Читать книгу История Мертвеца Тони - Наталья Войтович - Страница 10

1999

– Ты как?

– Нормально.

– Как учеба?

– Да все супер, мам!

– Что делаешь?

– Лежу телик смотрю.

– Я соскучилась по тебе.

– Я по тебе тоже, мам.

Раньше Миша и правда очень скучал по родителям, особенно по маме. Но его родители считали, что их сын должен получить самое лучшее образование, и, по их мнению, самое лучшее образование было за границей. Поэтому сначала он учился в частной школе в Самаре, а потом, как только появилась возможность, родители отправили Мишу в школу-пансион в Англии.

Школа находилась в пригороде Лондона, имела обширную территорию, на которой размещалось множество построек, охватывающих все аспекты жизни школьника: учебные центры с аудиториями и библиотеки, научные и творческие лаборатории, спортивные залы и площадки, общежития для проживания, парк для отдыха, магазин, конюшня.

Кампус был только для мальчиков, что дополнительно подчеркивалось аскетичностью интерьеров и порядков в школе. Чтобы закалить здоровье, студенты спали с открытыми окнами. Новички первое время часто простужались, но, надо отдать должное, через пару месяцев такая система действительно давала положительный результат.

В школе большое внимание уделялось спортивной подготовке, и все школьники посещали занятия греблей и играли в регби. Желающие могли записаться на уроки конного спорта и на игру в поло. Между школами ежегодно проводились соревнования, которые были большим праздником для всех учеников. Команды активно боролись за победу, и выступить за имя школы было большой честью для каждого.

Первое время Мише было очень одиноко в школе. Он жил в комнате с мальчиком из Аргентины, которого звали Фернандо Гарсия. Это был очень дружелюбный и активный парень. Он имел огромное желание развиваться в школе во всех направлениях и везде всегда звал с собой своего соседа. Но Миша был стеснительный и часто проводил время один – читал книжки, рисовал на полях в тетрадях, смотрел телевизор, просто валялся у себя в комнате на кровати и мечтал в свободное время.

Постепенно он привык к самостоятельности и одиночеству. Привык и к тому, что родители далеко. Если сначала каждую поездку домой он ждал с нетерпением и считал дни до встречи с родными, то со временем иногда ему даже было интереснее остаться в Англии – командные занятия регби и соседство с Фернандо не прошли даром, он обзавелся друзьями, у них сложилась веселая компания, и он наконец перестал скучать по дому.

Но мама все равно звонила каждый день. В глубине души она чувствовала свою вину за то, что отправила сына одного в другую страну, пусть и на учебу в престижной школе. Но каждый раз, когда такие мысли закрадывались в ее голову, она быстро находила себе оправдание – что это лучшее образование, которое можно дать ребенку, что она дает сыну все, о чем можно только мечтать, и таким образом дает ему билет в бизнес-классе в большую жизнь.

– Как там папа? – спросил Миша.

С папой у него с детства отношения были не такие теплые, как с мамой. Совместные игры в лего, войнушки, снежные крепости, замки из песка летом, догонялки, хоккей, рыбалка и все, что обычно сближает отца и сына, – этого всего не было. Вообще ничего из вышеперечисленного не интересовало Мишиного папу.

Наверное, пришла пора узнать о нем побольше. Мишиного папу звали Иммануил Майерс. Люди с таким уровнем образования, как у него, встречаются нечасто. В его семье очень большое внимание уделялось развитию интеллекта, и к Иммануилу в детстве домой приходили преподаватели по иностранным языкам, фортепиано и изобразительному искусству. Папа Иммануила всегда говорил: «Быть Майерсом – значит быть лучшим!», и так же потом стал говорить и сам Иммануил.

Поэтому вместо обычных детских игр, которые чаще всего бывают у отца и сына, Миша с папой проводили время, посещая театр, балет, оперу, симфонические концерты, также они объездили почти все самые известные музеи мира, посетили несметное количество выставок. И если бы Миша еще этим интересовался, то, может быть, ему бы что-то и понравилось. Но на деле все это вызывало у него скуку, и к семнадцати годам у него выработалось стойкое отвращение к такого рода культурному досугу.

– Папа нормально – ответила в трубку мама, – рисует сейчас у себя в кабинете.

– Опять под Вивальди? – спросил с улыбкой Миша.

Пусть с папой у них были не такие теплые отношения, как ему хотелось бы, но он все равно гордился своим отцом – таких не было ни у кого, он был уникальным. И все Мишины друзья при встрече всегда спрашивали: «Ну как там папа? Когда уже будет выставка?». Это было хобби Иммануила, своего рода медитация. Так он забывал обо всем на свете и полностью погружался в свой мир. Картины он не продавал – чаще всего он их оставлял себе или дарил друзьям.

– Сегодня он выбрал Баха.

– Ну и нудятина!

– Ой, не говори! Нет чтобы «Иванушек» поставить!

Миша представил эту картину и захохотал в голос.

– Я бы выбрал Rammstein, Limp Bizkit или Bloodhound Gang.

Эта мысль его тоже очень позабавила. Он живо вообразил, как его папа пишет свой очередной пейзаж под такую музыку.

– Ладно, передавай ему от меня привет. Мне сейчас уже надо будет собираться.

– Ты куда?

– Да с ребятами хотели пройтись!

– Давай только не допоздна, чтобы мне опять из школы не звонили, ладно?

– Хорошо, мам!

– Люблю тебя!

– И я тебя.