Читать книгу Пикапер - НФ - Страница 2

– Откройте!

– Все, все. Уже почти.

Внезапно раздался дверной грохот.

– Да что там у вас происходит?

Ответа не последовало, однако через несколько секунд опять послышались звуки не ясного происхождения.

– Немедленно откройте, я повторяю!

– Еще чуть-чуть.

– Если вы этого не сделаете, тогда я открою сама. Почему вы молчите, вам нехорошо?

На этой фразе из туалета вышла девушка, закрывая за собой дверь.

– Напротив, мне очень хорошо.

Стюардесса окинула пассажирку недоуменным взглядом. Ее удивление усилилось, когда дверь той же кабинки открылась снова и оттуда вышел молодой человек привлекательной наружности.

– Дорогая, я бы не делал преждевременных выводов, болезненные ощущения могут возобновиться, на высоте все переносится иначе. Еще раз здравствуйте, – сказал он стюардессе, поправляя ремень. – Я вижу ваш отзывчивый взгляд, поэтому открыто призываю к помощи. Дело в том, что у моей супруги серьезное заболевание. Можете не переживать, я ввел инъекцию, однако ей требуется кофе. Понимаю, что вы заняты разносом пищи, но все же не могли бы подать его, так сказать, во внеочередном порядке.

– Да. Конечно. Вы тоже будете кофе? Или чай?

– Если можно, и то и другое, – сказал он, приобнимая бортпроводницу за талию. – Сам Бог послал вас нам на помощь. Вы точно ангел, ведь даже работаете в небе. Волнуюсь. Пойду, проведаю супругу.

По дороге он насвистывал игривый мотив, как бы самолично восхваляя собственную персону.

– О чем ты с ней разговаривал? Все в порядке?

– Конечно, принцесса.

– Как тебе удается оставаться таким невозмутимым. Что ты ей сказал?

– Назвал нас супругами, после чего рассказал о том, что ты страдаешь нимфоманией, а я должен постоянно обслуживать тебя во имя брака.

– Что??

– Нет, конечно. Шучу. Пообещал, что как только она разнесет еду, мы сделаем это втроем. Сразу успокоилась.

– Вэлл, я тебя сейчас стукну. Ты можешь перестать паясничать! Мне реально страшно. Как ты вообще во все это меня втянул!

– Искусно, дорогая, искусно.

Он сложил руки за головой, откинул спинку кресла, затем вытянул ноги.

– Спать прикладываешься?

– Нет. Эта функция характерна для несовершенных моделей, а я неутомимый любовник-краснослов.

– Неутомимый любовник-краснослов, – хихикнула она.

– Именно. Продолжим нашу беседу, – сказал он, поворачиваясь в ее сторону.

В этот момент самолет хорошенечко тряхнуло, да так, что Вэлл даже щелкнул челюстями, но продолжил сохранять образ опытного соблазнителя, не подав вида.

– Если честно, не помню, о чем мы говорили и как мы вообще перешли к… ну ты понимаешь, – застенчиво сказала его спутница.

– Ты про наш чудный секс. Не смущайся, называй вещи своими именами. Кстати, как бы это правильно сказать, – он ненадолго задумался, – ты – вокальная.

– Что это значит? – уточнила она.

– Твоя ария не оставила шанса нашей операции пройти незамеченной. Но не кори себя, ее звуки доставили мне особое удовольствие.

– Как ты думаешь, люди вокруг заметили?

– Не знаю, – совершенно равнодушно ответил Вэлл.

– А что все-таки ты сказал стюардессе?

– Катюш, расслабься. Кофе попросил.

– Кофе?

– Вот, кстати, и она подходит.

– Ваше кофе и чай, пожалуйста.

– Да, да, девушка, спасибо.

– Вам уже лучше? – спросила стюардесса Екатерину.

– Нет, вы знаете, она еще очень слаба, – перехватил Вэлл. – Ее знобит. Не могли бы вы принести плед?

– Конечно.

– Зачем ты попросил плед?

– Меня заводит твой румянец. Я хочу посвятить тебя во все секреты клуба десятитысячников.

– Что это за клуб такой?

– Не слышала, – улыбнулся Вэлл. – Это международный клуб авиасексуалов. Поздравляю, дорогая, ты стала его участником!

– С тобой сплошные удивления. В этом что-то есть. Ум-м-м, кстати, неплохой кофе для самолета.

– Попросил, чтоб нам подали фирменный.

– Знаешь, я вообще заметила, что она так угодливо с тобой разговаривает.

– Ей нравится мой образ заботливого мужа.

– Значит, ты ей нравишься? – типично в женской манере обостряла Катя.

– Само собой, – не видя никакого смысла отпираться, признал Вэлл.

– Возьмите, пожалуйста, – сказала стюардесса, протягивая плед.

– Спасибо. Девушка, знаете что? – задерживая руку на весу, спросил Вэлл. – Хотя, ладно, не буду беспокоить.

– Смотрите сами. Если вдруг понадоблюсь, всегда рада помочь, – ответила она с милой улыбкой.

– Ты охренел! – возмутилась Катя.

– Что?

– Охренел при мне такое вытворять.

– Во-первых, ты меня оскорбила своей бранью, а во-вторых, – он цинично посмотрел ей в глаза, – я просто налаживаю дружественный контакт с сотрудником авиакомпании. Лишним не будет, поверь мне.

– Так, по-твоему, это я сейчас еще и не права?!

– Ты. А кто же? – согласился Вэлл. – Накрой нас пледом и, если мне понравится, может, у тебя получится добиться моего прощения.

– Ты что, совсем?!

– Да, я крышесносный.

– А кофе?

– Поставь его на столик соседа, он все равно спит.

– Вот опять ты на меня так смотришь.

– Как?

– Что я подпадаю под твое обаяние.

– Нет, это я нахожусь под твоим и поэтому так смотрю.

Переставив горячие напитки, они накрылись пледом и продолжили амурную игру. Откровенно сказать, подобные забавы перестали доставлять Вэллу какое-то уж прямо запредельное удовольствие. Скорее он делал это по накатанной, как музыкант или актер, в бессчетный раз отыгрывающий одно и то же произведение. Такова человеческая натура. Мы моментально перестаем ценить достигнутое, требуя чего-то неизведанного и непокоренного. А ведь буквально пару лет назад такой фортель, проделанный на высоте десять тысяч метров над уровнем моря, был бы просто невообразим для тогдашнего Валентина. Не верите? Хорошо. Сейчас убедитесь сами.

– Дорогая, я дома.

– Лук купил? – донеслось из кухни.

– Конечно, – ответил Валентин.

Он снял верхнюю одежду и обувь, потом достал из сумки бархатную коробочку. Посмотрел на нее какое-то время, затем запрятал во внутренний карман зимней куртки, висевшей во встроенном шкафу.

– Наташ, привет! Вот лук, – сказал Валентин, непроизвольно морщась от запаха горелого.

Наташу нельзя было причислить к поварам, имеющим звезду Мишлен, но Валентин ценил ее редкие порывы одомашниться, поэтому, попав в облако густого дыма, старался вести себя естественно.

– Не называй меня Наташей, сто раз просила, – ответила она, кидая лопатку на столешницу. – Это имя только для шалавы египетской подходит. Я – Нетти. Ну что ты встал со своим луком, как с баяном на похоронах. Возле раковины положи.

– Хорошо, – сдерживаясь, ответил он.

Положив лук в указанное место, Валентин намеревался уйти в другую комнату, чтобы не мешать кулинарному процессу, но вопрос недовольной хозяйки остановил его прямо возле дверного проема.

– Зачем ты фиолетовый купил?

– Мама называет его ялтинский. А еще она говорит, что он отлично…

– Нет, только вдумайся, ты даже по поводу покупки лука звонишь своей мамочке.

– Ничего я не звонил, – обиженно ответил Валентин. – Она сама позвонила. Спросила как дела, чем занят. Я сказал: лук покупаю на салат. Она ялтинский посоветовала.

– Работу она тебе новую не советовала?

– Советовала, – передразнил Валентин. – Но мы это уже обсуждали. Я пока до этой должности не дорос. Мне бы на нынешнем месте во всем разобраться.

– Ай, – вскрикнула Наталья, поднеся палец ко рту.

– Обожглась? – встревожено спросил он.

– Нет, блин, муха цеце резко залетела и укусила.

Наталья пододвинула сковороду, затем продолжила говорить, однако, уже сменив тон:

– Но больше всего, милый, меня кусает твоя нерешительность. Ведь ты такой у меня умный, такой разумный, ну что тебе сидеть помощником помощника?!

Она вытянула безымянный палец и сказала жалостным голосом:

– Подуй, пожалуйста, болит сильно.

– Не буду я никуда дуть, – резко ответил Валентин.

– Пойми же, Валентинчик, твои влиятельные мама с дядей невечные. Или думаешь, что когда наконец-таки созреешь, то тебе высокий пост просто так, за заслуги перед отечеством дадут?

– Нетти, не дави на меня. Я еще специалист молодой. У нас, кстати, и так все есть. Тебе вот машину недавно купили.

Наталья подошла к нему вплотную, положила руки на плечи и очень ласково сказала:

– Валечка, извини меня. Я просто хочу, чтоб у тебя все было хорошо.

– У меня и так все хорошо. Точнее у нас, а скоро будет еще лучше.

– Что это значит? – начала игриво выпытывать она.

– Узнаешь. Всему свое время. Так, кстати, который сейчас час? – убирая ее руки, спросил Валентин.

– Без пяти восемь.

– Нетти, я кушать у себя буду.

– С чего это?

– Скоро чемпионат по контеру транслировать начнут.

– Опять ты свой детский сад, игры эти компьютерные. Я думала, мы вместе поужинаем.

– Ты и так мне играть не разрешаешь, дай хоть посмотреть. Когда-то я был лучшим. Знаешь, сколько ботов1 мог одним ножичком уложить…

– Иди, бот, смотри свою войнушку, – недовольно сказала Наташа, не отрываясь от помешивания. – Как приготовится, принесу.

– Если боишься, что не получится, еще успеваешь пиццу заказать, – выкрикнул Валентин, находясь на безопасном расстоянии.

– Хм-м. Совсем офигел, – возмущалась Наташа, вытирая лоб вафельным полотенцем. – Все. Это был последний раз. За такие шутки завтра меня в дорогой ресторан поведет. Мужика надо в узде держать. Нечего баловать.

Что скрывать, Наташа и вправду предпочитала, чтобы в первую очередь баловали ее. На себя любимую она могла тратить огромное количество часов и средств. К счастью, нынешнее положение позволяло это делать. Она неспроста не любила, когда ее называют Наташей, так как это имя стало уже именем нарицательным, а на воре и шапка горит. Познакомились они как раз на одном из замечательных курортов солнечной Турции, куда Наташа ежегодно приезжала за, так сказать, горячими впечатлениями, повсеместно предлагаемыми восточными мужчинами, выросшими под шум морской волны. Однако, случайно познакомившись с Валентином, она, будучи прокаченной охотницей, прочувствовала финансовую перспективу жертвы и, собрав всю волю в кулак (хотя, откровенно говоря, в ее ситуации воля была сконцентрирована несколько в другом месте), отложила похотливый настрой на отдых.

На следующий день Валентин раньше отпросился с работы. Он направился домой для того, чтобы сделать своей ненаглядной сюрприз. Задумывалось все в лучших романтических традициях: со свечами, лепестками роз, преклонением колена для торжественного предложения кольца. Однако Наташин нежданчик оказался более удивительным, ввиду чего превзошел своим масштабом красивые намерения бедолаги. Подготовив квартиру, Валентин решил дополнить атмосферу шампанским, за коим направился в магазин. Именно в тот момент, когда он вышел за порог, на его этаже раскрылись двери лифта, в котором Наташа целовалась с крупнокалиберным мужчиной. После замешательства первым сориентировался незнакомец:

– Все главные моменты мы обсудили, я, пожалуй, поеду.

Наташа вышла из лифта, оставшись на площадке вдвоем с Валентином. Ее объяснения произошедшего были еще менее подходящими:

– Это не то, что ты подумал.

Валентин не хотел выглядеть глупее, поэтому вообще отказался что-либо говорить.

– Это мой бывший, – оправдывалась Наталья, – он требовал вернуть его цепочку, угрожал, а в лифте накинулся на меня. Ты должен набить ему морду.

Валентин стоял неподвижно.

– Валя, я люблю тебя. Что же ты молчишь? Валечка, тебе нехорошо, может, вызвать врача? – взяв его за руки, спросила она.

Валентин резко вырвал напряженные руки, продолжая стоять молча.

– Да у тебя же жар, Валечка! – ощупывая его лоб, сказала она.

– Не надо меня трогать, – хладнокровно отрезал Валентин.

– Валь, извини. Я очень, очень сильно тебя люблю, – сквозь слезы говорила Наталья.

– А я нет.

– Ты все неправильно понял, он меня подставил.

Она присела на корточки и начала расстегивать ремень Валентина. Он оттолкнул ее, ударил кулаком по подъездной стене, затем сказал, сильно сжимая зубы:

– Буду через три часа, чтоб ни тебя, ни твоих вещей в моей квартире не было. Ключи охраннику отдашь.

Сюжетец стар как мир, с одной только разницей, что наш герой не ушел в беспробудный запой, а в стиле сеульского мальчика окунулся с головой в игру. Отключив все телефоны, Валентин, отстранившись от внешнего мира, просидел за компьютером двое суток напролет. Потом у него села батарейка, и он отключился.

