Читать книгу Неживая - Ника Светлая - Страница 4

Насколько же человек изолирован от друзей, от семьи, от жизни, если у него есть тайна. Кира думала об этом тысячу раз со смесью горечи, обиды, злости и стыда.

На сеансе у психолога девушка рассказывала о тайне: сначала – слишком сухо, будто это новостная заметка, потом – слишком эмоционально, утопая в слезах. После двадцати встреч в кабинете, на пружинистом диване с яркими подушками горчичного цвета, она рассуждала спокойно, с принятием. Это помогло, но ненадолго.

Тогда же в голове укрепилась мысль, что тайны заставляют человека ограждаться от самых близких людей. Если человеку есть что скрывать, он теряет связь с родными, друзьями и со всем миром.

Впервые о теории тайн она подумала в четырнадцать, когда мальчик, который ей нравился, попытался ее поцеловать и одновременно ухватиться за грудь. Кира резко ударила его по запястью и отпрянула. Мальчишка оторопел, а когда пришел в себя, назвал сумасшедшей дурой. На следующий день в довесок к «узкоглазой» приклеилась новая кличка – «дикарка».

Кира привыкла к буллингу с начальной школы: дочь корейского иммигранта и русской красавицы была очень похожа на отца и сильно отличалась от сверстников. Дети ее невзлюбили сразу, и дело было даже не во внешности: узких глазах, черных, прямых, будто выглаженных утюжком волосах, густых бровях – она была ни при чем. Одноклассники не выносили ее холодность и отстраненность, считая высокомерной. И она казалась чересчур умной, будто бы знала ответы на все вопросы тестов. Кира старалась не замечать едких подколок за спиной; даже если ее вещи случайно падали на пол на перемене или кто-то сдергивал шапку на ходу и бросал в сугроб, она держала себя в руках и не раздувала скандала. Внутри в такие моменты все сковывало льдом обиды, но Кира старалась не подавать вида. С годами ей это удавалось все лучше и лучше. Она знала, что унижения закончатся быстро, если к ней потеряют интерес. Так и происходило. Важно было не привлекать к себе внимания, не говорить громко, не надевать излишне яркую одежду, не вступать в споры.

Несмотря на травлю, Кира никогда не была одиночкой, у нее были подруги, с которыми она проводила время, делилась секретами и косметикой. Компания из трех подруг собралась вокруг нее с первого класса и сохранилась вплоть до окончания школы. Подруги почти всегда занимали вторую и третью парты последнего ряда, у стены. В кабинете химии и физики столы стояли в два ряда, и рассадка всякий раз превращалась в войну.

Кира была тихой и неприметной ученицей, редко поднимала руку, однако, если ее вызывали к доске, она отвечала четко и правильно, но не без волнения. С подругами она вела себя свободно и легко, и сама удивлялась тому, как заливисто они хохотали над ее шуткой, или как завороженно слушали, пока она пересказывала истории отца о Корее. Но стоило ей попасть в незнакомую компанию, как она не могла вымолвить ни слова. Особенно сложно было, если там присутствовали парни. Отношения с противоположным полом не складывались. В голове Кира прокручивала все возможные диалоги; потом она научится влюблять в себя людей, но в юности недоброжелатели не давали ей шанса, фыркая и обзывая при встрече.

Родители Киры много работали, чтобы дать детям образование. Небольшой магазин, который они открыли в конце девяностых, превратился в сеть, которую потом выгодно продали федеральной компании. Этих денег хватило, чтобы оплатить учебу в США. Но и в детстве Кира ни в чем не нуждалась: мама покупала ей красивые платья, узкие модные джинсы с заниженной талией и блестками, открытые топы на лето. Но дочь ничего из этого не носила и все раздавала подругам. Мама сдалась и стала просто давать деньги, и Кира нашла свой стиль – просторную одежду на размер больше. Это помогало скрывать тело и давало чувство безопасности, которое исчезло навсегда после одного случая с мальчиком из седьмого класса. Кира и дальше будет носить свободные вещи, но теперь будет знать, что они ее не защитят.

