Читать книгу Девочка моя. Книга-мотивация - Наташа Царева - Страница 2

Судьба всегда сама пишет сценарий нашей жизни. Мы слепо следуем ему или вносим какие-то коррективы. Любое событие может разделить жизнь на «до» и «после». Какой выбрать путь? Можно опустить руки и плыть вниз по течению. Согласившись сделать себя жертвой обстоятельств, тебя начнут жалеть. Так проще. Ты сдашься. Сложнее принять вызов судьбы. Если смог устоять, преодолев все трудности, ты – победитель.

Одиннадцать лет. Прекрасный возраст. Это время, когда ты еще ребенок, но уже вполне самостоятельный человек. Так кажется ему, одиннадцатилетнему. По крайней мере, я себя в этом возрасте воспринимала совершенно взрослой. Да и как иначе, мама растила меня одна, без нянек, бабушек и прочих сиделок. С отцом они разошлась, когда мне лет пять или шесть было, я его совсем не помню.

Жили мы тогда в частном доме, без всяких удобств, разве что электричество было. Все остальные коммунальные «роскошества» можно было приобрести на улице. Все необходимое бралось по ситуации: коромысло, ведра, дрова, топор, лопата, много чего еще.

Мама работала допоздна. Кроме меня растопить печку зимой было некому. В свои шесть лет, зная некоторые премудрости, это не представляло огромного труда. Дрова чаще всего отсыревшими были, хранились на улице у сарая. Поэтому бралось полено и строгалась от него лучина, чтоб огонь схватился моментально. Главное, чтобы сил хватило, иначе нож мог сорваться, и это становилось совсем невесело. Растопить печь с первого раза удавалось не всегда, по правде говоря, совсем редко. Расточительно использовать дрова мы не могли, стоили они недешево. Чтобы экономить тепло, зимой постоянно была закрыта дверь в зал. Если приходилось туда сходить за чем-нибудь необходимым, делалось все по-спартански быстро. При открывании двери оттуда веял ледяной воздух, как из морозильника. В особо лютые зимы печь выстывала быстро. Спали с мамой всегда вместе, так теплее. Навьючивались на ночь, как полярники. Помню, в редкие ночи я спала в пальто. Очень неудобно, не шевельнуться. Зато спалось сладко на свежем воздухе.

Печка вообще дело серьезное. Мало ее растопить, нужно следить, чтоб не прогорели дрова и вовремя подбрасывать их в топку. Важно не забывать при затапливании отодвинуть заслонку в трубе. Вот с этим у меня часто случались промахи. Затоплю – счастье! глядь, вся комната дымом окутана, опять забыла… Опасность кроется в том, чтоб это в ночь не случилось, а то, как говорят, угореть можно. Надышишься угаром этим и вообще рискуешь не проснуться. Но бог милостиво берег меня и маму от этих напастей!

В сравнение с растопкой печи, сходить по воду, было вообще развлекухой. Тащить полные ведра мне, ребенку, тяжеловато было, да и далеко колонка находилась. Но деваться некуда, все равно носила, не по целому ведру, сколько могла осилить. Зимой был тот еще квест с этими ведрами вползти к дому, который находился на довольно крутой горе, где и ступеней-то никаких нет. Приходилось штурмовать, взбираясь по ледяной горе.

Много каких дел выпадало по хозяйству. Маме нужно было помогать, как могу и чем могу, я так считала. Старалась как могла. При этом никогда не задумывалась взрослое это дело или нет.

Пыталась даже кулинарничать. Хотелось маму порадовать и оказать ей помощь и в этом. Не припомню что именно я изобретала, на электроплитке не особо повыпендриваешься, пока вода закипит полдня пройдет.

В школу ходила далеко. По времени около часа на дорогу в одну только сторону. Жили мы на берегу Волги, а все более-менее значимые заведения, будь то школа, магазины и прочее, находились в верхней части города. Автобусы к нам не ходили никакие, совсем. Автомобили были буржуйскими замашками, поэтому везде добираться приходилось только пешкодрапом.

