Читать книгу А я рисую запахи и звуки - Наталья Владимирова - Страница 4

Дори смотрела десятый сон, а я все не могла заснуть, ворочалась с боку на бок и слушала завывание метели за окном. К ночи погода испортилась, и сейчас снежинки, до того мило вальсирующие по парку, яростно бились в окно, будто пытаясь прорваться в теплое нутро комнаты. Точно с таким же остервенением мысли теснились в моей голове, сменяя друг друга и образуя хаос.

В моих руках оказалось страшное оружие. Но я не собиралась его применять во вред окружающим! Только для исполнения желания родителей. Исключительно в целях повышения успеваемости и обретения хорошей работы, как того хотели матушка и отец. Но отчего же так тревожно на душе? Ведь я не стану применять линзы против людей. Мне ничего подобного не нужно!

Я вскочила с постели и зашагала по комнате. Может, порисовать, чтобы успокоиться? За окном так живописно мело, будто природа развлекалась с белилами, щедро расплескивая и размазывая их кистью по холсту парка. Лишь два дрожащих темных пятна оставила на дереве. Стоп. Что за…?

Я протерла глаза. За стеклом напротив меня действительно сидели две фигуры. Два здоровенных парня. Они не отрывали глаз от земли, при этом стараясь слиться со стволом и не выдать себя.

Я подошла вплотную к окну. Слишком знакомыми мне показались лица. О! Точно. Этот с посиневшими губами и черным чубом, торчащим из-под шапки – как там его? – Мстислав, кажется, не дал мне сегодня спокойно порисовать на природе. А другого с красным от мороза носом и рассматривать не стоило. Виктор, брат Дори. Сладкая парочка почти не разлучалась в академии. Где один – там и второй.

Что они делали на дереве напротив наших окон? К Дори пришли? Ночью?

Хотелось вернуться в теплую постель и забыть про парней. Подобные посещения, в конце концов, неприличны. Но на улице так мело, а вид у бедолаг был столь жалок, что я рефлекторно протянула руку и, открыв створку окна, махнула, приглашая войти. Сама не поняла, как так вышло.

Парни оживились, но воспользоваться приглашением не решались. Боялись по ветке перелезть? Она же толстенная. К тому же на само дерево они как-то все-таки забрались. Или дело в другом?

– Сейчас закрою окно, и там останетесь, – пригрозила я.

Подействовало. И глазом не успела моргнуть, как оба уже стояли возле меня в комнате. Клацали зубами и глупо улыбались.

– Дори была права, у тебя действительно доброе сердце, – первое, что сказал Виктор, когда наконец победил вьюгу и захлопнул окно.

– Спасибо, – поблагодарил Мстислав, отвешивая чинный поклон. Издевается?

– А? Что? Уже вставать? – проныла соседка из своей постели.

– Спи, соня, – усмехнулся Виктор, стягивая шапку и ероша волосы, – колокол еще не прозвонил.

Но с Дори сон мигом слетел. Она подскочила и уселась на постели, вытаращив глаза.

– Вы что здесь делаете? Как сюда попали? Вы же не… – Она опасливо посмотрела на меня, видимо, ожидая шумихи. Считала, я позову комендантшу?

– Не вздумайте включать свет! Того, что попадает в комнату, хватает, – торопливо предупредил Мстислав, заметив, что мы обе пошевелились. – Вообще-то, нас здесь нет, а вы – спите.

Он тоже снял шапку, его длинные волосы рассыпались по плечам. Высокий, широкоплечий. Можно было бы назвать парня интересным, если бы не его странные выходки типа сегодняшней шутки над учителем или ночных посиделок на дереве перед девичьей спальней, про вечерний инцидент с прыжками через улыбчивую березу и перетаскиванием меня под мышкой и вовсе не стоило вспоминать.

– Я их пустила, – призналась я, прячась под одеяло. Как неловко, совсем забыла, что красуюсь перед парнями в пижаме. И ладно бы шелковой, как у Дори, нет же, старенькой фланелевой, с детским принтом. – Они сидели на ветке за окном, словно побитые собаки, выгнанные злым хозяином на мороз, – зачем-то стала оправдываться я.

– Собаки на ветках не рассиживают, – хихикнул Виктор и сбросил с себя пуховик.

– Неважно, главное, что пустила, – одернул друга Мстислав, расстегивая молнию куртки.

– А… зачем вы к нам пришли? Что-то случилось? – взволнованно продолжила допрос Дори, растирая лицо руками и пытаясь взбодриться. – Только не говорите, что опять вляпались в историю! – накинулась она на друзей.

– Никуда мы не вляпались! – возмутился Мстислав.

– Так вышло, – признался Виктор.

– Как обычно, – сделала вывод Дори.

– Просто хотели подышать свежим воздухом, – пояснил Мстислав.

– После отбоя, – добавила за него Дори.

– А когда вернулись, нашей лестницы в комнату не оказалось на месте, – горестно вздохнул Виктор.

– Мы всю стену обшарили, вокруг снег весь перерыли, нет ее! Куда делась – непонятно, – поддержал друга не менее тоскливым вздохом Мстислав.

