Читать книгу Рассвет в конце заката - Николай Колос - Страница 31

Он по-своему прав потому, что он мыслит по-своему —

Для меня он не враг, коль не рядом его правота.

Говорят хорошо, когда Мир разношерстно устроенный —

В разношёрстности есть для умеющих думать мечта.

И я тоже ведь прав, но в своих – не в чужих пониманиях.

Но мой ум у границ от своих, первородных начал,

Как умею, и я, обращаю на мысли внимание,

Чтобы вдруг в пустоту, невпопад, не дай Бог, не мычал.

Все ж я вижу людей – отмечаю, что жизни их разные.

Живет каста Иных, и несчастных, в сравненьях, калек!

Видит ум, что они, оба статуса – не безобразные —

Есть у каждого нимб говорящий: «И я человек»!

У Иных рука – кнут! У несчастных – к кнуту есть терпение! —

От кнута роспись в кровь, остаются на теле рубцы…

И мой ум к тем, и к тем наполняется жестким презрением,

И рождается мысль – в симбиозе они подлецы!

Но кричит сверху глас: «Ты дурак и умом ограниченный!

Недоносок ты что ль, или же беспросветный урод?! —

Ведь без свиста кнута будет люд на Земле обезличенный,

И подохнет прогресс, и не будет движенья вперед!

У имеющих кнут много гонора, больше занудности,

Они дети утех, у них с разумом лишь маета!

А по ком свистит кнут у них общие горькие трудности,

Только мысли твердят… что им нужно уйти от кнута!

Они – конгломерат, где на все нестандартное зрение.

В своей массе котел, и пурпуром в нём красится кровь!

Их уродует кнут, но они проявляют терпение,

Чтобы из неудач, плавить зрелость и к правде любовь!

Только жаль от кнута, битым всем, никогда не избавиться! —

Хотя кажется мысль по решению очень проста —

И крамольная смесь в том извечном котле будет плавиться, —

Если кнут тот убрать – то закончится их маета!

Но держащие кнут – они ж в беге своем бесконечные.

Их гнездовье всё здесь, не в заоблачных райских верхах —

Те, кто машут кнутом, живут в нас, потому они вечные!

Как коты средь мышей – и от жизни не чувствуют страх.

Но, бывает, что вдруг от кнута ускользают отважные! —

Заживляют рубцы, превращаются в жирных котов,

Ведь уже их не бьют, и в анклаве они стали важные —

Сами шкуру дерут, и орудуют славно… кнутом!