Читать книгу Железные цветы - Нелли Бородянская - Страница 4

Под жарким солнцем поникла Роза —

Почти не дышит,

А все прекрасна…

Шипы сухие немой угрозой

Глядят капризно, торчат опасно.

Еще шикарна… еще богемна…

Еще пленяет… еще волнует…

Что снится Розе? – Сады Эдема,

И гордый рыцарь, что расколдует.

Прискачет к Розе в лучах рассветных

Герой достойный из древней саги…

В кошмарах Роза боится ветра

(А пуще ветра боится влаги).

Так в полудреме —

Цветов царица —

Скучает Роза от жизни прозы…

И верит в сказку,

Что в стане принцев

Найдется рыцарь, достойный Розы.

Мечтала Роза – ждала героя…

Пришел садовник в дешевых туфлях,

Облил «царицу» речной водою —

Забили соки… бутоны взбухли…

Стыдливо Роза кривила губы:

– Какая низость!

Какая наглость!

Пьянела Роза от ласки грубой…

Алела Роза…

и распускалась.

Погожим днем повеса-Шмель

Летел долиной —

Был респектабелен и смел

Полет шмелиный.

Под ним, во всей красе – ярки

И многолики

Благоухали цветники —

Герань, Гвоздики…

Раскрыв фиалок паруса

Без церемоний

Затмила напрочь бирюза

Кармин Бегоний…

Затерли желтым Васильки

Мимоз кудряшки…

Лишь безучастно у реки

Росла Ромашка.

Не леди и не топ-модель —

Простолюдинка.

– Не на нее ль… повелся Шмель?.. —

Шипит Кувшинка.

Бушует Фрезий акварель

Под стон Гортензий:

– Очками розовыми Шмель

Глаза завесил!

А Шмель уже Ромашку мнет

И опыляет —

Ломает почки, стебель гнет

В песок вжимает…

Слетает желтая пыльца

С его тельняшки…

Что ж ты, любимая, в слезах?

– Терпи, Ромашка!

Подорожник расцвел —

в его листьях устроилась фея,

Позволяя ему

созерцать неземную красу.

Он был рад быть лакеем,

в парадной зеленой ливрее,

Собирая в листочки,

как в ковшики, фее росу.

А она без стесненья

топтала сорняк-подорожник,

Добавляя в истерики

слезы и долю острот.

Подорожник живуч —

переедет его внедорожник —

Будет более гибок…

А значит, и строже подход!

Он терпел, упрекая

себя за нехватку терпенья,

Он старался для феи

драконов окрест одолеть.

А она, как актриса,

в экстазе своих выступлений,

Чтоб форсировать боль,

применяла то пряник, то плеть…

Он лечил ее нимбы

и рвал свои листья – на крылья,

Пересохший, усталый

и яростно втоптанный в грязь,

Выживал на пределе…

потом отлетел от бессилья.

А она ему вслед:

«Оборванец! Ничтожество! Мразь!»

Он летел во весь дух,

становясь по дороге сильнее,

Познавая взаимность

любви и пределы чудес,

Оставляя в минувшем

проклятья покинутой феи,

Постигающей боль

просыпаться мучительно без…

Лазурью платья пленяя взгляды

В тенистой роще росла Фиалка.

Оболтус-Жук был иного склада —

Любил сраженья и догонялки.

Соприкоснулись они случайно

И опьянели в одно касанье…

Напрягся стебель, и зазвучали

В бутонах струны от колебаний…

И для Фиалки Жук стал героем,

Ее кумиром, ее владыкой…

(Хотя водился он с мошкарою

И слыл повесой да прощелыгой).

Но грянул с неба громадный дятел

И в одночасье склевал героя…

Порвались струны. Завяло платье.

И почернела Фиалка с горя.

Но как-то утром тень Махаона

Цветок накрыла крылом махровым —

Запели струны внутри бутонов…

И распустилась Фиалка снова.

Он был одним из тысяч одуванчиков,

Ничем не выделяясь из сословия.

Но, видимо, Амур стрелой обманчивой

Случайно зацепил нутро коровье.

Корова Одуванчика не трогала.

Из-за него не ладила с сестрицами —

Хранила… Да губами нежно чмокала

И хлопала огромными ресницами.

Но только краток век у одуванчика.

И, невзирая на ее старания,

Он как-то раз рассыпался фонтанчиком

От одного неловкого дыхания…