Когда он пришел в себя, перед ним стоял его дядя. Сергей Павлович был из числа людей, взявшихся за сколачивание своего весьма впечатляющего состояния еще в тот волшебный для многих бизнесменов период под названием девяностые. Но ему не приходилось стартовать с банальной возни с тюками или с продажи фоток и видеокассет с ниндзями, рэмбами и прочими робокопами, он не гонял машины, не возил аппаратуру, не торговал просроченными мясными изделиями и уж тем более не занимался рэкетом. Его отец, будучи высоким партийным начальником, способствовал раннему продвижению сына по карьерной лестнице, но делал это аккуратно, дабы не разбаловать отпрыска и не выбиваться из заведенных в Советском Союзе устоев. Так, после окончания политехнического института Сергей Павлович начинал свой трудовой путь с совершенно скромной должности монтажника железобетонных конструкций, далее в самый короткий срок он был переведен на должность мастера, следом стал старшим прорабом, потом начальником строительного управления и наконец-таки, под громкие аплодисменты восхищенных коллег, занял должность главного инженера строительного управления. Быстро освоившись на высоком посту (еще бы, все же из бесстрашных монтажников вышел), буквально за пару лет до распада совка он успел-таки стать главным инженером заводостроительного комбината, после чего вся его мощь, накопленная к тому моменту, преобразовалась в самостоятельное начинание в форме юридического лица уже в новой России. Правда, вследствие двух инсультов и чрезмерной усталости, ко времени нашего знакомства с этим персонажем Сергей Павлович ушел с поста гендиректора могущественной строительной компании и, по его собственным словам, перестал работать, лишь изредка решая дела в свое удовольствие. Однако я не рекомендовал бы вам раньше времени беспокоиться за несчастную судьбу этого мужчины, несправедливо выброшенного на обочину жизни, так как он по-прежнему является практически единоличным участником созданной своими руками империи, а справляться с делами именно с удовольствием, то есть без лишних мытарств, ему помогает недавно полученный статус депутата Государственной Думы.

– Минералочки хочешь? – спросил Сергей Павлович, протягивая бутылку.

– Нет. Спасибо.

– Зря. Холодненькая, бодрит. Твоя мама вкратце обрисовала мне ситуацию, сказала, что ты на связь не выходишь.

– Какой сегодня день? – спросил Валентин, приподнимаясь с пола.

– Понедельник. Семь утра. Между прочим, ты опаздываешь на работу. Ну молодежь пошла! Я когда с первой женой разошелся, тоже на пару дней запил, но чтоб на работу не прийти…

– Я не пил. Просто потерял счет времени. Что тебе мама про Наташу сказала?

– Сказала, что они созванивались, и из разговора она поняла, что вы расстались.

– А причину она знает?

– Валёк, ты, конечно, меня извини, но с твоей Нетти и так все понятно. Мы вообще с сестрой думаем: слава Богу, судьба так быстро отвела, а то заделали бы детей, потом живи с такой…

Сергей Павлович помолчал недолго, потом добавил:

– В итоге все равно разбежались бы.

– Я рад, что сделал вам с мамой приятно.

– Ты не бычься. Все я правильно говорю, как ни как седьмой раз в браке. Да знаешь, сколько у тебя еще Наташ таких будет. Ты, главное, хорошей работы держись. Погоревал маленько, не без этого, теперь давай о делах поговорим. Мое предложение насчет…

– Дядь Сереж, знаю, что вы с мамой для меня стараетесь, но я даже слушать про это не хочу. Рано мне еще. Не дорос.

– Зато пока возможность есть. Никто не знает, что будет завтра.

– Понимаю, но отказываюсь осознанно.

Сергей Павлович подошел к окну и раскрыл шторы. Комнату мгновенно залил солнечный свет, прогнавший темноту и грусть. Затем он большим пальцем правой ноги подсобрал в кучку выпавшие из пачки чипсы, кинул взгляд на брошенную возле компьютера посуду и поднял с пола рубашку.

– А насчет семейного положения что решил? Бобылем пока походишь или новую искать начнешь?

– Чем быстрее начну – тем быстрее найду, – ответил Валентин, забирая рубашку у дяди.

– Вот это правильно, – одобрительно сказал Сергей Павлович. – У меня так с пятой женой было. Мы восемнадцатого апреля развелись, а двадцать первого я уже в свадебное путешествие поехал. Ладно, в жизни еще не такое бывает. Ты собирайся, собирайся. В офис опоздаешь.

Сергей Павлович запретил Валентину садиться за руль, поэтому на работу он добирался на метро. Сказанные дяде слова насчет поиска девушки были не пустым звуком, поэтому, находясь в переполненном вагоне, Валёк Разбитое Сердце пытался разобраться, на каком типаже ему следует остановиться. Валю нельзя было назвать безвольным или нерешительным, но в основном вся его биография складывалась за счет других людей или наступления случайных событий. Вот и теперь, при выборе между блондинками, брюнетками или шатенками, растерянному Валентину не хватало, чтобы кто-то из них сделал первый шаг. Хотя его можно понять, ведь это не так просто: подойти к незнакомому человеку, представиться и открыто предложить свою непревзойденную персону.

«Для начала следует к коллегам присмотреться», – подумал Валентин. – «Зачем сразу ничего не подозревающий народ атаковать. В офисе наверняка кучу девчонок симпатичных можно отыскать, просто раньше не надо было – вот на глаза и не попадались».

Хвала купидону, организация была крупной и занимала два этажа в элитном районе, но в какие стороны офиса не запускал стрелы наш вакантный жених, всё попадались ему сплошные жабы. Поняв, что на рабочем месте он не сможет продвинуться в поиске новой пассии, Валентин решил пройтись по старым знакомым. На помощь пришли социальные сети. Но за тот непродолжительный период, пока они не виделись, девушки успели заметно постареть или поправиться, и их уже тоже не хотелось включать в фокус-группу. Лишь одна Верка Зуева выглядела как всегда отлично. «Но она с первого курса встречалась с Максимом», – напомнил себе Валентин. Следом пришла другая мысль о том, что среди ее фотографий не было ни одной в свадебном платье, а это, согласитесь, давало вполне оправданную надежду.

– Привет, как жизнь? – написал он как будто непринужденно.

– Хорошо, как у тебя? – как будто непринужденно ответила она.

– Представляешь, недавно с Эвереста вернулся. Десять месяцев тяжелой предварительной подготовки, зато эмоции до сих пор прут. Уверен, твоему Максу бы тоже понравилось. Кстати, как он сам?

– Наверное, нормально. Не знаю. Мы расстались. Фотки кинь.

– Телефон с самого пика горы от радости уронил, могу при встрече рассказать.

– Давай.

– Ты там же живешь?

– Да.

– Тогда завтра в восемь я у тебя, а там решим, куда пойдем.

– Ок.

Валентин был запредельно счастлив. Забывшись, он начал нацеловывать мышку, но снобистская реакция коллег быстро привела его в чувства. Размечтавшись на рабочем месте, Валентин уже прокручивал в голове эпизоды из их совместной жизни. Каждая сцена была полна поцелуев, смеха и его любимых красных роз. Верочка постоянно говорила «люблю, люблю, люблю», но вдруг на горизонте появился силуэт врага.

– Что тебе надо, Максим, я никогда не любила тебя, к тому же между нами давно прерваны все ниточки, – говорила Верочка, испытывая огромное неудобство перед Валентином за нежданный визит ее бывшего.

– Хотел посмотреть, как вы смотритесь с этим, – отвечал Максим, театрально усмехаясь.

Кулаки Валентина тут же превратились во всегромящие молотки, но пускать их в ход было еще не время.

– Посмотрел? – серьезным голосом спросил Валентин. – Теперь можешь проваливать.

– Ты мне не указ, – возражал Максим. – Пускай Верочка меня спровадит, если ей будет угодно.

– Убирайся вон, ты для меня пустое место, только перед Валенькой подставляешь. Да как вообще я могла с тобой общаться?! Ты использовал приворот или что-то подсыпал мне в чай. Но милый Валенька разбил твои злые чары своей любовью. Теперь я только его навеки.

– Ах так, ну и оставайся тогда с этим придурком, если ты полная дура.

Вот он, долгожданный момент. Наш драматург больше не должен терпеть.

– Да как ты смеешь общаться в такой вульгарной манере с дамой, хамло?!

Баххххх, баххххх, баххххх.

– Чтоб я тебя за сто километров рядом с ней не видел!

Баххххх, баххххх, баххххх.

Поверженный убегает, поджав хвост, Верочка, естественно, тут же одаривает своего заступника сладчайшим поцелуем, и они переходят к страстным объятьям, а потом и ко взрослой люб…

– Валентин Федорович!

– Да-да, – сквозь дрему вырвалось недовольство из Валентина.

– Валентин Федорович, это я, ваша начальница. Подушечку принести, чтоб спать удобнее было, а то мне кажется, что когда вы лежите на огромнейшей папке непроверенных дел, то щечке несколько дискомфортно?

– Нет, нет. Ничего не надо, все в порядке, Виктория Павловна. Пардон, разморило.

– Тогда вот тебе еще одно задание, Валентин Федорович, по «Формуле +». Дедлайн – пятнадцатого. Оно сложное, как раз в тонус придешь.

– Хорошо, хорошо, – виновато улыбаясь, сказал он.

«Эх, вот так всегда. На самом интересном месте, – жаловался про себя тунеядец. – Еще со школы так было: то будильник разбудит, то мама, то девушка вдруг превратится в пластиковый манекен и, помахав ручкой, уедет на мотоцикле, резко преломляя эротический сюжет. Разве нельзя было хотя бы минуточкой позже?!»

Отпив остывший кофе из подаренного Натальей керамического стакана с надписью «I love you», романтик-мечтатель вернулся к труду.

Вернувшись с работы, Валентин затеял дома уборку. Вечер грядущего дня был многообещающим, и он обязан был привести свою двухсотметровую берлогу в порядок. Включив музыку на полную, Валёк сначала расправился с валявшимися повсюду вещами, потом вытер пыль, пропылесосил ковры и помыл полы. Несмотря на то, что его семья по маминой линии всегда была очень обеспеченной и никогда не тратила свое время на, как сейчас принято говорить, клининг, привычка к самостоятельному поддержанию чистоты в жилище была заложена в него бабушкой со стороны давно скончавшегося отца. Выполнив за день программу максимум, довольный Валентин пошел спать.

– Привет. Ты просто обалденно выглядишь, – искренне сказал Валентин, несмотря на то, что Вера была одета слегка не по погоде.

– Привет! Спасибо. О, какие красивые цветы.

– Под стать тебе.

– Валя, ты прямо засыпал меня комплиментами. Так приятно.

– Куда пойдем?

– Знаешь, давай пока просто прогуляемся, затекло все от сидячки на этой работе.

– У меня тоже.

Они оба хихикнули, после чего разговор перестал клеиться.

– И сколько мы уже не виделись? – спросила Вера, нащупывая новую тему для общения.

– Получается, с окончания института. Ты ведь на встречи выпускников ни разу не приходила.

– Вы сами-то всего лишь пару раз собирались.

– Нет, не пару, больше. Целых три.

– Ну вот.

– Лично я ни одной встречи не пропустил, потому что студенческое братство для меня штука серьезная.

Вера лишь ухмыльнулась, оставив слова Валентина без комментариев. Он подумал, что она связала его фразу с несложившимися любовными отношениями, и решил перейти к другой теме.

– Где сейчас работаешь, как там дела продвигаются?

– Знаешь, нигде не работаю. Сейчас вообще время у меня нелегкое.

Валентин понимал, что новое направление тоже воспринимается Верой крайне болезненно, но у него не оставалась выбора, так как все малочисленные идеи иссякли. Тогда он решил вскрыть нарыв и спросил:

– А что случилось?

– Знаешь, не хочу об этом. Смотри, белый лимузин кто-то на праздник заказал. Лучше ты о себе расскажи.

– Ну что у меня: с подругой вот недавно расстался.

– Расстался? Почему?

– Потому что все бабы… То есть я хотел сказать, потому что не все девушки такие хорошие, как ты. А вот с работой, в отличие от тебя, пока все гуд.

– Нравится?

– До жути.

– А зарплата?

– Вот зарплата хорошая, ничего сказать не могу.

– Что читаешь?

– Ты серьезно? – слегка ошарашенно переспросил Валентин.

– Да, вполне серьезно. Что тебя так удивило?

– Просто подобный вопрос я слышал только от людей пригробного возраста.

Вера рассмеялась.

– То есть ты хочешь сказать, что я занудная, как старуха?

– Нет, я хочу сказать, что ты уникальна для нашего поколения. Что читаю, что читаю, – повторял он, пытаясь вспомнить. – Да, знаешь, особо ничего не читаю. Так, журнал полистать могу, обычно что-нибудь про игры, ну в нете только если что-нибудь попадется. Хотя вру. Тут начинал читать книгу про современное искусство, правда, отложил, настроение пропало, да и тебе навряд ли понравится.

– Почему? Интересно, расскажи.

– Да там маленько грязно, – оправдывался, как маленький, Валентин.

Хотя Вера и относилась к той редкой категории девушек, которые, несмотря на всю свою нормальность и хорошие внешние данные, любят развиваться, недавно полученные Валентином знания о современном искусстве и впрямь носили эпатирующий оттенок.

– Рассказывай! – стояла на своем она.

– В общем, я читал про «Фонтан», – издалека зашел начинающий искусствовед.

– И что в этом может быть грязного?

– А то, что «Фонтан» – это, на самом деле, название унитаза.

– Унитаза?

– Да, унитаза, из которого Марсель Дюшан сделал выставочный экспонат.

– А в чем там вся фишка?

– Тебе и сейчас интересно?

