Читать книгу Мечтатели & герои. Рассказы для тех, кто следует за своей звездой - Наташа Евлюшина - Страница 2

«Я должна была родиться. И рассказать эту историю. Про меня, мою сестру Лизу и бар «Крылья».

***

– Когда познакомишь меня со своей сестрой?

Голос Сержика доносится из соседней комнаты и пока остается без ответа – не люблю кричать на всю квартиру. Спустя всего мгновение я появляюсь в дверном проеме с подносом в руках и чуть не роняю его вместе с двумя чашками кофе, когда вижу у книжного стеллажа Сержика, внимательно вчитывающегося в корешки потертых изданий. Тут же ставлю поднос на письменной стол, из-за чего кофе выплескивается и заливает край моей рабочей тетради с лабораторной. Но даже это сейчас не так важно. Подбегаю к Сержику и на лету хватаю его руку, которая уже потянулась к раритетному экземпляру Рэя Брэдбери.

– Аккуратнее, – говорю я. – Если Лиза увидит, что кто-то трогал ее книги, убьет и тебя, и меня.

Сержик послушно отходит от стеллажа и садится обратно за письменный стол. Он достает из кармана салфетку и промокает ей пятна кофе на моей тетради. Как будто это он виноват в конфузе.

– Роза?

– Да?

– Так, когда ты нас познакомишь? – снова задает вопрос Сержик и устремляет свой взгляд «кота из Шрека» прямо на меня. – Ммм?

Смотрю на часы – Лиза должна была вернуться домой еще полчаса назад. Но ее до сих пор нет.

– Она вот-вот появится, – только и говорю я.

Не хочу показывать, что волнуюсь за сестру.

– Ты всегда так говоришь, – недовольно цокает Сержик. – Но она никогда не приходит.

– Я обязательно вас познакомлю. Вот честное слово. А пока давай уже доделаем лабораторку, ведь ничего не успеваем.

– Не хочу учиться, – как ребенок, нудит Сержик и стучит руками по столу. – Хочу слушать твои истории про Лизу.

– Опять?

– То, как ты рассказываешь про сестру, можно слушать бесконечно.

И он чертовски прав. Я готова, наверное, всю свою жизнь посвятить рассказам о сестре – настолько она меня зажигает. Иногда мне кажется, что мы – две очень важные части чего-то целого. Нет, мы не близняшки и даже не двойняшки. Мы невероятно разные, но при этом…

– У нее есть парень? – спрашивает Сержик, и я не успеваю закончить мысль у себя в голове.

– Хочешь подкатить к моей сестре? – спрашиваю, удивляясь его смелости.

Это не ревность, нет. Мы знакомы всего месяц. И мы – просто одногруппники, которые подружились. Ничего больше, если что. Хотя…

– Не, ну а че? Она хоть красивая?

Закатываю глаза, и по моему лицу наверняка читается реплика: а ну извинись немедленно, иначе я тебя покусаю.

– Шучу-шучу, – быстро начинает извиняться Сержик. – Просто… Где ее фото? Почему их здесь нет?

– Лиза панически боится фотографироваться, – отвечаю я. – Она считает, что все образы нужно сохранять в своей памяти, а не на пленке. Это развивает мозг и делает тебя независимым. Можно лишиться всех своих вещей, но никто никогда не отнимет у тебя твои воспоминания.

– Так, а парень есть?

– Отвали! – говорю я и бью его своей тетрадью с лабораторной по голове. – Учеба ждет.

На самом деле, я не знаю. Лиза рассказывает далеко не все. И многое из ее жизни остается для меня загадкой.

Мы просидели над лабораторной еще часа два. Но за это время Лиза так и не появилась. Сержик ушел, когда я начала демонстративно зевать, и в очередной раз взял с меня обещание – познакомить его с сестрой. Да, когда-нибудь – обязательно!

Завариваю карамельный чай и думаю о том, что надо меньше давать обещаний. Лизе обещала, что напишу сегодня рассказ. И, конечно же, так ничего и не сделала.

