совести пихнула Ольгейру в спину, направляя её в сторону торговых рядов. Орчанка всегда относилась к выполнению приказов с должным рвением.

– Пошевеливайся, белобрысая. Нам надо успеть купить всё, что велено, а времени почти нет, – она отвесила дриаде увесистый шлепок по заду, заставляя ту двигаться быстрее.

Азбука, вырезанная из дерева, и прихотливо раскрашенная нашлась почти сразу у одного из торговцев, как и камышовая тростинка и целый козий бурдюк жидкости для письма. Найти дешёвый пергамент оказалось тоже не трудно, но орчанка бойко торговалась за каждый медяк, пытаясь получить выгоду и для себя. Что поделать, натура была сильнее здравого смысла. Нашла она и несколько потрёпанных книг для школяров младших классов по разным предметам. Затолкав покупки в засаленную суму и прикрикнув на дриаду, она быстро пошла обратно. Когда они явились, Гурдира и Гаринар ещё не было: они бродили по торговым рядам. Покупать предметы для рукоделия орчанка не стала, так как сама терпеть не могла вышивать и шить.

Ольгейра присела на ступеньку своей кибитки и стала внимательно рассматривать одну из книжек с красочными картинками, бережно переворачивая вощёные деревянные таблички. Кишнак любезно отвечала на её вопросы. Орчанка надеялась, что увидев дриаду за обучением, Гурдир не потребует остатка денег. Она напрасно тревожилась.

Гаринар, хвастливо демонстрируя подаренные украшения и наряды, бросила полный презрения взгляд на соперницу:

– Черенку карагача ничего в пустую башку не вложишь. Любимый, зачем ты потратился на эту дуру? – В голосе прозвучал мягкий упрёк.

Дриада привычно проигнорировала словесный выпад эльфийки, доставая из сумки азбуку и лист пергамента и стило. О чём говорили собеседницы, не смогли уловить даже чуткие уши Гаринар, а подойти поближе при Гурдире она не решилась. Орчанка что-то сказала дриаде, метнув в расфуфыренную фифу насмешливый взгляд. Ольгейра слабо улыбнулась и стала что-то рисовать на листе. Кишнак фыркнула и заставила девушку повторить урок:

– И это ты называешь руной? Нет, я таки куплю тебе всё для вышивки, чтобы твои пальцы стали ловчее. Если ты что-нибудь напишешь Маяли такими каракулями, она велит тебя выпороть розгами, вымоченными в соляном растворе. Тебе никто не поможет, даже если ты женой станешь. Гурдир вообще может на пару месяцев тебя отдать Старшей Наложнице для перевоспитания. Старайся, тогда, может быть, моя свекровь будет к тебе благосклонна. К тому же у тебя есть магический дар. Если Маяли решит, что ты, как и я, подходишь ей в помощницы, то о Гаринар можешь забыть. С Маяли даже правитель не связывается: себе дороже, да и слишком многим он ей обязан… Будешь прислушиваться к её советам, тебя примут и в орде, и в гареме, и муж будет уважать и прислушиваться. А эльфийка зря так благодушна: чтобы удержать благосклонность Гурдира, его надо постоянно удивлять, желательно до глубокого шока. Последней выдумкой Маяли была разработка сложного магического плетения, которое напустило чесотку на враждебный клан, которую никакими средствами было не унять. Выкуп они богатый дали, Повелитель был очень доволен. А ведь он был против когда-то, когда сын принял её в составе платы от нищего селения. Только вот у Гурдира мозгов больше оказалось. Он потом ни разу не пожалел о своём поступке. Фириал – сильный шаман, сын никогда не интригует из-за власти и всегда готов его поддержать. Маяли воспитала его на совесть. Хотя, учитывая, какой порядок царит в гареме, справится с мальчишкой было не сложно. Вот, уже лучше, продолжай. Будешь писать руну Атор до тех пор, пока будет не хуже, чём в азбуке.

