Читать книгу Жестокое метро. Хроника подземных катастроф - Николай Бахметьев - Страница 2

Обычно, спускаясь в метро, мы не делаем различий между тем миром, который оставляем наверху, и миром, который встречает нас внизу, на другом конце лестницы или эскалатора, – как те, кто проводит в этом царстве мрамора и металла считаные минуты своей жизни, так и те, кто спускается туда каждый божий день, чтобы пересечь мегаполис из конца в конец утром, а вечером проделать обратный путь. Первые не замечают этой разницы за невиданным прежде блеском мощных светильников и изяществом отделки, открывая рты от восхищения, вторые просто привыкли не замечать ничего нового в постоянно повторяющейся картине… А миллионы людей и вовсе никогда в жизни не окажутся там. Но эта книга не о них и не для них.

Вернемся к тем, кто хотя бы раз окажется на эскалаторе, ползущем вниз. Спросите у любого человека: «Опасаетесь ли вы того, что, спустившись в метро, можете не подняться обратно?» Скорее всего, он улыбнется в ответ, приняв вопрос за шутку. Как можно бояться того, что до боли знакомо и привычно, с чем имеешь дело каждый день, год за годом? Даже если ваш собеседник собирается свести счеты с жизнью, бросившись на рельсы перед поездом подземки, то он уж точно не опасается. Он, наоборот, надеется… Но мы говорим не о самоубийцах, а об обычных людях, вроде нас с вами. И о метро. И начать, пожалуй, следует с того, что метрополитен – не совсем обычный вид транспорта, при всей своей привычности и даже обыденности – если, конечно, вы житель мегаполиса, а не его редкий гость.

В чем же его необычность? Как, в свою очередь, воздушный транспорт, едва появившись, ворвался в небеса, ранее считавшиеся исключительной собственностью богов, так и метро – волей своих создателей – вторглось в мир, не менее чуждый обычному человеку, – в подземный мир.

Однако мало кто вспоминает, спускаясь в такие с виду обжитые подземелья, что в мифологиях всех без исключения народов мира, как ныне живущих, так и давно исчезнувших, подземный мир принадлежал только мертвым. Был и остается их царством. Это мир, в котором восприятие времени и пространства неуловимо меняется, загнанное в причудливо очерченные мрамором и бетоном объемы станций и переходов. Это мир, в который никогда не проникают лучи солнца – станции наземных линий и размещенные на поверхности депо не в счет. Здесь тьму раздвигает лишь искусственный свет, во всех градациях своей яркости – от ослепительных ламп на платформах до тусклых дежурных светильников в туннелях.

Однако, спускаясь в метро – эту оккупационную зону, отвоеванную живыми у мертвых, – мы продолжаем вести себя в соответствии с теми же законами, нормами, стандартами, стереотипами, привычками, которым привыкли следовать на поверхности. И даже не задумываемся, продолжают ли они действовать там, под землей. А ведь покойников обычно закапывают не так глубоко, как строят платформы станций даже так называемого неглубокого залегания, – то есть мы беспечно забираемся в темную бездну дальше, чем это делают те, кто нас уже покинул. И, ожидая, что все здесь будет так же, как и наверху, не замечаем, что в этом мире другие правила. Немного, но другие. Не замечаем, что меняемся и мы сами. И не имеет значения, кто ты: «профессиональный пассажир», собравшийся проделать свои ежедневные, рутинные «сорок две минуты под землей»; просто человек, спустившийся с поверхности на платформу станции кого-то встретить; работник персонала метро, проводящий под землей восемь часов подряд, хорошо, если не в ночную смену; или охранник, нацеленный выискивать среди непрерывно изменяющейся человеческой массы малейшие признаки какой-либо угрозы.

Самые неуловимые – а значит, и самые неуправляемые, неконтролируемые – изменения происходят в психике человека, оказавшегося под землей. Она, психика, в отличие от зараженного рационализмом разума, чувствует давящее присутствие тьмы, заключенной в нависающих над нами пластах грунта, отделенной от нас лишь тонкой прослойкой из камня и металла. А разум продолжает искренне заблуждаться, полагая эту прослойку достаточной защитой. В то время как подсознание пытается противостоять чужеродному давлению или – вот же где вывих судьбы! – начинает подстраиваться под него. Подстраиваться, вплоть до вхождения в полный резонанс, благо во многих черепных коробках полным-полно всякого хоррор-хлама, способного сдетонировать самым неожиданным образом при появлении достойного повода, начиная от просмотренных в детстве за компанию с друзьями «Зловещих мертвецов» и заканчивая вполне наукообразными трактатами по эстетике смерти. Возможно, лишь убаюкивающая иллюзия благодушного спокойствия удерживает сонмы бредовых фантазий от материализации.

А ведь психическое обострение, доведенное этим темным давлением до прорыва в разум, уже обретало кровавое воплощение. Даже самые первые взрывы в лондонской «трубе» возвестили об этом достаточно громко. Идея нацистской верхушки затопить тоннели берлинского метро – вместе с мирными немцами, прячущимися там от бомбардировок союзников, лишь бы наступающие советские части не могли этими тоннелями воспользоваться, – тоже из этого ряда. И террористы, которые устраивали взрывы в метро, прикрываясь какими-то политическими лозунгами – в Москве, Баку, Париже или снова в Лондоне, – строятся в одну шеренгу вслед за безумными вождями Третьего рейха, кто бы они ни были – армянские националисты, боевики Басаева или шахиды «Аль-Каиды». И уже психоз в чистом виде представляют адепты «Аум Синрикё», устроившие химическую атаку с распылением зарина в токийском метро, или тот душевнобольной, что отправил на тот свет почти две сотни пассажиров подземки в южнокорейском городе Тэгу…

Особняком, правда, стоит недавний теракт в минском метро – взять хотя бы фантастическое быстродействие белорусских спецслужб… террористов-самоучек более чем славянской наружности, взявших на себя все предыдущие нераскрытые теракты в Витебске и Минске… громкие заявления властей, что вот-вот будут предъявлены и заказчики… а сам белорусский президент, всего через час после взрыва осматривающий изувеченную станцию, расхаживал вместе с семилетним сыном среди еще не убранных тел погибших… Но взрыв в минском метро – тема для отдельного разговора, и о нем речь пойдет позже.