***

Лиза старше меня всего на год. Хотя кажется, что на целую жизнь. Она – умная, самостоятельная, сильная, независимая. В конце концов, в свои 19 она – взрослая. А я все еще чувствую себя ребенком. Даже не так, я – марионетка, которой управляют все вокруг. Учителя, родители, да и Лиза в том числе. Хотя Лизины жизненные подсказки и советы мне нравятся. Кроме ее вечного: «Тебе надо писать истории». Не то чтобы мне не нравилось. Просто не понимаю: зачем?

Лиза всегда была трудным ребенком и доставляла много хлопот родителям. А в 16 лет она преподнесла им настоящий «сюрприз»: забрала школьный аттестат и уехала в большой город самостоятельно строить свою жизнь. Нет, она не выбрала профессию, не поступила в училище или на какие-нибудь профкурсы. Она просто начала жить! Так, как ей хочется. В нашей семье говорить об этом «инциденте» не принято. Дома мы просто делаем вид, что ничего не произошло и никакой Лизы как будто бы и не существует, раз уж она решила жить без нас.

Я – совершенно другая. Послушно доучилась «на отлично» и поступила в хороший университет. Обязательно его закончу и буду работать по профессии, а к пятому курсу выйду замуж и рожу ребенка. Потому что я – папенькина дочка. Так говорит Лиза. И она права. Без одобрения родителей я не могу и шагу ступить. Парадокс вот в чем: несмотря на всю мою покорность, спинным мозгом чувствую, что Лизу родители любят больше. То ли из-за того, что она первая, то ли из-за того, что в ней есть стержень. Просто порой мне кажется, что я здесь лишняя. И если бы меня вдруг не стало, никто бы не заметил. А вдруг мое рождение было ошибкой? Что, если я не должна была родиться? Время от времени задаюсь этим вопросом и боюсь, что родители задаются им тоже.

Лиза работает в баре «Крылья». Хотя она не любит слово «работа». У нее есть просто жизнь, которую она наполняет любимыми занятиями. Может, для кого-то удивительно, но смешивать напитки и встречать разных людей – то, что приносит моей сестре удовольствие. И только потом деньги. Лиза знает наизусть рецепты всех-всех популярных коктейлей, а еще придумала парочку своих. За эту легкость и жизнерадостность в баре ее прозвали Бейлиз. Вот поговоришь с Лизой на любую тему, и приходит такое радостное то ли расслабление, то ли опьянение. Она дает надежду, что все будет хорошо. Просто надо не бояться поступать иначе. А не так, как ожидают другие.

Второе страстное увлечение Лизы – волонтерство в Доме ребенка. Здесь все по любви, никаких денег. Чем конкретно она там занимается, Лиза не рассказывает. И вообще, это ее страшный секрет, который знаю только я. Говорить на эту тему с ней или с кем-нибудь еще мне строго запрещено.

Я переехала к Лизе пару месяцев назад, когда поступила в университет. Теперь мы вместе снимаем старую квартирку в тихом центре и радуемся семейному воссоединению. А я как будто заново узнаю свою сестру. У Лизы есть огромный книжный стеллаж – она любит старые книги и не любит, когда их кто-то трогает. Она любит пахнуть кокосом, но не любит кокосовый кекс. Она любит помогать детям, но не любит, когда ее называют благородной. Она любит беззаботную жизнь и рассказывать истории для моих рассказов.

Это Лиза настояла на специальности литератора, а я всего лишь покорно согласилась. Сестра говорит, что мне надо писать. Что я должна рассказывать истории. А я не понимаю: зачем и почему. Да и кому это надо? Лиза приходит ко мне со своими сюжетами и начинает нашептывать их на ушко. Я говорю ей: «Отстань!» – и ухожу. А она все ходит за мной и шепчет, шепчет, шепчет. Есть только один способ прекратить этот назойливый шепот – сесть и записать историю, сделать из нее рассказ. И меня отпускает. Шутка в том, что Лиза тут же приходит с другой историей и не отстает, пока я ее не напишу. В общем, так мы и ходим по кругу.

Моя сестра – мой ангел-хранитель. Даже когда Лизы нет рядом, ощущаю ее присутствие. Она всегда со мной. Но все равно боюсь, что снова ее потеряю. Лиза хочет уехать, ей нужно дальше строить свою жизнь. А мне – свою. Она говорит, что ее истинный дом не здесь. И Лиза отправится в путь, как только я встану на ноги. То есть когда начну писать сама. И, может, именно поэтому я так тяну время и не хочу писать эти чертовы истории, чтобы сестра как можно дольше оставалась рядом со мной.