Когда Гурдир отлучился по делам, эльфийка осторожно подкралась к ненавистной парочке и специально толкнула дриаду под локоть. Кишнак раздражённо зашипела и ткнула нахалку кулаком в бок:

– В следующий раз я не буду так вежлива. Принц узнаёт, что ты его ослушалась. Он велел обучить дриаду грамоте, не вечно же ей быть дубовым пеньком на пустыре. Жена Гурдира должна быть умной и образованной, иначе человеческие правители уважать перестанут, а орки из враждебных орд засмеют и начнут строить разные пакости. Кстати, а ты-то грамотна, рыжая? – карие глаза откровенно насмехались.

– Да как ты смеешь мне дерзить, дочь пустынной лисы и тарантула.

– В отличие от тебя я уже жена, причём старшая, любимого сына Гурдира, которого он сделал своим наследником. И это несмотря на то, что Маяли наложница. И не думай, что он изменит своё мнение. У нас преемника назначают всего один раз.

– Фыыы, нежелательные наследники тоже смертны, как и их зарвавшиеся матери… – прошипела эльфийка.

– Моему мужу будет очень интересно узнать об этом… – равнодушно обронила Кишнак, свёкру тоже… А теперь, проваливай, мне некогда слушать твои бредни. Нам сегодня надо выучить хоть пяток рун. К моменту приезда в ставку орды, Ольгейра должна не только научиться читать и писать, но и усвоить знания из книг, которые я ей купила. У нас нет времени на глупых эльфиек. Проваливай, иначе я тебе помогу.

– Да я тебя раздавлю, неотёсанная орчанка! – Начала вопить Гаринар.

– Как ты мне надоела, – прошипела Кишнак и что-то пробормотала, показав пальцем в сторону зарвавшейся нахалки.

Глаза Ольгейры вылезли на лоб: скандальная баба открывала и закрывала рот, но не смогла издать ни звука. Она бросила вопросительный взгляд на наставницу и стала терпеливо ожидать, когда та, налюбовавшись на мучения мерзкой рыжей дамочки, снизойдёт до объяснений.

– Чему ты вообще удивляешься? Это простенькое заклинание немоты. Маяли меня обучила всём заклинаниям, на которые хватает моего скромного дара. У тебя способности намного выше. Постарайся понравиться старшей наложнице. С её появлением в орде твоего будущего мужа кардинально изменилось отношение к магичкам. Орки специально ищут себе хоть пару жён с такими способностями. Правда, встречаются они довольно редко, а феи за инородцев вообще никогда не выходят. Смысла нет: потомства они дать не могут. Так что мотай на ус и прилежно учись. Такая, как ты, если не наделает глупостей, может прекрасно устроится и в орочьей орде. Честно говоря, если Гаринар не изменит своё поведение, ей придётся туго. Гурдир у нас особой верностью не отличается, как ты поняла. Он будет с ней как расписной торбой до того счастливого мига, когда в гареме появится новая смазливая мордашка. Единственная женщина, которую он давно и преданно любит – это Маяли. Правда, моя подруга не лыком шита, поэтому ей не грозит такое несчастье, как брак с орком. К сожалению, нам с тобой уже терять нечего, придётся приспосабливаться. Хотя, Фириал наполовину человек, потому с ним всё намного проще. Да и воспитание матери наложило на него сильный отпечаток. Если у тебя будут проблемы, ты к мужу не ходи, лучше найди меня или Маяли. Гурдир ревнив, потому держись подальше от других орков, даже если они близкие родственники принца…

Эльфийка, сверкая яростным взором, направилась прямиком в кибитку Гурдира. Видя, в каком состоянии она находится, орк впал в неистовство и грозно велел ей показать того шутника, который посмел её зачаровать. Девушка привела его к Кишнак и дриаде и показала пальцем сначала на одну, потом на другую.

– Немедленно сними с неё чары, шаманка, иначе от моего гнева тебя не спасёт даже заступничество Маяли и Фириала! – В голосе мужчины плескалась ярость.

Кишнак молча подчинилась и что-то пробормотала. Мерзкая девка, вернув голос, устроила безобразный скандал. Она набросилась на орчанку с кулаками, осыпая её отборнейшей бранью.