– Интересно, правда. Просвещай.

– Короче, в этой книге пишется, что некий мужичонка, я его уже называл – Дюшан, в общем, он был одним из членом совета, участникам которого надоело, что художников душат, и они провозгласили, что у них будет выставлен каждый, кто заплатит за выставку какие-то там смешные деньги. Несмотря на то, что, как я уже сказал, Дюшан сам был из членов этого совета, он своим коллегам ни фига не поверил и решил постебаться.

– Унитаз прислал?

– Именно. Прикинь, просто купил в магазине унитаз, перевернул его на девяносто градусов, поставил какую-то закорючку, назвал «Фонтан» – и вот вам, эстеты, любуйтесь на выставке.

– Так, получается, его творение все-таки выставили?

– Нет, это я образно сказал. Он, конечно же, имя свое настоящее не раскрыл, может, если бы раскрыл, то в честь знакомства и протянули бы, а так нет, несмотря на то, что со взносами все было как полагается.

– В чем тогда значимость его поступка?

– В том, что его это не остановило и он показал свою жемчужину какому-то фотографу зашаренному, а тот потом этот унитаз распиарил.

– Да, – многозначительно сказала Вера.

– Этот унитаз, уже ближе к нашему времени на каком-то серьезном английском конкурсе даже был признан шедевром века.

– Слушай, если кому рассказать, что мы с тобой после окончания инстика встретились и про унитаз разговаривали, люди умерли бы со смеху.

– Ты сама попросила, я предупреждал, что тема неоднозначная.

– Наоборот, мне очень понравилось, как этот Дошан…

– Дюшан.

– Да, Дюшан этих лицемеров проучил.

– Ты что, ты все неправильно поняла. Это же иску-у-усство.

– Ну, да. Точно, – широко улыбаясь, согласилась Вера.

Валёк тоже улыбался. У него сложилось ощущение, что пока все продвигается хорошо и они по-настоящему приятны друг другу. Но эмоциональное состояние его спутницы резко сменилось. Она ушла глубоко в себя.

– Что тебя гложет? Ваше расставание с Максимом?

– Не только.

– Что еще?

– Я некрасиво с тобой поступила. Извини.

– Что значит некрасиво?

Вера отдала цветы Валентину, посмотрела ему в глаза, затем продолжила:

– Я позвала тебя только для того, чтобы позлить Максима, хотя знаю, как ты ко мне относишься.

Слова о том, что Валентин относился как-то совсем по-особенному к Вере, были явным преувеличением, хотя он и вправду выделял ее из прочих девчонок.

– А он что, за тобой с биноклем носится?

– Типа того. Прости меня. Я была не права.

– На меня, надеюсь, покушаться не будет, ты скажи честно, чтоб я, домой в темноте возвращаясь, бдительность не терял.

– Нет, ты что. Он всегда во всем только меня винит.

– Да шучу я. А почему ты в плаще, на улице жара такая, – спросил Валентин, уже не переживая за то, что может обидеть.

– Это мы отношения с ним чересчур эмоционально выясняли, он хватал меня своими ручищами.

– Короче, вроде как расстались, да не совсем, – подытожил Валя.

Не затягивая разговор, он простился с Верой, которая еще сто раз извинилась и поблагодарила его за интересный рассказ. Валентин не держал на нее обиду, однако сложившаяся в целом ситуация сильно огорчала отвергнутого. Несколько неуклюжих попыток познакомиться с незнакомыми девушками только усугубили понимание того, что для успешного решения стоящей задачи надо было обращаться к профессионалам. Яндекс пришел на помощь, выдав рекламу курсов пикапа.

«– Если Вы хотите соблазнять самых красивых женщин и быть уверенным в своих силах.

– Если Вам интересно тратить минимум времени и денег на свидания с девушками и получать максимум результата от них!

– Если Вы хотите ТОЧНО знать, о чем говорить с девушкой, как знакомиться и чем заинтересовать во время общения.

– Если Вам интересно узнать, КАКИЕ мужские качества сильнее всего привлекают женщин, то номер 8-950-475-XX-01 – это то, что надо Вам!»

Конечно же, Валентин раздумывал на счет совершения звонка. Ведь он никак не отождествлял себя с прыщавым подростком в красной кепке, а образ пикапера в его представлении выглядел именно так. С другой стороны, имеющееся положение явно демонстрировало, что он делает что-то не так и ему просто необходим квалифицированный совет. Порывшись в интернете еще какое-то время, он выяснил, что именно эта школа является лидирующей, после чего все же позвонил в кузницу казановостроения. Несмотря на позднее время, уверенный мужской голос внятно характеризовал предстоящий тренинг, и так как вопрос денег не стоял для Валентина остро, он записался на обучение без особых уговоров.

– Привет, меня Коля зовут, – сказал, протянув руку, парень, рядом с которым «посчастливилось» сесть Валентину.

– Привет. Валёк. Очень приятно.

– А полное имя, получается, Валентин. Круто, – выкрикнул Николай, перекрестившись.

– Почему круто?

– Это знак. Ты – Валентин, понимаешь?

– Нет.

– День всех влюбленных, день Валентина, а, доходит? Это знак! У меня все будет круто, – сжав кулаки, продолжал радоваться он.

– Теперь понятно, – сказал Валёк, окинув взглядом соседа с головы до ног.

Стоит признать, что Николай не имел прыщей и не носил красную кепку, однако, несмотря на это, недалеко ушел от первоначального портрета пикапера, сложившегося у Валентина. Спортивные сандали на босу ногу, шорты в крупную клетку, тенниска, подчеркивающая пузико, и, конечно же, запах доминирующего самца.

– Ты не представляешь, как я рад, что мы познакомились! Первый раз?

– Да. Это же первая ступень, – ответил Валентин, не понимая сути вопроса.

– Хм-м. Люди бывают по пять – шесть раз на первую ходят, не могут пройти.

– Не знал. Разные бывают люди.

– Вон того видишь возле стены?

– Кого?

– Ну, вон того, плешивого.

– А, вижу.

– Рекордсмен. У него десятый – юбилейный заход.

Валёк изучающе посмотрел на плешивого, затем, прикрывая рот, сказал:

– Все-таки ему как-то слабо помогает.

– Нет, ты что! Он растет, – возразил Николай. – Это ты раньше его не видел.

– Слушай, Коль, ты сам откуда про всех знаешь?

– Не, не, – начал ерзать на стуле Николай. Я как ты, я в первый раз пришел. Наклонись поближе.

– Что? – спросил Валентин, с трудом сдерживая улыбку.

– Я брал пару персональных занятий, только тихо. Тс-с.

– Хорошо, хорошо.

– Там тренер меня маленько в курс дела ввел. Кстати, после выполнения заданий он сказал, что я молодец, даже на курс позвал.

– Ах, даже на курс позвал. Молодец. Похвально. Что за задания были?

– Скоро сам все узнаешь.

Внезапно потух свет, и установилась полная темнота. Валентин не понимал, что происходит. По комнате несмело загуляли комментарии. Однако они были полностью вытеснены захватившим все вокруг качевым битом.

– Что это? – выкрикнул Валя.

– Это пикап, – пытаясь подпевать, ответил Николай.

Освещаемый столпом света, на сцене появился качок. На нем были черные ботинки на высокой шнуровке, синие военные штаны со множеством карманов, черная обтягивающая майка и бейсболка, усыпанная стразами. Зал встретил его овациями, накупавшись в которых, он дал знак о выключении музыки.

– Понимание человеческого поведения как, в большей части, социального феномена, испытывающего влияние культурного контекста, приводит к понятию половой или сексуальной роли, которая предписывается субъекту как члену группы. В этом случае различия, о которых идет речь, исследуются как полоролевые стереотипы, обусловливающие женский или мужской тип поведения. Таким образом, возникают закономерности дифференциации мужских и женских социальных ролей. Гендер конструируется через определенную систему социализации… Вы, кстати, успеваете записывать? – спросил качок, оборвав мысль.

Надо отметить, никто из присутствующих не понял, что он прервал изложение. Ребята попросту остолбенели.

– Опа, опа, а че все так сразу напряглись? Не всосали, что ли? Ладно, не парьтесь, такие разговоры не для ваших куриных мозгов, их могут вести только редкие джентльмены. Надеюсь, вы хоть членораздельную речь понимаете, а то с прошлой группой буквально на пальцах приходилось общаться. Меня будете называть маршал эротических романов, можно просто МЭР. Из вас кто-нибудь в армии служил?

– Нет.

– Калеки. Может тогда в кино хотя бы видели, знаете, как я вас называть буду?

– Духи?

– Нет, – кровожадно ответил МЭР. – До принятия присяги вы еще даже не духи, вы зАпахи.

– Почему запахи?

– Да потому что от вас до сих пор пахнет киселем и бабушкиными пирожками. А я из вас настоящих мужиков сделаю. И вообще вопросы задавать и отвечать только путем поднятия руки, не на базаре, чтоб из толпы орать. Ясно?

– Ясно, – вяло отвечал зал.

– Я спрашиваю – ясно?

– Ясно! – прокричали участники.

– Вот так. Немного теории, и сразу перейдем к практике. Это вообще мой принцип. Так что ты, очкарик, уже можешь валокардинчик закидывать. Кто из вас, запахи, знает, к чему приведет не сделанный бросок в хоккее?

В зале повисло молчание.

– Вы, запахи, ответили, что в армии не служили, значит, сапогом по голове не получали. Что ж вы тупые такие? Ну? К чему приведет не сделанный бросок?

– К незабитой шайбе, – предположил один горемыка, в которого незамедлительно полетел маркер.

– Что я говорил про форму ответа?

– Сначала рука, потом ответ.

– Тогда так и делай.

Парень поднял руку. МЭР выдержал значительную паузу, только потом одобрительно кивнул.

– Я – Антон.

– Мне неважно. Отвечай.

– Я считаю, что не сделанный бросок в хоккее приведет к незабитой шайбе.

– Молодец, Антоша, – широко улыбнувшись, сказал МЭР. – Правильно. Верни мне маркер, пожалуйста.

Антон, ожидая какого-то подвоха, нерешительно встал с места, поднял маркер с пола, подошел к тренеру и неуверенной рукой передал маркер. На его счастье все прошло без дальнейших катаклизмов.

– Усвоили, как нужно отвечать? – перейдя на прежний командный тон, спросил МЭР.

– Усвоили.

– Я не слышу! Усвоили? – переспросил он со звериными глазами.

– Усвоили! – взревели ребята.

– Так-то лучше.

– Походу он псих, – негромко констатировал Валентин. – Куда я попал за свои же деньги.

– Это он еще в хорошем настроении, я у него занятия брал, знаю, – «подбодрил» Николай.

– Итак, глубокую мудрость я вам рассказал, – продолжал МЭР, – теперь переходим к первому заданию. Сейчас каждый из вас запасется ручкой и блокнотиком, в котором через час должны будут красоваться три телефонных номера до сегодняшнего дня вам незнакомых девушек. Все понятно? Лучше, чтоб они записали номер сами. В коридоре вас ожидают саппорты2. Они поделят вас на группы и будут помогать в выполнении задания, но и следить, конечно, чтоб вы там почем зря не простаивали. Боязно? Это не то, что пьяное мясо возле клубов подбирать. И еще одно. Святой закон – во время прохождения тренинга запрещается врать и бухать.

Парень с запущенной бородой поднял руку.

– Что у тебя?

– Я не могу вообще не пить.

– Алкаш что ли?

– Нет, но без пива не получается.

– Так, так, так, – потирая лоб, сказал МЭР. – Сколько обычно за день выпиваешь?

Бородатый начал прикидывать, загибая пальцы:

– В будни литра три с половиной, четыре. На выходных, конечно, больше, примерно…

– Значит так. Разрешаю тебе не больше полутора литров, а про норму выходного дня до окончания тренинга вообще забудь. Ясно?

– Ясно.

– Соблюдать не будешь, вылетишь. Что уши развесили? Вперед! – дал команду МЭР и трясущиеся от страха хлопчики пошли на ее выполнение.

Новоиспеченные приятели тоже направились в коридор на распределение. Народ в их группе подобрался разнообразный. По шкале человеческой адекватности примерно тридцать девять процентов из них относились к категории «полнейший лохмэн», сорок семь «вообще-то я нормальный, только скажите, что делать», оставшиеся четырнадцать процентов смело можно было причислить к «вполне здравый перец». Однако сильнейшая оторопь охватила все перечисленные виды. Лишь Валентину удалось не поддаться групповой панике.

– Коль, а что все так зажались-то? Всего лишь номер взять надо.

– Ты шутишь, Валёк, я только от одной мысли сознание теряю. Вот до дела дойдет, я на тебя посмотрю.

Несмотря на общий мандраж и прострацию участников, очередь двигалась быстро. Это в чистом виде была заслуга организаторской отлаженности.

– Так, пухлый, на набережную, – сказал Коле здоровый саппорт по прозвищу Наказатель, – а ты в торговый комплекс.

– Я в торговый комплекс не могу, – возразил Валентин.

– В торговый комплекс, я сказал. Будет тут еще спорить со мной.

Валентин второй раз подумал о том, что сколько дискомфорта за свои же деньги он не получал ни разу в жизни, учитывая, что исправно пользовался услугами российского общепита.

