Читать книгу Адская семейка - Алексей Макеев, Николай Леонов - Страница 4

– Не успели мы порадоваться освобождению Лени, – начал свой рассказ капитан, – как 1 апреля исчезла Оля Гурьянова.

– Прямо в День смеха, – заметил молчавший до того Крячко. – Выходит, у этого бандита есть чувство юмора.

– Да, не иначе, – согласился капитан. – Так вот, после похищения Лени большинство состоятельных людей наняли охранников, чтобы сопровождали их детей, следили за ними. Был охранник и у Оли. Он встречал девочку у дверей квартиры и сопровождал ее до самой школы…

– Минутку! – прервал его рассказ Гуров. – Так эта Оля – школьница?

– Да, виноват, я забыл сказать, – поспешил поправиться капитан. – Оле Гурьяновой на момент похищения было девять лет. Сейчас уже исполнилось десять, она перешла в четвертый класс. А в апреле училась в третьем. Значит, охранник Николай Гнатюк вез ребенка в школу на машине. А потом подходил к моменту окончания занятий, встречал Олю и вез домой. Так было и 1 апреля. Все шло стандартно: утром Николай встретил девочку, отвез в школу, в час дня встретил после школы, довез до дома, проводил до подъезда – и поехал домой. А спустя полчаса ему позвонила Ирина, мать Оли, и спросила, где дочь. Николай удивился и объяснил, что довел Олю почти до квартиры. На что Ирина ответила, что дочь до квартиры не дошла.

– То есть девочку похитили уже в подъезде? – уточнил Стас.

– Да, в проходе между входной дверью и вестибюлем. В вестибюле есть камера наблюдения, у подъезда тоже имеется. А в этом проходе ее нет. Впрочем, те две камеры нам тоже ничего не дали. Как выяснилось, обе были заклеены изолентой. Так что мы располагаем только рассказом самой Оли, и который мы услышали спустя несколько дней, когда девочку вернули.

– Так что рассказала Оля? Кто ее увел? Или ее оглушили и унесли в бессознательном состоянии?

– Нет, Оля была вполне в сознании и шла добровольно. Шла, держа похитителя за руку. Дело в том, что человек, который ее увел, был полицейским.

– Ничего себе! – воскликнул Станислав. – Так это, получается, ваш человек! Значит, по рассказу ребенка вы могли составить его фоторобот и вычислить «крота»!

– Не так все просто, товарищ полковник, – покачал головой капитан. – Да, мы попробовали составить фоторобот похитителя. Но дело в том, что он принял меры маскировки. По словам Оли, в подъезде к ней подошел «дядя полицейский» и сказал, что ей нужно пройти с ним для беседы. Дядя был очень ласковый и очень важный: с густыми усами, бородой, с мохнатыми бровями. В общем, как Дед Мороз, только молодой. Никакого недоверия или тревоги этот «дядя полицейский» у нее не вызвал. Он усадил Олю в машину и куда-то повез. Город девочка знает плохо, поэтому не смогла описать места, по которым они проезжали. А когда они доехали до нужного места и остановились, поведение «полицейского» резко изменилось. Он связал девочке руки, заклеил рот скотчем, надел на глаза повязку и в таком виде завел ее в дом.

– И сколько еще человек находилось в этом доме, она не знает? – спросил Гуров.

– Нет, не знает.

– Ладно, оставим пока в стороне подробности похищения Оли. Что с ней было после похищения? Да, и ты не сказал о ее родителях. Кто ее отец?

– Отец Оли – Павел Викторович Гурьянов, владелец строительной компании «Этаж», – ответил капитан. – С него потребовали выкуп чуть меньшего размера, чем с Петра Красильникова, – тридцать миллионов рублей. Гурьянов уже знал историю с отрезанным пальцем Лени, поэтому торговаться не стал. За четыре дня он собрал нужную сумму, и состоялся обмен. Девочку вернули. Ничего примечательного в этом эпизоде больше не произошло.

– Как велись переговоры? Снова по телефону?

– Да, конечно.

– Олег Гурьянов требовал, чтобы ему показали дочь? Или хотя бы дали услышать ее голос?

– Да, требовал. Ему дали услышать голос Оли. Один раз.

– Засечь местонахождение похитителя и девочки не удалось?

– Почему же, место засекли. Мы определили, что звонок был произведен из района лесопарка «Иванова поляна». Туда, естественно, был направлен наряд. Но никаких следов Оли и ее похитителя не нашли.