Воительница молча сносила всё, она уже по опыту знала, в каких случаях лучше промолчать. Гурдир явно впал в неистовство: взывать к его разуму сейчас было не просто бесполезно, а смертельно опасно. Дриада почувствовала, что не может больше терпеть наглость подлой бабёнки. Она встала и подошла к орку, заслонив собой Кишнак от обоих. Эльфийке было абсолютно всё равно, кого полосовать длинными ногтями. Ольгейра, видя, что Гаринар совсем невменяем, размахнулась и наотмашь ударила нахалку по холёной щеке. Затем очень холодно сказала, смотря при этом на орка:

– Принц Гурдир, ты нарушил вековой обычай: я тоже твоя невеста, я ничего не сделала этой кретинке, а она изувечила меня, – на коже девушки появились безобразные синяки и царапины. – Ты считаешь меня такой же глупой, как эта девка, что само по себе оскорбительно.

Эльфийка с изумлением смотрела на обычно кроткую соперницу, с ужасом понимая, что на этот раз она получит сполна за всё.

– Ты нарушил древний Закон Орды: жених обязан следить за тем, чтобы невестам не был нанесён даже малейший вред. Ты вступился за Гаринар, которая превратила в ад не только мою жизнь. Это позволяет мне вернуть мерзкий браслет воину, который не смог мне обеспечить должного уровня комфорта и безопасности, – изящные пальцы сорвали с запястья ненавистное украшение. Зелёные камни тут же почернели и превратились в пыль, а металл потемнел, – Согласно древней Орочьей Правде, я свободна от полученного тобой обманом брачного обязательства.

– Ты выбрала Фириала, – почти прошептал Гурдир.

– Я никогда не стану женой орка. Мне нужны знания, поэтому я буду ученицей Магички Маяли. Когда я выучусь, то с помощью портала смогу покинуть Степи. Гордись, Гаринар, ты своего добилась. Теперь ты – единственная невеста принца. – Девушка помогла Кишнак подняться и унять кровь с помощью какого-то резко пахнущего состава из деревянного флакона. – Забери всё, что подарил мне, Гурдир. – Ольгейра даже переступила через роскошный зелёный плащ с богатой вышивкой, который орк купил ей на последней остановке в городе. – Отдай своей эльфийке, ведь она так любит красивую одежду и яркие побрякушки.

– Откуда ты узнала про этот древний закон? – Взвыл Гурдир, хватая дриаду за тонкую руку. – Отвечай, немедленно, лесная дрянь…

– Видела, как орчанка сорвала заговорённый браслет и метнула в лицо тому, кого ей родители навязывали в мужья, – девушка вырвалась и быстро пошла в хвост каравана вслед за Кишнак. Орчанка с ужасом оглядывалась на как всегда ужасного в гневе правителя.

– Великая Степь, ну и кашу заварила ты, Ольгейра. Гурдир теперь не успокоится, пока не вернёт тебя обратно.

– Долго нам ещё до ставки орды добираться?

– Ещё недели три, если погода не испортится.

– Можно как-то сократить путь для нас с тобой?

– Я поговорю с Филиалом, он или сам поможет, или свяжется с матерью. К сожалению, в список моих талантов не входит дальняя речь, как у него. Сиди в моей повозке тихо, как мышь, никто не должен прознать, что ты тут. Войти внутрь может, кроме меня лишь муж, но он будет на нашей стороне. Ему эта рыжая девка тоже уже оскомину набила.

Ольгейра, уткнувшись лицом в подушку, тихо плакала, проклиная себя за глупость. Избавиться от обручального браслета надо было в городе, откуда она смогла бы добраться до более обжитых мест. Пришла она в себя, только, когда услышала тихий шёпот Кишнак.

– Возьми этот тёмный плащ, и пойдём со мной. Фириал дал мне амулет, который активирует портал в любое место степи, где сейчас находится его мать.

Ольгейра молча закуталась в поношенное тряпьё и вышла в ночь вслед за обеспокоенной произошедшим орчанкой. Кишнак долго искала небольшую ложбину, чтобы их не заметили и не помешали открыть телепорт. Вздохнуть спокойно она смогла только тогда, когда они обе прошли через серебристую арку, точно сотканную из лунного света.

