Читать книгу Иосиф Сталин. Отец народов и его дети - Нелли Гореславская - Страница 8

Что же бы случилось, если власть после смерти Ленина все же удалось бы захватить сторонникам Троцкого с ним во главе? Многие историки считают, что это было вполне возможно. Культ личности Троцкого начали раздувать намного раньше сталинского. Так, последний салют Ленину отдал поднявшийся по Неве миноносец «Троцкий», портреты Троцкого висели на каждом углу. В 1922 году Гатчину назвали Троцком (хотя Петроград еще не был Ленинградом), а на книжных лотках лежали брошюрки, где Троцкого называли «экстрактом революции» и ее «душой». Однако на почве неприязни к Троцкому тогда объединилось большинство членов Политбюро, и это не удивительно. Троцкому удалось испортить отношения почти со всеми: «экстракт революции» презирал людей и не считал нужным это скрывать.

Особенно он презирал Россию и ее самый многочисленный класс – крестьянство, так что, видимо, при его власти со страной произошло бы нечто страшное, по сравнению с чем ужасы «сталинского ГУЛАГа» могли бы показаться райской жизнью. В лучшем случае, было бы то же, что и сейчас, когда в результате «перестройки» его духовные наследники, по давней исторической традиции называющие себя демократами и либералами, сумели-таки захватить власть в стране и превратили-таки её в территорию узаконенной добычи и сырьевой придаток Запада.

Но тогда, в 20–30-е годы прошлого века, Сталину удалось их переиграть. Каким образом?

Много, много раз уже писалось и говорилось, что Россия – страна идеократическая, что только высший смысл может поднять ее на подвиги и великие свершения, заставить сделать немыслимое. Именно такое отношение к ней как к стране – «носительнице огромной идеи мирового счастья, священной родины социализма», воплощения идеи социальной справедливости – и стало тем секретом, той «военной тайной», которая сплотила народ вокруг Сталина, которая возбуждала невиданный энтузиазм народа, позволивший России в считанные годы превратиться в великую державу, победить страшного врага в мировой войне, вырваться в космос. Эта «военная тайна» была, как ни странно, известна невозвращенцу Дмитриевскому, но недоступна Троцкому и его апологетам, Россию презиравшим.

Молодежь, о которой писал Дмитриевский, молодежь, рожденная революцией, чьими умами овладела эта великая идея, и стала движущей силой всех послереволюционных преобразований – от борьбы с «религиозными пережитками» до строительства новых заводов и фабрик, преобразований на социалистических началах сельского хозяйства, освоения новой техники.

На самом деле, так происходит всегда – молодежь становится движущей силой всех революционных преобразований, так как она более пассионарна, легка на подъем, ее всегда влекут новые идеи. Причем чем более велик масштаб, тем более привлекательна идея. Здесь же масштаб был поистине грандиозен – указать человечеству путь к счастью! За такую идеею и жизнь отдать не жаль – ни свою, ни чужую. И отдавали, и не жалели тех, кто этой великой и прекрасной идее по каким-то причинам сопротивлялся, выступал против преобразования страны и общества с оружием в руках или другими, как считала эта молодежь, более хитрыми и коварными методами, вроде саботажа индустриализации или сопротивления коллективизации.

Конечно же, эта революционная молодежь не могла не объединяться. Еще в 1917 году, сразу после февральской революции, в разных городах начали создаваться молодежные организации социалистической ориентации. Например, в Петрограде организационно оформился ориентирующийся на большевиков Социалистический союз рабочей молодёжи (ССРМ). В 1918 году эти организации объединились в одну общероссийскую – Российский коммунистический союз молодёжи – комсомол.

«Мемуары многих комсомольцев первого поколения дают (помогают) нам понять, что сначала эта организация была невероятно привлекательной для молодежи. Одни шли (поступали) в комсомол по чисто идеологическим убеждениям потому, что действительно хотели непосредственно участвовать в борьбе за «светлое будущее». Для других комсомол открывал новые горизонты: работу и возможность для продвижения по службе, участие в общественной деятельности. Чем более тяжелой была борьба за новую жизнь, тем больше молодежь тянулась к комсомолу – во время гражданской войны число членов этой организации выросло с 22 тыс. в 1918 г. до 400 тыс. за 1920 г., а в период НЭПа в 1922 г. было всего 247 тыс. членов комсомола. Тем не менее в течение 20-х годов комсомольская молодежь активно участвовала во всех «задачах дня» – особенно активными они были в кампании ликвидации неграмотности, борьбе с религиозными предрассудками и за коллективизацию в деревнях. Когда началась первая пятилетка, в ее первых рядах опять же была молодежь. Миллионы молодых людей добровольно уехали на грандиозные стройки сталинских времен, веря в то, что они действительно построят новое социалистическое общество». (Лекция доктора Хилари Пилкингтон в Ульяновском филиале МГУ для студентов-социологов. 1995 г.)