– Скажи, капитан, – вступил в разговор Крячко, – а вы в эти дни не проверяли пустующие дома? Дачи? Не подключали к поискам участковых, чтобы они искали нечто необычное на своих участках?

– Пустующие дома проверяли, – ответил Костиков. – Дачи тоже проверяли. А вот участковых подключать не стали. Мы опасались, что похититель может занервничать и убьет ребенка.

– После апреля произошло еще четыре похищения. Жертвами стали три мальчика и одна девочка. 4 мая был похищен Алеша Вантеев, 7 лет. За него потребовали выкуп в двадцать миллионов. Деньги были уплачены, ребенок возвращен. 20 мая исчез Саша Моторный, 9 лет. За него потребовали, можно сказать, небольшой выкуп – всего пятнадцать миллионов…

– Интересно, а почему похитители так резко снизили свои требования? – спросил Крячко. – С первых двух родителей требовали совершенно неподъемные суммы – шестьдесят пять, тридцать миллионов. А тут запросы гораздо скромнее.

– Нас тоже заинтересовал этот вопрос. Мы изучили финансовое положение всех родителей похищенных детей и пришли к выводу, что преступники тоже тщательно изучали эти данные. Суммы выкупа не брались «с потолка», а вытекали из состояния предпринимателей, чьи дети становились жертвами похитителей. Они начали с самых богатых людей Рузаева, а потом пошли уже по людям менее состоятельным. Суммы выкупа становятся меньше, но все равно они находятся на пределе возможностей родителей. Каждый раз им приходится напрягать все силы, жертвовать частью бизнеса, чтобы выполнить требования преступников. Вот и для Сергея Моторного сумма пятнадцать миллионов была огромной. И тут сын, так сказать, решил прийти на помощь отцу. Как мы потом выяснили, он сделал попытку сбежать из заключения.

– Вот как? – воскликнул Крячко. – Была такая попытка? И чем же она закончилась?

– Ничем хорошим. Мальчика поймали недалеко от дома, где он содержался. Поймали, избили, а затем, в виде наказания, отрезали у него палец. Как и у первой жертвы, Лени Красильникова. И прислали этот палец отцу – без всяких объяснений. О том, что сын пытался бежать, Сергей узнал позже, когда мальчик вернулся домой.

– С этим Сашей Моторным надо будет поговорить, – сказал Гуров. – С ним – в первую очередь. При таком характере он мог многое заметить и многое может рассказать.

– Я с ним уже беседовал, ничего особенного он не рассказал, – скептически заметил капитан. – Но, может, вам больше повезет. Иду дальше. 8 августа похитили Егора Богатырева, 7 лет. За него потребовали выкуп в семнадцать миллионов. Деньги были уплачены, ребенок вернулся. И, наконец, последний эпизод, о котором вы уже слышали. 1 сентября, сразу после торжественной линейки в школе, была похищена Лена Сорокина, 8 лет. За нее потребовали одиннадцать миллионов. Переговоры шли неделю. Надо заметить – они были задержаны по нашей инициативе, чтобы вы успели приехать и принять участие в процедуре обмена. Но похитители стали угрожать искалечить девочку, и нам пришлось уступить. Лена вернулась домой. Вот весь список.

Некоторое время Гуров молчал, задумчиво барабаня пальцами по столу. Потом спросил:

– Как происходил обмен? Где?

– Каждый раз в другом месте, – ответил капитан. – У нас тут есть пригородный лес, точнее, лесопарк. Я вам о нем уже говорил, он называется «Иванова поляна». И в трех случаях возврат похищенных детей происходил там. В остальных трех случаях – в других местах. Один раз это случилось в лесном массиве близ поселка Шаболовка. Один раз – на трассе, которая ведет в райцентр Дубки. А вот в самый последний раз похититель нас удивил. Он изменил своей любви к лесам и назначил встречу в крупном торговом центре «Изумруд» в самом центре города.

– И вам ни разу не удалось подготовить операцию по задержанию преступников? – спросил Крячко.

– Они не давали нам на это времени, – объяснил капитан. – Каждый раз преступник выходил на связь и назначал место обмена за час до его совершения. Всего час! Какую операцию за это время подготовишь? Мы едва успевали прибыть на место…

– Ты не сказал, как проходила сама передача денег и возврат детей, – напомнил Лев.

