Читать книгу ЧЕРНОДЫРЬЕ. Тексты песен - Николай Кокурин - Страница 45

Вот и маме 90 лет.

Жить осталось неизвестно сколько.

Жизнь прожить – в ушко игольное пролезть,

Так же увлекательно и просто.

Без десятка сотня. Шутка ли?!

И сплошные горести и скорби.

Раскулаченного дочь. Похоронить

Лет восьми пришлось отца родного.

Видя свои платьица на тех,

Раскулачивали кто соседских детях,

Танцевала рядом с гробом во дворе

И весёленькое в шоке что—то пела.

По баракам и чужим углам

Младшая из выживших ребёнок,

Шестая из восьми сама мала

Нянчила племянников с пелёнок.

А в войну, четырнадцати лет,

Баржи разгружала с едкой солью.

Но подруги это как узнал отец,

Что в дзержинской был директор школе

В школьную столовую привёл

И назначил в ней официантом.

Разносила, убирала со столов,

Мыла пол за школьниками так же.

У самой три класса было лишь —

Брат не дал учиться в своё время,

Как узнал, что в школе атеизм

Насаждают, посвящая в пионеры.

Несмотря на это ты смогла

Выучиться наравне с другими,

Десятилетка у кого была

На башенного крана крановщицу.

И работала на стройке и дома

Возводила тем, кто раскулачил,

Кто родительский дом собственный отнял,

Что построен был отцовскими руками

Двухэтажный, да, из кирпича,

Где потом был сельсовет, а после

Общежитие где сделали. Сейчас

Там не знаю что, но съездить можно.

Это в принципе не так уж далеко…

Первая любовь не увенчалась

Радостью и сделала аборт

Как после срочной в Украину к маме он умчался.

Ты же не хотела уезжать

От больной, своей лежачей мамы,

За ним она как от себя бы ни гнала,

Чтобы ухаживать за нею ты осталась.

Раскрасавица, высокая, стройна —

Женихи как пчёлы на цветочек…

Женихался так один, не отставал

На «Оргстекло», химическом заводе.

Был и друг у парня. Друг сюда

Сослан был из города Шахунья,

Фронтовик, что срок свой отбывал

За, у тёщи, выбитые зубы.

Её дочь, его жена и мать детей,

Дочек двух, с любовью школьной повстречалась,

Вот и врезал он и тещё и жене

В порыве ревности, в убийственной печали.

Девять месяцев всего—то вышел срок

На девятой зоне под Дзержинском.

И остался так на «Оргстекло» —

Сигнализация и связь – специалистом.

Влюбился в Дусю-Евдокию и пошёл

В обходную, сразу к матушке в знакомство,

Конфет, каких любила та, принёс

И говорит: «Отдайте в жёны дочку!»

Понравился он ей и отдала.

Брыкалась та, но был ей по—сердцу он тоже.

Мама Анна с ними пожила

Лежачею больною, но не долго —

У других затем жила детей,

И опять у них, у прочих снова.

Помню, временами и при мне

За ней родители ухаживали оба.

Лет восьми был, схоронили как её

Помню, на петряевском кладбище,

Был где схоронен так же до того

Михаил Сметанин, старчик прозорливый.

У которого бывали, и не раз,

Евдокия с мамой Анной, вопрошали

Когда жил: ходить или нельзя

За того или иного парня замуж?

За другого, говорил он, выйти ей,

Нахлебаешься, мол, с этим горя пуще.

Не послушалась и поплатилась – зверь

После свадьбы в выпившем проснулся.

Было на войне – вспорол штыком

Немцу—ворогу, в окопе прям, брюшину

И смотрел, как выпадала из него

Словно из свиньи кишок пучина.

От воспоминаний вот таких

Посему и возбешался часто.

Спьяну бил он Евдокию и душил.

Протрезвеет – снова добр и ласков.

Так в одну из бешеных ночей

Заступился сын: не бей, мол, маму.

Он за ноги его… потом в стене

Вмятина от головы осталась.

Нервный тик, моргал, не проходил

Год ли, два, но к школе отпустило.

К девятнадцати годам нашли

Мозга опухоль, но не критичную, у сына…

Так и жили – то огонь, то лёд,

То и дело близкие к разводу.

Как у отца её туберкулёз

Обнаружили у Евдокии тоже.

Пролечили. Сын попал в тюрьму.

Осудили. Вышел. Строй советский

Рухнул. Храмы открывались там и тут.

Зачастила в храмы с сыном вместе.

Батя в храмы с нами не ходил,

Но не против был, его был дед священник.

На Пасху пёк с грибами пироги,

С ночной службы приходили мы и ели.

А потом он ногу потерял,

Как врачи сказали – от куренья.

Отрезали. После наркоза отказал

Мочевой пузырь. Через катетер

Мучился три года, мама с ним —

Выхаживала, на руках таскала.

Перед смертью он прощения просил,

Крест надел и, расставаясь, плакал…

Вот и девяносто прожила,

Из братьёв—сестёр последняя осталась.

И до сих пор ты по чужим скитаешься домам

Так же как мы, зато мы вместе, мама.

21—22.07.2018