Есть еще один аспект, могущий иметь под землей куда более значительные последствия, чем на поверхности. Это банальная человеческая халатность, даже без умножения на темные мистические силы. Именно она привела к обрушению бетонного козырька на станции «Сенная площадь» в Санкт-Петербурге в 1999 году, когда погибли 7 человек. Основной причиной случившегося эксперты назвали грубейшие просчеты при проектировании станционного павильона. Та же халатность персонала привела к аварии на станции «Авиамоторная» в Москве в 1982 году, когда причиной стали действия техника, который, несмотря на установку новых эскалаторов, настраивал их по старой инструкции. Итог – 8 погибших и 30 раненых. Хотя самый яркий и страшный пример – пожар в лондонской подземке на станции «Кингс-Кросс» в 1987 году.

Небрежно брошенная спичка, которая чаще всего просто гаснет без каких-либо последствий, в тот день замкнула целую цепь несущественных – на первый взгляд – событий. И кошмарная трагедия, до того не существовавшая даже в самом больном воображении, внезапно воплотилась в реальность.

От огня в замкнутом пространстве убежать практически невозможно, если к спасению ведут немногочисленные и не слишком широкие выходы. Которые к тому же представляют собой либо лестницы, либо эскалаторы, никак не рассчитанные на стремительное бегство сотен людей, внезапно оказавшихся в огненной ловушке… Ревущее пламя, давка и вспыхнувшая быстрее огня паника унесли десятки жизней.

Но противоположность огню – вода – тоже внесла свою лепту в этот скорбный список. Хотя, по большому счету, вина лежит на людях, изуродованных властью до неспособности примириться с фактом, что хоть что-то – природа, например – может им не подчиняться. Так было в КНДР, когда строители метро, подогреваемые пропагандой, думали больше о том, как опередить своих коллег из Южной Кореи, чем о соблюдении техники безопасности. И в 1971 году тяжелая авария привела к затоплению тоннеля, который прокладывался под дном реки Тэдонган. И снова – десятки погибших, а пхеньянское метро так и не вышло из правобережной части города. Три года спустя в Ленинграде ускоренная – по случаю приближающегося 30-летия Победы и XXV съезда КПСС – прокладка тоннеля между станциями «Лесная» и «Площадь Мужества» привела к прорыву плывуна, в результате чего едва построенный тоннель был затоплен. По счастью, в этот раз никто не погиб. И хотя движение поездов на этом участке все-таки было налажено, двадцать лет спустя этот перегон снова закрыли, а восстановление линии заняло целое десятилетие.

А сколько было аварий, в том числе и с человеческими жертвами, из-за отказов техники, на которую так привык полагаться человек! Простой их перечень может занять не одну страницу – взять хотя бы сошедшие с рельсов вагоны в Москве, Париже и испанской Валенсии, столкновения поездов в Риме, Каире, Вашингтоне…

Никто, я думаю, не испытывает ни малейшего желания попасть в лапы бездушной статистике, приплюсовав еще одну единичку в графе «жертвы». Инстинкт самосохранения не зря считается первичным для любого живого существа. Однако, полагаясь на этот инстинкт, мы часто обретаем веру в собственную неуязвимость – особенно если до поры до времени нам улыбается удача. Ведь то, что случается не с нами, – всего лишь повод для мимолетных горестных размышлений о чужих судьбах, а где-то в закоулках сознания крепко сидит убежденность: со мной ничего такого произойти не может никогда! Не буду спорить – без такой веры человеку живется нелегко, однако и спокойный, вдумчивый анализ уже случившихся катастроф, чтобы не повторить чужие ошибки, тоже необходим.

Ведь материала для такого анализа полуторавековая история подземных железных дорог накопила, к сожалению, немало. Ошибки строителей, просчеты проектировщиков, беспечность пассажиров и халатность персонала, безумные поступки носителей безумных идей – вот не самый полный перечень элементов, которые, причудливо суммируясь, приводили и приводят к увечьям и даже трагической гибели людей. Ограниченность доступа к подземным транспортным коммуникациям, высокие скорости и при этом несовершенство подвижного состава каждый день ставят ничего не подозревающих людей в положение бойцов, идущих в атаку под огнем противника. Пока пули летят мимо…

И за всем этим пристально наблюдают никуда не спешащие владыки подземного мира, всегда готовые приобщить к нему новую жертву. Но даже боги иногда закрывают глаза. А человек в такие моменты верит, что ему везет и будет везти бесконечно. В конце концов, он, наверное, прав в такие моменты; ведь его бесконечность – лишь мгновение на часах богов.

Эта книга рассчитана на широкий круг читателей. На конкретных примерах наиболее нашумевших катастроф в метро мы попытаемся разобрать каждую цепь событий, приведших к трагическому финалу, попытаемся понять роль каждого звена, роковой смысл их сочетаний и что могло эту цепь разорвать.

Ведь цена этих внешне невзрачных звеньев – здоровье и жизнь десятков, а то и сотен людей…