Читать книгу Кольцо Гекаты - Наталья Солнцева - Страница 4

Только вчера перед их глазами лежали величественные руины Рима, а сегодня уже моросил дождь над притихшими, бледными в свете серого дня улицами Петербурга.

Анне казалось, что вот-вот проглянет из-за туч яркое, лазурное итальянское небо. Она задернула тяжелую лиловую штору и отошла от окна. Кончилось их с Юрием свадебное путешествие, длиною в девять лет… Господин Салахов уехал в свой офис, а она осталась дома. Хотелось полежать, отдохнуть после утомительного перелета.

Анна Наумовна Левитина вспоминала свое неожиданное и скоропалительное замужество: платье из жемчужно-серого шелка, шампанское и огромные букеты белых лилий, которыми осыпал ее Юрий. Как давно это было! В совсем другом городе, под другим небом. Или это она изменилась с тех пор?

Родители Юрия опоздали на бракосочетание единственного сына, но все же приехали. Будущая свекровь вытирала слезы, которые безостановочно лились из ее глаз. Она прикрывала букетом красное, опухшее от рыданий лицо. Не такую невестку она хотела, не о таком счастье для Юрочки мечтала! Да ничего не поделаешь… нынче дети со старшими не считаются, самовольничают. Арсений Платонович был растерян, расстроен скандальным поведением супруги. Он понимал, что они портят праздник, и чувствовал себя неловко.

– Будь счастлив, сынок! – скороговоркой выпалил он, стараясь побыстрее затеряться в толпе гостей.

Перед взглядом невестки он робел и терял дар речи. Анне было смешно.

После свадьбы Юрий предложил поехать в швейцарские Альпы или на Лазурный берег, но Анна отказалась.

– Я купила квартиру, – заявила она. – Ты мне сам ее подарил! Теперь я хочу пожить в ней!

Господин Салахов опешил.

– Но… дорогая… там не мешало бы ремонт хороший сделать, мебель…

– Ничего не надо, – отмахнулась она. – Пусть будет, как есть.

– А… нам что, придется жить раздельно? Я у себя в квартире, а ты…

– Нет, конечно! Не говори глупости, – засмеялась Анна. – Несколько дней поживем у тебя.

– Несколько дней?..

Юрий ничего не понимал, а она улыбалась. Ей было весело!

– Я же говорила – со мной не соскучишься. Я тебя предупреждала?

Он кивнул. Анна действительно предупреждала, и Юрий на все соглашался. На все! То, что придется выполнять обещание в первые же дни совместной жизни, во время медового месяца, просто не приходило ему в голову.

Супружеская жизнь преподносила сюрприз за сюрпризом. Анна настояла на том, что будет три дня жить в новой квартире, а три дня с Юрием.

– Почему мы не можем поселиться там вдвоем, раз уж тебе так хочется?

– Не можем, – ответила Анна и больше ничего объяснять не стала.

Так они прожили около года. Господин Салахов не выдержал и нанял охранников для жены. Они старались держаться в отдалении и только сообщали Юрию о том, что все в порядке. Анна почти никуда не выходила из квартиры.

«Что она там делает? И зачем ей это нужно?» – ломал голову Юрий, но спрашивать не решался.

Несмотря на все, он сильнее и сильнее влюблялся в свою странную жену и был несказанно счастлив, когда она предложила съездить за границу.

– Куда тебе хочется? – радостно спросил он.

– В Англию! – не колеблясь, заявила Анна. – Будем отмечать годовщину свадьбы в Лондоне.

Юрий опомнился. Оказывается, прошел целый год, как они стали супругами! А он и не заметил. С Анной жизнь текла как бы вспять, полная загадок и приятного волнения.

Они уехали в Англию. Анна почти каждый день ходила на фондовую биржу, смотрела, как идет торговля ценными бумагами. «Хочет разобраться, чем я занимаюсь!» – думал Юрий, и ему было хорошо от этой мысли. У мужа и жены должны быть общие интересы.