Выйдя на улицу, облаянный, но не поверженный сел к одному из участников в машину, и они отправились на охоту. По дороге он услышал много баек об их тренере МЭРе и о том, что у него всегда только офигительные телки. (Милые девушки, прошу извинить меня за грубость, но начинающие пикаперы называют вас именно так). Особенно Валентину понравилась история про то, как однажды МЭР ездил на рыбалку. То ли ветер был южно-западный, то ли так сказывалось приближение полной луны, может, кипрей сильно разросся, привлекая внимание пчел, пускающих нежелательные вибрации, короче говоря, бывалые рыбаки, мучаясь в догадках, не могли толком пояснить, почему вся рыба залегла на дно. В итоге рыбалки, как обычно, не было, а вот что было, так это непомерное количество водки, которому мог позавидовать сам царь водной стихии Посейдон. На третьи сутки возлияний МЭР решил поломать техногенный шаблон рыбачить на спиннинг с катушкой и, взяв обычную палку, крючок и леску, пошел на осетра. Устроившись поудобнее на старом деревянном пирсе, он поставил возле себя ведро, бутылку и нехитрую снедь. Утро было ласковым. От воды шла приятная прохлада. Где-то за спиной кукушка выносила очередной биографический вердикт. МЭР пребывал в состоянии полнейшей гармонии с природой. Спустя непродолжительное время эта гармония с природой начала усиливаться, и перед рыбаком-старообрядцем со словами «дай опохмелиться» появилась русалка.

– Ну что молчишь, милый, мы же с тобой еще вчера познакомились, а ты растерялся.

– Еще вчера? – переспросил МЭР, хлопая глазами.

– Конечно, ты что, дуся, совсем меня не помнишь? Добился своего и забыл. А еще говорят: мужик русала порядочнее!

– Выходит, у нас вчера что-то серьезное было?

– Дуся, а я о чем толкую.

– То есть мы…

– Нет, до этого не дошло, меня мама домой позвала, а во всем остальном мы с тобой предельно близко знакомы. Апельсинчиков мне принес?

– Нет, – все еще не въезжая в ситуацию, ответил МЭР.

– Я вообще не понимаю, как это ты мог меня, такую пышнохвостую, забыть!

– Не говори так. Я все помню, – наконец-таки сориентировался он, – просто ты ни на кого не похожа, и я воспринял нашу встречу как лучший сказочный сон в моей жизни.

– Какой сон? – возмущалась русалка совсем как земная женщина. – Ты вчера жениться обещал! Мы хотели ипотеку взять на прибрежный домик с водяным подвалом.

– Да, да. Со всем согласен, моя гладкочешуйчатая. И насчет чувств к тебе согласен, и насчет дома с водяным подвалом. Давай тогда за нашу будущую семью, по-походному, из горла.

Понятное дело, дальше МЭР сел на своего любимого конька, и у русалки не осталось шансов. Но вся прелесть этой истории в том, что когда обитательница омута намекнула на нежелание заболеть какой-либо из интимных болезней человеческого вида, беззаветно преданный делу всей своей жизни МЭР тут же извлек средство защиты, бережно запасенное даже на случай сугубо мужской поездки.

Смех и появившийся энтузиазм у парней нравились Валентину. Еще ему нравилось, что их приключение было оформлено в милитаризированную упаковку. Это действовало и подсознательно. Помогало скорейшему сближению ребят, увлеченных общей войной, добавляло важности поставленным заданиям, дисциплинировало, давало возможность почувствовать себя настоящим мужиком. Что-то подобное ощущалось, когда он состоял в компьютерном братстве болеющих «Контр Страйком»3.

Интересно устроенная эмоциональная память выдала засмотревшемуся в окно автомобиля Валентину воспоминание о том, как он в далеком детстве ездил с отцом на картошку. Правда сказать, это была поездка не только с отцом, а в том числе и с его коллегами и студентами медицинского института. Он, как и полагается ребенку преподавателя, ехал в кабине с папой. Оставшаяся молодежь тряслась в кузове грузовика. Долго не понимая, каким образом эта история связана с военной тематикой, Валентин все-таки вспомнил, что папа снарядил его в поездку офицерским планшетом из коричневой кожи. В нем по просьбе отца Валька должен был хранить сведения о порядке проводящихся работ и количестве собранного урожая. Делать это, естественно, требовалось в режиме полной секретности и на далеком расстоянии от своего законного представителя. Вечером нетрезвый папа снова посадил сына в кабину. Боевая задача менялась. Теперь боец должен был наблюдать за тем, чтоб водитель не свернул с заданного маршрута и не похитил провиант. Валька был предупрежден старшим по званию, что наблюдаемый объект хитер и может усыпить его бдительность, пользуясь маской дружелюбного дяди. Но отважный сын обещал справиться с заданием без присмотра отца. Тогда папа доверился заверениям юного храбреца и поехал в машине со смеющимися тетями.

Добравшись до гипермаркета, ребята проследовали внутрь за саппортами. Вылазка обещала быть удачной, о чем, по крайней мере, свидетельствовала их походка. Валентин держался несколько особняком. Дойдя до точки Ё45, они организовались в кружок.

– Значит, слушайте меня, – копируя манеру МЭРа, сказал Наказатель. – Задание вам дали. Сейчас идете и его выполняете. Самое главное, дорогу телочкам не преграждать, подходить сбоку, чтоб они не чувствовали отсутствие личного пространства.

– А что говорить?

– Ну, говорите что-то вроде «Привет! Ты классно выглядишь, может, угостишь телефончиком». Неважно, что говорить, главное – как. А где кудрявенький такой, вроде же с вами в машине ехал?

– Да вон он, за колонной прячется, – усмехаясь, сказал один из парней.

– Ты че там встал, чудик? Иди сюда.

– Не пойду.

Наказатель сам подошел к Валентину, посмотрел на него и спросил на удивление понимающим тоном:

– Боишься?

– Нет. Не в этом дело.

– А в чем?

– У меня тут бывшая работает.

– Так она – бывшая!

– Мы всего лишь пару недель назад расстались.

– Ну расстались же. Иди задание выполняй.

– А что я ей скажу, если увижу?

– Правду, – не задумываясь, ответил Наказатель.

– Какую правду? Что я после того, как мы распрощались, решил курс по пикапу пройти?

– Правда разная бывает, сам выбирай, какую рассказывать.

– Ага, разная, – пробурчал Валентин.

Саппорт положил свои руки ему на плечи и, смотря прямо в глаза, сказал:

– У тебя есть задание, я дал инструменты, ты должен прийти к решению или хочешь так за колонной всю жизнь простоять? Спортом занимался?

– Только киберспортом.

– Неважно. Здесь то же самое. Так, боец, собрался и быстро приступил к выполнению задания, – резко перешел от терапии к муштре Наказатель.

– Запахи, у вас осталось сорок минут. Вперед. Разошлись по магазину.

Какая там началась клоунада. Боязнь подхода к незнакомке творила с давно совершеннолетними лбами в буквальном смысле что хотела. Их тела выкручивало, как после укуса бешеной собаки, а тот, кто совладал со столбняком, терял дар речи, переходя во время знакомства на междометия или язык жестов. Такие обстоятельства, как вы понимаете, далеко не способствовали успешному сбору телефонных номеров. Наш Валентин поначалу тоже поддался групповому вирусу, однако вовремя смог взять себя в руки и выжать:

– Привет! Ты классно выглядишь. Можешь дать мне номер телефона?

– Зачем?

– Сходим куда-нибудь, ты мне очень понравилась.

Голос Валентина звучал так взволнованно, так искренне, что порядочная девушка просто не могла не ответить ему взаимным комплиментом:

– Ты тоже милый, но я опаздываю.

– А у меня вот блокнотик под рукой.

Затем Валентин быстро достал ручку, вставил ее в рот и нелепым голосом сказал:

– Диктуй. Я записываю.

– Хорошо, – усмехнулась девушка, – 9135ХХ8485.

– Спасибо большое, – расплылся он в милейшей улыбке.

По мнению Валентина, процедура была закончена, но девушка почему-то продолжала стоять. О чем еще разговаривать с ней, он не понимал, поэтому просто продолжал улыбаться.

– Может, имя спросишь? – подсказала она.

– Да, кстати, как тебя зовут?

– Я Даша.

– Валентин, – сказал он уже более уверенным тоном.

– Приятно с тобою познакомиться, Валентин, – кокетливо произнесла она.

Поток людей унес Дашу, а окрыленный Валентин воспарил в небо. Его бурлящее энергией тело требовало активности. Хотелось бегать, прыгать, петь, плясать, делиться со всеми прохожими своей радостью. Но так как он был воспитанным человеком, находящимся в публичном месте, его самоконтроль позволил лишь произвести громкий чих.

Скользя на волне драйва, он подкатил ко второй девушке. Правда, ее резкий ответ «надоели эти пикаперы, каждый день тут ходите» слегка приземлил его, но ни в коем случае не лишил энтузиазма.

Третий подход прошел достаточно гладко, а на четвертом новоиспеченный соблазнитель решил усовершенствовать паттерн знакомства:

– Привет, я Валёк, эта роза тебе. Ты понравилась мне с первого взгляда. Может, одаришь номером телефона?

Нужно ли говорить, что Валентин произвел впечатление на привлекательную особу, которая без раздумий назвала ему свой номер. Переполняемый успешностью, он решил поделиться последней находкой с Наказателем, однако этот порыв оборвала мама его бывшей.

– Валентин, здравствуй! К Наташке приходил?

– Нет, Светлана Борисовна, – ответил Валентин, озираясь по сторонам. – Мы же расстались, вы не знали?

– Знала, просто сегодня ее смена, подумала – вдруг. Давай чуть-чуть в сторонку отойдем.

Когда они сместились, Светлана Борисовна поставила тяжелую сумку с продуктами на пол и продолжила разговор.

– Знаешь, Валентин, ты просто все не так понял: она, конечно, не права, что Володьку позвала, но Наташенька же не знала…

– Давайте не будем об этом. Все уже решено.

– Жаль. Ой, как жаль! Вы были такой парой, такой прекрасной парой. Хотя не надо говорить «были», может, дай Бог, все наладится.

– Светлана Борисовна, тема закрыта. Мне неприятно вести об этом разговор.

– Хорошо, извини. Больше не буду.

Она посмотрела в лицо Валентину.

– Похудел-то как. Все-таки переживаешь, – сделала однозначный вывод она.

– Нет, вам кажется.

– Валя, а что, кстати, ты здесь делаешь? За покупками пришел?

– Нет, девчонок клею, – осваивал технику невранья Валентин.

– Ладно, если не хочешь говорить, то не говори. Слушай, я тут подумала, – сказала она, начав покручивать пуговицу на его рубашке. – Валюш, раз уж так вышло, может, ты насчет младшенькой моей подумаешь. Чем она тебе не невеста?

– Ей же пятнадцать!

– У-у. Не переживай. Сейчас поколение ядерное. Опять же править под себя будет легче. Она у меня такая умница. Представляешь…

– Рад был повидаться, Светлана Борисовна, но мне пора.

Валёк пошел, не дожидаясь ответного прощания.

– В гости заходи. Мы тебе всегда рады, – прокричала Светлана Борисовна ему вслед.

Потеряв настрой после встречи, Валентин передумал хвастаться Наказателю и просто отметил выполнение задания. На вопросы, как все прошло и понравилось ли, он ответил лишь формальной улыбкой. Саппорт часто сталкивался с неадекватным поведением участников тренинга после выполнения задания, поэтому не стал рыть глубже. Валентин чувствовал беспомощность. Ему было обидно, как маленькому ребенку, которого незаслуженно поставили в угол. Наталья вырвала из него кусок, и эту пустоту приходилось цементировать, как пломбой.

Он еще пошатался по магазину какое-то время, дожидаясь остальных ребят, затем они вернулись на тренинг.

– В полку поредело, – сказал МЭР, расхаживая по сцене. – Ничего. Допустимая норма смертности – пять процентов во время учений не превышена. Зато остались самые стойкие. Верно говорю?

– Верно, – поддержали самые стойкие.

Валентин в очередной раз осмотрел зал, но не увидел в нем Николая.

– Как вам первое задание? Вспотели? – поинтересовался МЭР. – Дальше будет еще веселее. Саппорты, что скажете, как запахи справились?

– Хорошо.

– Плохо, – по-разному отвечали саппорты.

– У меня один особо прыткий попался, – взял слово Наказатель. – Поначалу замешкался что-то, но после моей разъяснительной работы лучший по времени результат показал. Не припомню, чтоб до этого кто-то еще так быстро справлялся.

– Видимо, ты своей разъяснительной работой ускорение правильное придал. Где твой резвый? Пусть встанет и представится. Ну, смелее, смелее.

– Добрый вечер. Валентин.

– Говорят, ты быстрее всех с заданием справился? – спросил МЭР, поправляя бейсболку.

– Так точно.

– Почему тогда сверх нормы не пошел?

– Вашего приказа ослушаться не мог.

– Молодец, Валя, далеко пойдешь. Только имя у тебя какое-то бабское, сейчас как раз этим и займемся.

МЭР вышел на центр сцены и сделал три звучных хлопка.

– Короче, народ, все слушаем домашнее задание. Вы продолжаете собирать телефоны. Теперь торжественная часть. Поздравляю вас, запахи…

Внезапно распахнулась дверь, и в комнату с поднятой рукой зашел Николай. Не мешкая, он направился прямо к сцене.

– Ты что, безумный? – спросил МЭР.

Николай молчал, продолжая держать руку поднятой.

– Значит, контузия. Ну, говори быстрее, можно. Правило вытянутой руки хорошо освоил.

– 91367893ХХ – выпалил Николай. Затем из бокового кармана шорт он достал сторублевую купюру с крупно записанным на ней номером, а после, сорвав с себя тенниску, повернулся спиной и показал аккуратно выведенные красной помадой цифры.

– Блокнотик ветром унесло, – запыхавшись, сказал он.