Они сидели в его комнате, парень рассказывал про машины и футбол, а потом попытался поцеловать и прикоснуться к груди, но Кира дала отпор, будто не хотела этого, будто до этого они не встречались целые три недели, не ходили за ручку, не обнимались на прощание. Кира не смогла объяснить мальчику причину своего поведения, не смогла рассказать подругам, из-за чего она отвергла парня. В четырнадцать она сама не знала точных ответов, в четырнадцать родилась теория о тайнах.

Кира выросла, уехала из России, окончила Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе и устроилась на работу. Но тайна по-прежнему хранилась в сердце, сковывала движения, ограждала от людей, не давала покоя по ночам и заставляла жить иначе. Теория работала. И Кира часто находила ей подтверждение. Однажды ей позвонила давняя подруга и попросила о встрече; она узнала, что ее мать уже три месяца как борется с раком и все это время скрывает правду от единственной дочери. Кира знала, почему люди молчат о болезни. Теория о тайнах: подпункт «горе». Ты не можешь ни с кем разделить горе, сколько бы ни говорили об этом психологи: горе разделить нельзя. Оно только твое, болезнь только твоя, смерть ждет только тебя. Поэтому онкобольные часто молчат, узнав о диагнозе. Сложно хранить секрет, если живешь с мужем или женой, но, когда ты в доме одна, скрывать тайну проще. В молчании нет намерения обидеть, оградить или разыграть роль мученицы. В минуту горя наступает осознание, что ты одна. Даже если у тебя десять детей, любящий муж, много друзей и живы старики родители, ты одна с этой болезнью и одна отправишься в мир иной.

Кира прекрасно понимала тех, кто хранит тайны, потому что свое горе она ни с кем не делила долгие двадцать четыре года. И, сколько бы ни было рядом родных и близких, сложно открыться хоть кому-то. Терапия помогает, но прошлое не отпускает, оно с тобой навсегда. Ты будто идешь по мосткам, уверенно смотришь в будущее, шагаешь твердо, но под настилом тебя ждет болото воспоминаний, и стоит только оступиться или даже посмотреть вниз… Хлюп! Ты тонешь, и нужно все больше сил, чтобы выбраться.

Только когда у Киры появилась цель, она придала ей силы и уверенности. Тогда девушка смогла раскрыть тайну. И в этот момент стена между ней и всем миром рухнула. Теория тайн перестает работать, стоит только начать говорить. И Кира начала: сначала негромко, следом во весь голос, а потом и с трибун, на весь мир. Но чтобы оказаться в этой точке, ей пришлось пройти долгий путь.

Первая работа Киры заключалась в привлечении инвесторов в разные проекты. У нее были связи, нужные знакомства, понимание рынка, и она умела влюблять в себя людей. Девушка тщательно отбирала проекты и бралась лишь за те, в которых видела потенциал и изюминку. А потом ночи напролет создавала презентации, где подробно описывала бизнес-идею, рассказывала о тонкостях и преимуществах, о прибыли и перспективах. У них с клиентом был всего один шанс произвести первое впечатление и убедить инвесторов. Киру охватывал азарт на несколько дней или недель, и порой среди ночи она вскакивала и бежала к огромной пробковой доске, которая была увешана стикерами, исписанными листами, фотографиями. И записывала идею на бумагу, крепила яркой канцелярской кнопкой, отходила на два шага назад, долго рассматривала доску, будто произведение искусства в музее, оценивала новый элемент пазла. Если ее все устраивало, то ложилась спать, чтобы утром обдумать на свежую голову. Если что-то вызывало сомнение, то Кира рассуждала, прикидывала, вела дискуссию сама с собой и при этом быстро ходила туда-сюда босиком. Сначала ночные бдения не выходили за рамки ее комнаты, потому что в соседней спала подруга. Позже замыслы рождались, пока Кира разгуливала в домашней пижаме по гостиной в просторной квартире, которую предоставил работодатель.