Через некоторое время Анне надоела биржа, и она начала проситься в Грецию, к Эгейскому морю. Ни красоты Шотландии, ни Альпийские курорты, ни Париж ее не привлекали. Юрий пытался объяснить, что он не может так надолго оставить дела, но она слушала его рассеянно и как будто не понимала, о чем идет речь.

– Ах, ну конечно, поезжай! – сказала Анна однажды утром, после того, как Юрий полчаса говорил по телефону с управляющим и обсуждал ведение бизнеса в Петербурге. – Тебе нужно присматривать за твоими фирмами.

– А ты? – поразился он. – Разве ты не едешь вместе со мной?

– Отвези меня в Афины, – бросила она, как что-то само собой разумеющееся. – Я буду ждать тебя там.

Их жизнь превратилась в сплошные разъезды. Юрий летал в Петербург, иногда Анна соглашалась сопровождать его, но больше, чем на неделю, оставаться не хотела. Квартира в театральном доме, которая была так важна для нее, стояла запертая, и Анна даже не вспоминала о ней.

Так прошли годы. Господин Салахов возмужал, пополнел, на его висках появилась седина. Ему исполнилось тридцать девять. Анна же хорошела и хорошела, не замечая времени, поглощенная своими думами. Она, казалось, решала внутри себя какую-то задачу, такую же странную и непонятную, как и она сама.

Неожиданно Анна заявила, что хочет вернуться домой, и начала укладывать чемоданы. Юрий боялся верить счастью. Он ходил вокруг жены, как охотник, старающийся не спугнуть рябчика. Вдруг передумает? Скажет, что теперь ей хочется на Канары или в Таиланд? Но она не передумала.

И вот они в Питере. Небо висит над самыми крышами домов, в каналах стоит свинцовая вода, моросит дождь…

Анна мерила шагами комнату и решала, звонить Юрию в офис или нет. Ей захотелось сходить в театральный дом, посмотреть, как там ее квартира. Откладывать было не в ее правилах. И госпожа Левитина вызвала такси.

Войдя в подъезд, Анна Наумовна чуть не попала в зубы двум здоровенным доберманам. Их хозяин застыл, как вкопанный, раскрыв рот от удивления, когда псы заскулили и попятились, давая незнакомой даме дорогу.

– Не бойтесь, мои хорошие! – небрежно бросила она, легко поднимаясь на второй этаж.

Из дверей ее квартиры вышли два накачанных парня со спортивными сумками в руках, побежали вниз.

Анна Наумовна тронула дверь, которая оказалась открытой. В прихожей на вешалке висели несколько летних курток, стояли кроссовки и мужские туфли. Из большой гостиной раздавались странные звуки. Госпожа Левитина медленно пошла по коридору и заглянула туда, откуда были слышны хлопки, отрывистые выкрики и удары.

Гостиная оказалась превращена в спортивный зал, где тренировались несколько молодых парней. По стенам висели зеркала, шведская стенка и; пол был устелен матами, в правом углу – канат и несколько снарядов для отработки ударов.

– Вам кого? – спросил приятный мужской баритон у самого ее плеча.

– Хозяина, – ответила Анна, улыбаясь.

– Это я! – представился крепкий, одетый в белое кимоно мужчина. Черные усы очень шли к его моложавому, гладко выбритому лицу. – Фарид Гордеев. – Он слегка поклонился.

– Я бы хотела научиться кое-чему. Время неспокойное… могут на улице пристать. Что-нибудь для дам – такое изящное, незаметное, не требующее больших усилий, но с летальным исходом. Последнее условие обязательно.

Посетительница смотрела на Фарида чистыми, сверкающими глазами цвета сливы и ждала ответа. Он молчал. Дама была прелестна – с хорошей фигурой, одетая в дорогой светлый костюм, умело подкрашенная.

– Д-да, пожалуйста… – ответил он, чувствуя в горле легкий спазм, и неожиданно закашлялся.

– Так когда я могу прийти?

– Понимаете… – он замялся. – У нас нет женской секции.

– И не надо! Я предпочитаю индивидуальные занятия.

