Читать книгу Наследники и оборотни Империй. Конспирологическая повесть - Николай Иванович Жданов-Луценко - Страница 7

Объект Свердловск-19, он же Центр военно-технических проблем бактериологической защиты НИИ микробиологии, основной задачей которого как раз и были исследования в области бактериологического оружия, появился на окраине Свердловска в 1949 году. По одной из самых распространенных версий, организовать исследовательские лаборатории решено было после того, как стало понятно, что работы над «боевыми бактериями» нужно расширять, а занимавшийся этим прежде военный НИИ микробиологии в Кирове (Вятке) и так работает на пределе своих возможностей. Свердловск был выбран не случайно: в то время он считался одним из самых труднодоступных для вражеской авиации городов Советского Союза, а достаточно большое число военных предприятий и воинских частей вокруг обеспечивали неплохое контрразведывательное прикрытие для нового исследовательского центра. Проблема оказалась в другом. Через несколько лет стало понятно, что город начал стремительно расширяться, и пришлось спешно окружать Свердловск-19 вновь создаваемыми промышленными предприятиями, чтобы не допустить строительства поблизости от него жилых домов. Но все равно довольно быстро уникальные исследовательские лаборатории оказались в центре пусть не самого города, но одного из его районов – Чкаловского. Руководители советского Министерства обороны, равно как и руководство центра, прекрасно понимали, что, несмотря на все режимные мероприятия и прочие меры безопасности, риск, что какой-нибудь вирус сумеет попасть наружу из секретных лабораторий, всегда существует. А значит, чем меньше людей, прежде всего женщин и детей, будет постоянно находиться рядом со Свердловском-19, тем ниже будет риск массового заражения в случае ЧП. Интересы были не только гуманитарными: вспышка какого-нибудь редкого заболевания привлекла бы ненужное внимание к городу и к самому центру, а этого следовало изо всех сил избегать. «Свердловск-19» входил в НПО «Биопрепарат», занимавшееся разработкой и производством биологического оружия, запрещенного международной конвенцией, к которой СССР присоединился только в 1972 году.

Военно-биологический центр Свердловск-19 занимался по меньшей мере тремя видами работ: 1) выращиванием новых боевых штаммов опасных бактерий; 2) созданием биологических боеприпасов новых типов, в том числе по заказу и при участии других военно-биологических центров (в Кирове и Загорске); 3) масштабным промышленным производством биологического оружия. По сути, он был ответом на крупнейший американский центр биологического оружия в Форт-Детрике, куда и утекла подавляющая часть разработок Сиро Исии. Военный городок Свердловск-19 по отношению к большому Свердловску был абсолютно автономен. Он имел все необходимые службы – военный госпиталь на 75 коек, почту, магазины, клуб, загс, собственную секретную военно-юридическую систему (прокуратуру, следствие, суд). Подбор солдат, которые обслуживали повседневные нужды городка, был особо тщательный – в рядовые солдаты-охранники и в военные строители попадали лишь призывники с «допуском». В целях секретности население Свердловска-19 числилось не за Свердловской, а за Пермской областью, его смертность и заболеваемость – тоже. Сам же военно-биологический центр напрямую подчинялся 15-му управлению Генштаба ВС СССР. Для обеспечения прямой связи над Свердловском на геостационарной орбите был размещен специальный военный спутник, в результате чего информация военно-биологического центра была неподконтрольна оперативным службам ни Уральского военного округа, ни даже КГБ СССР.

Свердловск-19 подразделялся на три зоны, как бы вставленные друг в друга. по мере повышения секретности. В первой зоне находилось жилье для персонала, там же располагался строительный батальон. «Делом», то есть созданием наступательного биологического оружия, занимались в самой недоступной – третьей – специальной («рабочей») зоне, куда попасть можно было исключительно после проверки на третьей проходной. Спецзона примыкала непосредственно к военному городку №32.