– Кто-то забрал? – взволнованно предположила я, сама от себя не ожидая, что включусь в разговор, совершенно меня не касающийся.

– Похоже на то, – согласился Виктор.

– Неужели опять ректорша в засаде в вашей комнате? – ахнула Дори.

– Чего ей там сидеть? – отмел версию Мстислав. – Если лестницу свистнула она, то поджидает сейчас нас у центрального входа.

– И вы решили пройти через нашу комнату… – сделала вывод Дори.

– Ничего мы не решали! – прервал ее Виктор. – Мы увидели, что кто-то идет, и метнулись в сторону женского общежития.

– А так как этот кто-то шел то ли за нами, то ли в ту же сторону, пришлось забираться наверх. На дерево, – объяснил Мстислав.

Так вот чего они жались к стволу – прятались.

– От вас выходить не вариант, – поддакнул Виктор.

– Но как же вы тогда…? – попыталась прояснить я намерение парней.

– Не бойся, – по-своему поняла мои слова Дори, – здесь ночевать точно не останутся.

Я надеюсь!

– Сейчас отогреемся немного, – пообещал Мстислав, – и пойдем брать свою комнату штурмом.

– Смешно, – фыркнула Дори. – Черный ход тоже не спасет, даже если вас никто не поджидает, легко задним числом посмотреть запись с камер. И все. Вам трындец!

– Не ссы! – принялся бравировать ее брат. – До утра время есть. Научимся по стенам лазать.

– Максимум, куда вы залезете по стенке, да еще зимой, это в комнату медпункта на первом этаже. Но не стоит расстраиваться. Подлечите бедовые головы.

– Ну спасибо, сестренка!

– Смотреть нужно лучше за своим имуществом. Надо же было потерять лестницу! Кто только посмел утащить?

– Да какая разница, – с досадой отмахнулся Мстислав. Вид у него в тот момент показался мне таким растерянным. – Нужно придумать, как вернуться к себе.

– А если лестницу взять у завхоза? – несмело предложила я.

Нет, мне совсем не было жалко парней, сами нашли проблемы на свои пятые точки. Это я так, невольно включилась в общий мозговой штурм. К тому же мне хотелось поскорее лечь спать.

– Ага, еще и фонарь у него попросить, – усмехнулся Виктор.

– Точно! Фонарь! – обрадовался Мстислав. – Лиана – ты гений.

Я почувствовала, как мои щеки запылали, и порадовалась полумраку в комнате.

– Чего? – переспросил его друг.

– У Дори есть фонарь. Можно вернуться и еще раз поискать лестницу в снегу. А уж если не найдем, то сходим к завхозу. – Не мешкая, Мстислав полез под кровать Дори.

– Возможно, ты прав, – преисполнился энтузиазма Виктор. – Только причем здесь Лиана? Это я сказал про фонарь!

– Хватит набивать себе цену, ищи фонарь, умник.

Виктор присоединился к другу, и уже две задницы заелозили у кровати соседки. Крепкие, красивые задницы. Небеса, о чем я думаю!

Я испуганно взглянула на Дори. Но и она не отрывала взгляда от пятых точек своих «братишек», правда, в отличие от меня со шкодливой улыбкой. Соседка медленно протянула руку к трубе, на которой сушились полотенца, взяла одно и скрутила в крепкий жгут. Привстала на постели. Что она творит? Наконец Дори изловчилась и с явным удовольствием прошлась по торчащим из-под ее кровати задницам.

Постель подпрыгнула вместе с парнями.

– Ты чего? – заголосили они.

– Это вы чего копаетесь в моих личных вещах?

– Нужны нам больно твои вещи!

– Еще и личные! – Не знаю, что парней больше задело: выражение Дори или нарушение личных границ касательно их седалищ.

– Ага, мы с Лианой имели возможность лицезреть, так сказать, воочию отсутствие вашего интереса к моему нижнему белью.

– Что? – Виктор брезгливо отпихнул от себя чемодан, в котором до того с увлечением рылся.

– Она шутит, – успокоил его Мстислав, но сумку все же закрыл и отправил на место. – Дори, хватит издеваться, – обратился он к соседке, – дай уже нам фонарь, и мы пойдем. Нас не жалко, пожалей Лиану, у нее вон глаза слипаются. Вообще-то ночь на дворе.

На самом деле мои глаза были готовы вывалиться из орбит. Но Мстислав этого не мог видеть в темноте.

– Ладно уж, – смилостивилась соседка. – Вон, на полке стоит.

Мстислав, видимо, лучше ориентировался в потемках, так как в один прыжок оказался на ногах и взял фонарик с полки. Зачем соседке подобные вещицы?

– Грет Дори, грет Лиана, просим прощения за вторжение, – принялся дурачиться Виктор, попутно надевая пуховик и шапку. – Мы оставляем ваше восхитительное общество.

– Спасибо за помощь, – кажется, на полном серьезе сказал Мстислав. – Мы пойдем.

Дори соскочила с постели и босыми ногами прошлепала к окну. Распахнула его и высунулась наполовину наружу. Наверное, перевернулась бы и улетела вниз, если бы Мстислав не успел поймать ее за шкирку.

