Читать книгу Папа с прицепом - Алексей Макеев, Николай Леонов - Страница 7

Пока Семибратов терзался неизвестностью, Гуров и Крячко успели проверить его алиби и алиби Шилова на ночь смерти Волкова. Слова и того, и другого подтвердились, и все же Гурова терзали сомнения. Уж больно красивое алиби у обоих. Прямо-таки железобетонное. И под камерами оба нарисовались, где дата и время выставлены, и свидетелей целая куча. И все, как на подбор, благонадежные. Прямо инсценированные алиби. Но против таких фактов не попрешь.

Крячко же финт с алиби не удивил. Ведь не думал же Гуров, что они целой компанией Волкова убирали? Не думал. Так что в этом плане все в порядке. Вопрос в другом: знали ли они, что произойдет с Волковым, и потому запаслись свидетелями или же это всего лишь совпадение? Если знали, значит, являются соучастниками. А раз знали они, то и Паршин мог знать. Не он, так его помощник, Якимушкин.

Отследить передвижения Якимушкина не удалось, хоть на месте возможностей было куда больше, чем действуя дистанционно. Местные власти в этом вопросе тоже оказались бессильны. Исчез человек, и все тут. Последний раз его видели в конторе через месяц после отъезда Паршина, Обыденнову удалось выйти на одного из поставщиков Паршина, он и назвал дату. В этот же день Якимушкин обнулил личные счета, на которые весь месяц переводил деньги с рабочих расчетных счетов. Махинация та еще, но каким-то образом у Якимушкина прокатила. И этим же числом он подал заявление в арбитражный суд о признании фирмы банкротом.

Суд так и не состоялся ввиду исчезновения заявителя. Спустя тридцать дней с заявлением обратились уже кредиторы, опираясь на право подачи заявления в арбитражный суд по возникновению признаков банкротства. Но и этот суд состоялся без участия должника. На имущество наложили арест, ни продать, ни забрать его банку-кредитодателю не позволили до истечения положенного срока. А срок этот исчисляется не месяцами, а годами. В федеральный розыск Якимушкина подали, но результатов до сих пор не получили. На этом и остановились.

С Русланом Мухамбетовым ситуация обстояла чуть получше. Гуров и Крячко приехали к нему в контору, но там его не застали. Помощник Мухамбетова сообщил, что хозяин отбыл в славный город Сочи поправить здоровье. Чем Мухамбетов болен, помощник ответить не смог. Сказал, что тот уехал накануне вечером и вернется не раньше, чем через неделю. Сочинского адреса предоставить не смог, а номер сотового телефона напарники и без его помощи получили.

На звонки Мухамбетов не отвечал, просто сбрасывал их. Крячко пробовал дозвониться и со своего номера, и с гуровского, и с городского, но все безрезультатно. Пришлось искать связи в сочинской полиции. Шел второй день из трех отпущенных генералом Орловым, и вынужденная задержка с Мухамбетовым сейчас Гурову была совсем некстати.

Посовещавшись, решили обойтись без привлечения генерала. На их счастье, у Быстрякова в сочинском отделении имелся свой человек, и полковник любезно согласился озадачить его проблемами москвичей. К полудню Мухамбетова обнаружили через вышку сотовой связи. На адрес отправили участкового, тот засвидетельствовал, что гражданин Мухамбетов находится на месте, и на этом вмешательство сочинской полиции закончилось. Оснований для задержания не было, а для приватной беседы требовался особый подход. Не владея всей информацией, сочинские правоохранители соваться к Мухамбетову не стали.

Теперь Гурову и Крячко предстояло решить сложный вопрос: получить официальное разрешение на задержание Мухамбетова и его доставку в Череповец для допроса или же самим отправиться в Сочи и побеседовать с ним на месте? Расстояние в две тысячи километров оптимизма не вызывало. Будь город Сочи хотя бы вполовину ближе, вопрос этот вообще не стоял бы. Сел в машину и доехал, куда нужно. Но потратить на дорогу больше суток из полутора имеющихся в запасе, да еще не зная, будет ли от поездки толк? Поневоле задумаешься.

