Читать книгу Под южные льды. Книга третья - Николай Алексеевич Филиппов - Страница 4

Часть вторая. Обратно к холодному краю

Оглавление

Эпизод первый

Ждёт бесконечный океан,

Когда немало разных стран

Мельком почти что пролетело

Перед глазами, как во сне,

И лишь в последней стороне

Опять слегка морозит тело.

Страна та вечная и, словно

Большое поле, дышит ровно

Под небом тёмно-голубым;

И вновь на след её вступленье,

Как и дальнейшее движенье,

Не обещает быть простым.

Приёмов тёплых и любви

В объятья снежные свои

Она никак не подбирает

Для свеже прибывших гостей,

Да, и хороших новостей

На этот миг не предвещает.

Её большой незримой силе,

Что и хотя в спокойном стиле

Предпочитает обитать;

Не раз уж, видно, довелося

Под любознательного гостя

Свои объятия держать.

Бредёт безрадостность картин

На фоне млеющихся льдин,

Тактично медленно плывущих

Всё за кормою корабля,

Тысячелетия не зря

Бесповоротно здесь живущих.

И вот, глаза уже не верят,

Как долгожданный снежный берег

Уже показывать вдали

Им стал обычные красоты,

Что прячут мнимые пустоты

И неизвестности свои.

Большие снежные сады,

Где в основном сплошные льды

Заместо почвы плодородной

И расписных цветущих трав,

Хранят веками твёрдый нрав

В лихой земле, лишь им угодной.

Вдали уже знакомый остров

Стоял в своём вопросе остро

На общем фоне берегов,

Когда уставшие солдаты

Свои держали автоматы

Под тенью тёплых рукавов.

Морской, довольно долгий путь

Уж надоел; ещё чуть-чуть

И голова б уже не стала

На месте пристальном сидеть,

Когда уже стремится петь

Заблудший ум её устало.

Тайпан слегка подуспокоил

Бойцов движением рукою,

Прикрикнув: «Право, блин, руля!».

И судно, будто бы очнулось,

Когда на остров повернулось,

Куски непрочные коля.

На этих землях круглый год

Все корабли встречает лёд

Под лёгким шёпотом прибоя

Водицы к стенкам ледяным,

Который взглядом боевым

Тайпан и Джон встречали стоя.

Всё, как и было, оказалось,

Когда к нему пришвартовалось

Их судно, чуть царапнув бок;

Посыпал снег в движеньи быстром,

И небывалым лёгким свистом

Промчался мимо ветерок.

Тайпан скомандовал: «Давай!

Друзья, верёвки доставай!»;

И из открывшейся каюты,

Готовых полностью, штук пять

Солдат поднялось и бросать

Их стали вверх с покриком «Ух, ты!».

Тайпан вгляделся вместе с Джонни,

Как без подсказок посторонних

Ребята с опытом большим

Все с раза первого попали

Петлёй и вскинулись на скалы

Без промедления по ним.

Минуты две и закреплён

Со всех подтянутых сторон

Был металлический кораблик

К прибрежной выпуклой скале,

Когда вовсю на корабле

Крюки стальные, словно сабли,

Его надёжно притянули,

Поскольку волны не уснули

За оживлённою кормой;

Ведь на движенья море скудно,

И это маленькое судно

Для них, как ангел за спиной.

Прошло ещё совсем чуть-чуть

И их по морю долгий путь

Был окончательно закончен

Под запланированный срок,

Заглушен дизельный движок

И весь кораблик обесточен.

Безмерно нравилось Тайпану,

Что всё идёт у них по плану,

Как и рассчитывал ведь он.

Глядя, как свет бежит по волнам,

С большого берега, доволен

Был с тем товарищем и Джон.

С прибрежной серой высоты

Все проявленья широты

Под звёздным отблеском виднелись,

Немое облако крутя,

Глазам замыленным хотя

Они давно уже приелись.

У горизонта чётких линий

От берегов, что отпустили

Уже и след давно простыл.

А за спиной опять чужбина

В затылок дышит, как и льдина,

Творец которую отлил.

Руками этого творца

Все горизонты без конца

Сияют отблесками света

Покровов снежно-ледяных,

Ведь состоит, видать, из них

Вся бесконечная планета.

Смотрел Тайпан и мысли сами

Над ледяными валунами

Летели в голову его,

Когда на сердце, то ли грустно,

А то ли пакостно и пусто

Тут становилось оттого.

«На месте все!» – окликнул вдруг

Его по жизни верный друг

Американским гласом тихим

Внезапно прям из-за спины,

Добавив тут же: «Где должны

Мы здесь засесть отрядом ихним?».

Тайпан неспешно обернулся

И ненароком улыбнулся,

Проговорив: «От берегов

От всех, конечно же, подальше,

Не создавать чтоб некой фальши

Для наших стареньких врагов».

И Джон кивнул ему, сказав:

«Ты, как всегда, дружище, прав!

Чтоб не схлестнуть с вражиной шпаги

Нам раньше срока невзначай,

По центру острова пускай

Располагается наш лагерь.

Пойду, скажу ребятам нашим

Об этот я…». Шажком уставшим

Он от Тайпана отошёл.

И там с солдатами со всеми,

Как добрый друг, по этой теме

Беседу свежую завёл.

Тайпан же думать продолжал,

Пока у берега стоял

Над тем большим прямым обрывом,

Внимая даль дыханьем всем,

Что нагоняет, а затем

Летит с каким-нибудь призывом.

Через минуту этот шёпот

Опять нарушил чей-то топот

По снегу толстеньких сапог.