В то, что страна строит новое справедливое социалистическое общество, верила не только молодежь. Этой верой был объят весь народ. А. С. Макаренко в своей книге «Педагогическая поэма» рассказывает, как он с несколькими педагогами, отнюдь не коммунистами, тем не менее, нисколько не сомневающимися в идеалах революции, в 1920 году начинал работу в колонии малолетних преступников. Между прочим, и сам Макаренко коммунистом не был.

Залогом успеха им служила только эта их вера и желание сделать настоящих, новых людей из бывших воришек, «шестерок» при бандах, на что, с их пороками и криминальным прошлым, вроде бы и надеяться не приходилось. Однако уже через два года колония действительно стала образцовым педагогическим заведением, а ее воспитанники – столь же убежденными в правильности революционных, большевистских идей, творческими и инициативными личностями.

Поистине, вера города берет. И не только города, но и души. Причем тут вера была взаимной – Макаренко верил, что его воспитанники станут настоящими, порядочными, образованными и сознательными людьми, строителями новой жизни, а они верили ему, своему воспитателю и моральному лидеру, который жил с ним одной жизнью, ходил в такой же рваной одежде, ел тот же «кондер». Он мог быть жестким и суровым, мог, доведенный до предела, даже ударить, и все же он был справедлив, был выше их нравственно и несравнимо образованнее. Но самое главное – они видели, что он живет и работает для них, для того, чтобы сделать их самих и их жизнь лучше, богаче, чище, сделать ее качественно другой. И верили, что он знает, как этого добиться.

Более всего в «Педагогической поэме» поражает рассказ, как Макаренко со 120 воспитанниками коммуны имени Горького буквально в один момент совершили преображение почти трехсот беспризорников из Куряжа, находившихся до их прибытия в самом ужасном моральном и физическом разложении. Как описывал это сам Макаренко, «…подготовляясь к борьбе с Куряжем, я рассчитывал на один молниеносный удар, – куряжан надо было взять сразу. Всякая оттяжка, надежды на эволюцию, всякая ставка на «постепенное проникновение» обращали всю нашу операцию в сомнительное дело. Я хорошо знал, что «постепенно проникать» будут не только наши формы, традиции, тон, но и традиции куряжской анархии… А мне уже было известно, что самые первосортные мальчики в рыхлых организационных формах коллектива очень легко превращаются в диких зверёнышей».

Результаты блестяще подтвердили мысли Макаренко – Куряж был молниеносно «взят», преображен и в короткий срок превращен в столь же образцовый педагогический коллектив, каким уже стала к тому времени колония имени Горького, еще раз показав великую силу коллективного воспитания. Этот феномен также подтвердил его же, Макаренко, мысль, что человек, помещенный в нормальные, человеческие условия, в подавляющем большинстве случаев без особых усилий и сам становится нормальным, вполне нравственным индивидом. «…Нет детей-правонарушителей, а есть люди, не менее богатые, чем я (Разумеется, Макаренко имел в виду богатство не материальное, а духовное – богатство внутренней жизни, – прим. авт.), имеющие право на счастливую жизнь, не менее, чем я, талантливые, способные жить, работать, способные быть счастливыми и способные быть творцами. И тогда, конечно, совершенно ясно, никакие специфические педагогические задачи перевоспитания уже не могли стоять передо мной. Стояла обыкновенная задача – воспитать человека так, чтобы он был настоящим советским человеком, чтобы он мог быть образцом поведения».

Вот так же и революция одномоментно преобразовала страну, поставив ее на другой путь развития, задав этому пути другое направление по сравнению с прошлым, по сравнению со всем известным до сих пор, с тем направлением, по которому шло человечество. И люди, поставленные в другие условия, стали другими. Не все с этим согласились, не обошлось без борьбы, без войны и крови, но основная масса граждан страны с энтузиазмом пошла по новому пути, приняла новые правила и новые принципы общественной жизни, посчитав их более справедливыми и правильными – теми, которых она искала и жаждала многие века и годы. На этом пути не могло не быть ошибок и жертв – мы были первопроходцами, мы шли там, где никто и никогда до нас не ходил, мы искали новый путь методом проб и ошибок, и списывать, подглядывать, учиться было не у кого. Напротив – другие учились у нас, другие смотрели на нас с надеждой и восхищением (а кто-то и со страхом), как беспризорники Куряжа смотрели на колонистов-макаренковцев. А мы верили в идею, в свою миссию, и верили вождю, который указывал путь, как колонисты верили Макаренко.