Производственные помещения спецзоны были расположены не на поверхности, а глубоко под землей. Причем настолько глубоко, что ни при аэрофотосъемках (разведывательный самолет У-2 американского летчика Пауэрса сбили как раз в этих краях), ни со спутников научные лаборатории и промышленные военно-биологические реакторы не были видны никогда, а их активность не могла быть зафиксирована. Спецзона занимала часть обширного искусственного военного подземелья, созданного годами титанической работы строителей под надзором спецслужб. Подземелье обладает несколькими выходами в разных местах Свердловской области и имеет многоцелевое (не только военно-биологическое) назначение. Именно здесь, глубоко под землей, военные биологи в послевоенные годы занимались созданием боевых микроорганизмов против «вероятного противника». Сюда и привезли молодых военнопленных из «Отряда 731». В лабораториях искали новые штаммы боевых бактерий (с 1973 года – с использованием генной инженерии и иных достижений молекулярной биологии). В цехах в опытных и промышленных реакторах (ферментерах) нарабатывались запасы боевых бактерий. А еще имелись цеха, где разрабатывались, снаряжались и складировались биологические боеприпасы самых различных типов, включая кассетные. Для своих рабочих нужд военные биологи Свердловска-19 создали прекрасный виварий, в котором содержалось много видов подопытных животных, включая редких для СССР (например, обезьян). Отлов сбежавших «кроликов» не был простым делом, так что приходилось задействовать солдат из соседнего военного городка №32. Из Свердловска-19 биологические боеприпасы отправлялись на полигоны для проведения испытаний, а также в наземные и подземные склады. В отдельных случаях биомасса использовалась не на месте, а отправлялась на Златоустовский завод для снаряжения в биологические боеприпасы.

К югу от Свердловска-19 находится военный городок №32 (механизированные войска) с несколько меньшим уровнем секретности. Именно через него по подземному тоннелю происходила та часть ввоза-вывоза Свердловска-19, что обеспечивала нужды секретных работ по подготовке к наступательной биологической войне, то есть нужды лабораторий, производств, складов.

…Активное сотрудничество бывших сотрудников «Отряда 731» вышло боком Советскому Союзу тридцать лет спустя, в 1979 году, когда в Свердловске полыхнула вспышка именно сибирской язвы. Фильтры на заводе отвечали за очистку воздуха из рабочей зоны цехов, занятых под производство культуры сибирской язвы в сухой форме. Технологический процесс предполагал высушивание бактериального бульона до порошкообразного состояния, что требовало особых мер безопасности. Для того, чтобы ни одна спора не вышла за пределы предприятия с током воздуха, на заводе работала вытяжная система, поддерживающая пониженное давление внутри. Подполковник Николай Черышев, начальник смены на предприятии, 30 марта 1979 года спешил домой и по какой-то неведомой причине был не в курсе, что засоренный фильтр был снят, а новый не установлен предыдущей бригадой. В итоге работники вечерней смены (производство было организовано в три смены), не обнаружив записи в рабочем журнале, спокойно запустили оборудование. Более трех часов завод выбрасывал в воздух ночного свердловского неба порции высушенной культуры сибирской язвы. Когда отсутствие биозащиты было обнаружено, производство экстренно остановили, поставили фильтр и спокойно продолжили работу. Так как работа завода и сам факт его существования были глубоко засекречены, о выбросе никого не оповестили. А уже 4 апреля появились первые заболевшие с диагнозом «пневмония». В дальнейшем большинство из них умерло. В среднем после 4 апреля каждый день умирало четыре-пять человек, подавляющее большинство из них были мужчины. Объяснялось это просто: вечером в пятницу на близлежащем керамическом заводе, попавшем в зону поражения, работала ночная смена, состоящая в основном из мужчин. Да и прогуливались в столь позднее время в закрытом городе далеко не дамы с колясками. Позже у вездесущих американских спецслужб создалось впечатление, что специалисты из советского «Биопрепарата» (программа создания биологического оружия в СССР) создали уникальный штамм сибирской язвы. Поражать он способен только мужчин, распространяется аэрозолями, не лечится и не передается другому человеку – чем не идеальное оружие? Однако официальной версией стало заражение через мясо с местного рынка. По этому поводу в газете «Уральский рабочий» писали: «В Свердловске и области участились случаи заболевания скота. В колхоз был завезен низкокачественный корм для коров. Администрация города убедительно просит всех свердловчан воздержаться от приобретения мяса в „случайных местах“, в том числе на рынках». С аналогичными призывами по всему городку и близлежащим населенным пунктам расклеили листовки, а также обратились с экранов местного телевидения. До сих пор эта версия является официальной и приоритетной. Для ликвидации вспышки сибирской язвы из Москвы вылетел генерал-полковник, доктор медицинских наук Ефим Иванович Смирнов, в ту пору начальник 15-го управления Генерального штаба Вооружённых сил СССР. С собой генерал привез группу высокопоставленных офицеров и врачей. Петр Николаевич Бургасов, министр здравоохранения СССР, эпидемиолог по специальности, также прибыл на место трагедии. В дальнейшем все эти люди до конца жизни будут отрицать причастность предприятий Свердловска-19 к вспышке сибирской язвы в 1979 году.