Сейчас девушка сменила работу и продвигала один-единственный продукт. Создавать презентации больше не требовалось, но привычка записывать идеи по ночам осталась, вместе со старой пробковой доской. Теперь Кира из спальни шла через весь дом в кабинет и записывала не только рабочие идеи, но и свои озарения, мысли и чувства. Она структурировала, меняла местами, выстраивала закономерности и зарисовывала ряды мыслей. Однажды во время ночного мозгового штурма Кира решила бросить парня, потому что конечная цель отношений им виделась по-разному. Вечером они заснули вместе, а наутро девушка предложила расстаться.

В одну такую ночь много лет назад, когда мозг кипел и свистел, как металлический чайник на плите, возникла безумная идея. Кира уже тогда знала, что этот проект – на миллион; он станет ее детищем, делом всей жизни. Тогда же Кира оформила два первых слайда презентации. Мысль зрела днями, ночами, неделями, месяцами. Крутилась в голове, пока Кира ввязывалась в новые бесперспективные отношения, пила в баре с друзьями, обставляла незнакомцев в покер, принимала душ, заваривала кофе, занималась спортом. Идея не отпускала ее, как и тайна. И когда они сплелись воедино, родились оставшиеся двадцать восемь страниц проекта. Лучшее ее творение!

Но идея без денег – ничто, поэтому долгие полтора года Кира искала подходящих инвесторов. Нужен был не престарелый магнат, который мог бы рискнуть миллиардами. Оценить идею способен только новатор, молодой, дерзкий революционер. Кира прошерстила весь список миллионеров Forbes, от последней строчки до первой, и не нашла ни одного кандидата. Состоявшиеся успешные люди ни за что не пожелали бы ввязываться в авантюру. Но кто ищет, тот находит. И рыба сама приплыла в сети в лице миллионера Джозефа Беша. Высокий стройный мужчина в дорогом костюме с эксклюзивными часами на руке. Привлекательным его делали аксессуары и одежда, потому что внешность у него была самая заурядная: широко расставленные глаза, густые брови, короткая стрижка и гладковыбритые щеки.

Уже в семнадцать Джозеф открыл первый магазин, потом – торговый центр, и, когда появились деньги на второй, он решил все инвестировать в акции, облигации и молодые перспективные стартапы. Он не прогадал: одна из компаний выстрелила буквально через год, и молодой бизнесмен сделал первый миллион. В двадцать пять он был весомым игроком на рынке, вложился в недвижимость, инвестировал в передовые проекты, обзавелся семьей, сыграл шумную свадьбу, арендовав остров. А уже в двадцать семь со скандалом развелся, отдал две трети состояния бывшей жене и сыну. Потом кутеж, вождение в нетрезвом виде, пара неудачных сделок – и его банковские счета потеряли лишние ноли. Но деньги были, их нужно было лишь удачно вложить.

Киру свел с Джозефом ее бывший шеф, который тоже был заинтересован в том, чтобы все сложилось. Ему обещали процент с продажи первой партии товара.

– Если идея выстрелит, – говорил он и почесывал лысый затылок, – это перевернет мир.

Кира умела располагать к себе людей, умела убеждать, умела заставить поверить в идею. Она по-прежнему носила одежду на размер больше. Так она чувствовала себя увереннее. Ее волосы всегда были одной длины – до плеч, минимум макияжа и пара скромных аксессуаров. Все в ней говорило о профессионализме: то, как она немного наклоняла голову, когда слушала, смотрела в глаза и сдержанно улыбалась, как легко работала с возражениями и умела превращать минусы в плюсы. И ей не было равных, когда она брала слово. Девушка мастерски меняла интонацию – от вкрадчивого кошачьего мурчания до львиного рыка. Киру можно было слушать часами, но Джозефу Бешу было достаточно тридцати семи минут, чтобы принять положительное решение. Он, естественно, не озвучил его, назначив повторную встречу через неделю, а потом взял паузу еще на четырнадцать дней, после чего позвонил Кире на мобильный и дал добро. Так на свет появилась корпорация по производству роботов для личного пользования.