Правда, Сталину нужно было научить жить по-новому не несколько сотен сбившихся с пути подростков, а огромную страну. Великая Отечественная показала, что эта задача была решена. Иначе мы бы не победили…

Как уже говорилось, главная роль в этом грандиозном переустройстве страны принадлежала молодежи. После окончания Гражданской войны комсомол направил все усилия на восстановление разрушенного народного хозяйства. Эти юные Павки Корчагины участвовали в восстановлении заводов Петрограда, Москвы, Урала, шахт и заводов Донбасса, железных дорог страны. Они рождали новые формы общественного труда. Так, в сентябре 1920 года был проведён первый Всероссийский субботник молодёжи. Комсомольцы вместе с коммунистами, не страшась ни бандитских пуль, ни финки из-за угла участвовали в борьбе со спекуляцией, вредительством, бандитизмом.

Именно молодежь участвовала в сплошной коллективизации, в борьбе с кулачеством, пополняла ряды органов ВЧК, ОГПУ, НКВД, КГБ, с энтузиазмом шла в Красную Армию, формировала ряды новой советской интеллигенции, активно боролась с общей и политической неграмотностью.

Комсомольцы деревни разъясняли декреты новой власти, участвовали в организации товариществ по совместной обработке земли, пропагандировали передовые приёмы земледелия. Они боролись за ликвидацию неграмотности, за искоренение религиозных суеверий, пережитков прошлого в быту, с мещанством, частнособственнической психологией, рваческим отношением к труду. На селе комсомольцы организовывали избы-читальни, клубы, распространяли книги, газеты, журналы, плакаты, листовки, участвовали в проведении политических и культурных мероприятий партии и Советской власти. Нередко, конечно, их молодой энтузиазм оборачивался перегибами и необоснованным левачеством, особенно в борьбе с религией, но вряд ли в той обстановке могло быть иначе. Это сейчас легко судить, занимаясь подсчетами жертв репрессий, но «каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны», и совсем по-другому все представляется тем, кто оказывается в гуще боя.

Во всяком случае, за 1918–1928 гг. было построено, восстановлено и введено в действие 2200 предприятий. И это в то время, когда основным орудием труда были рабочие руки плюс кайло да лопата.

Однако кайло и лопата не могли удовлетворить строителей нового общества, поэтому основным звеном плана построения социалистического общества для страны стало восстановление и развитие машинной индустрии, а также электрификация всей страны. Электрификация рассматривалась как первейшая ступень в создании материально-технической базы социализма и коммунизма. Ленинский лозунг «Коммунизм – это есть Советская власть плюс электрификация всей страны» вызывал огромный энтузиазм у молодежи. «Лампочка Ильича» вместо керосиновой лампы и лучины в деревенской на 80 % России казалась невиданным прогрессом.

Но чтобы участвовать в электрификации, в развитии машинной индустрии, нужно было учиться. И в 1920 году по инициативе комсомола были созданы школы фабрично-заводского ученичества для подготовки квалифицированных рабочих и рабочие факультеты (рабфаки) для подготовки рабочей молодёжи к поступлению в вузы, которые стали для нее первой ступенью на пути овладения новыми знаниями.

Тогда же, в двадцатые годы, комсомол выступил застрельщиком социалистического соревнования, в 1927 начал массовый поход за рационализацию производства, за повышение производительности труда. На предприятиях создавались комсомольско-молодёжные ударные бригады. В 1929 ЦК ВЛКСМ провёл ленинский набор молодёжи в эти бригады. После опубликования 20 января 1929 года в «Правде» статьи Ленина «Как организовать соревнование» газета «Комсомольская правда» призвала молодёжь начать Всесоюзное социалистическое соревнование.

А ведь сначала это новшество встретили в штыки, назвав соревнование конкуренцией и пережитком буржуазного строя, отчего пришлось пострадать от бюрократов Наркомпроса тому же Макаренко, у которого в его Горьковской колонии соревнование между ребятами возникло стихийно на сельхозработах, и было им поддержано…