Читать книгу Опасная невеста - Наталья Солнцева - Страница 12

Гоша потерял «террористку» и, несолоно хлебавши, вернулся на пост.

– Где тебя учили наружке, бестолочь? – негодовал старший охранник.

– Она села в такси, я побежал за своей машиной… Подстраховки-то нам не дали! В общем, таксист ушлый попался: заметил хвост, начал петлять…

– Я пойду, проверю, дома Мадлена или нет? Не хватало, чтобы она пропала! Тогда я сам тебя прибью! Козел безрогий!

Гоша ждал возвращения напарника, замирая от страха. Его взяли на работу к Перевалову год назад, и он дорожил этим местом. Деньги тут платили большие, правда и требования были жесткими.

– Надо быстрее решения принимать, – процедил он и грубо выругался. – А то не мычит, не телится… а я козел!

В аудиоустройстве раздался голос старшего, который был мрачнее тучи.

– Я звонил в дверь, она не открывает. Прислушался, там тихо, как в гробу. Херово…

– Может, она таблеток напилась и уснула? – пробормотал Гоша.

– Может…

– А если нет?

– Я дверь взламывать не буду, – выпалил напарник. – И тебе не советую.

– Надо боссу сообщить…

– Не сносить нам головы, парень!

– Кто ж знал, что она в хиджаб вырядится и смоется через черный ход?!

– На то нас и поставили, чтобы она не смылась.

– Поди разбери под хламидой, она или нет! – расстроился Гоша. – Если честно, я не уверен. Вообще-то у нас было задание охранять Мадлену Сергеевну от папарацци и прочих любителей «желтухи». А преследовать ее нам никто не поручал.

– Это ты боссу расскажешь.

– Да ладно, старшой, и хуже бывало… Ничего, выкрутимся.

Старшему охраннику жутко хотелось выпить чего-нибудь покрепче, но на работе действовал сухой закон. Заметят, что пьян, уволят.

– А балкон у нее открыт? – спохватился Гоша. – Я бы залез, глянул. Чтоб душу успокоить.

– Шестой этаж!

– По пожарной лестнице можно добраться…

– Заткнись уже! – не выдержал напарник. – Без тебя тошно!

– Может, то не она была… не Мадлена. Мало ли дурных баб на свете? Обмотаются взрывчаткой и вперед…

– Ага! Терроризм шагает по планете!

– Между прочим, да.

– Тогда мы тем более обязаны сообщить, куда следует. Мол, готовится теракт, мы своими глазами видели смертницу.

– Издеваешься, старшой? Не факт, что у нее под хиджабом взрывчатка. Может, баба просто сбежать решила? Махнула, куда глаза глядят, от своего благоверного, а мы зря шум поднимем!

В словах Гоши была логика, но старший охранник доверял своему чутью, а не чужой болтовне. А чутье ему подсказывало: дело пахнет керосином…

* * *

– На Гороховой улице находится дом Распутина, – заявил Ренат. – Помнишь, Вернер хвалился, что побывал в его квартире на третьем этаже? Ощутил дух великого старца!.. Прикинь, безграмотный деревенский мужик всю империю с ног на голову поставил, царскую семью под каблук взял.

– Незаурядная личность, – подтвердила Лариса.

– Он не простым человеком был. Не зря же его называли «царь над царем»?

– Думаешь, Распутин до сих пор обитает в квартире на Гороховой?

– Почему бы нет? Эта улица – особенная.

– Ну, понятно: даже улица, на которой живет Варя, – особенная! Не место красит человека, а человек – место. Не спорю.

– Я тебе про Распутина, а ты на Варе зациклилась, – проворчал Ренат.

– Только не говори, что она живет в том же доме.

– Не скажу. Дом Распутина под номером 64, а у Вари – 21.

– В общем, неподалеку…

Казалось бы, безобидная перепалка все же внесла раздор в их отношения. Разговаривать расхотелось, и каждый занялся своим делом. После душа Ренат уткнулся в гаджет, а Лариса решила установить контакт с покойным Красновым. Она мысленно перенеслась в его номер, и на нее повеяло тоскливым отчаянием. Последнее переживание возлюбленного Вари было тяжелым. Ларису затопило чувство вины, раскаяние и ощущение безысходности.

Образ Краснова расплывался в сумраке комнаты… Он бродил из угла в угол, потом сел в кресло и положил на колени пистолет…

– Пойдем ужинать, – позвал ее Ренат, нарушив тонкую линию связи, которую она с трудом наладила.

