Читать книгу Воин Провидения - Николай Басов - Страница 1

Глава 1

Оглавление

Трол, воспитанник мастера Султунара, прозванный Возрожденным, прервав тренировку, смотрел, как в недалекой долине, милях в пяти от лесистого холма, где он расположился, по дороге полз отряд в несколько десятков всадников. Повозок за ними не было, следовательно, это были не купцы. Да и что купцам тут делать в это время года? Они сейчас должны находиться в городах и готовиться к ярмаркам.

Конь Трола заржал, словно почувствовал недоброе. Трол, который последнюю неделю избегал останавливаться в деревнях и потому ни с кем не мог словом перемолвиться, чуть высокомерно заметил:

– Сам чувствую, что это солдаты. И что нам не стоит с ними встречаться, – он еще раз прикинул размеры и выучку отряда. – Но скорее всего ты их переоцениваешь.

Ему захотелось сбросить уже накапливающееся напряжение в мышцах, сесть в позу дальновидения и попробовать понять, кто да зачем там внизу едет. Но он принял это за слабость – известное дело, тело хочет увильнуть от работы. Поэтому он, желая сделать тренировку более трудной, натянул на себя доспех, зашнуровал его, как следует приладил на голове налобную пластину и, проговорив про себя имя Учителя, принялся за упражнения с мечом.

Беставит, с окрашенным в черное клинком, оставался для юноши загадкой. То он летал как молния, которой даже не нужно управлять, которая разила быстрее, чем план боя складывался в сознании Трола, то оставался замедленным, как во время движений под водой. Поэтому юноша не торопился в Кадот, а часто останавливался, чтобы подготовиться к въезду в город как следует. Не то приедет, объявится… и каждому станет ясно, что он и меч-то носит только для красоты.

«Да, Учитель, – вздохнул про себя Трол. – Считанных дней не хватило, чтобы уйти от атаки кинозитов, практически нескольких часов…» Боль утраты горела в груди, почему-то усиливаясь по мере того, чем больше времени миновало с памятного боя у их пещеры. Трол читал в книгах, что время лечит, притупляет ощущение смерти близкого человека, но с ним происходило наоборот. Наверное, поэтому он и в деревнях не останавливался – грубые, даже туповатые люди раздражали его, тем более что все, как на подбор, были веселы, преимущественно любопытны и невероятно невежественны. А потому лезли с расспросами, словно он был не странствующий воин Белого Ордена, а какой-нибудь менестрель, у которого, как известно, лишь половина работы заключена в песнях и сказах, а другая половина – в новостях.

Он одернул себя и стал работать как полагалось, не отвлекаясь на скорбь, изгнав из сознания все мысли, даже следы мыслей. И это принесло результат, Беставит вдруг смирился с его волей и начал петь, рассекая воздух, свистеть на долгих связках, всхлипывать на отмахах…

– Эй, юнец, – раздался грубый, сиплый голос. Трол поднял голову. Пока он наслаждался тут своими достижениями, его окружили. Должно быть, у них был какой-никакой колдун в отряде, а потому они почувствовали его даже через ту четверть мили, которую Трол отъехал от дороги. Не стоило ему слишком уж пренебрегать этой опасностью, следовало хотя бы подождать, пока эти остолопы проедут мимо. И вот теперь… Да, что теперь?

Трол осмотрелся. Их было больше трех десятков. Половина изморены долгим переходом, хотя каждую ночь они проводят в удобных гостиницах или на постоялых дворах. Человек пять – ветераны, с такими не очень хочется связываться, особенно когда они друг друга давно знают и умеют работать в связке. Один вообще что-то феноменальное, такого уважал бы, наверное, даже Учитель. Но кричал не он, а тот, кто был разукрашен золотом и держался рядом с этим мастером.

Трол поклонился, благо дыхание все-таки было слишком бурным, уложив меч плоской стороной на левое предплечье.

– Отвечай, мальчишка, – прогремел, напуская на себя бессмысленную сердитость, раззолоченный, – кто ты и почему прячешься?

– Я не прячусь, – ответил Трол, усмехнувшись.

– Добавляй «господин», – проговорил тот, кто был самым сильным бойцом в этом отряде.