И командир опять всем телом

На месте том на фоне белом

К ним обернулся так, как смог.

Один из тех его бойцов

Промолвил: «Лагерь наш готов!

За стол горячий, братец, просим,

Покуда звёзды высоки…

Ещё с провизией мешки

Из корабля потом доносим».

Тот повернулся молчаливо,

Последний взгляд на это диво

Из-под большого лба пустив,

И тихо к лагерю прошёлся,

Где чистой кружкой обзавёлся,

Чайку горячего налив.

В палатке крытою костёр

Не освещал совсем простор,

Здесь чтобы лишнее вниманье

Со всех сторон не привлекать.

Тайпан же им: «Давайте жрать

Уже скорей! А то скитанье

Нас повыматывало малость.

Что от обеда там осталось?!

Бросайте это всё в казан».

А тот казан большой чугунный

Уже давно под ночкой лунной

Был разогрет, согрев их стан.

И в той палатке на костре,

Как в призакрытой конуре,

Чрез пять минут готов был ужин

Для всех измученных бойцов,

Что разбрелись в конце концов

В её углах, уйдя от стужи.

Вся их компания разбита

Вокруг кострища, аппетита

Большого вовсе не тая.

Здесь после трудного причала

Ту ночку южную встречала

Одна солдатская семья.

Долгоиграющая ночь

Картиной звёздною точь-в-точь

Далёкий мир изображает

Над миром бешеных людей

И им же вечностью своей

О чистоте напоминает.

Её присущая безмолвность

Ложится здесь на чистоплотность

Тысячелетних серых льдов,

Рождая блеск и беззаботность,

Когда блуждает безысходность

Промеж высоких берегов.

Горит незримо до сих пор

Большой обеденный костёр

Из-под раскинутой палатки,

Ведь не хотелось лишний раз

Для посторонних виться глаз,

Что наблюдают без оглядки,

Видать, за всем своим простором,

Который льётся в часе скором

Промеж холодных южных вод.

А не светлеющее небо

Глядит на них всё также слепо,

Включив огни под тёмный свод.

Округа бьётся с крепким сном,

Да, и закончился приём

Отрядом той горячей пищи,

Что подарил огонь костра;

До столь же тёмного утра

Минуток лишних ночь не ищет.

И командир сказал, поднявшись:

«Прошли мы много, не умявшись

Под трудным бременем дорог.

И я всё время в это верил,

Ведь сколько б путь нам не отмерил

Сюда дойти бы каждый смог.

Нальём по кружечки вина

Друзья мои, покрепче сна

Послала нам чтоб эта ночка.

У этих снежных берегов…

Ну, всё, друзья! Хороших снов!

Был труден день. Уж это точно…».

По кружке полной пропустили

И поплотнее закусили,

И разлеглись в палатке все,

Уняв на спальнике усталость;

А ночка тёмная осталась

В своей загадочной красе…

Эпизод второй

Как в непростых туманных снах,

Сместились стрелки на часах

Непроницаемых наручных

И показали шесть утра;

Вставать бойцам уже пора,

Хотя снаружи так же скучно.

Ведь антарктическое утро

Не подарило перламутра

Своих заботливых небес,

А темнота полярной ночи

Их путешествие пророчит

В нелёгком свете, будто бес.

И всё ж поднял себя Тайпан,

Плаща теплёного карман

Рукою сильною пошарив,

И протерев глаза платком,

К костру горящему тайком

Пробрался вмиг в секундной паре.

Там за плечо Ивана хлопнул,

Сказав: «Огонь всю ночь не дрогнул…

Иди, братишка, отдохни!».

Кивнул в ответ костра хранитель

И, развязав шнурки, как нити,

Ушёл, оставив те огни.

А командир немного дров

Туда уже без лишних слов

Незамедлительно подкинул,

Чтоб стал он больше и теплей,

Потом рукой большой своей

Раздул его на всю картину.

Костёр пошире стал и жарче,

И тот же вышел, не иначе

Как за холодною едой,

Что в снежной свежести хранилась

И будто даже обновилась

В температуре ледяной.

Вернувшись, снова подошёл

К костру и выложил в котёл

Всё то, что выкопал из снега

Снаружи у палатки тут,

И через несколько минут

Развился запах, словно нега

По сонной утренней палатке

И тут же всюду без оглядки

Здесь разыгрался аппетит.

Взбодрил немного этот запах,

Андрей, забыв уже о храпах

Уже минуту, как не спит.

Глаза открыл. А остальным

Тайпан же голосом стальным

Отвесил тут же с пробужденья:

«Встаём, товарищи, встаём!

Пожрём и надо уж потом

Начать какие-то движенья…».

Все, кроме сонного Ивана

С матрасов их поднялись рьяно

И сразу к вкусному костру

Все подползли, свернув подстилки,

И взяли вытертые вилки,

Что ожидали поутру.

Наевшись быстренько, Андрей

Спросил Тайпана: «Нам скорей

Бы провести уже разведку

Их непонятных берегов,

Покуда лагерь наш таков

И не попался тоже в клетку…».

Семён добавил: «Да, согласен!

Ведь тут всё более опасен

На льдине каждый новый день,

Хоть и в любое время суток

Нас закрывает, словно уток,

Ночная месячная тень».

Тут, в разговор включился дед:

«Большое множество побед

Всегда одерживалось хитро…

Имеет шансов больше тот,

Кто за окопами не ждёт,

А мыслит действующе быстро».

Слова же старого Матвея

На подсознание Андрея

Упали, вызвав гордый блеск

В глазах его темно-зелёных,

Что вняли в углях раскалённых

Костра предшествующий треск.

Подняться наверх