Никто и никогда открыто не говорил о том, что означает «личное пользование». Роботы должны были уметь наливать чай, пользоваться простейшей бытовой техникой, поддерживать легкую дружескую беседу. Будто интеллект Siri поместили в роскошное тело. Они смогут скрасить вечер одиноким людям, работать на ресепшене, обслуживать посетителей в киоске с мороженым. Они смогут помочь людям с тревожным расстройством и инвалидам, в них можно будет загрузить программу поддерживающей беседы. Идея была абсолютно не новой. Но Кира и Джозеф обмолвились, что среди прочего уникальная партия роботов будет полной анатомической копией человека. Во всем. Тогда у корпорации появились первые противники.

«Джозеф Беш и Кира Мей – сумасшедшие новаторы», «Каждой твари по паре. Как миллионер решил подарить маньякам игрушку», «Побойтесь бога: не развращайте детей» – эти и другие заголовки теперь пестрели всюду. Разработчики, инженеры, конструкторы, дизайнеры и программисты даже не приступили к работе. Завод по производству роботов еще не получил в аренду землю для строительства. Все оставалось на уровне идеи, но шум в прессе поднялся на весь мир, а преград возникло так много, что главный инвестор готов был бросить затею, даже не начав. Но Кира убедила Джозефа дать ей еще один шанс. И пришла на популярное ток-шоу, где решила применить свое главное оружие – правду.

Кира попросила гримеров использовать как можно меньше макияжа, чтобы выглядеть естественно, к тому же она знала: без слез не обойтись. Противники желали уличить ее во лжи и во всем видели подвох: в темной просторной одежде, в единственном украшении поверх черной водолазки с высоким воротником. Но никто не знал, что сердечко на длинной цепочке то же, которое девушка носила еще в школе. А мешковатая одежда нужна Кире, чтобы чувствовать себя увереннее.

– Здравствуйте, уважаемые зрители, – начал ведущий Марк Норберг. Он эмоционально жестикулировал и широко улыбался: зубы были такими же белыми, как и его рубашка. – Сегодня в нашей студии девушка, чье лицо не сходит с таблоидов уже больше полугода. Интернет пестрит именем Киры Мей, поэтому представлять ее бессмысленно, но я все-таки это сделаю. Встречайте! Одна из основательниц AI03-Corporation. Аплодисменты!

Зрители в рядах громко захлопали; никто не крикнул осуждающе, хотя надписи на плакатах были красноречивыми: «Кира Мей – ведьма», «Стоп разврату!». Режиссер перед началом съемок дал четкую установку: никаких выкриков, аплодисменты тогда, когда ассистент за кадром подаст знак. Кроме того, зрители должны были внимательно следить за ведущим: если он начнет хлопать, нужно последовать его примеру. И люди сидели смирно под жаром софитов, которые светили прямо им в лица и непрерывно гудели. Они молча держали в руках плакаты, потому что этого им никто не запретил. Режиссер же был рад, что плакаты появятся в кадре. Резонанс на руку каналу: это демонстрация объективности редакции. Хотя быть беспристрастными сложно, если директор канала получает чек на круглую сумму сверх официальной платы за участие в шоу. Кира Мей и Джозеф Беш отдали за участие большие деньги. К тому же канал выгодно продал рекламу и вел трансляцию на стриминговой площадке, где десятки компаний также оплатили место. Даже местная церковь приобрела местечко на сайте, в самом низу, ради чего им пришлось обнулить счета пожертвований. На крошечном рекламном макете представители церкви призывали одуматься и дать отпор безумцам.

Аплодисменты в студии долго не стихали, и Кира немного расслабилась. Все это время ассистент за кадром подавал сигнал продолжать. И только когда он опустил руку, зрители подняли свои плакаты. Но Кира уже не видела их.

– Приветствую всех. И спасибо большое вам, Марк, что пригласили сегодня на вашу передачу. Для меня это было большой неожиданностью.