– Как же я могу добавлять что-то, если никто из вас не назвал своего имени, герба или титула? – удивился Трол.

– Он говорит, как благородный, господин, – отозвался один из ветеранов.

– Назовись, мальчик, – проговорил другой ветеран.

– Нет, называется тот, кто обращается первым, – ответил Трол и на всякий случай приметил пару деревьев потолще, чтобы прикрыть спину. Полянка была небольшой, преимущества конникам не давали деревья.

– Ничего себе, – удивился раззолоченный, – мы в лесу столкнулись со знатоком этикета.

Гогот солдат был искусственным, как и вся ситуация. «Жаль, что так получилось, – подумал Трол. – Придется, наверное, теперь объясняться. Или драться».

Что-то подмывало его послать вызов этим людям, хотя скорее всего этого делать не следовало. Ведь было совершенно ясно, что по меньшей мере двое из отряда – его вожаки – имели более высокое звание, чем простые офицеры. А это значило, что по приезде в город придется оправдываться, что бы он тут ни совершил… Если, разумеется, ему удастся доехать до города. Все очень просто могло кончиться здесь и сейчас.

– Господин, – проговорил самый молодой из ветеранов, – разреши я поучу его вежливости?

– И все-таки, мальчишка, как тебя зовут? – рявкнул другой, краснолицый ветеран, на лице которого на всех языках, какие только знал Трол, было написано – сержант.

– Ты всегда пытаешься учить вежливости одиноких путников, если с тобой три десятка железнобоких? – спросил Трол, хотя знал, что это прозвучит не очень вежливо.

Солдат, закованных в броню, на самом деле было меньше, чем три десятка, большинство носили простые пластины, наклепанные на толстые куртки из медвежьей кожи.

– Что? – удивился молоденький энтузиаст и тронул коня.

– Может быть, не нужно… – начал было один из ветеранов. Но было уже поздно.

Молодой задира пустил коня вскачь, а когда до Трола оставалось шагов десять, умелым, точным движением вынес из-за спины короткую пику и прицелился мальчику в грудь. Трол перехватил Беставит лезвием назад, за руку, острием вверх, чтобы каждому было ясно, что он не пускает в ход оружие. Потом чуть присел, всадник на это купился, как последний крестьянин. Он резко подался вперед, вынеся в ударе руку с пикой…

Но Трол, не стоял там, где задира его только что видел, он перенес центр тяжести на другую ногу, выпрямился и при этом отбил кулаком свободной правой руки острие пики по направлению к дереву. Конь задиры промчался мимо, пика вонзилась в древесину приличной в охвате ольхи, противоположный конец пики уперся всаднику в бок, и он, конечно, вылетел из седла, словно в него попал камень из катапульты. Удар об землю этого дурачка был таким громким и тяжелым, что последнему олуху в отряде стало ясно: поднимется он не скоро, если вообще поднимется.

– Ну что же, – медленно пророкотал раззолоченный, – я Гифрул, владетель Высокого Бора. А твое имя мне знать уже не нужно. Я не люблю запоминать имена тех, кого больше никогда не увижу, потому что…

Но Трол его уже не слушал. Он перехватил Беставит в двуручную позицию и проверил, как меч себя чувствует на этот раз. Кажется, тренировка не прошла даром, клинок был послушен. А значит, теперь все зависело от Трола.

Первых трех парней, едва ли намного старше самого Трола, но существенно хуже подготовленных, удалось снять на их страхе нанести неверный удар. Они прицеливались, медлили, а значит, дали подскочить под их копья и достать плоской стороной меча по ногам или по доспехам. Убивать Трол пока не хотел, для этого он еще не чувствовал себя совсем отрешенным от мира. Все трое были тяжко травмированы, у одного явно сломана голень – а большего пока и не требовалось.

Но вот потом произошло что-то странное. Самый сильный солдат отряда, который держался рядом с Гифрулом, вдруг очень сильно и певуче прокричал:

– Это он. Убить его!