– Ничему не удивляйся, Маяли – очень сильная магичка, поэтому только она сможет тебя защитить и от рыжей бесстыжей девки, и от Гурдира, и других желающих прибрать тебя к своим лапам.

Оказавшись внутри, казалось бы, ничем не примечательной кибитки, дриада поражённо застыла, едва переступив порог. Вокруг раскинулся настоящий дворец. Стены украшали резные панели из дорогих пород дерева, шёлковые занавеси и полупрозрачная кисея. Яркие ширмы разбивали пространство на отдельные комнаты.

Гурдир бушевал вдали от лагеря, круша всё, что под руку попадало. Рано эльфийка радовалась, что устранила соперницу: возмущённый произошедшим скандалом, принц довольно грубо велел ей заткнуться и велел носа из своей повозки не показывать, пока он не позволит:

– Если бы ты не напала на Ольгейру, она бы не сбежала. Ты вообще думать умеешь, Гаринар? Ты хоть понимаешь, что подточила мою репутацию в орде? Мои наложницы и даже жёны должны быть покорны моей воле и не устраивать черте что из-за никчёмной ревности.

– Отец, дозволишь ли ты мне поговорить с тобой? – голос Фириала прозвучал совсем уж неожиданно.

– Что ты скажешь в своё оправдание: твоя жена Кишнак помогла Ольгейре удрать? Я даже не знаю, где они обе сейчас.

– Повелитель, дриада будет тебя ждать под присмотром моей матери. Амулет портала иногда может быть незаменимой вещью. Кстати, Маяли прислала тебе письмо по магической почте.

Гурдир нетерпеливо вырвал свиток пергамента, пропитанный любимыми духами наложницы, и тут же принялся за чтение. «Повелитель, писала Маяли, – Кишнак подробно мне рассказала о том, что учудила твоя невеста Гаринар. Настоятельно рекомендую до свадьбы на пару месяцев отправить её в гарем. Подобное поведение не пристало девице и подрывает репутацию нашей орды в глазах друзей и врагов. Чем это положение чревато, как политик с солидным опытом, ты и сам в состоянии просчитать во всех вариантах. Фиринал поступил мудро, отправив ко мне Ольгейру: так ты довезёшь обеих девушек во временный лагерь живыми и без увечий. У дриады сильный магический дар, поэтому мы с Кишнак кровно заинтересованы, чтобы она осталась в нашей орде. Мы уговорим её принять от тебя новый обручальный браслет, но на этот раз ты сделаешь предложение, как принято, честно и открыто. Ставлю одно условие: Гаринар никогда не должна стать Старшей Женой. В противном случае, я уплачу выкуп за себя и Ольгейру, и мы покинем тебя обе, – орк раздражённо фыркнул и продолжил познавательное чтение, – Мне кажется, она приживётся, если держать бешеную эльфийку подальше. К твоему приезду, я обучу её всему, что требуется и даже основам магии в разрезе её дара. Надеюсь на твоё благоразумие, повелитель. Если Гаринар так и не сможет вести себя в рамках, то лучше не доводить дела до свадьбы, а услать её в один из светлоэльфийских родов. Желаю лёгких путей, Гурдир».

– Фириал, мне надо развеяться. Таверны Акбуфара помогут мне, иначе глупая рыжая эльфиечка может не дожить до свадебной церемонии. Остаёшься за старшего. Следи за порядком, наложи запирающие чары на кибитку Гаринар: до приезда во временный лагерь я её видеть не желаю. Следи только чтобы, не забывали кормить и не причинили вреда этой безголовой бабе.

Уже на рассвете отряд оказался перёд открытыми воротами гостеприимного Акбуфара, на чьи невольничьи рынки свозили всё самоё лучшее и чьи пиво и женщины славилось далёко отсюда. Караван должен был добраться до города только на закате. Гурдир решил вволю погулять, пока обременительные способности Наследника Повелителя Рода снова не легли тяжким бременем на его плечи. Ушлый принц не только успел надраться чуть ли не в стельку и повздорить к так кстати подвернувшейся под руку ватагой задиристых гномов-механиков. Не получив ни одной даже пустяковой раны, орк вместе с охраной прогулялся по невольничьим рынкам и приобрёл молодую, очень красивую шаманку, которая попала в плен к степным разбойникам-людям. Её бубен был безвозвратно испорчен, поэтому черноглазая красавица колотила любого, кто пытался к ней приблизиться суковатым поленом. Где она им умудрилась разжиться, никто так и не узнал.

