Читать книгу Здравствуй, моя зависимость. Стихи - Нэя Талвери - Страница 2

Моральный самоубийца без права свирепо напиться.

Алкогольный романтик, наркоман и бесконечно влюблённый в тебя еблан.

Здравствуй, моя зависимость.

Ты реальна или ты приснилась мне?

На аккордах чистой разлуки

Без права связать этим грёбаным чувствам к тебе все конечности, сломать руки и бессвязно шептать в пустоту о её бесконечности.

У нас давно забрали право мечтать о беспечности.

Здравствуй, моя зависимость.

Ты – психотропная сволочь. Лечись иди!

Не навещай, не звони, не ори благим матом в письмах через корявый почерк своей души, где чернила светлее твоих чувств ко мне.

Кома души и тела на убитом врачами столе.

Здравствуй.

Ты не моя.

Не зависима я от тебя.

Ты – отрава моих мыслей, ты – замо́к без кода из чисел, ни один ключ Вселенной не способен сравниться

С твоими глазами.

В них рождались и погибали, в них сжигали и оживляли, в них мечтали и разбивали

Сердца.

Ты – погибель для всех.

И твоя красота

Так обманчива.

Ты. Не. Моя.

Не прячь меня.

Ты – как отдельный вид искусства,

Как больное воображение психопата,

Как тупая игрушка, набитая старой, ненужной

Ватой.

Ты – не Вселенная. Ты – ноющая болячка

О проблемах на работе и сломанной тачке,

Об убитых мечтах и амбициях

На дне стакана.

И ты долбаный романтик впридачу.

Только никто не заплачет, когда курок сорвётся под пальцем,

А крошево внутреннего мира вырвется из отдачи

Копоти, трусости и предательства.

Тебя никто не поймёт так, как понимала она.

Что ж, удачи.

Подошла к окну: то ли покурить, то ли броситься,

То ли затянуть на шее петлю;

То ли стать светом, что к звёздам возносится,

То ли вина тяпнуть, но я не пью.

Её не узнать – порхает.

Смеётся, идёт с ним за руку.

Часы медленно на предплечьях тают,

Оставляя рельсовую дорогу и паприку.

Она не звонит мне, не считает нужным.

Да и, наверное, стёрла мой номер.

Я под прицелом её глаз столько,

Сколько ни с кем не могла позволить.

Но я не злюсь.

Осадок, конечно,

Забился в лёгкие, да и только.

Прокашляться мне, наверное, стоило,

Но эта зависимость, увы, не лечится.

И бесконечные твиты о помощи,

Моя дорогая,

Не вечные.

Я написала за день до гибели,

Поэму о снах в любви к тебе.

Ты – мой регресс из никотиновых нитей и

Вместо вен запускала кровь.

Наверное, это больная любовь

Из корреляции к фатальным выходам.

Мой выход был сквозь твоё окно.

Неизлечимо и всё равно.

Мальчики носят розовое,

Девочки – голубое.

В моём горле озеро крепкого

Алкоголя

И боли.

Повышено давление твоего внимания до предела,

Словно вжал педаль газа до упора и стрелка спидометра катастрофично зашкалила где-то за далёкими границами несуществующего настоящего и отбитого ошибками будущего.

Без нас.

Ты

Не прийдёшь теперь.

Так ведь?

Мой адрес безнадёжно сожжён вместе с воспоминаниями.

Нет, дорогой мой, ты не пижон,

Ты конченый

Романтик.

И то, что в моей крови алкоголь

Тебя не трогает,

Так ведь?

Сингал нон-стоп до утра и светофор на зелёный с красного без табуированных слов и криков «ну всё, с меня хватит!»

Ты – чертовски ужасный сон.

Ведь… ведь ты не романтик.

И нас под утро не спасёт алкоголь.

У нас похмелье не от градусов, а от невысказанных слов.

И, знаешь…

С меня, всё-таки, хватит.

Ему тебя всё ещё жаль.

Мотыльком бьёшься в серость решётки.

Дым от слов болезненно-колкий и иголки на розах

Больны

И полны

Разбитой души.

Ты ломаешь им глотки, моля: «не дыши».

Уходя, он не вспомнил любимый твой цвет.

Похоронный и мрачный, словно алый рассвет.

Словно жизнь покатилась твоя по наклонной.

В вашем доме, как карты, опадают колонны.

Ключ парадный рассыпался в пепел.

Твои пальцы в цвет времени, губы в красное, ты изломана, избита и потеряна,

Но ты

Всё ещё

Прекрасна.

А ему тебя всё ещё жаль.

Ты опасна.

Ангелы кофе не пьют, ты же знаешь.

Ты слабо киваешь и не уверяешь.

Я снова взатяг и виски в стакане.

Нас не учили жить этими днями.

Кофейные крылья, пустые обёртки.

Ты снова одна аккурат посерёдке.

Я хлопаю дверью – окрас для концовки.

Как жаль, что связал воедино верёвки.

Ты стонешь от боли, я пью виски в стакане.

Мы жили давно немыми ролями.

Затяг, дым, одышка, пустые журналы.