***

– Время писать! – голос Лизы доносится до меня сквозь сон, и я моментально открываю глаза.

Фигура сестры нависает прямо надо мной, а ее длинные золотистые волосы с ароматом кокоса приятно касаются лица. Блокнот и ручка соскальзывают с груди и падают на пол. В ожидании Лизы я снова уснула на диване. И да, не написала ни строчки.

– Который сейчас час? – спрашиваю, пытаясь привстать на локти.

– Время писать! – задорно, как она умеет, повторяет Лиза.

– Нет, я серьезно, – тянусь за телефоном – без пятнадцати четыре – и показываю его сестре: – Лиза, мы прождали тебя целый вечер. Ты снова не пришла. Где, черт побери, тебя носило?

– Почему ты так отчаянно хочешь познакомить меня со своими друзьями? – игнорирует мой вопрос Лиза.

А я игнорирую ее. Потому что сама не знаю – почему. Просто мне хочется разделить ее со всеми. Она такая крутая! Нереальная! Нереально крутая!

Лиза садится рядом со мной на диване и поднимает с пола блокнот. Листает его, но не находит ничего нового. Чувствую, сейчас будет много шума.

– Так, где тебя носило? – повторяю вопрос, чтобы сбить сестру с мысли.

– Подменяла коллегу на работе. Так, где новая история?

Что ж, Лизу не обвести вокруг пальца.

– Ждала тебя, – говорю и забираю свой блокнот. – Ничего не приходит на ум. Расскажи мне историю.

Открываю блокнот и щелкаю автоматической ручкой – готова записывать. Но Лиза вдруг встает с дивана и подходит к окну. Она смотрит в сумеречную даль и как будто не замечает моего присутствия.

– Пора, Роза, – говорит она.

– Что пора?

Но она меня как будто не слышит.

– Ты должна сочинять сама, – говорит Лиза, а затем поворачивается ко мне: – Как ты будешь писать, когда я уйду?

У тебя что, рак? – хочется мне пошутить. Но так серьезно я не шучу. Потому что боюсь накаркать.

– А ты не уходи, – слышу свой дебильный детский голосок. – Просто всегда будь со мной.

– Нет, так нельзя, Роза. Мы же не можем всю жизнь быть вместе.

– Почему?

Да, я знаю, что это самый глупый вопрос на свете. Но не могу не задать его.

Лиза смотрит на меня испепеляющим взглядом. Могу поспорить, она уже устала со мной нянчиться. И именно поэтому хочет поскорее уйти. Потому что я – человек, который по ошибке попал в этот мир. От меня – лишь одни неудобства для окружающих.

– Нам нужно идти вперед, – говорит Лиза. – Учиться жить самостоятельно. И учиться писать самостоятельно.

– Где же мне брать эти истории? – спрашиваю я, хотя в голове крутится совсем другой вопрос: «Нафиг мне вообще все эти истории?»

– Из жизни! Ты только посмотри – все истории вокруг нас!

– Легко сказать. У тебя вон какая насыщенная жизнь. Не то, что у меня… скукота.

– Ну, так иди и начни жить. И у тебя появятся собственные истории.

Смотрю на сестру глазами, наполненными грустью, и говорю, нет, умоляю:

– Ты расскажешь мне историю?

– В последний раз?

– В последний раз.

– Обещаешь?

– Обещаю.

И Лиза рассказывает историю про девушку, которая очень любила фильмы ужасов. Она смотрела их запоем, знала наизусть все банальные сюжетные ходы и реплики. Девушка, мы назвали ее Лена, сама не заметила, как стала главной героиней вот такого фильма ужасов. Но что это: реальность или всего лишь фантазия на фоне увлечения кино?

Вот где Лиза берет все эти истории? Неужели выдумывает своим гениальным мозгом? Или… проживает каждый день?

– А знаешь… – говорит Лиза, когда я закрываю блокнот, – у меня есть идея.

– Да?

– Ты умеешь смешивать коктейли?

– Неа.

– А держать одновременно три тарелки?

– Ммм…. Вряд ли.

– Ай, ладно, – говорит Лиза, махнув рукой, – научишься. Никто не рождается профи. Нам всем всему приходится учиться.