И тогда в бой рванулась вся стая… Трол повернулся и быстро, насколько мог, оглядываясь, чтобы не дать противнику ударить сзади, ломанулся в кусты, через которые он-то проскочить мог, как заяц, а вот всадники – вряд ли. На первое время это дало результат. Кто-то поехал в обход, кто-то попробовал вообще перехватить его по широкой дуге, свернув в сторону… Но чтобы его перехватывать, следовало знать, куда он бежит, а даже сам Трол не очень это знал, потому что понимал – исход боя решит не бегство, а его атака на раззолоченного Гифрула.

В общем, попетляв, Трол понял, что, неожиданно выскакивая на двоих-троих дружинников, он может делать что угодно. Он и делал. Уворачивался, втыкая легкие копья и пики противников в деревья или землю так, что солдаты вылетали из седел, прыгал на зазевавшихся, снося их с седел ударами ног под руку или в плечо, один раз вбежал на три ярда по стволу дерева и отпрыгнул назад, за спину вояки, который слишком разогнался и воткнулся вместе с конем прямо в столетнюю пихту…

– Спешиться, остолопы! – орал Гифрул. – Брать его в мечи, в мечи!

Те, кто еще мог драться, спешились, и тогда Трол решил, что побегал он достаточно. Да и тренировка давала себя знать, он был несвеж, может быть, даже более, чем его противники после половины дневного перехода. Но с другой стороны, он был разогрет, подготовлен к бою духом, а значит, тренировка дала ему и некое преимущество.

Когда они спешились, их оказалось почти два десятка. Трол выбрал дуб, сросшийся из трех стволов, да так плотно, что удар сзади или сбоку не смог бы нанести и самый искусный из мастеров, и быстро выровнял дыхание.

– Мы его загнали, господин, – доложил один из ветеранов, когда Гифрул тоже выехал на полянку перед дубом. – Он тут.

– Как бы не получилось, что он вас загнал, – проворчал лучший боец отряда, не спускаясь с коня. Только он да еще Гифрул и остались в седлах.

– Ну, так атакуйте его, Шаэтан меня разрази! – заорал Гифрул, теперь он был бледен, зол и очень потен. Должно быть, битва не столько разогревала его рыбью кровь, сколько пугала, хотя он и был скорее всего воином.

Спешенные вояки атаковали, вернее, попробовали. Так как игры кончились и испугать противника в этой рубке становилось не менее важно, чем маневрировать между деревьями, Трол решил не церемониться… Но убивать не смог, двоих отпустил, надрубив им руки чуть выше локтя. Все дело было, конечно, в том, что эти, с позволения сказать, воины очень мало что знали, еще меньше умели и уж почти ничего не делали как полагается. Они и двигались слишком медленно, и силы в их движениях настоящей не было. А оружие у них было такого низкого качества, что Трол в своем нагрудном доспехе чувствовал себя в полной безопасности.

Но потом пришлось напрячься, почти согласованная атака трех солдат пробила его летучие блоки, и Трол получил несильный удар в бедро. Вернее, он, конечно, ушел от этого удара, но кровь показалась на темно-синей ткани его штанов, расползаясь влажным пятном вниз. Тогда он решился.

Сделав обманное движение влево-вправо, сменив при этом стойки, словно он собирался скакнуть то вбок, то вперед, он нырнул под самого туповатого из оказавшихся перед ним солдат и незаметно воткнул ему в бок кинжал своей левой. Воин замер, но прежде чем он стал падать, Трол провернул кинжал в ране, а потом освобожденной левой перехватил меч противника, совсем недурной, если бы сталь не была так удручающе плохо прокована. Теперь он стоял с двумя мечами, причем левый был легче и мог летать чуть быстрее Беставита. И Трол решил показать, на что способен.

Он больше не отбивал выпады противника, не оглушал и, конечно, не ранил, только бы заставить неумеху выйти из боя. Нет, теперь он работал на убой. Обводил своим клинком выпады противника, рубил их в лица, шеи, незащищенные бока или открывшиеся из-под стальных пластин подмышки, колол в ноги или плечи и добивал… Добивал каждого из солдат, который после ранения имел неосторожность качнуться к нему, а не от него.