– Все чисто, – отчиталась сумасшедшая соседка, не моргнув глазом.

– Спать! – строго рявкнул Виктор, на что Дори показала ему язык, однако все же отошла на безопасное расстояние.

– Окно закройте, – напомнил напоследок Мстислав, ловко перелезая на ветку дерева. Похоже, подобные трюки для него не впервой.

– Сладких снов, – мурлыкнул Виктор, удаляясь за другом.

– Удачи! – шепнула Дори, а закрыв окно, добавила: – Оболтусы.

Произошедшее мы не стали обсуждать, накрылись одеялами с головой и заснули. Дори – первая. По комнате разлетался тихий, сладкий сап. Я – гораздо позже. Меня одолевали мысли про то, как справились парни со своей проблемой, не поймали ли их, не остались ли они на улице в мороз. А еще мне не давал покоя вопрос: отчего они так беззаботно относятся к жизни. Признаюсь, зависть кольнула.

Утром в столовой я получила ответы. Виктор и Мстислав веселые и бодрые явились на завтрак. С ними все было в порядке. Разумеется, подойти и спросить про ночное происшествие я не могла. У Дори мне тоже не хотелось спрашивать – еще, чего доброго, подумает, что я напрашиваюсь в подружки.

Немного поколебавшись, я зашла в уборную и надела линзы. Чуть раньше, чем обещала сама себе. На полчаса. Собиралась ими пользоваться исключительно на уроках, но не удержалась.

В столовую вошла вовремя. Соседка как раз допрашивала «братишек». Я не могла слышать, что они ей отвечали, но прекрасно видела мысли всех троих.

«Метель была страшная. Вот ветер и закрутил веревочную лестницу вокруг каменной горгульи, обнаружить ее удалась только при помощи фонаря».

«А как достали?»

«Пришлось долго бросать камушки в окно второго этажа и будить соседей снизу…»

«…потом объясняться с ними по большей части жестами и просить о помощи…»

«…Кричать не могли, еще не хватало кого-нибудь разбудить, да и преподы обходили замок…»

«Обход? Зачем? Кажется, специально по стене натыкали сигнализаций, чтобы освободить преподов от дежурства».

«Ага. Но кто же знал, что на территории академии найдут следы…»

«Следы? Чьи следы?»

«Не слышали? Вся академия кипит! Огромные следы. Волчьи…»

«Чего несешь?»

«Да спроси у кого хочешь! Ладно бы просто волчьи. Говорят, намного крупнее. Такие только у матерых людоедов бывают».

«Не бойся Дори, раз пока никто из студентов не пропал, значит, еще никого не съели…»

«Тьфу на вас. Как же вы все-таки к себе попали?»

«Соседи оказались понимающими и приложили массу усилий, чтобы дотянуться до фигурки и размотать лестницу».

«Повезло, что под нами живут мировые парни».

«Вот, значит, как», – мелькнуло у меня. И в этот момент я поняла, что банально подслушиваю чужие мысли. Лезу в личные дела, совершенно не касающиеся ни меня, ни тем более учебы. Мне захотелось надавать себе пощечин. Я низко склонила голову, чтобы нечаянно не бросить взгляд на кого-то из студентов или преподавателей, и вылетела из столовой, забыв про завтрак.

Линзами пользоваться только на уроках! Только для учебы! Как же так? Я соблазнилась их возможностями уже на второй день. В личных целях. Какой позор!

Я бежала по коридору и кляла себя беспощадно. Больше никогда! Ни за что! Я должна помнить про личное пространство, на которое имеет право каждый человек. Читать чужие письма или дневники стыдно, а уж мысли… Мысли!

Я просто отвратительна!

Друзья? Или хотя бы приятели? Я смела о них мечтать? Если раньше я была недостойна дружбы одаренных из-за финансового неравенства, то теперь и о моральных качествах нечего говорить. Ненавижу себя! Ненавижу! Невероятная гадость. Даже собственной благосклонности не заслуживаю.

С этого дня я пообещала себе максимально сосредоточиться на учебе. Передо мной стояла цель – родители должны мной гордиться. И я ее достигну. Все остальное неважно.

Линзы я носила с собой и надевала после завтрака в уборной, на время обеда снимала, и снова пользовалась бесценным артефактом до самого окончания занятий. Мои отметки отныне резко пошли вверх. Успеваемость радовала, не ограничиваясь профильными предметами. Небеса, пошлите удачу тому, кто сделал волшебные линзы!

Разумеется, я сохраняла крайнюю осторожность. Напролом шла лишь тогда, когда не сомневалась в полной безнаказанности. На практических работах по телепатии демонстрировать, что прекрасно обхожу защитные барьеры преподавателей, даже и не думала. Подобное считалось невозможным и от студентов, само собой, не требовалось. Я и не выставлялась.

В коридорах передвигалась перебежками, не поднимая глаз, да и вообще старалась без особой необходимости не пялиться ни на кого. Мою совесть немного успокаивало то, что я придерживалась придуманной для себя этики. Но не настолько, чтобы ходить с гордо поднятой головой даже в те моменты, когда линзы лежали в контейнере.