– Позже…

– Я есть хочу! – рассердился он. – У нас впереди целый вечер для медитации! А на голодный желудок заниматься телепатией противопоказано.

– Разве мы не пойдем на прогулку?

– Только после еды.

Они разошлись во мнениях, куда направиться в первую очередь. Ренат рвался на Гороховую, а Лариса настаивала на Михайловском театре.

– Что ты там забыла? В оперу меня потащишь? Благодарю покорно!

– Тебе больше балет по вкусу?

– Я бы лучше побродил по стопам «святого старца»…

– Варя дала тебе ключи от своей квартиры? – догадалась она. – Попросила цветы полить? Бабушкину герань, чтобы не засохла?

– У нее нет цветов.

– Как же так? – всплеснула руками Лариса. – Варя не разводит герань? Не могу поверить! Такие, как она, непременно должны держать на подоконниках горшки с геранью.

– Она не помнит своей бабушки. Отец заменил ей всех, поэтому она была так привязана к нему. Да и сейчас привязана…

– На каком кладбище он похоронен?

– Пока не спрашивал.

– Я бы посетила его могилу. В знак уважения и признательности за чудесную дочь.

– Отец Вари достоин уважения, – запальчиво молвил Ренат, задетый ее иронией. – Воспитать одному ребенка не каждому по плечу. Ты как будто соперничаешь с ней? – поразился он. – Или мне показалось?

Его слова подействовали на Ларису как ледяной душ. Она остыла, выдохнула и сбавила обороты. В самом деле, чего она взъелась на эту несчастную Варю?

– Я просто устала.

Через четверть часа они спустились в кафе и поужинали в раздраженном молчании.

– Какая муха тебя укусила? – осведомился Ренат, утолив голод.

– Закажи себе пирожных в номер, – посоветовала Лариса, игнорируя его вопрос. – Сладкое стимулирует работу мозга.

– Мне обидеться?

– По-моему, у тебя затмение рассудка из-за Вари.

– Давай сегодня разделимся, – хмуро предложил он. – Ты съездишь к Михайловскому театру, а я на Гороховую. Подышим, полюбуемся вечерним Питером и отдохнем друг от друга.

– Если тебе не терпится позвонить ей, пожалуйста…

Лариса понимала, что нужно остановиться. Вернер выписал бы ей горькое лекарство от ревности. Неужели она до конца не избавилась от чувства собственности?

«Твое эго берет верх над здравым смыслом, – нашептывал гуру ей в уши. – Мне стыдно за тебя. Позволь Ренату быть тем, кто он есть. И пусть он сам делает выбор!»

«Я ему не мешаю…»

«Кого ты обманываешь? Меня или себя? В обоих случаях это глупо, дорогуша!»

Вернер как всегда прав. А она вступила на скользкую дорожку и рискует набить шишек…

* * *

Южин отважился на решительный шаг. Деньги мотивируют убедительнее всего, а совесть и частный сыск – понятия несовместимые.

Он приготовил отмычки и осмотрелся. На лестничной клетке было тихо, никто не спускался, не поднимался, не курил. Сыщик два раза позвонил в дверь, подождал, присел и сунул отмычку в замочную скважину.

Через минуту он стоял в просторной темной прихожей и прислушивался. Квартира была пуста. Соседи не обманули: хозяйка действительно уехала. Вещи, судя по всему, собирала впопыхах, и те, которые не понадобились, валялись где попало.

В комнатах пахло мастикой для паркета и сладкими женскими духами. Южин не стал зажигать свет и воспользовался фонариком. Белый луч бегал по потолку, стенам, мебели и полу, выхватывая то старинную лепнину, то дорогую диванную обивку, то ковер.

«Обстановка антикварная, – отметил он. – Картины в багетах, зеркала, подсвечники, хрустальные люстры, сервант с фарфором… Офигеть!»

Свет фонаря задержался на портрете молодой женщины необычайной красоты. Сыщик присвистнул и замер от удивления. Обнаженные плечи натурщицы едва прикрывала прозрачная накидка, русые волосы блестели, как живые; кожа казалась шелковистой на ощупь, а глаза томно мерцали двумя изумрудами…

Незваный гость сделал шаг вперед, завороженно уставился на портрет и пробормотал:

– Если это она – понимаю Краснова!

Выложенные в Сеть случайные снимки не передавали и десятой части обаяния и шарма Варвары Бернацкой.