Ближе к 6 утра мы все-таки расстилаем постель и гасим свет. Но не засыпаем. Мы смотрим на потолок, где мерцают люминесцентные звезды. И я ощущаю любимый аромат кокоса от ее волос. Жадно запихиваю в память этот момент и всматриваюсь в лицо сестры сквозь утренний рассвет. Она рядом. Все еще рядом.

– Он тебе нравится? – спрашивает Лиза.

– Кто?

– Тот, с которым ты хотела меня познакомить.

– Сержик? Да нет. Наверное. Мы просто вместе учимся.

Замолкаю, а потом спрашиваю:

– А ты что думаешь?

– Думаю, что нам всем необходимо второе крыло. Человек, который будет твоим внутренним зеркальным отражением. Ну, или почти зеркальным. Ведь у людей даже лица несимметричны, так что и крыльям не обязательно быть совсем одинаковыми. Но вместе вы – гармония. Вместе вы – два крыла одной птицы. Вместе вы обязательно взлетите так высоко, что можно будет дотронуться до Полярной звезды. Он похож на твое второе крыло?

– Вряд ли. Хотя, пока я плохо его знаю.

Молчу где-то с минуту, обдумывая необычную метафору с крыльями. Лиза всегда умела говорить красиво.

– А что, если я уже родилась с двумя крыльями? – спрашиваю я.

– Так не бывает. Если ты будешь думать, что родилась с двумя крыльями, ты никогда так и не взлетишь.

Мы снова замолкаем, но на этот раз предрассветную тишину нарушает Лиза.

– Я знаю одного парня, – тихо шепчет она мне на ушко. – Когда смотрю на него, почему-то вижу тебя. Надо вас познакомить.

Крепко обнимаю сестру, еще сильнее вдыхая аромат кокоса, и наконец-то засыпаю.

***

Сижу в баре и жду Лизу. Вывеска «Крылья» едва мерцает в полумраке, стулья стоят на столах – заведение пока закрыто. Снова смотрю на часы и проверяю сообщения на телефоне. Лизы нет. Сообщений от Лизы тоже нет. Как и пропущенных звонков. Сестра опаздывает, а мне без нее безумно страшно.

– Роза? – в очередной раз спрашивает администратор, выглядывая из-за двери с табличкой «Только для персонала». – Готова?

– Я все еще жду сестру, – отвечаю я и добавляю умоляюще: – Дайте мне хотя бы пять минуточек. В последний раз. Обещаю.

Парень, чье имя я сразу же забыла, возмущенно закатывает глаза и скрывается за дверью, ничего не ответив. В тысяча первый раз набираю Лизу, и она, о счастье, берет трубку.

– Ты где? – шепчу прямо в микрофон телефона, хотя рядом и так никого нет. – Собеседование должно было начаться двадцать минут назад. Ты же обещала быть рядом!

– Роза… – сестра на секунду замолкает. – Давай без меня. Ты уже взрослая. У тебя все получится.

– Меня не возьмут без тебя!

– Тебя возьмут. Успокойся.

– Что-то случилось? – начинаю переживать за Лизу. – Где ты?

– Со мной все хорошо, – она отвечает непривычно холодным тоном. – Просто сейчас есть место, где я нужнее.

Дверь с табличкой «Только для персонала» снова скрипит, и в проеме появляется тот самый администратор.

– Роза, ты еще здесь? – спрашивает Лиза и, не дожидаясь моего ответа, продолжает: – Помни: тебе нужно найти историю внутри себя.

Администратор не говорит ни слова, но и так все понятно: мои очередные пять минут истекли. Осталось принять решение: нужна мне работа или нет.

– Я готова, – говорю и прячу мобильник в сумку. – Сестра не придет.

Администратор недовольно цокает и рукой приглашает меня зайти внутрь святая святых. Мы идем по узким коридорам бара «Крылья», и попутно Слава (я подсмотрела его имя на бейдже) рассказывает про внутреннюю планировку: где кухня, где комната отдыха, где уборная. «Зачем?» – думаю я. Ведь меня еще не приняли на работу. Или Лиза уже обо всем договорилась?

– Так как, говоришь, зовут твою сестру? – спрашивает Слава.

– Лиза.

– Что-то не припомню такую.