Зал взорвался аплодисментами. Ребята хлопали и свистели так долго и так громко, что МЭРу даже пришлось их останавливать.

– Тише, тише. Хотя такого у нас и вправду еще не было. Интересная группа. На чем я остановился? А, да, мужики, пора переходить к присяге. Убирайте все стулья и становитесь в круг, прям по центру. Вот так, молодцы, оперативненько. Кучнее, кучнее встаем, – деловито говорил МЭР. – Итак, я хочу вас всех, запахи, поздравить с успешным прохождением первого задания. Сейчас мы проведем упражнение на доверие, которое у нас будет символизировать присягу, после чего я перестану называть вас «запахи», так как вы перейдете в ранг дУхов.

Довольные улыбки появились на лицах парней. Они одобрительно хлопали друг друга по спинам, радуясь заслуженному повышению.

– Ребят, вон тот стол сюда принесите.

Двое парней ринулись к предмету мебели. Их усилия были столь явными, что один из них даже случайно задел широкую ножку носком ботинка, вызвав тем самым сильный глухой звук.

– Аккуратнее будьте, корявцы! Ничего поручить нельзя – или стол сломают, или себе ноги, – как обычно, выстебывал парней МЭР. – Значит, так. Объясняю. Каждый по очереди залезает на стол, как вы видели, он надежный, даже эти два рукожопых ничего с ним сделать не смогли, поэтому бояться не стоит. В общем, залезаете и читаете текст присяги, бумажку я сейчас дам. Потом аккуратно кладете эту бумажку на крышку для следующего участника, а сами поворачиваетесь спиной и падаете вниз. Ваши сослуживцы вас ловят. Все ясно?

– Ясно.

– Вам также надо будет придумать прозвища. Во-первых, для конфиденциальности, во-вторых, для удобства общения в тусовке, а в-третьих, у некоторых из ваших родителей плохо со вкусом. Вон, к примеру, у Вали с именем натуральная беда. Ты, Валёк, не обижайся, я не чтобы поржать. Наоборот, помочь хочу.

– Нормально, нормально.

– Давай-ка ты первый и иди, заслужил. Вот текст присяги, – сказал МЭР, передавая листок.

Валя поднялся на стол, ознакомился с текстом, подумал немножко, после чего начал говорить уверенным голосом:

– Я, Валентин Федорович Новиков, с сегодняшнего дня именуемый Вэлл, торжественно присягаю на верность своему пикап-сообществу. Клянусь строго выполнять задания тренера и саппортов, а также всегда находиться в сексуальной готовности. Ну, держите меня, ребята, – сказал Вэлл, начиная падение, – а-а-а.

Торжественная процедура пришлась по вкусу всем духам, кроме Николая. Дело в том, что у него было пару десятков лишнего веса, и даже крепкие мужские руки не смогли полностью удержать его тушку, ввиду чего был нанесен незначительный урон его голове. Кстати, он взял себе оригинальное имя – Язычник.

Добравшись после тренинга домой, Вэлл не нашел сил даже для того, чтобы принять душ. Бросив вещи прямо возле кровати, он тут же завалился спать.

Несколько последующих дней прошли в ожидании тренинга. Вэлл с фанатичным упорством изучал все, что касалось пикапа. Он закачал кучу книг, просматривал ролики, зависал на форумах. Не испытывая проблем в английском, Валентин даже нарыл в интернете оригинальный вариант работы Россома Джеффрисома «Как затащить в постель женщину своей мечты». Его усердие в пикап-просвещении распространилось, в том числе, и на рабочее время.

– Чем занят? – спросила начальница отдела, заглядывая в монитор Вэллу.

– Читаю, Виктория Павловна, – невозмутимо ответил он, продолжая постигать искусство выкручиваться, не обманывая.

– Вижу, что не пляшешь. Полагаю, договор изучаешь или что-нибудь еще важное?

– Да, важное.

– Валентин, ты по «Формуле +» когда ответ дашь?

– Вы знаете, Виктория Павловна, думаю, к завтрашнему дню точно успею.

– К завтрашнему?! – выпучив глаза, переспросила она. – Ты мне когда еще говорил, что до пятнадцатого сделаешь! Чтоб сегодня все было готово!

Валентин поначалу замялся, но его подстраховал Вэлл, поведя дальнейшей диалог с начальницей в своем направлении.

– Виктория Павловна, там момент один есть, без вашей помощи мне не справиться. Может, сходим пообедать куда-нибудь поблизости, как раз обсудим?

– Пообедать? – растерялась Виктория Павловна. – Пообедать у меня не получится.

Предложение было сделано во всеуслышание, и ритм стучащих в кабинете клавиш значительно замедлился. Виктория Павловна, стараясь сохранять самообладание, начала наливать воду из кулера, стоявшего рядом со столом компрометирующего коллеги. Несмотря на всю неоднозначность ситуации, она все же существенно смягчила голос и добавила:

– Давай так поступим: ты делай «Формулу» пока как сможешь, а я потом поправлю, если что. Только сдать сегодня.

– Хорошо. Очень вам признателен, Виктория Павловна, – вцепившись в нее взглядом, сказал Вэлл.

Удивительно, порой и впрямь бывает, что всего лишь пара событий сильно меняет человека. Конечно, важно в какую сторону. Но не буду мучить ваше внимание банальной нудятиной. Вернемся к истории.

– Язычник, здорово!

– Здорово, Вэлл.

Приветствовали они друг друга в рэперской манере.

– Представляешь, Вэлл, я тут подхожу к одной шкварочке и говорю: «Привет, малыш, я очень опасный, настолько опасный, что даже заходил за поля в школьной тетради». Она мне прямо на месте дала.

– Коль, прекращай, аж смеяться больно. Я эту бороду в интернете еще лет десять назад видел, но твоя подача была превосходной.

– Серьезно? Понравилось? Я в институте даже шутки для КВНа писал, правда, в основном про преподов, поэтому они цензуру не проходили.

– У тебя прям талант!

В этот момент зазвучал уже знакомый участникам мотив, и на сцене появился король эпатажа. Сегодня он пришел не один. Его сопровождал коричневый питбуль: грудина широченная, уши поломанные, как у борца, взгляд угрожающий, пасть зубастая, ошейник с шипами. Короче говоря, живая машина для истребления, а не собака.

– Привет, духи. Соскучились по папочке?

– Да, – заинтригованно отвечали ребята.

– Это мой дружок по кличке Харон. Очень серьезный зверь. Но, как ни странно, при всей его мощи он хорошо выполняет команды. Сидеть, Харон, – сказал МЭР и собака села. – Как вы полагаете, духи, о чем пойдет наш сегодняшний разговор?

– О том, как научиться командовать женщиной? – блеснул сообразительностью парень с рыжими волосами.

– Голос, Харон!

Собака начала инфернально гавкать, брызжа слюной.

– Понял свою ошибку?

– Понял, – предварительно подняв руку и дождавшись разрешения, ответил он.

– Больше так не делай, иначе я буду вынужден дать команду на букву «ф».

И нет, мы не будем учиться командовать женщиной, этому учат на тренингах по построению гармоничной семьи. С Хароном я просто хотел показать, что он обучен, личная гордость хозяина, так сказать. А привел его для совершенно другого. Хотя, если глубоко подойти к этой теме, то может, рыжий, ты и прав. В этом случае можно говорить, конечно, не о прямом командовании, скорее, о воздействии… Все! – оборвал себя МЭР. – Достаточно филологических диспутов. Запутал ты меня, конопатый. Сделаем вид, что ничего не было, а я спрошу иначе: каким образом мы, люди, воспринимаем информацию из внешнего мира? Собачка недалеко, помните о корректной форме ответа. Рыжий, опять ты тянешь? Ну, отвечай. Кстати, духи, с сегодняшнего дня я буду запоминать имена и ники самых активных. Как тебя зовут?

– Саша.

– А ник какой? Подожди, не говори, дай угадаю: Ржавчина?

– Нет, – слегка обидевшись, сказал Александр. – Я Мститель.

– Мститель? – повторил МЭР, не переставая смеяться. – И за что ты мстишь, за свои стертые ладошки?

На этом выпаде, разумеется, захохотал весь зал.

– Так мне отвечать или нет?

– Извини. Отвечай, только вопрос напомни. Я его от ржаки забыл совсем.

– Каким образом человек воспринимает информацию из внешнего мира? Отвечаю: благодаря органам чувств.

– Верно, Мститель, верно, – прикрывая рот от смеха, соглашался МЭР.

Вэлл наклонился к Коле и тихо спросил:

– Слушай, тебе понравился его выход с собакой?

– Очень, – впечатленно ответил Язычник.

– Что он придумает в следующий раз, может, появится на коне?

– Было бы круто.

– Продолжаем, продолжаем, – отдышавшись, сказал МЭР. – Все нормально. Я пришел в себя. На этот раз наш Мститель дал полностью правильный ответ. Мы воспринимаем информацию из внешнего мира с помощью органов чувств. Вообще их пять, но нас пока интересуют глаза и уши. Какое впечатление оставил мой питбуль после первых минут знакомства? Говори.

– Страх.

– Ты.

– Уважение, желание считаться.

– Ты.

– Хотелось убежать.

– В точку. А почему? Да, можно.

– Потому что у него такой грозный вид.

– А в плане звука, что ты про него можешь сказать?

– Он так гавкает, меня аж в стул вдавило.

– Вот! – выудил желаемое МЭР. – Эффект был бы таким же, если бы я с цирковым пуделем пришел?

– Нет.

– Я отведу собачку, вы не против? А то она сильно злится, когда видит ваши испуганные морды. Харон, попрощайся с духами, помаши хвостиком.

Совершенно неожиданно эта бойцовская собака замахала хвостом, совсем как упомянутый выше цирковой пудель, полностью позабыв про свой имидж убийцы. Этот фокус, конечно же, вызвал улыбки и развеял напряженную обстановку.

– Завтра, в крайнем случае, послезавтра, – начал вернувшийся МЭР, – вы пойдете на свидания с девочками, номера которых взяли во время прохождения тренинга. Всем понятно? Старые связи не реанимируем. Поэтому будет очень важно, как вы будете выглядеть, что будете говорить и с какой подачей. Русская пословица «Встречают по одежке, провожают по уму» объясняет этот момент лучше любых психологов. В раздаточном материале вы найдете параграф про самые популярные темы для общения, про такие темы, которые интересны всем и каждому. Ну, типа, про кино, музыку, путешествия. Их нужно прямо зазубрить. Только не надо все воспринимать сильно буквально. Всегда имеются особенности и исключения. Если в книге написано «спроси про маму, девочки это любят», и ты, спрашивая про маму, узнаешь, что она недавно умерла, не надо следом выяснять, от чего, пытаясь удержать тему. Мститель, что ты хохочешь?

– Разве такие идиоты бывают?

– Поверь мне, каких только не бывает.

– Также вы самостоятельно изучите все, что касается походки, жестов и взгляда. Получается слегка скомканно, но это потому, что наш стилист поздним вечером уезжает в другой город и я вынужден передать ему вас сегодня. А вот, к слову, и Шик.

– Здравствуйте! Евгений, – представился вышедший на сцену стилист.

– Сейчас он вас заберет и приведет… Во сколько ты их приведешь?

– Думаю, за три часа управимся, я с помощниками.

– Хотя бы так. И приведет вас через три часа обратно. Духи, вперед!

У Шика все было подготовлено, как в цеху. Сначала он отвел их в барбершоп, где десять посадочных мест ожидали бывших нерях. С оставшимися в это время работали стилисты, потом происходила смена. Так как одежду и обувь им подносили, они вернулись на тренинг даже раньше условленного.

Всего лишь несколько ребят, включая Вэлла, выглядели вполне прилично и до преображения, поэтому встречающий их МЭР был впечатлен.

– Батюшки, неужто это олимпийская сборная по красоте? – сложив ладошки, сказал он. – Мне и дУхами вас называть как-то больше не хочется. Теперь вам больше духИ подходит. Боже! Как это возможно?! Ты же раньше от кроманьонца ничем не отличался.

– Гм-м-м, – диковато улыбнулся в ответ паренек.

– Мимику тебе еще подработать, и вообще замечательно будет. Ну что, духИ, рассаживайтесь по местам, будем продолжать. Как вы, наверное, уже поняли, пикап – это не только телочку снять, пикап – это путь саморазвития. Еще каких-то пару часов назад на вас собака смотреть не могла, не то что приличная сосочка. Зато теперь глаз радуется. Но не стоит на этом останавливаться, это самая простая работа, дальше все будет зависеть от вас. Вот вы таким красавцем к самочке подкатили: «Привет, хочешь покататься на единороге?». Дальше что? С ней же разговаривать надо, а вы, в основном, только про тачки да про компьютеры умеете. Так дело не пойдет, ясно же. С сегодняшнего дня вы начинаете читать, смотреть развивающие программы, слушать новости, общаться с интересными людьми, в общем, делать все, что требуется для того, чтоб повышать эрудицию. Да, молодой человек, спрашивайте.

– Сначала с дедушкой я посмотрел фильм «Чингачгуг Большой Змей», он мне очень понравился. Потом я решил книжку эту же прочитать, хотя она почему-то называлась уже «Зверобой», но это еще в школе было. С чего вы посоветуете продолжить?

– Я в деревне когда гостил, тоже «Зверобой» читал. Правда, чуть позже, на третьем курсе, – прошептал Николай.

– Спасибо за вопрос. Надеюсь, он не злободневный. Отвечаю. Во-первых, хорошо, что ты умеешь читать. Канта с Фейербахом не предлагаю, боюсь, окажутся сильной нагрузкой после длительного перерыва. Прочти, к примеру, «Терминатор». Уверен, дедушке тоже понравится.

