Читать книгу Жизнь замечательных слов, или Беллетризованная этимологическая малая энциклопедия (БЭМЭ) - Николай Голь, Николай Михайлович Изюмов, Николай Михайлович Бурдули - Страница 3

«Язык языку знак подаёт», – так давным-давно говорили люди на Руси. Это мудрые слова. Человек вообще очень мудрое существо. Животные, впрочем, тоже бывают умные. Взять хотя бы слона… Только где его возьмёшь? Возьмём лучше собаку. Смотрит преданными глазами. Скажешь ей: «Сидеть!» – сидит. Скажешь: «Лежать!» – лежит. Может тапочки принести. Всё понимает. Понимает, но сказать не может. Нет у неё членораздельной речи.

А у человека есть. Способность произносить слова – одно из главных отличий человека от животного.

У каждого народа своё особенное наречие, собственный язык. Нам его даже вроде и учить не надо – он как-то сам незаметно выучивается. Вот – мама, вот – папа, вот – бабушка, а вот это – лампочка… Смотришь – к трём годам уже бойко лопочем. Общаемся. Знак друг другу подаём. А с чужими языками, конечно, сложнее.

Интересно, откуда они взялись, разные языки? Ведь любому понятно: дерево – это дерево, стол – это стол…

Вот что рассказывает древняя библейская легенда.

Когда-то у всех людей на земле был один язык – общее наречие. Собрались люди в долине Сеннаар и решили построить город.

– Обожжём кирпичи, – сказали они друг другу на общем языке, – и возведём из них дома и стены.

Так и сделали. И город стал называться Вавилоном.

А потом люди сказали друг другу на общем языке:

– Обожжём ещё кирпичей, да побольше, и построим из них башню до небес, до самого Бога. Будет она нам вечным памятником.

Богу это не понравилось. Ему показалось, что люди немного зазнались. Не человеческое это дело – строить башни до самого неба. И Бог решил проучить людей. Он дал каждому племени свой особенный язык, и люди перестали понимать друг друга.

– Подавай сюда кирпич! – кричит один. На своём языке. А другой думает (на своём языке): «Это он, верно, зовёт есть овечий сыр с пшеничной лепёшкой».

В общем, всё перепуталось и башня развалилась. И развеял Господь людей по всей земле…

Но если в Библии Вавилонская башня развалилась, то в жизни вышло иначе. Встречаются разные слова, сходятся… Настоящее столпотворение! Сейчас мы так называем толчею, скопище. А ведь «столпотворение» в первоначальном смысле – это создание столпа, башни.

Ложатся кирпичики разных наречий, крепко скрепляются держащим раствором родства – и кладка стоит прочно. Появляются всё новые и новые кирпичики, и башня языка растёт. Так что совсем чужих языков в наши дни, наверное, уже нет.

Плохо это или хорошо?

Это естественно. В старину, когда люди совсем мало знали про другие страны, настоящим наречием им казалось только своё, родное. А все остальные – какими-то бессмысленными звуками. Та пора оставила свой след в языке – ведь всё, что ни происходит, в нём отражается. Когда-то слово немец означало не жителя Германии, а любого чужеземца. Немец – значит, немой. Конечно, он что-то там говорил, но понять-то его было нельзя! Так стоит ли обращать внимание?

Уж в этом-то нам не следует уподобляться далёким предкам!

Можно ли вообще представить себе «чистый» язык без всяких примесей? Такое предположение, говоря по-русски, просто ерунда. Впрочем, почему по-русски?

Это слово не такое уж старое. Родилось оно в церковных школах, семинариях. Там обязательно надо было учить латынь. А в латинском языке много разных форм глагола, одна из них называется «герундий». «Надоело! – жаловались, должно быть, друг другу нерадивые семинаристы, – всё герундий какой-то да герундий!» Так надоело им зубрить проклятую латынь, что герундий сначала приобрёл презрительную кличку «герунда», а потом слово «ерунда» прочно вошло в русский язык.

Так можно ли говорить о «чистом» языке? Это ахинея. Тоже, между прочим, словечко семинаристов, но имеющее отношение уже не к латинскому, а древнегреческому языку. «Афинеос» – «афинский»; афинская премудрость надоела ученикам. И назвали они её ахинеей, галиматьёй, по-нашему.

По-нашему, да не очень-то. Появилась галиматья в средневековой Франции. Но и французского, кстати, в ней ничего нет. Не только значением, но и происхождением галиматья сходна и с ерундой, и с ахинеей, она вообще – студенческая шутка. В университетах той эпохи обучение велось в основном на латинском языке. И греческий, язык философии, был в большой чести. У преподавателей, конечно. А средневековые студенты считали, что они уже всё знают и учат их какой-то глупости. Вот они, смеясь, и составили небывалую смесь из латинского слова «петух» и греческого «знание». Получилось – галиматья, «петушье знание», что-то вроде куриных мозгов. Одним словом, чепуха.

Разными путями входят новые слова в язык. Иногда, как мы видим, просто от ученической лени.