Читать книгу Шок от падения - Натан Файлер - Страница 10

Она провела кончиком пальца по родинке рядом с соском, и я почувствовал, что краснею.

– Чешется?

– Нет.

– Она выросла или поменяла цвет?

– Кажется, нет.

– Мы обычно ходим к доктору Марлоу, – вмешалась мама в третий раз.

Я натянул футболку и сжался на стуле, стесняясь своего меняющегося тела: оно вдруг начало растягиваться, вонять, зарастать волосами, с каждым днем я все меньше узнавал себя прежнего.

– Сколько тебе лет, Мэтью?

– Десять, – ответила за меня мама.

– Почти одиннадцать, – сказал я.

Она отвернулась к экрану компьютера, просматривая историю наших предыдущих визитов. Я рассеянно разглядывал две фотографии в рамках. На них были дочери доктора Марлоу: младшая – верхом на лошади, а ее старшая сестра в мантии и академической шапочке, улыбающаяся, с полузакрытыми глазами. Я подумал, что, когда у нового доктора будет собственный кабинет, она расставит там фотографии своей семьи, и примерно раз в две недели я буду разглядывать их, пока наконец они не начнут казаться старыми знакомыми.

– Как успехи в школе?

– Что?

Она смотрела прямо на меня, не на рецепт или клавиатуру, а прямо на меня, чуть подавшись вперед.

Мама кашлянула и сказала, что ей кажется, моя родинка чуть выросла, но может, и нет.

– Ведь после каникул ты должен пойти в шестой класс?

Я хотел было повернуться к маме за поддержкой, но врач так наклонилась ко мне, что я остался на месте. Я не хочу сказать, что испугался. Просто меня что-то удерживало.

– Я не хожу в школу.

– Не ходишь?

– Мы занимаемся дома, – сказала мама. – Я раньше была учительницей.

Но врач продолжала смотреть на меня. Она поставила свой стул рядом с моим, и я вдруг тоже подался вперед. Это трудно объяснить, но я чувствовал, что могу сказать все, что хочу.

Но я ничего не сказал.

Врач кивнула.

– Думаю, по поводу родинки не стоит волноваться. А ты как считаешь, Мэтью?

Я покачал головой.

Мама уже вскочила на ноги и потянула меня к двери, на ходу произнося слова благодарности, когда врач сказала:

– Можем мы поговорить наедине?

Мама еще крепче сжала мою руку, переводя глаза с меня на врача и обратно:

– Но я его мать.

– Ах, извините, Сьюзен. Я не так выразилась. Можем ли мы с вами поговорить наедине? – Потом повернулась ко мне и сказала: – Тебе не о чем беспокоиться, Мэтью.

Секретарша на приеме говорила какой-то женщине в инвалидной коляске, что доктор Марлоу в отпуске до конца месяца, но его замещает молодая женщина-врач, очень знающая, и они надеются, что она останется. Я сел на резиновый коврик в углу, где лежали детские игрушки. Думаю, я уже слишком большой, и поэтому, немного посмотрев на меня и повздыхав, женщина спросила, не дам ли я поиграть ее ребенку.

– Можно мне поиграть с ним?

– Конечно.

Ее малыш протянул ручку, и я дал ему кубик из конструктора, который он уронил на пол, и засмеялся так, как будто в жизни не видел ничего смешнее. Я поднял кубик и снова дал ему. На этот раз его мама тоже засмеялась и сказала:

– Он чокнутый. Честно, совсем чокнутый.

– У меня есть брат.

– Правда?

– Он меня старше. Мы с ним хорошо ладили. Но теперь он мертвый и все такое.

– Понимаю. Очень жаль.

Прозвенел звонок, и на табло высветилась фамилия.

– Это наша очередь. Идем, мой хороший. – Она подхватила своего малыша, и он сразу же начал канючить, протягивая руки ко мне.

– Кое-кто завел нового друга, – сказала она, быстро удаляясь по коридору.

– У меня есть брат, – сказал я, ни к кому конкретно не обращаясь. – Но я уже не думаю о нем так много.

Я отложил конструктор.

Мама вышла из кабинета, засовывая в сумочку листок с рецептом.

– Все в порядке, мам?

– Пойдем есть мороженое.

Погода была не для прогулок – холодно и ветрено. Но мы все равно пошли в парк. У фургончика мама купила нам по мороженому, и мы уселись на качелях напротив друг друга.

– Кажется, я плохая мать.

– Это доктор сказала?

– Я беспокоюсь, Мэтью, я все время беспокоюсь.

– Тебе надо принимать лекарство?

– Наверное.

– Вы с отцом собрались разводиться?

– Милый, с чего ты это взял?

– Не знаю. Это правда?

– Конечно нет. – Она доела мороженое, встала и принялась меня раскачивать.

– Мам, я уже немаленький.

– Я знаю, извини. Я знаю. Иногда мне кажется, что ты взрослее меня.

– Неправда.

– Честно. И ты уже слишком умный для меня. Ты делаешь упражнения быстрее, чем я проверяю.

– Тебе кажется.

– Нет, милый. Учителя даже не представляют, с чем им предстоит столкнуться, когда ты вернешься в школу.

– Честно?

– Честно.

– А можно?

– А тебе самому хочется?

Все случилось не так быстро, как я пишу, мы не сразу затронули эту тему. Наверное, мы пробыли в парке очень долго, замолкая и снова начиная говорить, каждый из нас пытался сформулировать мысль и не решался ее высказать. Разговор был долгим и непростым. Но он произошел. В тот день. В парке.

– Не думай, что мне не нравится, как ты учишь…

– Я понимаю. Все в порядке. Я понимаю.

– Мы можем заниматься по вечерам.

– Я буду помогать тебе с домашним заданием.

– А ты будешь помогать мне печатать мои рассказы?

– Если ты не возражаешь. Я бы очень этого хотела.

Когда разговариваешь с человеком, который стоит рядом с тобой, можно сделать вид, что не замечаешь его слез, и не особенно задумываться, почему он плачет. Лучше просто сосредоточиться на том, как ему помочь.

– Ты можешь покачать меня, если хочешь, мам.

– О, ты разрешаешь?

– Если ты хочешь.

Она хотела. Качели взлетали все выше и выше, и когда наконец серые облака разошлись и выглянуло солнце, у меня было такое чувство, что оно светит только для нас.