– Ну, ее здесь еще называют Бейлиз, – даю подсказку. Может, они знают друг друга только по прозвищам?

– Не, даже не слышал.

– Странно, – говорю я, – ее обычно все знают.

Может быть, он здесь новенький? Или просто их смены не совпадают? Но это уже неважно. Дверь большого начальника открывается, и я с трясущимися от страха коленками отправляюсь на свое первое в жизни собеседование.

***

Чувствую себя неумехой во всем. И вообще не приспособленной к реальной жизни и самостоятельным решениям. От этого еще больше не понимаю, почему меня взяли на работу. Может, все дело в Лизе? Может, все это по блату? А не потому, что я – талантливый бармен. То есть в перспективе талантливый бармен. Или хотя бы просто ответственный человек.

Что бы я не сделала, у меня бы ничего не получилось, если бы не Лиза. Все, что я умею, знаю и люблю, это все только благодаря ей. И отчасти я рада, что теперь мы будем работать вместе. Хотя, что значит отчасти? Я безумно рада, что буду рядом с сестрой как можно больше и дольше.

Завтра мой первый день барменской экспресс-школы. Естественно, меня не подпустят к барной стойке, пока не освою хотя бы азы приготовления алкогольных коктейлей. Поэтому моя стажировка в баре «Крылья» начнется с уборки столов и параллельного обучения смешиванию напитков. В предвкушении своей взрослой жизни я одним глазом читаю заданную книгу по зарубежной литературе и одновременно пытаюсь сообразить какой-то простенький коктейль для сестры. Лиза вот-вот придет домой, и мне не терпится поделиться с ней хорошей новостью.

Но Лиза не приходит. Она не берет трубку. Не отвечает на сообщения. И вообще никак не реагирует на мои попытки достучаться до нее во всех мессенджерах этого мира. Я просто хочу поделиться своей радостью. Просто хочу знать, что с ней все хорошо. Но ответа нет.

Весь вечер провожу в одиночестве. Игнорирую сообщения Сержика и его предложения позаниматься вместе. Сейчас мне не до этого. Наворачиваю круги по квартире Лизы. То есть по нашей с Лизой квартире. И заглядываю в каждый уголок этой Вселенной – ищу чертову историю. Но не могу ее найти. В очередной раз задаюсь вопросом: зачем я вообще должна писать? Почему я? Этого хочет Лиза. Но хочу ли я сама? Я не знаю. Не знаю, чего вообще хочу. Хочу, чтобы Лиза была рядом. Хочу уткнуться в пушистые волосы с ароматом кокоса. И слушать ее истории. Потому что своих у меня нет.

В ожидании сестры не могу уснуть. Хожу кругами по комнате, трогаю ее старые книги, прикасаюсь к шерстяному кардигану, небрежно брошенному на диване. А потом укутываюсь в него и ощущаю невыносимую пустоту.

Сержик шлет сообщения. Но на этот раз спрашивает про сестру. Когда же я их познакомлю? А мне бы самой хоть на секундочку увидеть ее. Лиза ускользает, и я ничего не могу с этим поделать. У нас началась взрослая жизнь, теперь каждый должен пойти своим путем. Обещаю Сержику пригласить его на семейный ужин с родителями. Примерно через неделю или две. Тогда-то Лиза точно не отвертится – она придет. Потому обещала помириться с семьей и простить им то, что они делают вид, будто бы ее нет.

Залпом выпиваю коктейль, который приготовила для сестры, морщусь от ужаса и сразу же ложусь в постель. Надо было лить меньше водки. «Используй мерный стаканчик в следующий раз», – мысленно говорю я себе. А потом закрываю глаза и представляю себя за барной стойкой «Крыльев».

Телефон чуть слышно пиликает, и я тянусь за ним. На экране блокировки высвечивается сообщение. Оно от Лизы: «Молодец! Я так горжусь тобой…». Я провожу пальцем по экрану, и сообщение отображается полностью: «…Теперь найди историю внутри себя».