Марк и Кира улыбались друг другу сдержанно и искренне.

– Мы не могли этого не сделать после новости о судебном иске. Накал страстей вокруг компании достиг пика, – проговорил ведущий со всей серьезностью и нахмурил седые брови. Потом немного откинулся на спинку кресла и коснулся пуговицы на темно-синем пиджаке: старая бессознательная привычка. Он проделывал это каждый раз, когда разговор казался ему непростым.

– Да, это действительно так.

– Как вы себя чувствуете после таких новостей?

– Держусь, потому что верю: миру нужен наш проект. – Кира отвечала спокойно, но не старалась скрыть нервозность.

– Мы много слышали о вашей идее, но, кажется, вы ни разу не рассказывали о том, как она зародилась.

Кира вспомнила, как это было. Ночь и первые два слайда. В квартире было так тихо, что можно было услышать, как всплывают и лопаются пузырьки воздуха в бокале с минеральной водой. Сначала они плотно покрывали стеклянные стенки изнутри, но к утру газ окончательно выветрился. Кира глотнула и тут же выплюнула безвкусную воду. Но сегодня она расскажет не об этой ночи, у нее заготовлена другая речь. Сегодня она расскажет историю с самого начала.

– Знаете, мне кажется, эта идея зрела во мне давно, учитывая мой бэкграунд. Просто осмыслить я ее смогла, когда встретила одного разработчика из ИТ-корпорации. Мы разговорились, и он случайно обронил фразу: «За роботами будущее». Он, конечно, говорил об автоматизации, но я представила далекое будущее, где роботы производились бы массово. Они максимально облегчают жизнь людей, работают на опасных производствах, делают серьезную работу, где человек может совершить ошибку из-за стресса или усталости. Людям остается только контролировать роботов и наслаждаться жизнью.

– Ох, надеюсь, меня робот не заменит! – воскликнул Марк, и зал разразился смехом.

– Я тоже на это надеюсь, потому что робот не сможет делать вашу работу так же прекрасно. – Кира ласково улыбнулась, ведущий поблагодарил ее за комплимент, зал поддержал короткими аплодисментами.

– Вскоре я вновь встретила людей из сферы робототехники, и мы обсудили финансовую сторону вопроса. Технологии со временем дешевеют: то, на что раньше уходили сотни тысяч долларов, теперь стоит всего тысячи. И уже сейчас есть возможность запустить массовое производство роботов-помощников. А мы называем их именно так. Миссия нашего бренда – скрасить несколько минут за завтраком одиноким людям, найти слова поддержки тем, кто в них нуждается.

Вы знаете, что ежегодно сотни тысяч людей умирают в одиночестве? Их тела находят лишь спустя несколько дней, а иногда – недель или месяцев. В Японии для этих ужасающих случаев даже есть термин «кодокуши». Наши роботы смогут в экстренных случаях связаться со скорой и кратко описать ситуацию. Эта функция будет доступна на всех устройствах. Миссия компании AI03-Corporation самая благородная – спасать людей.

По залу прошелся тихий ропот, который не скрылся от Киры. Это был знак, что пора приступить к главному.

– Да, задача действительно важная и необходимая. И я всецело вас поддерживаю. Но что касается других возможностей робота… Зачем создавать анатомические копии людей? В этом читается дурной подтекст. Так ли это необходимо?

– Для начала я хочу отметить, что в планах лишь ограниченная партия, от которой мы, возможно, откажемся, раз она создает такой резонанс. Публика концентрируется не на том.

Понимаете, в горе человек часто остается наедине с собой, считая, что никто не сможет ему помочь. А ведь чаще всего достаточно просто выговориться. Наши роботы с программой психологической помощи и поддерживающей беседы нужны таким людям. Естественно, они не заменят психолога или разговоров по душам, но некоторым тяжело открыться даже другу. Наши роботы – та самая ступенька, благодаря которой получится выйти из тени и обратиться за помощью к профессионалам.