– Он уже умер.

– Жаль. Надеюсь, ребят, вы поняли, что это был стеб. Никакого терминатора ни тебе, ни кому другому читать не надо. Лучше «Крестного отца» освой. То, что я сейчас скажу, касается всех, а особенно тех, у кого пробел в начитанности. Времени у вас мало, а телочки перспективных любят, поэтому делайте упор на развивающую литературу: психология, бизнес, история. Ищите лекции в интернете, «Войну и мир» пока не берем. Еще раз напоминаю: самые популярные темы для общения есть в ваших раздатках. Поднимите руки, кто хочет, чтоб я создал список необходимого к прочтению и просмотру. Вижу, рук много. Молодцы, что не стесняетесь, мы для этого здесь и собрались, чтобы сделать себя лучше. Хорошо, список я составлю, теперь мой вопрос. Что мы, пикаперы, называем открывашкой? Мстителя я не замечаю, пусть лучше Вэлл ответит.

– Можно выйти, мама звонит?

– Ты издеваешься?! Отвечай, мама!

– Открывашкой в пикапе называют какую-нибудь заготовленную фразу для начала общения с незнакомым объектом.

– С незнакомым объектом? Ты решил пошире взять, чем просто с девушкой. Вдруг с мужиком или лошадью захочется поболтать. Баловник, а мама знает о твоих пристрастиях? Ладно, шутки в сторону. Пример называй.

– К примеру, вы про единорога недавно говорили.

– Эту для вашего уровня еще рано.

– Ну тогда такая: «Привет, твои волосы идеально гармонируют с моей подушкой, назови мне свой номер, малыш».

– Лучше, но тоже резковатая. Короче, в интернете их полно всяких разных. Но вам надо научиться придумывать свои, максимально относящиеся к обстоятельствам, в которых совершается подход. Иначе звучит наигранно. Вы будете выглядеть как попугай с заготовкой. Да, говори.

– А если она спросит «ты что, пикапер?» Что отвечать?

– Отвечай: да, но встретив тебя, решил жениться. Не беси меня тупыми вопросами, я же только что объяснил: если сделаешь грамотно и все будет выглядеть естественно, ничего она не поймет, потому что будет находиться в романтическом шоке от красивого захода. Значит, так. Делимся на пары, причем выбираем самого малознакомого из ребят. Потом придумываем шесть открывашек, пока любых, какие получатся. Спрашивай.

– На двоих?

– На троих, – раздраженно ответил МЭР. – У вас пятнадцать минут. Время пошло.

Парни разбились на пары. Вэллу достался плешивый (да, да, именно тот). Пообщавшись с ним поближе, он нашел Сергея (по прозвищу Инквизитор) неплохим малым, только слегка озабоченным.

– Подходишь к ней и говоришь: «Хочешь, я зажму твои соски в тиски?»

– Классная идея, Инквизитор, так и запишем – «соски в тиски», только МЭРу ты будешь ее читать. Следующая моя. Так, что бы такое придумать. Привет, ты… Что-то не приходит на ум ничего. Может, у тебя еще есть.

– Я привяжу тебя вверх ногами и пущу кровь, – тут же выдал он.

– Почему девушке должно это понравиться?

– Кровь – красная, а красный – цвет любви.

– Понял. Пишу. Теперь моя. Ну и ритм ты задал, конечно.

Валентин покрутил ручку, постучал ей о подлокотник, после чего положил ее за ухо и сказал:

– У меня так красочно не получается. Давай еще твою.

– Девушка, вы так выделяетесь из всего потока людей, – нежно сказал Инквизитор. – Вы особенная, и у меня на вас сработал датчик романтики.

– Датчик романтики – оригинально. Но это не в твоем стиле, – удивился Вэлл.

– Ты не дал мне закончить. В конце я скажу: «Пойдем ко мне, ведь именно для тебя я поменял простынку на своем прокрустовом ложе».

– Такую точно можно говорить. Про прокрустово ложе не знает никто.

Из шести открывашек Вэллу удалось состряпать только одну, и то весьма хиленькую. Зато Инквизитор в тот день был просто в ударе. Узнав, что Сергей работает системным администратором, но чувствует в себе силы для чего-то большего, Вэлл посоветовал ему не запирать фантазию и стать художником. Он также рекомендовал ему обратить внимание на творчество Александра Ситникова4 и, в первую очередь, на картину «Красный бык».

По истечении пятнадцати минут МЭР приступил к проверке задания. Он попросил ребят подходить к нему по очереди и зачитывать открывашки. На некоторые из них он говорил «да, пойдет», на некоторые «шлак». Однако ни у одного из участников не сложилось логики понимания его оценок. Так, порой хорошую открывашку МЭР мог отправить на доработку, а совершенно слабую пропустить. С другой стороны, практически тут же он начинал отчитывать за слабый вариант, при этом искренне радуясь чему-то стоящему. Не могло же его чувство вкуса меняться так быстро. В итоге ничего не понимающие пикаперы ощущали себя скованно, зачитывая любой вариант, вне зависимости от содержания.

– По последнему заданию есть вопросы у кого-нибудь? Да, говори.

– Извините, но не могли бы вы объяснить свою систему оценки.

– О, этот, видно, даже «Терминатора» читал. «Извините», «система оценки». А нет никакой системы. Вы с открывашками к кому собрались подходить – к объектам, как Вэлл, или к девушкам?

– К девушкам.

– А у них, да будет вам всем известно, тоже никакой системы нет. Хорошее настроение – дала номер, плохое – не дала, солнце светит – она радостная, тучка – грустная. Не дай бог с мамой поругалась или в очереди кто нахамил. Там не угадаешь. Ваше дело подходить и быть готовыми к любому варианту развития событий. Знаете, на какую открывашку я подцепил свою последнею? Правда, на спор это сделал. Не знаете? Я специально выбрал быстро идущую, догоняю ее и говорю: «Куда ты так от меня бежишь, не стесняйся, давай познакомимся, видал я девушек и пострашнее». Уже четыре месяца плотно встречаемся. А она, между прочим, кандидатскую степень имеет и юридический отдел возглавляет. Поймите, в мире нет ничего нереального, просто ищите свой случай. К чему приводит несделанный бросок в хоккее?

– К незабитой шайбе, – практически синхронно ответила группа.

– Молодцы, духи. Продолжаем собирать телефоны, зубрим теорию. Впереди у вас два дня, в течение которых у каждого должно состояться минимум три свидания, а лучше шесть, но по продолжительности не больше часа. Так что активно приглашаем всех ваших новых цыпочек. Что вы все руки подняли. Хотите сказать, что это нереально. Еще как реально. С одной на обеде пересеклись, с двумя другими – вечером. По той же схеме на следующий день. Почему я и говорю, что свидание должно длиться не более часа, вам же базу нарабатывать надо, к тому же за шестьдесят минут сильно налажать не успеете. На первом свидании просто знакомимся и пытаемся показать себя в самом лучшем свете. Ну а двадцать шестого ко мне за обратной связью и новой порцией мудрости. Информацию о времени и месте следующего занятия вы получите СМС-сообщением. Все. Отбой.

После прокачки на тренинге Вэлл отклонил предложение одногруппников насчет кофе и поехал домой. Нет, он не был обессилен, как после первого занятия, просто завтра его ждал большой день, к которому надо было подготовиться. Он ознакомился с рекомендованными МЭРом темами, поотрабатывал какое-то время новые фишечки перед зеркалом и с пониманием того, что он, черт возьми, хорош, пошел в кровать.

Под утро ему стал сниться сон о том, что он держит перед собой огромный список с телефонами. Почему-то он был написан на розовой туалетной бумаге, пахнущей клубникой. При этом Валентин не восседал на фаянсовом троне, а находился за своим столом в офисе. В его голове нескончаемой чередой звучала команда «набери», однако пальцы отказывались нажимать на цифры. Странный сон не напугал Вэлла, напротив, придал ощущение грядущего успеха.

– Алло, Даш, привет! Это Вэлл, помнишь, мы с тобой пару дней назад познакомились? Не помнишь. Пока, – слегка обескураженно повторил он слова Даши.

Решив быть понастойчивее, Валентин сделал еще один звонок.

– Алло, Мариночка, здравствуй, это Вэлл. Мы договаривались сходить на свидание. Тебе сегодня или завтра удобно? Вообще неудобно? – на этот раз совсем удивленно отреагировал он.

Вспомнив слова МЭРа о том, что результатом не забитой шайбы является не сделанный бросок, Вэлл, не слушая самолюбие, продолжал махать клюшкой. Однако голкипер безошибочно держал оборону. У Валентина зазвонил телефон. Посмотрев на экран, он увидел незнакомый номер. Связав это с тем, что какая-то из девушек одумалась и решила исправить ошибку, он снял трубку, сказав бархатным голосом:

– Слушаю, милая.

– Ну точно, Ирочка была права!

– Мама???

– Сыночек мой, почему же ты так удивлен?! Да, это твоя мама. Я ведь когда со своего номера звоню, ты трубку не берешь.

– Извини. Просто занят вчера очень был, не мог ответить, а перезвонить забыл.

– Угу. Вчера забыл. И позавчера. А в гостях ты у меня когда был? Ты вообще про меня не помнишь! Еще бы, у тебя же очередная милая, – произнесла она, копируя обвораживающую манеру Вэлла.

– Мамуля, ну не надо. Я очень по тебе соскучился! Просто жизнь так закрутилась по-новому. Давай сходим куда-нибудь покушать, пообщаемся? Я тебе все расскажу. Дней через пять. Согласна?

– Нет, это не мой ребенок! Что с тобой сделало это алчное чудовище?! Я прекращаю разговор. Ты меня снова обидел!

– Мам, что я такого сказал?

– Ты стал настолько черствый, что даже не понимаешь, чем именно меня ранишь, – ответила Алевтина Николаевна, после чего связь прервалась.

Взволнованный Вэлл хотел было перезвонить маме, чтоб не оставлять ситуацию в миноре, но еще один неопределившийся номер изменил его намерение.

– Алло.

– Привет. Это снова Дана.

– Снова привет, Дана.

– Я тут подумала, в общем, я согласна поужинать с тобой сегодня.

– Даночка, спасибо большое! Только ты одним своим словом можешь убить и воскресить меня. Я закажу лучшее место. Извини, у меня вторая линия. Название ресторана скину эсэмэской. До встречи.

Радости Валентина не было предела, и даже факт того, что он совершенно не мог вспомнить внешность Даны, никоим образом не омрачал его приподнятый дух. Правда, для выполнения задания одного свидания было недостаточно, к тому же наш хваткий друг не хотел ограничиваться программой минимум. Поиск довел его практически до конца списка, однако же ему удалось найти еще двух согласившихся.

Забронировав столик на весь вечер, Вэлл ждал прихода первой кандидатки. В честь того, что Дана сама ему перезвонила, растроганный соблазнитель купил ей пышный букет роз. Но ни в семь десять, ни в семь двадцать Даны не было. Такое положение вещей ломало весь график Вэллу, и он решил прояснить ситуацию. Если вы сейчас предположили, что у нашего героя ничего не получилось, то вы правы, – он забыл сотовый на работе. Закончив оскорблять себя, он все-таки сумел запустить мыслительный процесс: можно остаться ждать неоднозначную Дану, поставив под удар последующие две встречи, или вернуться в офис за телефоном, жертвуя первым свиданием. Входящий во вкус пикапер поступил рационально. Более того, забрал цветы со стола, чтобы в случае задержки на второе свидание у него был бы при себе железный аргумент.

Весь город стоял, Вэллу пришлось бежать до работы. Зайдя, он удивился, что свет в отделе все еще горел.

– Виктория Павловна, вы до сих пор здесь?

– Да, – кокетливо ответила она. – А ты с цветами. Понятно. Не ожидал меня увидеть?

– Не ожидал.

– Извини. Я ненамеренно сорвала тебе сюрприз.

Она подошла ближе.

– Я телефон забыл, вон на столе лежит.

– Ах, телефон, конечно. Помнишь, ты предлагал сходить куда-нибудь покушать? Я не против сделать это прямо сейчас.

– Правда?! Я очень рад, давайте сходим в один прекрасный ресторанчик неподалеку. Меня хорошо там знают, поэтому обязательно найдут для нас столик. Да, и еще, если мои ухаживания рассекречены, могу ли я открыто подарить вам этот букет?

– Конечно, Валентин.

– Виктория Павловна, это самое малое, чего вы заслуживаете.

– Ты такой милый, – слегка подставляя щеку, сказала она.

Валентин не заметил этого жеста. Он думал о том, что делать в сложившейся ситуации с другими приглашенными девушками.

– Виктория Павловна…

– В нерабочее время можно просто Вика и никаких «вы».

– Вика, ты тогда одевайся, а я пока в ресторан позвоню, насчет места все улажу.

Вэлл начал звонить насчет отмены свиданий еще в лифте. Все сложилось удачно, и он разобрался в ситуации до появления начальницы. Выйдя из здания, Вика взяла его под руку. Это сильно удивило ценителя зрелой красоты, но он мгновенно задавил мысль о том, какие изменения может повлечь этот поворот. Все внимание было сосредоточено на объекте. Когда они пришли в ресторан, Вэлл снова попросил вазу для цветов у официантки.

– Какое прекрасное место. Оно же не так далеко от нашей работы, и почему это я о нем не знала?

– Тебе здесь еще больше понравится, когда попробуешь, как замечательно они готовят. Между прочим, у них прекрасная рыба.

– Хорошо. Закажу рыбу, послушаю твоего совета, – откладывая меню, сказала Виктория Павловна.