***

Граненый стакан выскальзывает из моих потных рук и с дребезгом разбивается о мраморный пол. В дупель пьяный посетитель за стойкой начинает хлопать в ладоши, а потом до дна опрокидывает последний бокал виски. Хочется провалиться сквозь землю. Готова собрать вещи и уйти. Готова к увольнению. Готова признать, что никогда не научусь смешивать коктейли или хотя бы уверенно держать стакан в руке. И вообще вся эта затея с баром оказалась никчемной. За неделю я не смешала правильно ни одного коктейля, зато перебила кучу посуды – наверное, на всю свою будущую зарплату. И да, я не нашла эту чертову историю ни внутри себя, ни вокруг себя. Здесь нет историй! Пора признать это, Лиза. Впрочем, Лизы тоже нет. Она просто исчезла.

Несмотря на весь этот ужас, Дэн остается спокойным и молча помогает собрать осколки. За все время обучения он еще ни разу не упрекнул меня в криворукости и других смертных грехах бармена. Дэн выбрасывает осколки в мусорное ведро, а затем достает из-под барной стойки блокнот и наспех что-то записывает. Вдруг он останавливается, подносит ручку к губам, поворачивается ко мне и видит, что я смотрю на него в упор с немым вопросом в глазах.

– Я слышу музыку, – говорит Дэн и показывает свой блокнот – там записаны ноты.

– Ага, – отвечаю я.

Дэн старше меня года на два. Он учится на заочке по какой-то странной специальности, название которой я не смогу воспроизвести, и уже год работает в баре «Крылья». Пожалуй, это все, что я знаю о своем коктейльном наставнике. Хотя, кажется, еще он сочиняет музыку.

– Это твоя музыка? – спрашиваю я, разглядывая нотную абракадабру в его блокноте.

– Получается, что так, – кивает Дэн. – Просто я ее слышу. Ну, она играет в моей голове. Как будто кто-то включает пластинку. И только после того, как я записываю ноты, музыка затихает.

Как же знакомо звучит, – думаю я про себя.

– Ты не подумай, я не псих, – как будто прочитав мои мысли, говорит Дэн.

– Играешь? – головой указываю в сторону сцены.

– Так… – смущается Дэн, – только для себя.

А потом я не выдерживаю и задаю вопрос, который мучает меня всю эту неделю:

– Это все из-за Лизы?

– Что из-за Лизы?

– У меня не получается смешивать коктейли. Я все порчу. Перебила уже кучу посуды. Но никто не ругается, никто не грозит мне увольнением и какими-то штрафами. Здесь со мной все очень приветливы и милы. Это все из-за Лизы?

– Хорошо. А кто такая Лиза? – спрашивает Дэн и параллельно принимает заказ на Отвертку.

– Моя сестра. Она здесь работает. Это она помогла получить мне это место. Из-за нее меня взяли. Потому что Лизу все любят. Она крутая. Из-за нее ко мне все так хорошо относятся?

– Прости, но я не знаком с твоей сестрой, – говорит Дэн и протягивает мне стакан с напитком.

Вставляю зонтик в Отвертку и отдаю заказ посетителю, ничего не разлив – хоть на что-то способна.

– А разбитые стаканы, – говорит Дэн, – это всего лишь разбитые стаканы. Все мы так начинаем.

– Ну, тогда я совсем ничего не понимаю. Она здесь работает, но на этой неделе не появилась ни разу. И никто ее не знает.

– Вопрос: была ли Лиза? – говорит Дэн и широко улыбается.

– Очень смешно! – возмущаюсь я и хочу шлепнуть его полотенцем по руке, но еле сдерживаю себя. Нет-нет, мы знакомы всего неделю. Я не могу шлепать его полотенцем, как бы сильно мне этого не хотелось. Пока.

Как завороженная, смотрю на неоновую вывеску «Крылья» и два переливающихся крыла под ней. А что, если… – думаю я.

– А что, если… – говорю я и все еще смотрю на вывеску, как неожиданно прилетает шлепок полотенцем по моей руке.

Неспешно поворачиваю голову и смотрю на Дэна. Он улыбается. Вообще-то, это я хотела так сделать! Но он меня опередил.

– Что если? – спрашивает Дэн.

– Два крыла! Их два. Понимаешь? – верещу я от своей гениальности. – В городе два бара «Крылья»! Как и два крыла у птицы. Что, если я перепутала бары и устроилась на работу не в тот?

Что, если Лиза привела меня не в тот бар намеренно? – эту мысль я оставляю при себе.

– Я бы посмотрел это кино, – отвечает Дэн.