– Хорошо. По утрам, с девяти до одиннадцати вас устроит?

– Разумеется!

Любочка, секретарша Юрия Салахова, за то время, что шеф с супругой ездили по заграницам, пыталась изменить свою жизнь. Она несколько располнела воспринимая очень болезненно каждый лишний килограмм, покрасила волосы в ореховый цвет, сменила стиль одежды с молодежного на классический и даже побывала замужем. На работе ее стали величать Любовь Тимофеевна, что ей страшно не нравилось.

Любочке исполнилось тридцать лет – то есть она подошла к тому роковому рубежу, когда надежды начинают потихоньку умирать, красота вянет, вес растет, а настроение портится. Недоумение по поводу собственной невезучести не давало ей покоя ни днем, ни ночью. Ведь поначалу у нее все, абсолютно все было для счастья! Прекрасная внешность, ум, образование, удачное место работы, окружение состоятельных мужчин, среди которых самым привлекательным ей казался президент компании Юрий Арсеньевич Салахов – молодой, красивый, неженатый. И он уже начал обращать на нее внимание, как подвернулась эта… У Любочки не было подходящего слова для супруги шефа. Старая дева, сорокалетняя страшила, хищная акула, вырвавшая лакомый кусочек из-под самого носа Любочки! Чем она взяла? Что смогла предложить Юрию лучше, чем молодое, красивое тело, лицо без морщин, длинные стройные ноги, упругая грудь и плоский живот, раскованная, соблазнительная походка модели?

Бесчисленные достоинства Любочки остались невостребованными. Кроме того, она не просто старалась произвести впечатление на Юрия, чтобы женить его на себе – она в него влюбилась. Она мечтала о нем, хотела его, смотреть на него не могла без сладкого замирания в груди! Весть о предстоящей женитьбе шефа повергла ее в длительный шок, от которого Любочка не скоро оправилась. Она заболела и даже лежала в платном неврологическом отделении с нервным срывом.

После лечения она попросилась в отпуск. Ей захотелось в тишине и покое обдумать свое поражение. В чем она просчиталась? Чего не учла? Она пыталась обнаружить свою ошибку, чтобы впредь ее не повторять. Это оказалось непросто. Если бы ее соперницей была молодая красавица, известная актриса, например, или сногсшибательная бизнес-леди – словом, достойный противник, – ей хоть что-то было бы понятно! Но то, что произошло, не вписывалось в рамки привычных для нее вещей. Допустим, Юрий запал на эту… страшилу. Такое бывает. Иногда мужчины просто с ума сходят от женщин постарше. Пусть бы поухаживал за ней, переспал, в конце концов, жалко, что ли. Акула, небось, и так оказалась бы на седьмом небе, имея такого любовника, как Юрий. Зачем же жениться? Жениться зачем?! Любочка никак не могла ответить себе на этот вопрос, как ни старалась.

Так, в полном замешательстве и с горькой обидой на весь белый свет, она вернулась на свое рабочее место, с облегчением услышав, что господин Салахов с супругой отбыли в Англию. Видеть каждый день Юрия, осознавая, что он для нее невозвратно потерян – такой пытки Любочка бы не вынесла!

Оказывается, пока она лечилась и отдыхала, прошел почти год. Отпуск, который должна была ей компания, Любочка использовала, потом попросила еще пару месяцев за свой счет. Ей не отказали. В фирме ее любили. Когда Любочка вернулась, ее тепло и радушно встретили, и жизнь потекла своим чередом.

Никто не ожидал, что путешествие господина Салахова затянется так надолго. Это приводило в недоумение сотрудников и партнеров. Впрочем, Юрий руководил компанией и на расстоянии, изредка приезжал, даже заключил немало выгодных сделок, сумев найти общий язык с английскими, итальянскими и греческими бизнесменами. Дела шли неплохо.

Весть о том, что господин Салахов возвращается в Петербург, застала Любочку, – теперь Любовь Тимофеевну, – врасплох. Ее сердце так сильно, так быстро забилось, что она едва не потеряла сознание. Первым делом она подбежала к зеркалу и со стоном убедилась, что ее шансы не столь велики, как раньше. Сияющая, свежая юность – основное преимущество перед ненавистной соперницей – осталась в прошлом.

