Читать книгу Сербская рапсодия - Никита Брагин - Страница 13

Алый плющ на стене белокаменной,

пятна крови на белой рубахе,

ликование жаркого пламени

над покровами бледного праха.

От взаимной вражды обессилев,

белый с красным слились и застыли,

лёд с огнём породили слезу,

а она в багрянице заката

сочетает осеннее злато

и вечерних небес бирюзу.

А потом на дороги разбитые

льётся дождь, и раскисшую глину

вороные взбивают копытами,

и ободьями наполовину

в этой жиже ползут трёхдюймовки,

с карабинами наизготовку

мужиков конвоиры ведут,

веет копотью, кровью, навозом,

смрад тифозный плывёт за обозом,

труп лежит – и раздет, и раздут.

Первым снегом укрой, бледным саваном

эту ниву, село и дорогу,

замети эту землю кровавую,

чтоб не видеть её, ради Бога!

Чтобы кровь под бинтом снежно белым

упокоилась и отболела,

чтобы насмерть замёрзла война,

и – ни стали, ни слёз, ни развалин,

только шёпот апрельских проталин,

только майских садов тишина.

Отпою, отмолю, убаюкаю,

как умею, своими словами,

перед мороком, мраком и муками.

Сам Господь осенил образами

эти зори, пожары и раны,

эту изморось, эти туманы,

этих скорбных снегов чистоту.

Припадаю в последнем поклоне,

а в глазах – словно белые кони

загораются на лету.