– История! – до меня вдруг доходят Лизины слова: найди историю внутри себя. – Это и есть моя история!

Достаю из сумки блокнот и быстрым корявым почерком строчку за строчкой набрасываю свою первую историю. Про девушку, имя дам ей позже, которая приехала на встречу не в тот бар и встретила там кое-что более важное.

Мне хочется прыгать от счастья. И впервые в жизни хочется писать-писать-писать и еще раз писать. Вот, правда! Самой, без помощи сестры. Хочу позвонить Лизе и все-все рассказать. Спросить: правильно ли я поняла ее коварный план? Но она снова недоступна. Тогда я пишу сообщение. И напоминаю заодно про семейный ужин, на который она обещала прийти.

***

Мы сидим за праздничным столом в нашей с Лизой съемной квартире. Мама, папа, я и Сержик. На столе – пятая тарелка. Она пустая. Никто не спрашивает для кого – все и так знают: для Лизы. Каждые пять минут я включаю подсветку телефона, чтобы проверить время. Лиза придет, она же обещала.

Мы с Сержиком рассказываем про учебу в университете и как сильно все отличается от школы. Да, нравится, хоть и сложно. Нет, мы не пара, мы просто друзья. Снова и снова повторяю я, чтобы никто из присутствующих про это не забыл. Про работу в баре «Крылья» упоминаю лишь вскользь, а про Дэна совсем умалчиваю. Он мне нравится, но пока рано делать какие-то выводы. Мы просто коллеги, а никакие не крылья. И вообще учеба сейчас важнее. И еще истории.

– Мне понравился твой рассказ, – говорит мама. – Про девушку, которая перепутала бары.

– Как ты их придумываешь? – спрашивает папа.

– Просто наблюдаю за жизнью, – отвечаю я. – И когда в моей голове появляется вопрос: «А что, если?» – просто начинаю описывать свою версию реальности.

– Когда придет твоя сестра? – вдруг спрашивает Сержик.

При упоминании о сестре мама роняет вилку. Я говорила, что Лиза придет. Они должны быть готовы к этой встрече, а не бегать от нее. Она же их дочь, черт возьми!

– У Розы нет сестры, – спокойно отвечает папа Сержику.

Теперь вилку роняю я. Ну как так-то? Разве можно отказываться от своего ребенка?

– В смысле нет сестры?! – не выдерживаю я и верещу со всей накопленной злостью. – Вы не можете вычеркнуть собственную дочь из своей жизни! Как бы она себя не вела. Я – ваша дочь. Но и Лиза – ваша дочь тоже.

– Лиза? – переспрашивает мама и, кажется, начинает приходить в себя. – Разве это не твоя подруга?

– Да, – поддерживает ее папа. – Ты все время говоришь про какую-то Лизу и что она тебе как сестра. Но ты нас так и не познакомила. Это она придет сегодня?

– Вы в своем уме? – верещу я. – Лиза – это моя родная сестра! Ваша дочь!

– Но у нас нет дочери, кроме тебя, – говорит папа.

– Как нет?

Вскакиваю из-за стола и мчусь к книжному стеллажу. Я должна доказать существование Лизы. У меня есть сестра! Вот только доказательств этому нет. На полках лишь старые книги. И никаких совместных фото. Вообще никаких фото Лизы. Но я точно знаю, что она есть. Она живая, она моя сестра. И тут вспоминаю о письме. Хватаю с полки затертую до дыр книгу, нахожу среди страниц письмо и зачитываю вслух:

– Лиза, доченька, мы так тебя ждем, – я протягиваю пожелтевший листок маме и говорю: – Это твой почерк.

Мама дрожащими пальцами берет письмо и прижимает его к груди. Она плачет. Мама, всегда сильная, как и Лиза, сейчас не может сдержать слез.

– Лиза… – произносит папа и не знает, как дальше рассказать эту историю. – Так мы хотели назвать нашу дочь. Она была до тебя. Должна была быть. Но мама потеряла ее на пятом месяце беременности. Это письмо она писала неродившемуся ребенку…

Мама успокаивается и рассказывает про первую беременность. Как сильно ждала дочку, как писала ей письмо. И как внезапно ее потеряла. А через год на свет появилась я, и горе потихоньку забылось.