Информация о том, какой штамм сибирской язвы вызвал столь мощную вспышку, до сих пор разнится. В книге Канатжана Алибекова «Осторожно! Биологическая угроза!» приводятся данные о смертоносной модификации «Антракс 836», которую получили при необычных обстоятельствах. Еще в 1953 году на кировском заводе из империи «Биопрепарата» бульон с бактериальной массой попал в канализацию. Чрезвычайную ситуацию ликвидировали тщательной дезинфекцией, и все обошлось без трагических последствий. Однако заболеваемость язвой среди живущих поблизости грызунов подскочила, и уже в 1956 году выловили крысу с совершенно новым штаммом. Бактерии мутировали в естественной популяции грызунов в более смертоносную разновидность сибирской язвы. Этим поручили заниматься японским стажёрам-военнопленным. Естественно, штамм впоследствии взяли в оборот, в том числе и на свердловском предприятии. Однако есть альтернативная точка зрения на происхождение штаммов сибирской язвы. Сотрудники Лос-Аламосской национальной лаборатории работали с тканями умерших людей и выявили, что возбудителями оказались штаммы VNTR4 и VNTR6. А происхождение этих бактерий – Северная Америка и Южная Африка. Именно на этой базе строится третья версия причин трагедии – биологический терроризм со стороны западных спецслужб. Мотивы у террористов были следующие: компрометация руководства Советского Союза перед приближающейся Олимпиадой, для дополнительного обоснования её предполагавшегося бойкота. На стороне биотеррора также выступают многоочаговые вспышки сибирской язвы на территории, прилегающей к Свердловску-19. По словам специалистов, споры сибирской язвы не могли после выброса сначала осесть на почве, а через некоторое время снова перейти в ингаляционную форму (размер частицы – 5 микрон) и заразить людей. Некоторые очаги вспышек вообще были на расстоянии 50 км от завода в Свердловске-19, а вся эпидемия длилась около 2 месяцев, что гораздо продолжительнее любого инкубационного периода. Это отлично объясняется теорией о многочисленных терактах, растянутых по времени. Предполагается, что в южной части Свердловска в разное время по ночам на остановках и тротуарах из особых генераторов были распылены споры сибирской язвы. Не на руку сторонникам теории «заводского» заражения играет информация о радиоэфире «Голоса Америки» от 5 апреля 1979 года, в ходе которого объявили о вспышке на Урале именно сибирской язвы. Как удалось западным «экспертам» так быстро отреагировать и точно указать причину заболеваемости? У американцев, очевидно, была разработана целая программа подобной подрывной деятельности, которую, кроме Свердловска-19, апробировали в 1979—1980 году на Зимбабве (сибирская язва) и на Кубе в 1981 году (лихорадка Денге). В итоге эпидемия в уральском городе унесла от нескольких десятков до нескольких сотен жертв среди гражданского населения и военнослужащих. Большая часть их похоронена в 15-м секторе Восточного кладбища с соблюдением всех правил дезинфекции. Промышленный выпуск бактерий сибирской язвы в Свердловске-19 был прекращен в 1981 году и переведен в казахстанский Степногорск. В конце 1988 года запасы сибирской язвы, которые якобы были получены на предприятии, были вывезены на остров Возрождения и захоронены. Вся информация о произошедшей в Свердловске вспышке смертельно опасной болезни была сразу же засекречена и остается под грифом «Секретно» по сей день. Семьям погибших свердловчан и участников ликвидации последствий эпидемии сибирской язвы начали выплачивать пенсии только в 1992 году, когда президент России Борис Ельцин, бывший в те годы руководителем Свердловского обкома КПСС, своим указом фактически приравнял их к ликвидаторам аварии на Чернобыльской АЭС.

Курусима и Кикути трудились «на удалёнке» от спецлагеря №48 вплоть до 1956 года, пока в связи с улучшением советско-японских отношений не были освобождены от уголовной ответственности и репатриированы в Японию. А решение об этом принял ещё один оборотень Никита Сергеевич Хрущёв, начавший разрушать сталинскую империю и даже подписавший совместную декларацию о готовности отдать японцам острова Курильской гряды…