Для него сейчас это было хорошо – когда рядом быстро и почти неизбежно умирает напарник, любой вояка трижды подумает, прежде чем решит оказаться на острие атаки… Конечно, и Тролу в таком бою доставалось. Три раза он пропустил контратаки снизу и получил два удара по ногам, к счастью, скользящих, один раз его ранили в шею, но удару не хватило движения, и острие пробило лишь кожу, почти не задев мускулы, но самую тяжелую рану Трол получил в бок. Кто-то из догадливых ветеранов подобрал копье, незаметно провел между дерущимися в первом ряду мечниками и неожиданным выпадом попытался насадить на него Трола, как на гарпун… Его спас, конечно, доспех, но несколько пластинок были разбиты, и их сталь окрасилась кровью.

Копье Трол, конечно, отрубил, но рана теперь мешала. Зато и хитреца он приметил, а потом выманил ложным прыжком вверх, якобы пропуская под собой какой-то из небыстрых клинков. И когда этот хитрец попробовал поймать его на этой потери подвижности, опередил эту атаку прицельным ударом, нанесенным в воздухе, сапожком в горло. Из сапожка уже был выведен шип длиной в три дюйма, и противник упал, обливаясь кровью, безнадежно пытаясь зажать яремную вену двумя руками.

– Стоп! – заорал кто-то сзади солдат.

Кое-кто из этих вояк, как на учении, в самом деле опустил мечи, и Трол разрубил еще троих на этой паузе, пока имел такую возможность.

– Ты в самом деле боец, мальчишка, – проговорил тот из вояк, кто оставался до последнего рядом с Гифрулом. Он медленно сполз со своего коня. Повернулся к ветеранам, остававшимся в задних рядах. – Ты, ты, ты и ты, пойдете со мной. Струсите, зарублю своей рукой. – Он повернулся к Тролу, который, воспользовавшись случаем, отдыхал, опустив оба меча. – Меня зовут Визой, по прозвищу Честный.

– Ну, тогда давай один на один, Визой, если ты действительно Честный, – проговорил Трол. В горле было сухо, дыхания не хватало. И все-таки он еще держался и мог еще долго держаться, в этом он был уверен.

Визой усмехнулся:

– Мы же не воюем здесь, парень, мы приехали сюда совершить убийство, – он сделал жест, который при желании можно было принять за честный вызов.

– Я это запомню, Визой, – проговорил Трол, он уже почти восстановился.

– Недолго тебе придется это помнить, щенок, – прошипел из седла Гифрул, не сделав ни малейшего движения, чтобы слезть с коня на помощь к Визою.

Четверо из оставшихся ветеранов и Визой Честный атаковали умело, вполне связанно, не давая Тролу ни одного шанса на контратаку… Как они думали. Но Трол теперь не собирался прижиматься спиной к дереву. Он ускользнул в сторону и, прежде чем один из ветеранов, тот самый красномордый сержант, успел к нему повернуться, подбил его палаш левым мечом вверх, а Беставитом разрубил живот вместе с пластинчатой кольчугой, в которую толстяк был облачен.

Второго из ветеранов Трол поймал на встречном движении, пропустив его меч мимо себя, почти касаясь его грудью, но своим Беставитом успев проткнуть его голову в правую глазную прорезь, и очень глубоко, так что парень не глаз потерял, а жизнь. Встречную атаку Визоя он отбил левым мечом и почти тут же, используя динамику клинка, вырванного из черепа бедолаги, попробовал подсечь его Беставитом. Визой, конечно, ушел в сторону, но двое других, с позволения сказать, ветеранов остались неприкрытыми. Трол вписался между ними и, когда они ударили, присел и перехватил оба их меча на свои скрещенные клинки, причем дешевый трофейный клинок сломался. Тогда Трол, остановив атаку обоих вояк, воткнул обломок меча, как тупой нож, в паховую впадину одного противника, а потом, качнувшись назад, под мечи, все еще в полуприсяде попробовал набрать круговое движение. Когда ветеран, убитый обломком, стал падать и давление на Беставит ослабело, Трол нанес заднюю подсечку второму, который никак не мог понять, что продавливать Тролову защиту уже нельзя… И прежде чем этот олух грохнулся на землю, обошел змеистым, круговым выпадом клинок противника и разрубил острием своего черного меча его шею почти до середины груди.