«Ничего! – успокоила себя Любочка. – Его жена тоже не помолодела. Сколько ей сейчас? Пятьдесят один!»

Все эти годы Любочка не дремала. Она тщательно следила за собой, не жалея ни средств, ни времени. Любую свободную минутку она посвящала тренажерному залу, бассейну, косметическому салону, парикмахерской, сауне, утренним пробежкам и здоровой пище. Она бросила курить и свела к минимуму употребление алкоголя. Любочка перепробовала все новейшие заморские и отечественные «молодильные» средства. Но, несмотря на все ухищрения, тело предательски увядало.

Утешительным призом для Любочки было осознание того, что ей все-таки еще только тридцать, а супруге господина Салахова – пятьдесят один. Этот козырь проклятой акуле бить нечем!

Она почувствовала, как ее настроение улучшается. Приведя в порядок макияж и надушившись, секретарша занялась бумагами, ни на минуту не забывая о том, что со дня на день Юрий снова окажется с нею рядом.

«Наверняка, его за десять лет уже тошнит от этой старухи! – с глубоким удовлетворением думала Любочка, стуча по клавиатуре. – Еще посмотрим, кто будет смеяться последним!»

О собственном замужестве она старалась не вспоминать. Боже, как она могла так вляпаться? С ее умом, способностью разбираться в людях? Впрочем, этот промах объясняется просто, – после такой душевной травмы, как женитьба господина Салахова, Любочку «понесло». Она напропалую строила глазки всем подряд, меняла кавалеров быстрее, чем носовые платки, доказывая то ли окружающим, то ли самой себе, что все ее женские прелести при ней, что ее очарование неотразимо. Она много пила, много танцевала и много смеялась, выбрасывая на модные наряды всю свою зарплату. В те сумасшедшие, отчаянные дни в одном из ночных клубов она и познакомилась с Мишей Лифановым, молодым и преуспевающим телепродюсером. Он был красив и престижен – как любовник и, тем более, как муж. Все ее подруги и приятельницы пищали от зависти, когда она появлялась с Мишей на тусовках.

Миша влюбился. Он ждал ее после работы у офиса, звонил по десять раз в день, дарил цветы, носил на руках. Они поженились так же внезапно, как и влюбились друг в друга, безостановочно кружась в вихре удовольствий. И только переехав в суперсовременно обставленную квартиру Миши, Любочка начала замечать неладное.

Первое, что ее насторожило, был шприц, закатившийся под кухонный шкафчик и случайно попавшийся ей на глаза. Ну, это еще ничего не доказывало. Во-первых, у Миши было много богемных друзей, от которых можно ожидать чего угодно; во-вторых, может, человек болел, и ему приходилось делать уколы. Совсем не обязательно предполагать плохое! Но Любочка все же начала внимательнее присматриваться к Мише. Результаты наблюдений ошеломили ее.

Оказалось, молодой супруг кололся. Он стеснялся Любочки и скрывал от нее пагубное пристрастие, но только на первых порах. Постепенно господин Лифанов привыкал к новой роли мужа и сбрасывал покровы. Любочка узнала, что он уже дважды лежал в наркологической клинике. Две ночи она давилась слезами, пока супруг в беспамятстве валялся на кухне, уткнувшись красивым лицом в гору окурков.

Миша оказался совершенно не тем человеком, который мог составить счастье Любочки. Детей от него она не хотела. То, что раньше ей нравилось – премьеры, рестораны и тусовки, – надоело и потеряло былую привлекательность. Целые дни они проводили на работе, а когда вечером оставались вдвоем, оказывалось, что говорить не о чем.

