Читать книгу Смертельная жизнь Тони - Ник Клюев - Страница 13

Это были те времена, когда Данил съехал от родителей. Тогда он считал, что стал взрослым и более не нуждается в поддержке. Что запросто может прожить в съёмной квартире на свою мизерную зарплату. Что более нет в мире вещей, которые он не понимает. Что мир буквально лежит у его ног и ждёт, когда именно этот юноша начнёт разгадывать его великие тайны.

Всё оказалось совсем не так.

Данил сидел на деревянной лавочке, стоявшей возле террасы дачи. Дым от сигареты, что он курил, резко вырывался изо рта, и практически моментально растворялся под светом тусклой лампы. Всего полчаса назад он наблюдал за тем, как солнце садилось за высокие деревья, растущие на дачном участке, а теперь эти же самые деревья стали походить на чёрную шуршащую массу. По мере усиления ветра увеличивался и звук колышущихся листьев. Слух резали неугомонные цикады, с каждой минутой раздражая всё сильнее и сильнее.

Потушив сигарету и бросив её у порога, юноша снова достал пачку и вынул новую. На мгновение блеснул огонёк зажигалки, а затем к небу устремилась новая ниточка табачного дыма.

Он прекрасно помнил тот день, когда впервые взял в зубы сигару. Пятый класс. День города. Тогда его в очередной раз побили. Родителям было очень важно, чтобы он пошёл на праздник. Почему им было это так важно – он не знал. Он знал лишь то, что ему на празднике нет места.

Но даже то, что вместо праздника он отправился бесцельно блуждать по городу – его не спасло. В парке он наткнулся на не в меру пьяного мужчину. Он начал спрашивать – «Нет ли у парня закурить?». После отрицательного ответа мужчина не успокоился, а когда Данил ускорил шаг, дабы побыстрее пройти мимо – взбесился. Догнав юнца, он повалил его на землю и ударил два раза прямо по носу. После застыл, опомнившись. Медленно поднялся, посмотрел на испуганного пацана и плюнул на него.

– Будешь знать. Будешь… знать! Будешь… – бормотал мужчина как заведённый.

– Что… я?

Мужчина вдруг замолчал. Его лицо было плохо видно, так как ближайший фонарь находился далеко.

– Что я тебе сделал? – спросил Данил, потихоньку отползая и собираясь подняться и убежать. Его терзала не боль в носу, а невыносимая обида. Он действительно не знал за что его ударили.

– Идиот! Ты ещё огрызаться будешь? Получи! – рассвирепел мужик и начал пинать парня в живот. Продолжалось это до тех пор, пока он не устал. Когда боль стала по-настоящему сильной, Данил начал брыкаться и кричать, но никого, кто бы мог помочь ему, рядом не было.

Этой же ночью Данил вернулся домой и выкурил свою первую сигарету. Как он и думал – мама и папа уже спали. Он вытащил пачку «Святой Георгий» из кармана отцовской куртки и за бессонную ночь выкурил шесть сигарет, сидя на лестничной площадке. Носом шла кровь, а в душе засела обида.

– Чёрт… – прошептал Данил, доставая из пачки последнюю сигарету.

– Чё, куриво кончилось? – подсел к нему Виталик, держа в руке бутылку пива. Он был на веселее, поскольку далеко не каждый подобный выходной им удавалось проводить на даче, попивая пиво и флиртуя с девочками из клуба. В этот раз это была Маша и Марина – брюнетка и рыжая. Они повелись на ухаживания в течении двух часов и обещания наесться шашлыка и пить хоть всю ночь. Уже тогда обе девушки были подвыпившими.

Данил мучительно сморщился.

– Лучше вон – на, пивка глотни. А то лица на тебе нет. Я уже не могу один их развлекать.

– Да ну его, – отмахнулся Данил. Секунду подумав, положил сигарету обратно в пачку, а пачку в карман.

Ещё какое-то время друзья сидели молча и слушали крики цикад. Всё, что они могли сказать друг другу – было давно сказано. Всё, что их объединяло – общее прошлое. Однако именно Виталия он считал своим настоящим другом. Тем другом, который всегда придёт на помощь, если вдруг она понадобится… Тем самым человеком, перед которым не нужно вести себя так, как обычно ведёшь на людях. Именно тем, перед кем можешь быть самим собой. И он был собой – сидел рядом и молча думал, слушая жадные глотки.

Бутылка опустела. Виталий легонько постукивал ею о скамейку, смотря на месяц, выглянувший из-за туч. Потом резко вскочил с места и швырнул бутылку в то место, откуда доносились крики цикад. Сплюнул.

– Задолбали верещать, – сказал он и повернулся к Данилу. – Рыжая моя. Она мне нравится. Чёрная какая-то занудная. Я знаю – тебе такие нравятся.

– Мне плевать, – вздохнул юноша, уже собравшись идти в дом.

– Парни. Эй! – послышалось из окна. Это была Марина.

– Маринка! А мы как раз собирались дровишки готовить. Да, Дани? – сразу повеселел Виталик, нацепив маску доброго паренька из глубинки.

– Там Машке плохо, идиот! Я не могу её успокоить.

Что именно случилось и почему Машка вдруг начала плакать – Данил так и не узнал. Как и обещали – они устроили шашлыки и пили остатки роскоши во дворе, закусывая слегка сыроватым мясом. Девушка успокоилась спустя часа два, жалобно хлюпая носом в объятьях Данила. Той ночью ему действительно стало жалко девчушку, но спросить почему она плачет – не хватило духу. Единственное, что он смог, это обнять её и шептать, что всё наладится. Ему не было свойственно подобное поведение, но именно той ночью его терзала тоска. Такая тоска, что впору было самому разрыдаться.

Он и она остались ночевать у костра, а Виталик и Маринка ушли в дом. После друг рассказывал, что в мельчайших подробностях запомнил секс с рыжей. Он гордился этим, так как обычно после половины бутылки ничего не запоминал. А Данил запомнил языки пламени, дожигающие остатки дров. Запомнил тепло лежащей рядом с ним девушки, при малейшем его движении боязно вздрагивающей.