– А к рыбе – белое вино.

– Почему нет. Один бокальчик не повредит.

– Ты знаешь, что у меня был опыт проживания за границей, где я познакомился с одним французом, а для этих людей вино – это часть культуры. Представляешь, у них вообще считается хамством отказаться от предложенного алкоголя. Никто тебя накачивать, как у нас, тоже не будет, но слегка пригубить ты обязан. Причем неважно, за рулем ты или нет.

– Вот видишь. Выходит, я воспитанная, – сказала Виктория Павловна, проведя пальчиками по шее.

Вэлл для себя отметил сигнал. Потом, слегка коснувшись ее руки, спросил:

– Вика, я для оперативности заказа сам подойду к официантке, все равно руки помыть собирался. Ты не против?

– Конечно, нет.

Валентин подошел к официантке, заказал две порции рыбы, бутылку белого вина и колу со льдом в стакане для виски. Быстро посетив мужскую комнату, он вернулся за стол. Заведение было подобрано идеально. Приглушенный свет, коричневая деревянная мебель, обтянутая светлым гобеленом с изящным узором, бежевые ковры, посуда самых достойных брендов и, конечно же, нежный джаз.

– Мне кажется, ты стала еще красивее, пока меня не было.

– Валя, перестань. Ты меня смущаешь. Расскажи мне лучше немного о себе.

– Да что, собственно, рассказывать. Я – Валентин. Последнее время люблю, чтоб меня называли Вэлл.

– У, Вэлл. Мне нравится.

– Молодой специалист. Учился в России, учился в Америке. В данный момент работаю под руководством самой сногсшибательной и умной начальницы на земле.

– И почему это я раньше тебя не замечала!

– Видимо, был не достоин королевы, – отшучивался Валёк.

Разговор принял более откровенный характер, когда начальница выпила чуть больше половины бутылки.

– Ох, знаешь, Вэлл, как я его тянула. Его же когда из администрации за взятки выпрели, он четыре года дома на моем иждивении сидел. Единственное, за что я благодарна, так это за дочку. Она у меня умочка, в этом году школу оканчивает. Он, кстати, до сих пор мне развод не дает. У другой бабы живет, а развод не дает. И вообще знаешь, кто он такой?

– Кто?

– Налей, я скажу.

Вэлл долил остатки вина.

– Знаешь, кто он такой? Козел – вот кто он такой! Вэлл, с тобой рядом мне так хорошо.

Виктория Павловна погладила его ногой под столом.

– Пойдем потанцуем, – пытаясь говорить сексуально, сказала она.

– Здесь не принято.

– Ну, не будь занудой, пойдем.

– Хорошо, Ваше Величество.

Вэлл встал со стула и протянул Вике руку. Их тела стали медленно двигаться под звуки приятного мотива. Как ни странно, но танец не выглядел идиотской выходкой в приличном заведении. Напротив, заслужил одобрительные взгляды посетителей.

– Вэлл, знаешь что? – рядом с ушком сказала Вика.

– Что? – сдержанно спросил Вэлл.

– Дочка как три дня уже у бабушки живет, приболела, та ее лечит, мне-то некогда все. Может, поедем ко мне?

– Поедем, конечно, – без промедлений согласился он.

– Только винишко допьем.

– Закончилось. С собой закажем.

– Отличная идея.

Он уже собирался попросить счет, как вдруг какой-то голос привлек его внимание.

– Валентин, здравствуй, – сказала появившаяся из ниоткуда девушка.

– А вы, простите, кто? – не узнав барышню, спросил он.

Возможно, от неожиданного обращения, а может, от ее неуместного прихода вопрос Валентина прозвучал довольно резко. Но она не обратила на это никакого внимания или сделала вид.

– Я Дана.

– Дана, ты почему здесь? – спросил Вэлл, убирая руки с талии начальницы. – Девочки, давайте знакомиться: Вика, это Дана, Дана, это Виктория Павловна.

– Приятно. У меня приключилась беда.

– Беда? Что, все так серьезно?

– Очень, – по-сиротски ответила несчастная.

– Тогда жди меня, я скоро буду, только отвезу домой Викторию Павловну.

– Вэлл, кто это? – возмущенно спросила Вика.

– Это снег на голову. Поехали, я тебе по дороге все объясню.

Удивительно, но Вэллу удалось получить долгожданный нектар, а также однодневный отгул для успешного выполнения задания по пикапу. Представляете, и это после неуместного появления Даны. Глубоко расположенная к гостю хозяйка не хотела его отпускать. Вэллу пришлось в очередной раз повторять состряпанную историю про бедную родственницу, экстренно нуждающуюся в помощи, чтоб вырваться из объятий Виктории. Не желая тратить время на ожидание такси в квартире, он решил поймать машину с руки. Таксист явно дерзил по стоимости, но Валентин как порядочный человек понимал, что и так заставил Дану изрядно подождать его возвращения, поэтому согласился на условия транспортного грабителя.

– Вот и я. Постарался максимально быстро. Живет далеко, – сказал Вэлл, усаживаясь за стол.

Дана ничего не ответила, только кротко улыбнулась.

– Ты уже что-нибудь кушала?

– Нет.

– Так что ж не заказала?

В ответ последовало все то же движение губ.

– Сейчас мы это быстро исправим, я что-то снова проголодался, – сказал Вэлл, посмотрев на часы. – Любишь мясо? У них здесь прекрасное мясо.

– Да, люблю.

– Хорошо, тогда закажем мясо, а к нему красное вино.

– Нет, не надо. Я не пью.

– Бокальчик. Тебе твою историю рассказывать легче будет.

– Хорошо. Но только бокальчик.

– Между прочим, в развитых странах вообще считается неприличным отказываться от аперитива.

– Аперитива?

– От слабого алкоголя перед едой, – без бахвальства пояснил Валентин.

– Даже если за рулем?!

– Даже если за рулем. А ты что, на машине?

– Куда там, – махнув рукой, сказала Дана.

– Тогда зачем спрашиваешь?

– Просто интересуюсь.

– Значит вот: отказываться нельзя, прослывешь невежей. А если без колес, то вообще из-за стола выгонят.

– Прям выгонят? – серьезно спросила Дана.

– Ну не знаю, как насчет Финляндии, а в Швеции точно.

– Не знала.

– Дан, я для оперативности сам подойду к официантке заказ сделать, все равно руки помыть собирался. Ты не против?

– Подойди, конечно.

Вэлл совершил уже знакомый маневр.

– Даночка, а я думал, мы уже с тобой сегодня не встретимся, солнышко мое. Что у тебя случилось? – беря Дану за руку, спросил Велл, вернувшись за столик.

– А кто эта Виктория Павловна?

– Моя начальница.

– Я сначала подумала – мама. Зачем вы танцевали? – убирая руку, спросила Дана.

– У нее близкая интимная зона, ей так разговаривать удобнее. Дан, вообще-то у меня к тебе тоже есть вопросы.

– Валентин, понимаешь, я такая невезучая. Представляешь, у меня украли сумку. А там все: деньги, телефон, паспорт.

Она прикрыла руками лицо.

– Не плачь.

– Я не местная. Пошла в милицию, – совладав с эмоциями, продолжила Дана. – Пока то-сё. Хоть название ресторана запомнила, а то кроме тебя я здесь никого больше не знаю.

– А как ты по названию нашла?

– О, это целая история. Но, как у нас говорят, язык до Киева доведет.

– Да. Тогда давай поднимем бокалы за тебя, такую бойкую, и за твоего нового ангела-хранителя, – сказал он, приложив ладонь к своей груди.

– Давай, – чокаясь, сказала Дана.

Сделав большой глоток, она поставила бокал. Несмотря на то, что Дана старалась держаться прилично, резкие движения ее рук, вооруженных приборами, выдавали ее сильное нетерпение.

– Ум-м-м, а мясо-то вкусное. Сначала отрезала – смотрю, кровь, ну, думаю, голод не тетка, а оказывается, вполне.

Валентин смотрел с умилением на то, как она аппетитно ест. Молчание стало затягиваться, и он спросил:

– Зачем приехала? Поступать?

– Нет. Работать, – положив вилку, ответила Дана. – Я уже в медицинском училась – спасибо, хватило!

– Что именно не понравилось?

– Все! Вообще, я хотела стать волейболисткой. Хорошо получалось, тренер ценил. Потом травма в одиннадцатом классе. Но не смертельная. Восстановилась. Правда, долго на массажи ходила, растяжки делала. Тут поступать надо. Прихожу домой, говорю: «Мама, Сергей Юрьевич сказал, с физвозом проблем не будет». Она в слезы: «Что это за профессия? До первого перелома». Я ее пожалела, они как раз с отцом разводились, говорю: «Он еще с медом может помочь, но там команда слабее и спортивных перспектив никаких». Она как вцепилась в этот мед: «Дочка, Господом Богом молю, поступай, врачом станешь». Ну я и повелась. А что, мне тогда только восемнадцать было.

– Сейчас сколько?

– Двадцать, но мозги уже на месте.

– Ты поступила, а дальше что?

– Первый курс еще ничего. Потом сняли дядечку, который спортсменов прикрывал, пришлось учиться начать. А там предметы – вспоминать не хочу, от одной гистологии тошно: рисуешь, рисуешь. Плюс по больницам обшарпанным мотаться, да и больные, я тебе скажу, персонажи так себе. В итоге, и волейбол профукала, и с медицины соскочила.

– Сейчас кем работать думаешь?

– Моделькой, – отрезая кусок мяса, сказала Дана. – Пару предложений уже есть.

– Да. Ты высокая, красивая, тебе пойдет.

– В команде всегда в конце строя стояла, часто подшучивали, а для модели само то. Зато у меня подача знаешь какая хлесткая, а пас!

– Тебе еще вина подлить?

– Подлей. А можно салатик еще заказать, а то что-то я не наелась? Как на работу устроюсь, деньги обязательно верну.

– Не обижай меня, Дан. Для меня в радость сделать тебе приятное.

– Тоже правильно. Давай за тебя.

Они снова чокнулись, после чего Дана осушила бокал до дна. Вэллу было приятно находиться в ее обществе. Разговор шел легко и непринужденно, так же, как и заказываемые ею блюда. Однако после второго десерта и третьего чайничка чая совершенно трезвая парочка решила пройтись. Вечер был теплый и безветренный. Они не спеша прогуливались, болтая на простые житейские темы. Не привыкшая к законам мегаполиса, Дана не переставая удивлялась большому количеству людей и автомобилей на улицах в столь позднее время. Вэллу нравилась провинциальная непосредственность девушки, а особенно то, что ее приоритетом не были деньги.

Понимая, что Дане некуда идти, ее самопровозглашенный ангел-хранитель набрался-таки смелости и сделал предложение:

– Дана, а может, ты у меня сегодня остановишься?

– Спасибо, конечно, Валюш, но как-то неудобно.

Он обогнал ее и встал, блокируя проход.

– А куда ты пойдешь?

– На вокзал.

– В полицию заберут.

– Ну, значит, там переночую, – сказала она, отодвинув Валентина и возобновляя движение.

– Дана, не придумывай, я человек нормальный, все будет хорошо.

– Я знаю, просто неприлично для девушки.

– У тебя же форс-мажорные обстоятельства, в противном случае я бы не осмелился предложить, чтоб не задеть твою честь.

– Скажешь тоже, мушкетер! Честь! Тогда я первая в душ.

– Гав, гав, – раздался внушительный лай выбежавшей из арки собаки.

– Тише, дружок, тише, – испуганно сказал Вэлл.

– Ты боишься? – с хохотом спросила Дана. – Посмотри, какой он милый. Какие у него красивые зубки.

– Ты что делаешь, зачем подходишь?

– Все нормально. Он добрый. Даже ошейник есть, просто потерялся. Можно я тебя поглажу, можно? – присаживаясь, спросила Дана.

– Дана, пойдем отсюда, пока он спокоен.

– Ты так же, как и я, потерялся… Кушать хочешь? С нами хочешь, Здоровяк? Валюш, давай возьмем Здоровяка, он с нами просится.

– Куда возьмем?

– К тебе. А завтра в полиции подскажут, что с ним делать, все равно мне к ним идти.

– Он же нас сожрет. Посмотри, какой громадный, – прячась за Дану, сказал Вэлл.

– Это так кажется, потому что он зарос. Здоровяк, ты будешь себя хорошо вести?

– Гав-гав, – басил Здоровяк.

– Вот видишь: пообещал, что будет душкой. Давай возьмем. Пожалуйста!

– Не смотри так на меня.

– Пожалуйста, – усилила Дана, добавив сложенные ладошки.

В голове Вэлла промелькнула мысль о том, что вариант Даны с вокзалом был не таким уж и плохим. Таксист тоже не смог устоять перед Даниным даром убеждения и согласился за двойную оплату впустить в салон слюнявое чудовище. В итоге ухоженная квартира Вэлла превратилась в приют. Дане досталась спальня с широкой двухместной кроватью, Валентину – нераскладывающийся диван в зале, а Здоровяк обосновался в коридоре, между ними, добавляя новой хозяйке уверенности в безопасности. Учитывая огромное количество пережитых событий, каждый из них валился с ног, поэтому спать легли практически сразу. Так как следующий день Валентин планировал посвятить свиданиям и ему не нужно было вставать на работу спозаранку, будильник был установлен на восемь сорок. Но первым сон Вэлла прервал оглушительный лай монстра. Это произошло в районе шести. Валентин решил ничего не предпринимать, планируя дождаться, когда ситуацию исправит Дана. Но она решительно отказывалась вставать. Здоровяк не унимался. Подушка на голове не помогала, а утренние позывы лишь усиливали свое воздействие. Терпение во всевозможных его проявлениях было на пределе. В шесть тридцать пять позвонил телефон.

