Читать книгу В стеклянной клетке. Автоматизация и мы - Николас Карр - Страница 6

В книге британского философа Альфреда Норта Уайтхеда «An Introduction to Mathematics» («Введение в математику»)[16], которая вышла сто лет назад, говорилось: «Цивилизация совершенствуется по мере того, как увеличивается число операций, которые мы можем выполнять, не задумываясь». Уайтхед писал не о машинах. Он имел в виду использование математических символов для представления идей или логических процессов – это был ранний пример заключения в коды интеллектуального труда. Тем не менее Уайтхед намеревался обобщить свое наблюдение. «Распространенное представление, что мы должны культивировать привычку думать о том, что делаем, – писал он, – является глубоко ошибочным». Чем лучше мы будем освобождать свой ум от рутинных дел, поручая эти задачи техническим средствам, тем больше нашей умственной энергии сохранится для творческих типов мышления и построения гипотез. «Мыслительные операции можно уподобить кавалерийской атаке в сражении – кавалерия имеет ограниченную численность, требует свежих, отдохнувших лошадей, и применять ее можно и нужно только в решающие моменты» [1].

За этими словами Уайтхеда скрывается искренняя вера в автоматизацию и иерархию человеческих действий. Каждый раз, когда мы перепоручаем работу инструменту, машине, символу или алгоритму компьютерной программы, то освобождаем себя для восхождения к следующим вершинам, требующего большей изобретательности и интеллекта. Конечно, при каждом таком шаге вперед мы что-то теряем, но приобретаем гораздо больше. Доведенные до крайности представления Уайтхеда об автоматизации как о средстве освобождения превращаются в технологическую утопию Уайльда, Кейнса и Маркса – в мечту о том, что машины освободят нас от монотонного земного труда и вернут в Эдем, где мы сможем наслаждаться просвещенным бездельем. Однако Уайтхед не витает в облаках. Он дает практические рекомендации относительно того, на что надо тратить высвободившиеся силы и время. В семидесятые годы Министерство труда США опубликовало документ, в котором подытоживалась работа министров и было сказано: «Избавление работников от рутинных обязанностей позволяет им заняться более важными вещами» [2]. По мнению Уайтхеда, аналогичную роль играет и автоматизация.

История дает нам массу примеров, подтверждающих правоту Уайтхеда. Люди избавляются от монотонной рутины – физической и умственной, – сбрасывая ее на плечи различных орудий и приспособлений, начиная с изобретения рычага и колеса. Избавление от неблагодарного труда позволило нам энергично взяться за решение более сложных задач и добиться немыслимых ранее достижений. Это верно для сельского хозяйства, промышленности, науки и домашнего хозяйства. Но не стоит принимать рассуждения Уайтхеда за истину в последней инстанции. Он считал, что механизация приводила к монотонным, повторяющимся процессам: изготовлению тканей с помощью парового ткацкого станка, жатвы при использовании комбайна, умножению чисел с помощью логарифмической линейки. В наши дни автоматизация изменилась. Компьютеры можно программировать на выполнение сложнейших операций, состоящих из последовательности связанных между собой задач при одновременном учете множества переменных величин. Сегодня программы делают для нас интеллектуальную работу. Они наблюдают, анализируют и выносят суждение, а также принимают решения, что до недавних пор считалось исключительной прерогативой человека. Оператору, работающему на компьютере, оставлена роль высокотехнологичного клерка, вводящего данные, следящего за результатом работы и исправностью компьютера. Вместо того чтобы открывать новые горизонты мышления и творчества, автоматизация сужает наш кругозор. Наш ум, проницательность и уникальные дарования подменяются рутинными, неопределенными способностями.

Большинство из нас вслед за Уайтхедом считают автоматизацию благом, думают, будто она открывает перед нами более высокие цели, но в остальном нисколько не меняет наше поведение и мышление. Это заблуждение и самообман. Такое допущение нынешние специалисты по автоматизации называют «замещающим мифом». Устройства, сберегающие трудозатраты, не просто берут на себя какие-то отдельные компоненты рабочего процесса, а коренным образом меняют характер всей задачи целиком, включая роль и квалификацию людей, участвующих в ее решении. Доктор Раджа Парасураман, о котором говорилось выше, в 2000 году писал в одной журнальной статье: «Автоматизация не просто вытесняет человеческий труд, она видоизменяет его, причем так, как не желали и не предвидели создатели автоматических устройств» [3]. Автоматизация изменяет как труд, так и трудящегося.