– Обычно это выглядело таким образом, – начал рассказывать капитан. – Машина с родителями ребенка прибывала в назначенный район. Почти сразу с ними связывались похитители и давали указание, куда ехать дальше. Причем требовали ехать быстро, не медлить. Все время следовали новые указания: «Сверни налево… теперь направо… спустись в овраг… еще раз налево…» А в какой-то момент внезапно звучала команда: «Теперь выбрось пакет! Бросай, бросай! И езжай дальше, не оглядывайся!» Когда дело происходило впервые, Петр Красильников, отец Лени, занервничал, стал кричать, что не верит, требовал, чтобы ему показали сына… Бандит в ответ тоже начал орать, что, если отец не будет выполнять его указания, он получит сына, но частями. Так что Петр все же выбросил пакет в кусты…

– И что потом?

– Потом последовала команда еще пару раз свернуть, и в итоге Петр выехал на небольшую поляну. Там на стволе дерева сидел Леня.

– Вот как… А деньги? Кто их взял? Ведь вы, как я понимаю, ехали следом за отцом и прибыли к месту, где выбросили пакет с деньгами, спустя две-три минуты?

– Да, мы там были буквально через три минуты. Но никакого пакета там уже не было. Кто его забрал, когда, мы не знаем.

– Вы пытались взять след? Использовали служебных собак?

– Мы использовали все, – устало заверил Костиков. – Служебных собак, вертолеты, спецназ, который прочесал лес… В итоге задержали полтора десятка грибников и других отдыхающих. Похитителей как след простыл.

– Может, там были подземные ходы? – предположил Крячко. – Вы их не искали?

– Искали, – кивнул капитан. – Не было там никаких ходов. И укрытий не было, и землянок. Следы, правда, были. Кто-то подбегал к месту, где был выброшен пакет. Но затем этот человек выбегал на шоссе – и словно в воздухе таял. По другую сторону дороги его следов уже не было.

– А машины? Может, там была машина? – спросил Станислав.

– Вы что, думаете, мы не проверяли такую возможность? Про машину мы в первую голову подумали. Я же говорю – мы использовали вертолеты, подключали ГАИ… Не было там никаких машин.

– А эти дачники, грибники, которых вы задержали в лесу, – сказал Гуров, – они точно не были причастны к исчезновению пакета? Вы хорошо их проверили?

– Проверили всех очень тщательно, – заверил Костиков. – Так тщательно, что на нас жалобы посыпались. Люди стали в прокуратуру жаловаться, журналистов привлекать. Говорили, что мы хотим против обычных граждан дела фабриковать, объявить их похитителями. В общем, целый скандал случился.

– А дети что показывают? Кто их доставлял к месту обмена, на эту самую полянку? Как доставляли?

– Дети находились в сонном состоянии. Врачи установили, что перед передачей их напоили опиоидами, они погрузились в транс и плохо воспринимали действительность. Так что дети нам ничего рассказать не могут.

– А вот этот последний случай, как с ним? Ну, когда обмен происходил в торговом центре. Как там все было обставлено?

– В случае с центром «Изумруд» нас известили о месте передачи ребенка не за час, а всего за полчаса до назначенного времени. Где именно в торговом центре будет обмен, похититель не сказал. Передачу денег должна была осуществлять мать Лены, Людмила Сорокина. Когда она вошла в здание центра, похититель начал ее «вести»: передавал все новые команды, куда она должна идти. Следуя его указаниям, Людмила сначала спустилась в подвальный этаж, на парковку, затем поднялась на самый верх, на третий этаж. Потом ее снова спустили вниз, велели пройти в другое крыло, в котором расположен киноцентр, и снова подняться наверх, в этот центр. Там приказали купить билет на сеанс, который только что начался. Она вошла в зал, когда свет уже погасили, и сразу наткнулась на какого-то человека. Он сказал: «Давай деньги и забирай свою девчонку». Людмила почувствовала, что к ней подтолкнули девочку. Естественно, она тут же забыла про все остальное: стала обнимать дочь, тормошить ее, расспрашивать…

– Ну, про мать все понятно, – кивнул Лев. – Но ваши люди, которые там были, – они ведь не обнимали ребенка. Неужели они не успели схватить человека с пакетом?

– Не успели, – признался капитан. – Этот человек словно растворился в темноте. Мы, естественно, прервали сеанс, заставили включить свет и проверили всех зрителей. Но человека с деньгами среди них не оказалось. Там сплошь были родители с детьми – ведь в этом зале показывали какой-то мультик.

– А выход вы проверяли? – спросил Крячко. – Там, наверное, был запасной выход?

– Был, – кивнул Костиков. – И он стоял полуоткрытый – через него явно кто-то только что вышел. Скажу вам больше – там в коридоре висела камера наблюдения. Но она оказалась испорченной. Мы, разумеется, анализировали записи с соседних камер, но никого подозрительного они не зафиксировали.