И снова выручил Быстряков. Связавшись с начальником аэропорта, обрисовал ситуацию и забронировал два места на ближайший рейс до Сочи, пообещав снабдить «своих сотрудников» соответствующими документами. Так вопрос, как добраться до Сочи, был решен. До рейса оставалось пять часов, до аэропорта хода чуть больше двадцати пяти километров, торопиться особо было некуда, но и тратить время впустую тоже не хотелось. Вечно голодный Крячко заявил, что, не подкрепившись, в аэропорт не поедет, пусть Гуров об этом даже не мечтает. Пришлось Гурову пообещать, что завезет его в кафе по пути к аэропорту. На этом и договорились.

До аэропорта их снова взялся проводить лейтенант Обыденнов. Чтобы не решать вопрос с парковкой, поехали на служебной машине. Обыденнов сам сел за руль. Уверенно маневрируя в автомобильном потоке, он принялся насвистывать себе под нос.

– Лейтенант, ты про обед-то не забудь, – напомнил с заднего сиденья Крячко.

– Забыл! Вот незадача! – Обыденнов сбросил скорость. – Хотел ведь отвезти вас в шикарное место. Есть у нас в городе свои стоящие места. Теперь уже далековато уехали, ну да ничего. Сейчас все исправим.

Он проскочил под желтый свет, крутанул руль, чтобы вписаться в поворот, и машина пошла в противоположном направлении. Гуров с Крячко только за подлокотники схватиться успели.

– Эй, приятель, ты бы полегче на поворотах! – выдохнув воздух, бросил Крячко. – Так мы не до столовой, а до морга скорее доберемся.

– Не волнуйтесь, товарищ полковник, будет вам обед, – как ни в чем не бывало заявил Обыденнов. – Тут возле парка очень даже приличный общепит. Его Салават держит, дельный мужик, и ассортимент у него не в пример другим, на любой вкус блюда подают. Мы с ребятами иной раз заказываем навынос, так они умудряются все горячим доставить, аж жир пузырится.

– На поворотах, говорю, полегче, – повторил Стас. – Иначе меню нам не понадобится.

– Да я аккуратно. – Обыденнов бросил взгляд в зеркало заднего вида, увидел выражение лица Крячко и сбросил скорость. – Слишком быстро? Так вы бы сразу сказали, я ведь по привычке.

– Плохая это привычка, под красный повороты проскакивать, – наставительным тоном проговорил Станислав.

– Нам желтый горел, на красный я бы не погнал, – объяснил лейтенант. – А пропустишь свою очередь, на этом повороте полдня простоишь. Движуха там отменная.

Возле кафе все парковочные места оказались заняты, пришлось Обыденнову парковаться за полквартала от входа. От эскорта полковники отказались, заявив, что с выбором блюд справятся и без лейтенанта. Обыденнов остался в машине, а они отправились в кафе.

Войдя в помещение, Гуров сразу притормозил, причем так неожиданно, что Крячко чуть в спину ему не врезался.

– Ты чего тормозишь? – возмущенно проговорил он.

– Давай сюда, – дернул его Лев за рукав, увлекая в сторону. Оба оказались за колонной, увитой пышным вьюном. – Загляни-ка в зал, только аккуратно. Видишь?

– Ничего себе, заехали отобедать! – присвистнул от удивления Стас. За дальним столом сидели Семибратов и Шилов. На столе перед ними стояла целая куча тарелок. Перед Семибратовым блестел запотевшим боком четвертной графин с водкой. В руке он держал рюмку. Перед Шиловым вместо рюмки стоял стакан с томатным соком. – И что делать будем?

– Пока не знаю, – признался Гуров. – Такого расклада я никак не ожидал.

– Видно, Семибратов не такой уж и хлюпик, каким рисовался. Вон как заливается, точно соловей.

Семибратов и правда говорил без остановки, тихо, но энергично. Выражение лица при этом у него было довольно жесткое. Ничего похожего на вчерашнее подобострастие.