Училась я в школе всегда во вторую смену. После уроков была продленка. Поэтому шлепать домой мне часто приходилось затемно. Народ в наши, можно сказать, глухие края, не часто хаживал. Мама с работы поздно приходила. И мне было страшновато идти в темноте одной. Вот и приходилось стоять, ждать попутчика, кого-нибудь из взрослых, чтобы к нему приклеиться и идти вместе. Многие меня уже знали, здоровались, и мы тогда вместе шагали к дому.

Развлекаться тоже успевали. Зимой мы катались с подружкой Танюхой на тазах с горок. Она была практически единственной моей сверстницей в тех краях. Таз служил аналогом современных ледянок, ватрушек, и вообще всего, на чем можно скатиться с горы. Съехать вниз на тазике, взлохмачивая сугробы, было так захватывающе!

Еще у нас с Танюхой были коньки, у каждой свои. Мне перепали с барского плеча профессиональные от кого-то из знакомых. Лезвия жуть какие тонкие и острые. Вот только кататься нам негде было. Не то, что каток, нормальной тропинки по сути не было, ездили по сугробам, что делать…

В остальное время мы тоже чем-то занимались, развлекались как могли, сами себе придумывали разные игры. Я очень читать любила, рано записалась в библиотеку, ходила, брала книжки и наслаждалась, полностью растворившись в очередном сюжете и своем воображении.

В скором времени, буквально через несколько лет, мы получили новую квартиру в одном из центральных районов города. Это была непередаваемая радость. Мы быстро переехали и зажили новой цивилизованной жизнью. Я сменила школу, обзавелась новыми друзьями.

Для новых приключений открывалось обширное поле деятельности! Первым делом мы с друзьями исследовали все окрестности. Новостройки вокруг росли как на дрожжах. Обычные девятиэтажки казались какими-то исполинами, так манили их крыши, точнее вид, который с них открывался… То ли по халатности чьей, то ли вообще так принято было, но доступ на крыши домов был свободным. Мы забирались на самый верх, запах от свежезалитого гудрона бил в нос. Высота пугала, но дразняще манила. А какой вид оттуда открывался! Целый район как на ладони, и даже протекающую поодаль Оку разглядеть можно было. Мы не хулиганили, а просто наслаждались видами.

Хулиганить тоже успевали. Рядом с домом, прямо под окнами проходили трамвайные пути. И мы, сидели в засаде, ожидая приближения очередного трамвая. Как только он появлялся на горизонте, мы тут же кидались к рельсам, чтобы успеть положить монетку на них. После трамвайного пресса монетки комично расплющивались. Не знаю, кто это придумал, но так развлекались вся детвора в округе, и мы не отставали. Чаще всего мы просто гуляли, шутили, слушали музыку.

Мама целыми днями работала. Я ни в чем не нуждалась, она всегда старалась где-нибудь что-то раздобыть для меня в наше дефицитное время. И у меня, одной из первых, появлялась какая-то новинка. Будь то, японский магнитофон-кассетник, наручные часы с музыкой, джинсы-комбез, или еще чего.

Я училась, школа была прямо перед окнами. Хозяйничала теперь уже в квартире. Делать все было гораздо проще, не сравнить даже. И газ, и вода, и отопление, и канализация, ох, столько всего! Дома теперь у нас постоянно были мои друзья. Я вообще редко одна бывала, всех к себе тащила. Мама в этом плане мировой человек, никогда не противилась этому, скорее наоборот. Она всегда шутила с ребятами, старалась чем-то угостить, такая радушная. Когда от человека исходит теплота, то к нему тянутся. Маму любили.

Мое стремление помогать, порадовать маму было абсолютно искренним. Никто умными мыслями мне голову не забивал, все шло откуда-то изнутри. Я видела сколько сил и времени она отдает, никогда не жалуясь на судьбу. Очевидно, мы с мамой находились под присмотром наших добрых ангелов. И это работало всегда, почти…

Судьбой было предначертано добавить ноту драматургии в нашу относительно спокойную жизнь. Я никогда не задумывалась ни раньше, ни сейчас, как могла бы измениться моя жизнь, если бы не эти события. Но ясно точно, и я в этом абсолютно уверена, что все произошедшее было неспроста. Это был экзамен от судьбы, который мне предстояло преодолеть. Безусловно, жестоко было посылать такие испытания ребенку, но видно там, в небесной канцелярии, решение уже было принято.