Оба солдата упали почти одновременно, и оба еще были живы, хотя совершенно не поняли, что их уже нет, что они убиты… Им предстояло умереть через пять-десять биений сердца, не больше.

Тогда, осознав, что у него очень мало времени, вперед ринулся Визой. И попытался достать резким, колющим выпадом Трола в живот. Но Трол к этому был готов и потому, напрягшись, как кот, опасаясь, что противник может не довести этот выпад до конца, на миг замер, выманивая его своим телом, прикрытым только залитым кровью доспехом, рассчитывая, что эта ловушка сработает… И она сработала. Визой прыгнул вперед со всей силой и скоростью, какой располагал, а Трол стал уходить в самый последний момент, когда расстояние между ними было уже минимальным. Но Визой двигался быстрее, чем все остальные вояки этого отряда, и все-таки достал его своим острием…

Получив этот удар по касательной, очень нечисто уйдя от него, так что на вражеском клинке осталась доспешная пластинка, Трол уже разогнал свой Беставит навстречу противнику, через голову, очень долгим, но и ломовым по силе ударом сверху вниз, прямо в боковину шлема, чтобы разрубить Честного от виска до подбородка…

Если бы этот доспех не был заколдован, не останавливал динамику нанесенного в него удара, Трол не рискнул бы так подставляться, потому что выпад противника откинул бы его назад и он не успел бы достать противника в свою очередь. Но он рассчитывал на магию, внесенную в честную сталь… И она сработала.

Оба упали. Трол, ощупав себя левой, убедился, что брюшина пробита, но не сильно, до крупных вен выпад Визоя все-таки не дошел. А вот сам Визой скорее всего был плох, хотя еще жив.

Трол поднялся, обвел взглядом, в котором читалась отстраненная воля победителя, всех, кто еще стоял на этой полянке, выделил Гифрула.

– Теперь ты, – он указал на него окровавленным Беставитом. – Я атакую, поэтому представляюсь. Учитель звал меня Трол Возрожденный. Но тебе недолго это помнить, Гифрул, потому что…

Договорить Трол не успел, потому что Гифрул повернул своего коня и вскачь, так что только подковы заблестели, ударился в галоп. Это было сигналом, Гифруловы вояки принялись удирать, хотя трое остались. У одного была рассечена нога, другой сжимал бок, а третий попросту тряс головой, не соображая, где он находится и что вокруг происходит.

Тот, кто сжимал бок, вытащил из-за пояса свой кинжал и бросил его на землю. Свой меч он уронил еще раньше. Потом, ощупывая лицо Трола лихорадочным взглядом раненого, спросил, облизывая губы:

– Ты ведь не добиваешь тех, кто сдался?

Трол оглянулся. Вздохнул, попытался успокоиться. Он победил. Где-то за деревьями он ощутил испуганный интерес своего коня. Тот стоял и побаивался, что и с ним что-нибудь тут случится.

– Нет, – признал Трол. – Но вы должны будете довезти Визоя до соседней деревни. Коней…

– О конях не беспокойся, Трол, – слабо усмехнулся тот, кто перевязал ногу. – Твоими стараниями недостатка в них не будет.

Трол кивнул, нашел свой кинжал, оставленный в теле уже остывающего противника, вытер клинки об обрывок плаща, сорванного с другого трупа, и пошел к своему коняге, чтобы на нем добраться до ближайшего ручья, где он мог бы промыть и обработать раны.

Но оглянулся. Трое вояк, поддерживая друг друга, двигались к Визою, еще не веря, что остались в живых.

– Кстати, что вы искали на этой дороге, служивые? – поинтересовался Трол, пытаясь показать, что спрашивает без угрозы.

– Да кто же нам скажет? – удивился раненный в ногу. – Приказали, мы и поехали.

Скорее всего это была правда. К тому же у Трола оставалась возможность задать этот вопрос самому Гифрулу. И его стоило задать хотя бы потому, что сам Гифрул приложил все старания, чтобы у Трола такой возможности не было.

Воин Провидения

Подняться наверх