«Интересно, а о чем мы говорили раньше?» – спрашивала себя Любочка и вынуждена была признать, что ни о чем. Пустая болтовня, смех, анекдоты и сплетни – так они с Мишей и общались, когда между ними вспыхнула любовь. Да и любовь ли? Оба нуждались в спасательном круге, и каждый думал, что выплывет за счет другого. Мише нужна была точка опоры после очередного курса детоксикации, а Любочке – после крушения надежд и неразделенной страсти к шефу. Оба были утопающими и, цепляясь друг за друга, не могли спастись. Потому что ни один из них не умел плавать.

Любочка снова начала думать о Юрии, а Миша колоться. В конце концов они разошлись, и Любочка вернулась к родителям. На нее обратил внимание один из коммерческих директоров компании, и через полгода Любочка стала его любовницей. Ее поклонник был намного старше, имел жену, с которой не собирался разводиться, и детей, которых любил. Роман длился два года и постепенно затух, безболезненно для обоих.

Любочка решила, что Юрий Салахов – ее судьба, ее единственная любовь, и что именно поэтому не складываются ее отношения с другими мужчинами. Она почти успокоилась и смирилась со своей жизнью. Но ее мама думала иначе. Вера Федоровна не могла смотреть, как чахнет в одиночестве ее любимая красавица-дочь. Девочку нужно с кем-то познакомить, решила мама и энергично взялась за дело. Жених нашелся быстрее, чем она рассчитывала. Сын школьной подруги приехал в Петербург учиться в военной академии. Симпатичный майор понравился Вере Федоровне, и она пригласила его в гости. Любочка сразу пришлась по душе неизбалованному женским обществом офицеру. Служил он под Архангельском, в закрытом гарнизоне, женат не был, и сразу предложил Любочке руку и сердце.

Наученная горьким опытом, она не стала спешить. Майор приходил к ним каждое воскресенье, потом зачастил. Деньгами он особо не располагал, и Любочка чувствовала себя скованно. Миша хотя бы зарабатывал немало и был щедр, ни в чем супруге не отказывал. Коммерческий директор тоже был состоятельный мужчина, – ему хватало и на жену с детьми, и на любовницу. Он часто давал Любочке деньги просто так, на мелкие расходы, покупал ей путевки: то в Испанию, то на Ривьеру.

А что сможет ей предложить майор? Закрытый гарнизонный городок, где десять улиц и пара сотен домов? Однокомнатную квартиру? Зарплату, которая в десять раз меньше той, что сама Любочка получает в компании? «Почетную привилегию» стоять целыми днями у плиты, стирать, гладить, мыть, чистить, таскать из магазинов неподъемные сумки? Такая перспектива вызывала у Любочки глухую тоску. Ей хотелось завыть в голос, оплакивая свою неудавшуюся судьбу.

– Мама, – сказала она Вере Федоровне после очередного приступа «черной меланхолии», – я не буду выходить замуж за этого твоего военного.

– Почему это он мой? – возмутилась Вера Федоровна. – И почему не будешь? Тебе скоро тридцать, Люба!

– Сколько он еще здесь пробудет? Года три? А потом уедет в свой дурацкий гарнизон?

– Да, но… он заберет тебя с собой. Он тебя любит! Я же вижу, какими глазами он на тебя смотрит!

– Большое ему спасибо! – бросила Люба, закипая от злости. – И тебе вместе с ним! Тебе он нравится?

– Конечно… – растерялась Вера Федоровна. – Парень он видный, красивый, непьющий…

– Вот и поезжай вместе с ним!

Вера Федоровна остолбенела. Она так старалась! Нашла дочери хорошего жениха, и никакой благодарности!

Майор получил «от ворот поворот», а Вера Федоровна обиделась на Любочку и целую неделю с ней не разговаривала. Но все проходит… И это тоже прошло.

Больше Любочка о женихах не помышляла. Если она и задумывалась о мужчине, то только о Юрии…

Секретарша так погрузилась в свои воспоминания, что сделала ошибку в документе. Она провела рукой по лицу и подняла глаза. В этот момент дверь открылась, и вошел президент компании господин Салахов. Как раз в тот самый момент, когда Любочка подумала о нем. Слезы радости могли выдать ее, но он ничего не заметил. Кивнул головой вместо приветствия и прошел в свой кабинет.