Когда человек берется за решение какой-либо задачи с помощью компьютера, он может пасть жертвой двух когнитивных пороков: подчинения автомату и пристрастного отношения к автомату.

Подчинение автомату возникает, когда компьютер создает у нас ложное впечатление гарантированной безопасности. Мы так уверены в том, что машина при необходимости сработает безошибочно и справится с любой трудностью или нештатной ситуацией, что ослабляем внимание и перестаем следить за процессом. Мы отвлекаемся от работы или от той ее части, которую выполняет компьютерная программа, и в результате можем пропустить сигнал о каком-то неблагополучии. Многие из нас испытывали это подчинение при работе с компьютером. Например, мы невнимательно читаем написанный нами текст, если в компьютере есть программа исправления ошибок [4]. Это, конечно, мелкая погрешность, которая в худшем случае может вызвать у человека смущение. Но, как показывают приведенные нами примеры из авиации, такое подчинение машине может привести к трагическим, непоправимым последствиям. В самых крайних случаях компьютерной зависимости люди начинают настолько доверять технике, что теряют всякое представление о том, что происходит в реальности. Если внезапно возникает какая-то проблема, то она настолько ошеломляет человека, что он может растеряться, упустить драгоценное время и не справиться с ситуацией, так как не успевает в нее вникнуть.

Недопустимое подчинение автомату было документально зафиксировано во многих сопряженных с высоким риском ситуациях – будь то на полях сражений, в заводских цехах, на капитанских мостиках и в рубках надводных и подводных кораблей. Классический пример – авария океанского лайнера Royal Majesty с 1500 пассажирами на борту. Весной 1995 года судно шло от Бермудских островов в Бостон, завершая недельный круиз. Оно было оснащено суперсовременным навигационным оборудованием, в котором для прокладки курса использовали систему GPS. Через час после выхода из Бермудского порта был поврежден кабель антенны GPS и, как следствие, отказала навигационная система. На компьютерных экранах продолжала появляться какая-то абсолютно недостоверная информация. В течение 30 часов, пока корабль медленно, но верно отклонялся от заданного курса, ни капитан, ни экипаж не замечали возникшей проблемы, несмотря на то что были явные признаки выхода из строя системы навигации. В определенный момент вахтенный офицер не увидел сигнальный буй, мимо которого должно было в тот момент проследовать судно. Но вахтенный не доложил капитану об этом факте, решив, что просто пропустил буй, не заметив его. Пройдя еще 20 миль, корабль сел на мель у берега Нантакета. По счастью, никто из пассажиров не пострадал, но круизная компания понесла миллионные убытки. Правительственная комиссия пришла к выводу, что причиной несчастного случая стало подчинение автоматам. Команда судна «слепо положилась» на автоматизированную систему, причем до такой степени, что проигнорировала показания других навигационных средств и «визуальную информацию», которая четко говорила о том, что судно сбилось с курса. Члены комиссии пришли к выводу, что автоматические системы лишили моряков возможности осмысленного и активного участия в управлении судном [5].

Покорность автоматам может поразить не только людей, бороздящих морские и воздушные просторы, но и офисных работников. В исследовании, посвященном влиянию проектных программ на качество строительства, социолог из Массачусетского технологического института Шерри Теркл документально показала связанное с компьютеризацией изменение внимания архитекторов к деталям проектов. Если план здания выполнен от руки, то архитекторы проверяют и перепроверяют его, прежде чем передать строителям. Все прекрасно понимают, что человеку свойственно ошибаться, и поэтому следуют старому, мудрому принципу – семь раз отмерь, один раз отрежь. Если же план выполнен компьютером по заданной программе, то специалисты проверяют его не так придирчиво. Очевидная точность работы программ при расчетах приводит к тому, что эти данные заранее считают верными. «Я хочу сказать, что с моей стороны было бы большой самонадеянностью проверять работу компьютера, – сказала Шерри Теркл. – Он в тысячу раз превосходит меня в точности, выполняя расчеты с погрешностью до сотых долей дюйма». Такая слепая уверенность, характерная для многих инженеров и строителей, не раз приводила к дорогостоящим ошибкам в проектировании и строительстве. Компьютеры не делают глупостей, убаюкиваем мы себя, хотя прекрасно знаем, что качество их работы зависит от качества введенных человеком данных. «Чем совершеннее компьютерная система, – отмечает один из сотрудников Теркл, – тем больше уверенность в том, что она исправит ваши ошибки, и вы начинаете доверять всему, что появляется на экранах и в распечатках. Это какое-то животное чувство» [6].