Читать книгу Поэт ненаступившей эры. Избранное - Николай Глазков - Страница 49

Москва. Декабрь. Пятьдесят первый год.

Двадцатый, а не двадцать первый век.

Я друг своих удач и враг невзгод.

И очень примитивный человек.

А за окном обыкновенный снег,

Его бы мог сравнить я с серебром.

Зачем? Я примитивный человек,

Который платит за добро добром.

Который понимает, что зимой

Снег популярен – потому воспет.

А я предпочитаю летний зной

И вешних яблонь белоснежный цвет.

Мне счастье улыбалось иногда,

Однако редко; чаще не везло,

Но я не обижался на года,

А возлюбил поэта ремесло.

Чтоб так же, как деревья и трава,

Стихи поэта были хороши,

Умело надо подбирать слова,

А не кичиться сложностью души.

Я по примеру всех простых людей

Предпочитаю счастье без борьбы!

Увижу реку – искупаюсь в ней,

Увижу лес – пойду сбирать грибы.

Представится мне случай – буду пьян,

А не представится – останусь трезв,

И женщины находят в том изъян

И думают: а в чём тут интерес?

Но ежели об интересе речь,

Я примитивность выявлю опять:

С хорошей бабой интересно лечь,

А не игру в любовь переживать.

Я к сложным отношеньям не привык,

Одна особа, кончившая вуз,

Сказала мне, что я простой мужик.

Да, это так, и этим я горжусь.

Мужик велик. Как богатырь былин,

Он идолищ поганых погромил,

И покорил Сибирь, и взял Берлин,

И написал роман «Война и мир»!

Правдиво отразить двадцатый век

Сумел в своих стихах поэт Глазков,

А что он сделал, – сложный человек?..

Бюро, бюро придумал… пропусков!