– Кира, это великолепно. И действительно именно то, что нужно людям. Но позвольте уточнить: вы с таким пылом говорили об одиночестве, будто вам эта тема очень близка. Это так? – осторожно и вкрадчиво спросил ведущий, строго по сценарию. – Можете не отвечать, если вам некомфортно.

– Все в порядке, я готова ответить. Теперь я могу, – сдержанно ответила Кира, выдохнула и впервые в жизни поведала свою историю миру.

Это случилось двадцать шесть лет назад в маленьком сибирском городке. Тогда она осталась с братом наедине на всю ночь. Родители сочли, что их пятнадцатилетний сын уже взрослый, чтобы присмотреть за сестренкой. А сами отправились на выпускной бал старшей сестры.

Весь месяц до праздника мать шила из гладкого блестящего шелка розовое платье с двойной юбкой и рукавами-фонариками. По задумке, платье должен был украшать пышный бант, но он никак не получался объемным. В итоге оставили классический бантик, и сестра из-за этого психовала. Туфли немного давили, сумочки в тон не было, а тут еще проклятый бант! Выпускной превращался в худший день ее жизни.

Но худшим он стал для Киры. Она наблюдала за сестрой, копировала ее манеру говорить, походку, подражала жестам. Особенно хорошо девочке удавалось так же закатывать глаза. Вчерашняя первоклашка мечтала, что через десять лет тоже будет крутиться перед зеркалом и переживать о мелочах, которые забудутся сразу после первого тоста. Но больше всего Кире нравилась суета, которая творилась в доме. Все были в предвкушении большого праздника.

А на свой выпускной она, одна из класса, не придет. Ей не нужно будет ни платья, ни белого танца, ни рассвета. Она сходит на рок-концерт, а потом закроется в комнате и будет плакать, вспоминая ту ночь.

Чернота полуночи заползла в дом, прокралась в кровать и залезла в голову пятнадцатилетнего мальчика. Слишком закомплексованный, слишком тихий, слишком скромный парень почувствовал власть и силу. Легко быть смелым, когда перед тобой ребенок, когда тебе доверяют. Он взял Киру хитростью, предложил спать на одной кровати, чтобы не было страшно. Принес одно одеяло, чтобы было теплее. Гладил ее ноги, которые сильно устали. А потом напал. Сказал, что так надо, что все так делают, что надо молчать, никому не рассказывать, раздвигать ноги шире, не кричать, не сопротивляться, не шуметь, делать, что говорят старшие, притворяться, что ей хорошо, радоваться, что удовлетворяет брата, не выть, быть покорной, плакать тихо. И Кира плакала бесшумно, пока все не закончилось.

Выпускной длился до ночи, а потом кто-то предложил встретить рассвет. Большой пузатый автобус загрузил детей, родителей и учителей и по ухабистым дорогам провинции поплелся к озеру. Дорога шла вдоль кладбища, потом по лесу. Солнце долго не показывалось, дразнило красным заревом, потом за мгновение выплыло из воды. Так родился новый день.

– Я долго хранила эту тайну. Единственный человек, с которым мы обсуждали эту тему, – мой психолог, который помог справиться с детской травмой, поверить в себя, в мужчин, в жизнь. И когда я смогла преодолеть агнософобию и справиться со всем, то поняла, что хочу помочь людям, помочь женщинам, которые стали жертвами насилия.

Кира замолчала, потому что больше не могла говорить. В зале стояла оглушительная тишина, будто на похоронах, ведущий безмолвствовал (в сценарии не было готовых реплик на такой случай), ассистент за кадром не знал, как реагировать, режиссер следил за реакцией зала. Но все решилось само собой, когда зрители взорвались аплодисментами. Еще долго никто не мог их успокоить.

* * *

Технопарк AI03-Corporation вырос на границе штатов Невада и Калифорния, в пригороде небольшого города Парамп, в двух часах езды от Лас-Вегаса. Эта местность более известна туристам благодаря национальному парку с говорящим названием «Долина смерти», который расположен западнее от технопарка. Только в этой богом забытой пустоши нашелся подходящий участок земли, чтобы построить завод и офис компании.