– Сколько просишь за это сокровище? – лениво осведомился Гурдир.

Торговец сразу узнал, кого занесло добрым ветром под его навес, и учтиво поклонился.

– Процветания и уважения твоему роду, Повелитель. С этой поганой девкой ещё никто сладить не сумел. Если сумеешь подойти и отобрать у неё треклятое полено, забирай так. Мочи уже нет возмещать ущерб и синяки тем, кто польстился на эту дикую кошку.

– Я могу с тобой поговорить? – Орчанка удивлённо воззрилась на принца, не веря своим ушам. – Не уверен, но, по-моему, видел тебя среди шатров орды Тереджун.

– Да, повелитель, я – Небеанум, шаманка, младшая дочь твоего кровного брата Венфа.

– Тебе здесь не место. Если ты отдашь мне полено, и не будешь буянить, торговец отпустит тебя со мной.

– А что ты потребуешь за мою свободу? – чёрные глаза девушки выразительно сузились, она не привыкла никому доверять без веской причины.

– Небеанум, тебе всего лишь придётся прямо сейчас принять от меня обручальный браслет. Твой род силён, потому мне выгодно породниться с твоим отцом. К тому же, ты мне просто понравилась.

– И сколько у тебя жён?

– Пока ни одной, но есть две невесты: дриада и эльфийка.

– Мда, повелитель, на кой тебе сдалась капризная ушастая зараза? Про твою Гаринар такие слухи ходят, что даже если лишь пара из них, правда, не завидую я тебе.

– Это к делу не относится. Ты вообще, как умудрилась на рынке невольничьем оказаться?

– Дубинка разбойника во время одинокого камлания лишила меня сознания. Бубен растоптали, как и всё предметы моего шаманского ремёсла. Очнулась в кандалах. Ну, а потом, когда я не покорилась их притязаниям, отправили сюда, – Небеанум пожала довольно узкими для орчанки плечиками и замолчала.

– Так ты готова выполнить мою просьбу, красавица.

– Да, Повелитель. Гнить в человеческом гареме – доля незавидная. Мало кто из орков возьмёт к себе в дом шаманку, не связанную с ним родством и клятвами верности.

– Надевай сейчас же браслет и клянись, что будешь послушна моей воле и не нарушишь правил, принятых внутри моей орды.

Девушка печально вздохнула и надела массивный браслет на узкое запястье. Слова орочьей клятвы верности быстро отзвучали в стылом осеннем воздухе. Потом Гурдир приобрёл ей новую кибитку и всё необходимое и отправился в трактир, в котором уговорился встретиться с Фириалом перёд отъездом сюда.

Когда Маялир вошёл в общую залу и присоединился с охраной к отцу, его синие глаза задорно смеялись:

– А ты, однако, редкостный шутник, отец. Это же надо подобрать таких невест: магичку дриаду, шаманку орчанку и смазливую глупую эльфийку!

– Прекрасная коллекция, разве что с Гаринар придётся твоей матери, как следует, поработать.

– Боюсь, тут и Маяли может оказаться бессильной. Уж больно глупа и спесива эта рыжая ушастая тварь.

– Об её укрощении я подумаю после свадьбы. Ты мне лучше скажи, как мне Ольгейре её статус невесты вернуть?

– Придумаем что-нибудь, но прими совет: сделай главной женой шаманку. И Гаринар не прицепится, а вякнет, сможешь на место поставить, что сама проштрафилась, а Ольгейру моя мать просит сильно не загружать рутиной. Дриада ей понадобится как помощница.

– Я не против, но она должна стать моей женой. Всё понял, сын?

– Да, повелитель. А теперь нам пора вернуться во временный лагерь. Не стоит надолго оставлять своих людей без присмотра.

Принц щедро расплатился с трактирщиком, и орки покинули гостеприимное заведение.