Обойдя все три комнаты и обшарив комоды, тумбочки и шкафы, альбома с фотографиями Южин не нашел, документов и компьютера тоже. Личные вещи хозяйки отвечали самому изысканному вкусу и стоили уйму бабла. Стопки тонкого белья на полках, костюмы, блузки и платья на вешалках, шуба, обувь – все дорогое, из фирменных бутиков, а не с распродажи.

– Красиво жить не запретишь…

Шкатулка для драгоценностей была полна бижутерии, правда тоже фирменной. Изделия из золота барышня, похоже, хранила в банковской ячейке. Наверняка у нее есть ценные ювелирные украшения, которые опасно держать дома.

Южин удивился отсутствию сигнализации и домашнего сейфа, хотя последнего он мог просто не найти. Дверные замки тоже показались ему недостаточно надежными, ведь он справился с ними без особого труда. То ли хозяева чересчур самоуверенны, то ли слишком беспечны.

Сыщик почти закончил осмотр, когда услышал подозрительный скрип в прихожей.

«Черт! Я забыл запереть входную дверь!»

Он лихорадочно искал, куда бы спрятаться, юркнул в одежный шкаф, как застигнутый законным мужем любовник, и потушил фонарь.

«Кого это принесла нелегкая?»

В щель между дверцами ничего не разглядишь. Разве что визитер включит свет и покажет себя. Однако тот поступил по примеру Южина и включил фонарик.

Сыщику пришлось принимать радикальные меры. Он подпустил конкурента поближе, выскочил из укрытия и почти вслепую ловкой подсечкой свалил того на пол…

* * *

Ренат отвез Ларису на Площадь Искусств к театру, а сам отправился на Гороховую. Тень Достоевского, казалось, сопровождала его. Писатель любил изображать надрыв и внутреннюю трагедию, которыми буквально пропитаны петербургские камни. Когда-то на Гороховой снимал квартиру писатель-мистик Гоголь.

С набережной Фонтанки тянуло сыростью, темное небо моросило дождем. Ренат оставил машину на парковке и отправился по улице пешком. С обеих сторон возвышались типичные для центра доходные дома и усадьбы зажиточных горожан, построенные еще в девятнадцатом веке. Впереди виднелся во мгле подсвеченный шпиль Адмиралтейства, сзади открывалась перспектива на здание Театра юных зрителей. Прохожих было мало. Ни деревьев, ни зелени. Зловещие огни фонарей и черный асфальт создавали гнетущую атмосферу.

Ренат встряхнулся, сбрасывая наваждение, и заметил, что почти добрался до дома номер 64. Больше столетия тому назад морозным зимним вечером «святой черт» Распутин вышел отсюда в свой последний путь во дворец князя Юсупова на Мойке, где был жестоко убит заговорщиками.

Ренат остановился перед пятиэтажным зданием с мрачным фасадом и полукруглым эркером посередине, прямо над аркой, ведущей во двор-колодец. В некоторых окнах горел свет. Эркер заканчивался наверху небольшой башенкой. Ренат поднял голову и вздрогнул от неожиданности, встретившись взглядом с каменной медузой Горгоной. Она смотрела прямо ему в душу, словно замораживая все живое и доброе…

Ренат ощутил бегущий по спине холодок и оглянулся. Тень Достоевского манила его за собой.

– Куда ты меня зовешь?

– Иди и не спрашивай…

Ренат с ужасом увидел, что никакой это не Достоевский, а крепкий, неряшливо одетый мужчина с тяжелым взглядом исподлобья. Он спутал писателя со «старцем» из-за бороды!..

– Григорий… ты?

– Иди за мной! – приказал Распутин. – Пошевеливайся! Не то опоздаешь…

Ренат молча повиновался. «Старец» шагал впереди, размахивая руками. Его брюки были заправлены в сапоги, а рубаха подпоясана широким ремнем.

– Тебе сюда…

Распутин свернул в проходной двор и пропал, а Ренат обнаружил, что находится у дома, где жила Варя. Кодовый замок оказался неисправным, и он беспрепятственно попал внутрь гулкого парадного. Поднимаясь по лестнице, он все еще видел перед собой страшные гипнотизирующие очи Горгоны…

Раздался хлопок, топот, какой-то черный вихрь налетел на него, чуть не сбил с ног и промчался мимо. Ренат был как во сне и не сразу сообразил, что происходит.

– Растяпа! – захохотал Распутин. – Тебе только ворон ловить!

– Ты опять здесь?

– Некогда болтать. Беги за ней, недоумок!

Ренат еще не очнулся от чар медузы, но слова «старца» возымели действие. Он кинулся следом за черным вихрем и выскочил на улицу…