Красная пустыня простиралась на много километров. Вдалеке темнели песчаные горы Спрингс, цепочкой окружавшие местность, а все остальное пространство занимали яркое голубое небо и небольшой диск солнца в вышине. Небо в пустыне виделось особенно высоким. Здесь взгляду было не за что зацепиться, разве что за редкие кусты можжевельника, поэтому казалось, будто небесную высь и землю разделяют миллионы километров. На раскаленном песке росли небольшие кактусы, древовидная юкка, креозотовые кустарники и еще какие-то коричневые колючки. А над ними блуждал горячий ветер, поднимая мелкий песок.

Противники молодой корпорации надеялись, что непригодный для жизни климат нарушит амбициозные планы. Но палящее солнце пустыни стало преимуществом, когда было решено использовать солнечные панели, чтобы сократить расходы на электроэнергию. Этих объемов было достаточно, чтобы поддерживать работу офисных помещений и небольшого поселка вокруг, где обустроили жилье для трех тысяч сотрудников. Одноэтажный завод из сборных конструкций вырос за полгода. Готовые модули, которые превращались в стены, потолки и полы, напоминали большие детали «Лего». Процесс строительства напоминал сбор гигантского конструктора. И вскоре заработала фабрика площадью почти миллион квадратных метров.

Деньги Джозефа Беша закончились еще на стадии закупки модулей для фабрики. К счастью, после выступления Киры на телешоу в проект поверили другие инвесторы. Нашлось порядка десяти безумцев, которые согласились инвестировать в компанию, оставаясь в тени. Корпоративное право в штате Невада позволяет назначить совет директоров, оставляя в секрете акционеров, истинных владельцев компании. Джозеф занял пост председателя совета директоров, а Кира стала его главным заместителем, остальные должности заняли руководители подразделений. Имена акционеров для всех сотрудников корпорации сохранялись в тайне, даже на собрании они присутствовали дистанционно.

Теперь Киру приглашали на передачи не только обсудить ее прошлое, но и рассказать о будущем. Это была ее любимая тема: мир будущего, где роботы помогают людям, где фабрика по их производству функционирует без вреда для окружающей среды недалеко от национальных парков и пустыни Мохаве.

Предзаказ на роботов для личного пользования стартовал в десять утра 27 июня, за неделю до Дня независимости. А в начале июля первая модель должна была сойти с конвейера. Кира предложила выставить всю линейку роботов – от простых моделей до сложных многофункциональных механизмов, – чтобы оценить реальный спрос и получить первую прибыль. За две минуты со старта продаж на кнопки «купить» и «оплатить» нажали тысячу раз. Через семь минут сайт упал. Сбой был не настолько серьезный, чтобы покупатели закрыли вкладку. Программисты дежурили всем отделом и были готовы устранить любую проблему. На десятую минуту все снова исправно работало, а к вечеру число желающих обзавестись роботом исчислялось десятками тысяч.

– Производство надо ускорять! – заявил Джозеф к концу рабочего дня, когда они поняли, что к назначенному сроку не все желающие получат товар.

Завод работал лишь на пятьдесят процентов мощности: не хватало людей. Желающих было достаточно, но квалифицированных кадров недоставало. Тогда Кира решила расширить географию поиска. Объявления о вакансиях разместили в Канаде, Польше, России, Мексике, Китае, Японии. Это объявление о работе в США заметил Игорь Сидоров из Норильска. Он предложил своему лучшему другу Лёхе Белову рвануть в Штаты, чтобы изменить жизнь. А еще в тот день работу на заводе получил разработчик, один из лучших проектировщиков-эргономистов – немолодой японец Нагато Мори. Он не раздумывая согласился покинуть родную страну, где его больше ничто не держало. Вместе с ним из Японии на разных рейсах вылетели еще шесть высококлассных специалистов, которые возглавили разные направления отдела разработки и программирования. Нагато занял должность начальника отдела тестирования готовой продукции.