Ангелы кофе не пьют, ты же знала.

Если будешь стрелять – целься в голову.

Уничтожь до конца, позабудь и не помни

Ты – аллюзия на нормальность, ты больная на голову,

Твои вопли глухи, ты слепа и —

А долго ли

Ждать нам конца?

Ты – театр актёрами переполненный.

Как убийство в глуши без свидетелей, с кровью, болью и

Твой порядок чисел нарушен,

И перекроенный

Час

На сборы до дома.

Потом билеты, смяты антирасстоянием куплеты, сбиты равнодушием кометы, недоиграны душой твои сонеты, а потом звонки

По незнакомым адресатам письма.

Ты не звони

И

Знаешь,

Ты не снись мне.

Если будешь стрелять – целься в голову

Себе.

Над моей головой сомкнулось синее море —

Это бледное чувство ушедших в прошлое дней,

Где мы вдвоём по алее искусства шли за руку,

Сквозь пелену долгих, пыльных ночей.

Ты услышь меня завтра,

Я кричать не смогу.

Нас давно разорвали пути.

Километры, часы, смски, звонки – пожалуйста! —

Меня отпусти.

Смотреть в небо – больная привычка,

Прохладный балкон и дым сигарет,

Телефон, тишина, свет окна и…

И ты.

В этом списке тебя

Больше нет.

Прости.

Я забыла, что прошлое – остаётся в прошлом,

В старинной шкатулке на прочном замке,

Но каждую летнюю ночь я вскрывала те чувства,

Что топили меня в синем море

Сильней.

Это время.

Оно протащит меня по асфальту,

Где в кровь раздроблю себе руки, лицо и коленки,

Чтоб потом в немом крике сползая по стенке,

Тебя забывать.

Два на три умножать,

Дни и ночи считать,

По минутам терять

Свою жизнь.

Кардиограмма чувств с прямой линией

На весь

Грёбаный

Лист.

Ты – не мой мир искусств

И я прошу, пожалуйста, сейчас же

Заткнись.

Мир по наклонной катится вниз,

Под ногами срывая карниз,

Все мы падаем с крыш

И сдыхаем.

Летать не умеем, дышать разучились,

В немом крике наши крылья воззрились

И оторвались,

Упали,

Пропали,

Сгорели.

Мы —

Трупы.

В этом пустом, словно ватой набитом,

Давно прогнившем и мёртвом,

Грёбаном мире.

Я свела эмоции к нулю, заперла все чувства, обнажённые

Во тьме ночных и тусклых фонарей,

К тебе.

И разорвала континент на клочья.

Это не судьба, не чёртовые многоточия, а я сама

Решила.

Это факт.

Ты был отравой моих дней, безрадостно сменяющих друг друга

И отчего-то в белой простыне надрывно плакать и кричать было уютно.

Твои фальшивые слова сквозили расстоянием и чуждым прежде мне желанием

Тебя убить,

Но ты заставил чувства обнажить.

Ты окунул меня в элегию признаний, что холодили тело ярче льдов,

Ушедших под воду миров.

Ты был к предательству готов.

Это искусство лжи, помноженной на случай.

Давай! Давай же, странник! Мучай! Мучай!

Уничтожай словами! Выстроены стены!

Они не рухнут, не сомнут мечты,

Как это раньше

Сделал

Ты.

Искусство верности, поде́ленной на время.

Если я ангел, нарисуй меня с чёрными крыльями.

Нарисуй подоконник, карниз,

Две верёвки, что зме́ями длинными,

Ровной плетью спускаются вниз.

Нарисуй, если ангел, мне дождь.

Чтоб гроза: гром и молния в землю.

Напиши, что скоро уйдёшь,

Но оставишь мне эти мучения.

Во мне демоны бьются за право владения,

Так какой же я ангел, ответь?!

Только тебе, вот, не до смятения,

Кисточкой ровно выводишь мне клеть.

Я навечно в заложницах, цепью прикована,

Недозволенно видеть мне свет.

Если ангел… то только без неба позволенного.

Если ангел, то только на смерть.

Я не помню ни голоса, ни привычек

И почти позабыла твой лик.

Твоё существование, как больная отмычка

В холодный и пыльный тайник.

Здравствуй, маяк.

Ты потух в разгар бешеной бури.

Волны рвано ломали борта

И душа попадала под пули.

Истерзал, изломал и избил.

Это больно, наверно, но всё же

Тебя никто никогда так не любил

До мурашек по твоей чёртовой коже.

Мне плевать на твой стиль.

Ты – безумец, формальный убийца.

Разломал, разорвал, отпустил

И послал в котлах ада вариться.

Я забыла. Послала всё к чёрту!

Утонула с концами в огне.

По твоим размытым отчётам

Возвращалась по стёклам во сне.

Ангелы падают с крыш,

Разлетаясь осколками звёзд.

Я прошу, я молю – услышь!

Только память уже не вернёт…

…Те былые года за окном

Вспоминать очень больно, поверь.

Только всем нам придётся потом

Друг за друга отважно

Сгореть…