– Как думаешь, наш визит обсуждают? – спросил Крячко.

– К гадалке не ходи, – хмыкнул Лев. – Не хотелось бы, чтобы они нас увидели.

– Значит, все-таки без обеда остаемся. Жаль, пахнет здесь вкусно.

– В аэропорту что-нибудь перехватим. Если, конечно, попадем туда.

– С чего бы нам передумать?

– Все с того же, – кивнул головой Лев в сторону конкурентов Волкова. – Пока не узнаем, что они замышляют, уезжать не стоит.

– Да как ты узнаешь? «Наружку» к ним приставишь?

– Людей нам Быстряков, может, и выделит, только вряд ли она приведет нас к исполнителю. Не думаю, что эти двое сами с Волковым разобрались. Нет, Стас, прятаться от них мы не станем. Пусть понервничают, в таком состоянии люди с нечистой совестью быстрее глупостей наделают, чем если будут думать, что гроза еще где-то далеко.

С этими словами Гуров вышел из-за колонны и прошел прямиком к столику, за которым сидели Семибратов и Шилов. Появление полковника вызвало эффект разорвавшейся гранаты. Оба бизнесмена, как по команде, вскочили со своих мест и дернулись было к выходу, но Гуров преградил дорогу Семибратову, а к Шилову подоспел Крячко.

– Спокойнее, господа, спокойнее, – вполголоса проговорил Стас. – Садимся на места и не дергаемся. Мы ведь не хотим потешить публику сценой первоклассного задержания? Не хотим. А значит, старших придется послушаться.

Шилов послушался первым. Он медленно опустился на стул, положил руки на столешницу, сдвинув тарелки в сторону. Семибратов еще какое-то время лихорадочно искал выход, но, не найдя такового, плюхнулся на сиденье следом за Шиловым. Гуров выдвинул свободный стул и уселся между бизнесменами. Крячко остался стоять.

– Так-то лучше, – прокомментировал он действия бизнесменов. – А то вон что придумали, от полиции бегать. Нехорошо, господа, нехорошо.

– Торопиться и правда не стоило, – заговорил Гуров. – То, что мы застали вас вместе, это даже хорошо. Легче будет вести разговор. Вы ведь не откажетесь поговорить еще раз?

Ни Семибратов, ни Шилов не ответили, но он не обратил на это внимания и продолжил:

– Вот и хорошо, что не откажетесь. Полагаю, бежать желание пропало? На этот вопрос рекомендую ответить.

Семибратов просто кивнул, Шилов вяло произнес «отпало» и уперся взглядом в скрещенные ладони.

– Тогда тебе, Стас, можно и присесть. Господа заверяют, что догонять их не придется.

Крячко поставил стул так, чтобы перегородить путь к двери, сел и откинулся на спинку, всем своим видом показывая, что ситуация для него вполне привычная. Гуров с минуту молчал, затем задал первый вопрос:

– Думаю, встретились вы сегодня не ради того, чтобы перекусить, наверняка есть другая причина. Я бы хотел узнать, что за причина.

Семибратов заерзал на стуле, переглянулся с Шиловым. Тот продолжал разглядывать свои ладони и говорить явно не собирался. Семибратов досадливо поджал губы, но тоже промолчал.

– Ясно. Говорить не хотим, – сделал вывод Гуров. – Что ж, тем хуже для вас. Сегодня полковник Быстряков выписал ордер на арест. Хотите узнать, чьи фамилии в него вписаны?

Лев блефовал, но блеф был оправданным. Уговорами бизнесменов сознаваться не заставишь, здесь нужны более весомые аргументы. А раз их нет, приходится импровизировать. Слова его реакцию выдали соответствующую: Семибратов занервничал, Шилов насторожился, но ни тот, ни другой рта так и не раскрыли. «Напуганы оба до чертиков, – определил Гуров. – Интересно, кто их так напугал, а главное, когда успел? Вчера еще картина была совершенно другая. