Читать книгу Роджер Гвус ведёт расследование - Никита Казачёнок - Страница 2

ГЛАВА 1 “ВСТУПЛЕНИЕ”

      Давайте, я, пожалуй, начну данный рассказ с того, что к началу этой истории, с мистером Роджером Гвусом я был знаком уже к малому четыре года. До этого я был немало о нём наслышан, такова была моя работа. Именно благодаря моей позиции корреспондента (и, в дальнейшем, редактора) небезызвестной редакции “Times”, помогли мне сойтись с Гвусом.

Не раз мы встречались у него на квартире в Лондоне. Это небольшое, но чрезвычайно заставленное жильё было на удивление уютным. Гвус частенько выступал в качестве эксклюзивного респондента, для моих статей. Он никогда не утаивал от меня деталей уже раскрытого преступления, если этого, конечно, не требовало само расследование. Из раза в раз я, пользуясь этим знакомством, писал то, о чём другие корреспонденты даже не подозревали. Подобный эксклюзивный материал помог мне в продвижении в карьере.

      Как бы там ни было, к 1880-ым годам, когда мне было тридцать два, я женился на Изабелле и обзавёлся ребёнком, которого мы назвали Милдред, в честь моей матери, которая и рассказала мне о Гвусе. Договорившись о должности младшего редактора в одной немалой издательской конторе, с таким же немалым окладом, я и моя семья переехала в Банбери. Данное, не самое густонаселённое местечко было выбрано не случайным образом, а по прямой наводке Гвуса. Сам Гвус имел там немалое поместье, которое ему, его брату и сестре, Доминике, оставили почившие к тому времени родители. Однако брат Гвуса, Джеймс, предпочёл жить в центре одушевлённого Лондона, ибо его работа адвоката требовала активной и большой клиентуры. А сестра, Доминика, вышла замуж и уплыла в Париж, где всегда мечтала жить её мать. Так Гвус остался последним из его рода, кто предпочёл жить в их фамильном особняке.

      На момент этой истории, мы жили в Банбери уже несколько лет. Это была холодная осень 1884 года, если быть точным. К моей жене, которую, как я уже говорил, зовут Изабелла, приехала погостить её матушка. С неусидчивым характером Изабеллы не то чтобы легко уживаться в обычных обстоятельствах, особенно, когда твоя работа буквально состоит из сидения за письменным столом и постоянного нажимания на кнопки печатной машинки. А когда обе эти женщины находятся в одном месте, это становится совсем уж не выносимо. Поняв, что их мельтешение и навязчивые разговоры начинают закипать мне мозг, я решил оставить их обоих наедине друг с другом, наслаждаться редкой встречей, а сам направился к поместью Гвуса.

      Банбери – это самый что ни на есть рай на земле, для тех, кто предпочитает менее населённые районы. Людей в этом маленьком городке проживает не больше сотни, и каждое из этих лиц тебе, так или иначе, будет знакомо. Ты не можешь просто так пройти из одной точки в другую, чтобы не поздороваться с третью людей, проживающих здесь. Большинство из них – мужчины. Одиночки и холостяки разных мастей. Охотники, рыболовы, писатели, натуралисты. Кого тут только не встретишь. Девушек здесь почти нет, в основном женщины в возрасте, которые уделяют большую часть своего времени пёстрым садам и коллективным встречам, где часами говорят по самым разным темам.

      Процентов семьдесят зданий в этом городке – особняки, виллы и двух – трёхэтажные коттеджи. Многие из них новые и, как мне кажется, были возведены вокруг больших особняков, как это обычно бывает. Модернизм сталкивался с викторианской архитектурой и создавал своеобразное сочетание, которое поначалу кажется не к месту, но ко всему рано или поздно привыкаешь.

      Как и дома, люди, здесь тоже были не однозначны. Старое поколение, его консервативный стиль и привычки смешались с молодым. Люди разного социального статуса жили рядом друг с другом и не видели в этом ничего зазорного. По крайней мере, отношения между ними были вполне дружелюбны. Вот тут, на небольшом огородике за своей виллой, говоря через забор, старик, разводящий голубей, и молодая девушка делились своими познаниями в садоводстве. Рядом со старым двухэтажным особняком сидели слепая старушка и маленький мальчик, читающий ей книгу. Далеко, на холме, стояли трое мужчин с охотничьими винтовками и друг другу что-то показывали.

      Мой путь не был долгим, хотя по пути есть на что посмотреть. Особняк Гвуса был не так далеко от нас. Дорога к нему была выложена светло-серым гравием и пролегала под железными воротами, которые почти что никогда не закрывали. Здание явно было построено где-то в восемнадцатом веке. Внешняя часть усадьбы выложена белым, слегка желтоватым, камнем. Над входной дверью вершилась немалая арка. Прямо перед входом был круглый газон, окружённый дорогой. Среди опадающих цветов, постепенно теряющих их характерный цвет, с небольшой лопаткой возилась пожилая старушка.

– Миссис Милфорд. – Обратился я к ней, отвлёкши от её любимого занятия.

      Мисс Франциска Милфорд и её муж Карл были здесь ещё до нашего с Гвусом прибытия. Когда прежние владельцы усадьбы скончались, они решили остаться тут и продолжать следить за зданием. Мисс Милфорд, в основном занималась цветами, когда Карл любил заниматься экстерьером особняка.

– Это вас что, Гвус запряг заняться цветами? – Продолжил я.

– Ой, да что вы. – Она отложила инвентарь в сторону, выпрямилась, и переступив через цветы, подошла ко мне. – Вы же знаете, господин Гвус не то чтобы любит всю эту возню с цветами. Но честное слово, сердце кровью обливается, когда вижу эти газончики пустыми. Всю жизнь здесь розочки и пионы жёлтые сажаю. Леди Лили так любила эти цветочки, ой, царство ей небесное. А вы, наверно, к господину то пришли?

– Если честно, то да. А то, у меня свободное время появилось, а делать то почти нечего.

– Ой. Небось, матушка вашей жены приехала без приглашения. – Шутливо заметила она.

Я ухмыльнулся.

– Да от вас ничего не скроешь.

– Вот такая я. Как поживу с Гвусом пару лет, сама сыщиком стану. Гвус, кстати, за домом, прохаживается. Пойду, сделаю вам обоим чай, а то он там уже небось замёрз. Скажите, чтобы домой шёл, а то при его далеко небогатырском здоровье в такой ветер ходить вредно.

      Она была права, ветер дул нехилый. Я знал, что Гвус любит низкие температуры и обычно, очень ленив летом. Но не часто выходит из дома, из-за его не самого лучшего здоровья.

      Обогнув особняк, я оказался в, потерявшем свой былой цвет саду. В центре стоял небольшой фонтан, напротив которого, лицом к зданию, стояла широкая металлическая скамейка, с деревянным сидением. На ней сидел сам Гвус. На момент этого случая, ему было шестьдесят три года, и его возраст отчётливо читался по морщинистому лицу. По старой традиции из своей молодости, он всё ещё заглаживал седеющие волосы назад. Гвус сбривал свои седые усы и бакенбарды, так что на его лице были заметны скулы. Высота Гвуса была не меньше шести фут, хотя это сложно понять из-за заметной сутулости. Он держал в руках свой старый цилиндр, рядом лежала дубовая трость. Воротник его длинного пальто колебался на ветру, прикрывая шею.

      Гвус не любил здороваться, считая это нецелесообразным, и предпочитал встречать людей своим упорным и безразличным взглядом. Так случилось и в этот раз. Его тёмные, болотного цвета, глаза быстро перевелись на меня и обратно на птиц, которые так его заинтересовали.

      Присев рядом с ним на скамейке, я обратил свой взгляд туда, куда смотрел сам Гвус. На верхушке фонтана сражались две вороны. Немного попрыгав туда-сюда и помахав крыльями, они покинули свои позиции и скрылись из нашего вида.

– Нравятся мне эти птицы, вороны. – Заметил Гвус своим хриплым голосом. – Не знаю почему, но они вызывают у меня чувство ностальгии. Быть может, они напоминают мне обо всех тех преступниках, за которыми я охотился в Лондоне. Такие же тёмные, неусидчивые. Пришли, сделали, скрылись. И так из раза в раз. А потом попробуй их найди, среди всего того беспорядка, что собой представляет оживлённый город.

      Манера речи Гвуса была медленной. Тем не менее, время от времени он ускорял темп. Обычно, он так делал когда злился или был раздражён.

– Не знаю, мистер Гвус. Не могу сказать, что разделяю ваш взгляд, но как скажете.

      Гвус опустил голову.

– Подозреваю, ваша матушка снова наведала вас?

– И как только вы все про это узнаёте?

– Всё очень просто, мистер Блэйк. Вы имеете очень своеобразную привычку говорить громко. Иногда чересчур.

– И вы это отсюда услышали?

– Не вижу ничего удивительного. Несмотря на возраст, слух у меня ещё какой. А вот зрение в конец убило.

      Гвус достал из пальто пенсне в позолоте, висевшее на длинной верёвке, и надел на нос. Облокотившись на свою трость, он встал с сидения.

– Ладно, мистер Блэйк, тут становится холодно, давайте лучше пройдём в дом. Зная миссис Милфорд, она уже делает нам чай.

      И вот я снова оказался внутри этого огромного здания. Эти обделанные деревом стены и бронзовые настенные подсвечники напоминали мне о романах, которые так любил собирать мой отец, и которые я читал в детстве. В доме почти не было картин, и Гвус со временем пытался заполнить пустое пространство на стенах. Время от времени он посещал аукционы и выкупал произведения, пришедшие ему по душе. Не могу ручаться за цены данных картин, но они не выглядят дешёвыми, как по мне.

      Прямо напротив входа была деревянная лестница. Мы поднялись по ней и добрались до закрытой изящной дубовой двери. Гвус достал из кармана пиджака ключ и отперев дверь, вошёл в свой кабинет.

      Комната была довольно просторной и по размерам напоминала скорее гостиную. Не помогал этому и камин из серого мрамора, какой увидишь не в каждой гостиной некой знатной особы. Багровые обои с позолоченными изображениями флёр-де-лис украшали стены и занавески того же оттенка закрывали свет.

      Скинув с себя пальто и шляпу на диван, Гвус доковылял до занавесок и отодвинул их. Свет хоть немного прояснил эту комнату. Гвус поставил трость к широкому письменному столу, что стоял напротив двери, и присел на кресло, спиной к окнам. Сняв с себя чёрный пиджак, он накинул на себя потрёпанный синий халат, который выглядел скорее как рабочая роба. Он достал из кармана своего коричневого жилета позолоченные часы и, быстро пробежав взглядом по цифрам, закрыл их, положив обратно в карман. Поправив перед маленьким зеркалом, что стоял на столе, свою коричневую бабочку, он убрал зеркало и ещё пару канцерных принадлежностей в сторону.

      Я присел на диван, что был слегка под углом напротив стола.

– Не понимаю, как вы ходите в такой ветер без шляпы. – Спросил он меня. – Хотя бы вашей этой, федоры. Каким бы жалким подражанием котелка она не была бы.

– И с чего она вам так не нравится, моя эта федора?

– Я не могу воспринимать эти короткие поля серьёзно. Федора – это летняя шляпа и у меня лицо кривится, каждый раз, когда вижу человека, носящего её осенью и тем более зимой. Кстати, про зиму.

      Гвус встал с кресла и пошёл разжигать огонь в камине, справа от меня.

– Нужно бы вызвать мастера, чтобы он посмотрел на это чудо прошлого века. – Заметил он, подбрасывая внутрь угля. – Не удивлюсь, если этот камин не очищали со времён моего деда. Угля здесь, правда, маловато…

      Он потянул руку к толстой верёвке и дёрнул за неё. Где-то снизу прозвенел колокольчик.

– Мистер Блэйк, будьте добры, посмотрите на вот эти сигареты, как мне кажется они как раз вам по вкусу. Или скорее запаху. Мой последний клиент их принёс в качестве благодарствия.

      Гвус открыл небольшую картонную коробочку, стоящую на краю его стола. Внутри было три десятка сигарет, выставленных в ряд. Я достал и понюхал одну.

– Лаки Страйк? – Спросил я.

– Понятия не имею. Поэтому и спрашиваю. Я не курю эту чушь. Всегда предпочитал классические сигары. Можете забрать их себе, если понравится.

      Я закурил взятую мной сигарету и поддал огоньку Гвусу. Он предпочёл выкурить трихинопольскую сигару, взятую, откуда то из стола.

– Вполне неплохо. – Заметил я, после первой затяжки. – С чего же они вам не нравятся?!

– Химия. Очень много ферментов. Как медик, и какой никакой химик, я никогда в жизни не прикоснусь к этой дряни. Здесь, я хотя бы понимаю, из чего сигара сделана.

      Дверь в комнату открылась и внутрь, к моему удивлению, вошла девушка, которой я здесь раньше не видел. Ей было около двадцати. Короткие тёмные волосы, завёрнутые в клубок, подходили её тёмной одежде горничной.

– Элиза, – обратился к ней Гвус – будьте добры, наполните вон то ведро углём и принесите сюда.

      Девушка кивнула. Она молча взяла ведро и вышла, тихо закрыв за собой дверь.

– Гвус. А с каких это пор вы пополняете штат?

– Вы про Элизу. Да, девчонка хорошая. Меня на неё навёл один старый друг. Она немного того, витает в облаках. Но работает она прилично, ничего не скажешь.

      Дверь вновь отворилась, но это была не Элиза. Мисс Милфорд приоткрыла дверь локтём и вошла в комнату с подносом. Она опустила поднос на стол к Гвусу. Это был набор из двух чашек горячего чая и блюда с печеньем в шоколадной глазури.

      Гвус взял одно и попробовал.

– Это мистер Милфорд спёк? Передайте ему, что я очень зря не достаточно хвалю его кулинарные навыки.

– Обязательно передам. – С улыбкой ответила мисс Милфорд.

– Кстати, миссис Милфорд. Если вы хотите пересаживать растения, так и скажите. Я бы помог вам, а такими темпами вы себе спину надорвёте. Говорю вам как медик.

– Не волнуйтесь за меня, мистер Гвус. Я ещё могу потягаться с вами здоровьем. – Она улыбнулась.

Мисс Милфорд вышла и закрыла дверь.

– Совсем себя не щадит. – Гвус подставил чашку чая поближе к себе и продолжил выкуривать сигару.

      Через минуту вернулась Элиза с ведром, полным угля. Когда она поставила его у камина, Гвус слегка двинул рукой, дав тем самым Элизе знак. Она кивнула и покинула комнату.

– Мне кажется, мистер Блэйк, что она за эти две недели пребывания здесь уже успела влюбиться в кого-то из ваших.

– Неужели. А в кого, если не секрет?

– А вот это, секрет не только для вас, но и для меня. Сегодня к ней пришёл конверт, после получения которого она весь день ходит и улыбается. Два дня назад я видел изнутри дома, как она встречалась с каким-то мужчиной, который потом уехал на велосипеде, и она опять же, улыбалась весь день. Тут и думать не надо.

– Ну да. Тут всё прозрачно.

– Кстати, пока вы здесь. Я хочу чтобы вы посмотрели на вот эти наработки.

      Гвус достал из стола несколько листов и передал их мне.

– Как вы могли запомнить в прошлый раз, я собираюсь написать трактат по демонологии и оккультным практикам из разных стран. Ещё мой отец занимался этими исследованиями. Любил путешествовать по миру, заводить как можно больше временных знакомств. Вот и понабрался информации, которую я теперь намерен опубликовать.

      На бумагах, которые он мне передал, контент был самый разный. На одном было изображения людей с головами животных и набором имён. На другом тексты на неизвестных мне языках и, судя по всему, их перевод. На третьем было описание некого обряда.

– Я, конечно, не особо осведомлён в этой сфере, но уверен, кого то это точно заинтересует. – Я вернул ему листы. – Если возникнут вопросы о публикации, я всегда могу помочь вам.

      Гвус кивнул и положил листы обратно в стол.

– Гвус. Я не сомневаюсь в вашем слухе. Но вы определённо не могли услышать, как я говорил с мисс Милфорд. Как вы узнали про визит матушки?

      Гвус встал с кресла и подошёл к окну. На улице бушевал ветер. В такую погоду так и хочется сидеть в теплоте и ничего не делать.

– Память, мистер Блэйк. Память. Я уже не раз говорил вам, что у меня, пожалуй, лучшая память, нежели у кого-либо ещё во всей Англии. Я прекрасно понимаю, что вы обычно заняты с семьёй по утрам, а вечером занимаетесь своей редакторской работой, что отвлекает вас от социальной жизни. Вы всегда приходите днём, а сегодня вы решили навестить меня в такую рань. К тому же, я припоминаю, что ваша матушка навещает вас каждый ноябрь. Если не ошибаюсь, это связано с какой-то традицией из вашей семьи, но вы мне так и не рассказали, что это за традиция такая. Каждый ноябрь вы приходите ко мне и говорите, что приехала матушка, и вам не очень приятна её гиперактивная компания. Сложите все три этих слагаемых вместе, и мы получаем вполне очевидный ответ.

– Да. Простовато конечно. Вы вроде говорили, что память – это ваш метод разгадки преступлений. Я так и не спросил ни разу, как именно этот ваш метод работает?

      Гвус затушил окурок об пепельницу и снова обернулся к окну.

– Скоро дождь будет. – Прошептал он себе. – По поводу моего метода, могу сказать следующее. Ничто в этом мире не ново. Даже если и появляется что-то, что можно назвать нововведением, то оно обязательно состоит из компонентов, которые уже существовали и могут быть объяснены. Вот возьмём эти ваши, машины. Топливо состоит из уже открытых химических элементов. Детали сделаны из уже привычных для нас металлов. Работает вся эта конструкция с помощью понятных разуму процессов. Или возьмите самого человека, как организм. Имеется столько непонятных обычным людям болезней. Однако, стоит ему узнать симптомы, понять как болезнь развивается, так человек уже может не только обнаружить, но и излечить или даже предотвратить болезнь. Чем больше вы наблюдаете за людьми с определённым заболеванием, тем больше общих черт вы находите. Рано или поздно, вы начнёте определять болезни, едва взглянув на человека. Детективы, полицейские, сыщики – называйте, как хотите. Наша задача – увидеть преступление, запомнить его, и воспользоваться полученными знаниями в будущем. Разгадайте два-три десятка преступлений, и вы начнёте находить между ними общие черты. Разгадайте сотню, и вы начнёте связывать знакомые звенья в цепочку, даже того не замечая. Разгадайте три сотни, и вы начнёте щёлкать их как орешки. Преступники думают одинаково. Именно поэтому необычные дела всегда ставят полицию в тупик. Память это хорошо, но без находчивости и острого ума тоже не обойтись. Активность к слову, тоже не помешала бы…

      Гвус определённо увидел кого-то на улице и быстро убрал своё пальто и шляпу с дивана на настенную вешалку у двери, которую он приоткрыл, после чего направился обратно к столу и присел на кресло.

      Я сипнул чая и посмотрел на колеблющееся ветви елей за окном. Было слышно, как где-то внизу открылась и закрылась дверь. Быстрые шаги по деревянному полу приближались к нам.

      В дверном проёме появилась знакомая фигура. Это был инспектор Скотленд-Ярда, Зэкерри Свифт. Насколько я помню, на тот момент ему было сорок три. Он снял шляпу со своей лысой головы и шагнул в комнату.

      Свифт – живое воплощение того, что постоянная работа может сделать с человеком. Несмотря на относительную молодость, выглядел он на все шестьдесят. Виной тому синеватые мешки под глазами, явно вызванные недостатком сна. Небрежная борода контрастировала с очень ухоженным тёмно коричневым костюмом, в котором выделялся аккуратно завязанный яркий красный галстук с золотой булавкой.

– Мистер Гвус. – Инспектор слегка покланялся. – Мистер Блэйк. – Он повторил поклон.

– Свифт, будьте добры, присаживайтесь, куда будет удобно.

      Гвус встал и подошёл к стене напротив слева от нас. Между двумя массивными книжными полками, на которых пылились альбомы и немногочисленные книги. Большинство из альбомов имели в себе заметки по поводу его предыдущих дел. Книги были в основном методической литературой. Лишь десяток художественных произведений затесались среди всего остального. У подножья полок стояли груды старых газет, которые представляли для Гвуса важность. Между книжными полками был фужер, за стеклянной витриной которого стояли десятки бутылок с алкоголем.

– Вам Виски или вино?

      Свифт положил своё пальто и котелок на кресло, что стояло возле дивана, и присел рядом со мной на диване.

– Пожалуй, вино. Белое. – Ответил он.

      Гвус открыл дверцу и достал с верхней полки узкий бутыль из яркого зелёного стекла. Он повернулся ко мне и кивком предложил выпить, я отказался.

      Поставив на стол два бокала, он наполнил один на половину и передал Свифту, второй наполнил на одну пятую и вернулся на своё кресло.

      Свифт сделал глоток и слегка прищурился.

– А я вижу, у вас тут встреча. – Начал он, вертя бокал в руках.

– Я всегда готов принять у себя гостей. Компания у меня, конечно, имеется, но под старость я начал жалеть, что вёл одиночный образ жизни.

      В этот момент я подумал о том, что мне стоило бы навещать Гвуса почаще.

– Ну, мистер Гвус. – Заметил инспектор. – Думаю, наши инспекторы в отставке будут очень даже рады провести с вами время. Вы у нас, знаменитость, как- никак.

      Гвус отмахнулся.

– И не нужно отнекиваться. С тех пор, как вы получили пулевое ранение в ногу при поимке “Красных воротников”, о вас регулярно говорят. Мистер Блэйк, вы ведь помните это дело.

– Это случаем, не та террористическая организация, которая планировала поджечь германское посольство? – Я попытался припомнить этот случай.

– Она самая. Поймали с поличным. Чувствую, если бы Гвус не помог, то посольство пришлось бы отстраивать.

– Меня тогда, должно быть, не было в Лондоне. Я так ничего об этом не написал.

      Инспектор выпил ещё немного вина.

– Кстати, мистер Гвус. Я тут вот с чем к вам пришёл. У меня тут назрело расследование. Это либо ничего, либо что-то стоящее. Хотелось бы, чтобы вы съездили со мной и помогли разобраться.

      Гвус поднял взгляд в потолок.

– Расскажите об этом деле.

– Дело, оно вот какое. В Борнмуте произошёл инцидент. Была найдена молодая девушка, лет двадцати, вся разодрана собаками. Казалось бы, обычная атака диких животных. Но не знаю. Не выглядит это как случайность. Никто этих собак не слышал, хотя произошло это близко к посёлку. Бродячих псов в округе никогда не было, а волки там издавна не водятся, заядлые охотники мне это подтвердили. Неспокойно мне на душе, Гвус. Вот, шестое чувство или что-то такое. Вы знаете, у меня интуиция та ещё.

– Это без сомнений. – Прошептал себе под нос Гвус.

      Он опустил свой взгляд обратно на нас.

– Борнмут, говорите? Я бы конечно всмотрелся бы в это дело, но, к сожалению, я не могу сделать этого сегодня. К пяти у меня назначена встреча с довольно важным клиентом. Тем не менее, я буду не против заняться этим завтра. Тело девушки в Скотленд-Ярде?

      Инспектор, подтверждая, кивнул.

– Приму к сведению. Надеюсь, меня узнают, а то придётся искать вас или Гринна. Кстати, Свифт, вы планируете возвращаться на место смерти?

– Я ещё не закончил допрашивание, так что да.

– Мистер Блэйк, найдётся ли у вас время, чтобы отправиться с инспектором?

      Я не стал долго думать.

– Изабелла не будет против. У неё сейчас есть занятия. Но, что я должен там делать?

– Вы должны смотреть по сторонам и замечать то, что не заметит Свифт. Не примите это за оскорбление, но вы, Свифт, конечно, оправдываете своё имя активностью, но за скорость вы заплатили внимательностью.

      Инспектор грустно пожал плечами.

– Очевидная, но до боли жестокая правда, мистер Гвус.

      Он встал с дивана и натянул на голову свою шляпу.

– Что же, если вы действительно желаете присоединиться, то мы встречаемся через полчаса на вокзале. А мне нужно кое-кого предупредить о нашем приезде. Я видел в гостевой телефон, пойду им воспользуюсь.

      Инспектор и Гвус пожали друг другу руки, и Свифт вышел из комнаты. Я встал и начал одеваться.

– Мистер Блэйк, я знаю, мало что сможет остановить вас в поиске приключений. Поезд доедет за два часа. У вас есть целый день. Будьте добры зателеграфируйте мне результаты первого дня, когда закончите.

      Мы обменялись прощаниями, и я направился к выходу.