– Алло.

– Валентин, это Виктория Павловна.

– Да, привет, Вик.

– Валентин, это Виктория Павловна, – отчетливо повторила она. – Вчера я позволила себе несколько большего, чем должна была, ты же умненький мальчик, надеюсь, тебе не надо будет больше об этом напоминать. Приезжай на работу срочно!

Смешанные чувства возникли у Валька. С одной стороны, он обрадовался такому положению вещей, ведь сложившаяся между ними ситуация, прямо сказать, была непростая: осложненная, во-первых, рабочим процессом, во-вторых, существенной разницей в возрасте. А тут, как говорится, баба с возу – кобыле легче, и вовсе самому придумывать ничего не надо. Но, как начинающему повелителю женских душ, Вэллу, конечно, хотелось, чтоб Виктория Павловна убивалась по нему, видела в самых трепетных снах и была бы согласна хоть на редкие встречи. Стараясь сохранять деловой тон, он спросил:

– Что-то случилось?

– Случилось, – раздраженно сказала она. – С утра приехал американец, тебе надо быть на месте прямо сейчас.

– Но ты, то есть вы же вчера разрешили не приходить.

– Обстоятельства не в твою пользу. Хватит трепаться. Собирайся! – распорядилась она.

Все пошло неправильно. Что ему делать с Даной и этим дурацким псом? Но самым важным вопросом в списке был вопрос выполнения задания. Македонский размах на день съежился до жалкого трудового поручения. Он вышел разъяренным из комнаты. Здоровяк залаял. Всего одного взгляда Вэлла хватило, чтоб четвероногий дружок понял, кто на самом деле в доме хозяин. Перед уходом Валентин зашел проведать Дану. Она спала молодецким сном. Решив не будить ее, он написал записку «Буду вечером», после чего положил бумажку возле кровати вместе с ключами и купюрами.

Возникшая в связи с приездом американца суматоха бесила Вэлла, правда, он не стал намеренно тянуть время и прибыл на работу в кратчайший срок. На улице шел сильный дождь, но организованный водитель всегда держал дополнительный зонт в салоне своего автомобиля.

Несмотря на ранний час, отдел был полон людей. Работники носились с разными папками, активно стучали по клавишам, доводя необходимые документы до ума, толкались в очереди к ксероксу. Такой, знаете, жужжащий офисный рой.

– Валентин, зайди ко мне в кабинет, – проходя мимо, указала начальница, даже не повернувшись к сотруднику лицом.

– И вам доброе утро, Виктория Павловна, – изображая лучезарную улыбку, сказал Вэлл.

Недолго потоптавшись вокруг, он направился к ней прямо в ветровке, не оставляя массивную кожаную сумку и зонт.

– Да, да, я вас внимательно слушаю. Как говорится, прибыл по первому зову.

– Валентин, закрой дверь, – вставая из-за стола, сказала начальница. Затем она подошла к нему и страстно поцеловала.

– Валюш, извини, я просто сильно нервничаю, вот и веду себя как стерва. Только ты можешь мне помочь, сам же знаешь, какой у меня английский, а переводчице нашей я не доверяю. Уверена, она засланный казачок, шефу постоянно капает о моем несоответствии, у них вроде даже какая-то связь, а она на мое место сестру свою хочет. Понимаешь, я как на минном поле, одно неверное движение и – бах. Не сердись на меня. Просто я вчера забыла, что американец приедет. Он, кстати, будет с минуты на минуту, звонил недавно.

– Для вас в лепешку расшибусь, – паясничал Валентин. – Теперь я могу идти и подготовиться ко встрече с иностранным гостем?

– Иди, Вэлльчик, иди, золотце. Готовься.

Валентин намеренно сильно надавил на ботинки, и они издали крякающий звук.

– Что это такое?

– Что? – делая непонимающий вид, спросил затейник.

– Ну звук какой-то странный.

Он опять твердо шагнул, при этом с силой сжимая пальцы ног.

– Вот. Вот опять. Ты слышал?

Валентин посмотрел по сторонам.

– Ничего не слышу. Я вообще ничего не чувствую после предательства одной женщины. Мавр сделал свое дело, мавр может идти.

– Еще не все до конца сделал. Ты мне, маврик, с америкашечкой поможешь, и я тебя награжу, – сказала Виктория Павловна голосом, которым обычно разговаривают с совсем маленьким ребенком. – О, как прикольно звучит – Маврик. Теперь я тебя так всегда называть буду.

– Отныне я как мужчина для вас не существую и прошу обращаться ко мне только по рабочим моментам, при этом не иначе как Валентин, – сказал он, поворачиваясь.

– Так это ты скрипишь, – наконец-то поняла она.

– Я? – чересчур удивляясь, сказал Вэлл.

– Да, ты. Сделай шаг.

Вэлл шагнул осторожно, не производя звука.

– Ничего я не скриплю.

– Сильнее шагни.

– Вот.

Он снова шагнул мягко.

– Сильнее, тебе говорю.

– Вот так, что ли?

Прозвенел звук несмазанной калитки.

– Ну сейчас-то ты слышал, – указывая рукой на обувь Валентина, сказала Виктория Павловна.

– Это потому что я под дождь попал, а вы даже не дали мне возможности раздеться и надеть сменку, – размахивая зонтом, сказал Валентин. – Сплошной харассмент, – выходя, кинул финальную реплику он.

Американец по имени Бэн оказался дотошный. Весь день они провели в обсуждении документов, разъездах и переговорах. Поздним вечером по старинной русской традиции заехали в ресторан. Вэлл сильно переживал по поводу задания. Ему не хватало одного свидания до установленного минимума, и недавно казавшаяся легко достижимой цифра шесть уже даже не всплывала в его голове. Разговор велся неформальный, уровня английского Виктории Павловны вполне хватало, поэтому Валентин с переводчицей уставились в телефоны. Вэллу пришло сообщение от Коли: «Привет, как свидания?»

– Засада, – написал Вэлл.

– У меня тоже. Зашел за девушкой открыла мама, сказала, что у дочки воспаление мочевого пузыря.

– Зови маму.

– Я позвал, она согласилась, но вышел папа.

– Зови вместе с папой.

– Ха-ха. Поздно, я уже бабушку прикатал.

В этот момент токи эврики ударили Вэлла по ногам и вышли через спину, после чего он без промедления включился.

– Насть, мне очень понравилось, как ты работаешь.

– Что? – не отрывая глаз от экрана, спросила Настя.

– Я говорю, у тебя тушь потекла.

– Тушь? Где, на правом или на левом? – озабоченно спросила она.

– Шучу. Просто хотел, чтоб ты со мной начала говорить. Извините, – обратился Вэлл к проходящей официантке, – принесите, пожалуйста, милой девушке коктейль на ее усмотрение.

– Да, конечно. Что вы желаете?

– Ммм. Не знаю. Может, пина коладу?

– Хорошо.

– А что это ты вдруг обратил на меня внимание? – откладывая телефон, спросила Настя.

– Я сразу обратил. Просто не хотел проявлением своей симпатии отвлекать тебя от работы, боялся, с чувствами не справишься, путаться начнешь.

– Ах, путаться начну. Высокого ты о себе мнения.

– Скажем так, заслуженного, между прочим, как и о тебе, если пытаюсь добиться твоего расположения, – сказал Вэлл, пустив в ход свой фирменный взгляд.

– Прямо в лучшей актерской манере, может, тебе водку-мартини заказать: «взболтать, но не смешивать»? – подколола Настя.

– У меня свой напиток.

– Ваша пина колада, – сказала официантка, ставя коктейль на стол.

Настя подняла красиво оформленный напиток в ожидании тоста.

– Тогда выпьем за твой английский. Без лишней иронии, я снимаю шляпу, – искал новые подходы Вэлл.

– У тебя, кстати, уровень тоже что надо. В Штатах жил? По произношению слышно.

– И в Штатах, и в Канаде. Ну, будем? – протянул бокал охотник.

– Будем.

Виктория Павловна, не обращавшая до этого момента ни какого внимания на Вэлла, приподняла бровь.

– А у тебя чисто классическая школа, в Англии изучала? – продолжал Вэлл.

– В России. Я из обычной семьи. Даже в институте на практику никуда не ездила. Фильмы, аудиокниги. Но, по сути, ты прав, мне больше английское звучание нравится.

– Да, согласен. Многие так считают. У меня есть знакомая из Бельгии, Оньес, так, по ее мнению, все американцы как фермеры говорят, а англичане как аристократы.

– Хм-м, – одобрительно улыбнулась Настя.

– Валентин, скажи, как будет по-английский «сало»? – вклинилась Виктория Павловна.

– Так и будет «сало», они знают, – не поворачивая головы, ответил Вэлл. – А почему ты вообще язык изучать захотела? В чем причина? За границу, наверное, уехать хотела или, может, мечтала о муже-иностранце? – с лукавыми взглядом расспрашивал Вэлл.

– Нет. Знаешь, ни о чем таком я не мечтала. Просто мне нравится работа переводчика. Общаешься с новыми людьми, что-то постоянно узнаешь, да и в офисе за компьютером постоянно сидеть не надо.

– Ох, не верю я тебе и все.

– Почему? – улыбнувшись, спросила Настя.

– Ты сильно красивая для того, чтобы все было так прозаично.

– А как будет «балалайка»? – не отставала Виктория Павловна.

– Бэлалэйка, – на английский манер сказал Вэлл. И тут же продолжил с Настей.

– Всё, я понял. Ты хотела стать шпионом, работать в английской разведке, но на самом деле оставаться русским завербованным агентом.

– Вот закрутил. Нет, конечно же! Агент – это вообще не про меня, – отпивая коктейль, сказала она. – Я же при первом применении силы сама все расскажу, лишь бы меня не искалечили.

– Значит, все-таки замуж выгодно выйти хотела. Других вариантов у меня нет, – сказал Вэлл, разводя руками.

– Английские мужчины – не мой тип.

– Разные бывают. Но если тебе англичане не по душе, тогда за американца.

– За американца вообще упаси господи.

– Почему?

– Потому что они все больные.

– Бэн знает твою позицию? – ехидно спросил Вэлл.

– Конечно. Он сам про это рассказывал. У них полстраны на таблетках с разными побочными действиями сидит. Их платная медицина практически всех зависимыми сделала.

– Я, разумеется, так глубоко не копал, но тоже припоминаю, что в мой заезд что-то подобное было. Я в общежитии жил, потом апартаменты снимал, потом в семье. Так мама с утра таблетки своим деткам и мужу постоянно раздавала. Правда, правда. Вспоминаю, – качая головой, подтверждал он.

– У меня одногруппница по той схеме, на которой ты настаивал, замуж вышла.

– И? – увлекшись беседой, спросил Валентин.

– Поначалу все было прекрасно. Года, два или даже три прожили. Тема детей не раз поднималась. Муженёк ее даже с родителями познакомил, что для американца нереально серьезно. Потом однажды домой вернулась, а он ее к стулу привязал и избивать начал.

– Что, просто так?

– Да. Просто так. Соседи крики услышали, службы вызвали. Переклинило что-то. А все эти истории, когда ученик приходит в класс и расстреливает одноклассников с учителями: та же причина.

– Блин. Аж жутко стало. Никогда не думал, что скажу такое, но давай выпьем за русскую медицину.

– В любой стране есть свои проблемы, – чокаясь, сказала Настя.

Вэлл стал потирать ладони. Ситуацию надо было поднимать с мертвой точки. Когда мысль оформилась до конца, он сказал:

– Насть, пойдем, я тебе что-то покажу на улице.

– Ты что, мы же на работе?

– Пойдем, это быстро, – приподнимая Настю, сказала Вэлл. – Бэн, Виктория Павловна, just a five minutes5.

Она даже предположить не могла, что пришло в голову ее новому ухажеру. Поначалу Насте понравилась его непредсказуемость. Выходка Вэлла была чем-то новым в череде рутинных дней. Но когда они зашли в аптеку, чувство будоражащей интриги сменилось настороженностью. Чем именно он собирался ее удивить? Тонометром, гематогенкой, продаваемой в желтой упаковке с милой обезьянкой в футбольных шортах, или скидкой на капли для носа? А может, увлеченный оригинал, пытаясь создать что-то поистине романтическое, собирался купить геморроидальные свечи? Находясь в полном замешательстве, Настя даже не отрицала самый пошлый вариант с покупкой в ее присутствии изделия номер два. Это было бы по крайней мере логично. В итоге Вэлл приобрел одноразовые медицинские перчатки. Выходит, последняя версия Насти со средством контрацепции была близка, но туман непонимания, обволакивающий все сознание бедной девушки, лишь продолжал сгущаться. Психи – они ведь на то и психи, чтоб нормальные люди их не понимали.

Пройдя через дворы и закоулки, парочка оказалась на углу улицы. Затем, спустившись в подвал, они попали в магазин, где продавались пластинки, являвшиеся единственным товаром, предлагаемым покупателю. Окончательно растерявшаяся Настя будто попало в иной мир, где повсюду висели постеры интересных людей в не менее интересных позах, звучала необычная музыка и везде стояли деревянные стеллажи. Даже продавцы с их ярко оранжевыми комбинезонами и лысыми черепами, на затылке которых были набиты скрипичные ключи, окруженные нотами, выглядели по-особому.

– Как здесь прикольно! – вырвалось у переводчицы.

– Нравится?

– Еще бы! – искренне ответила она. – Как в музей попала. Только у продавцов форма странная.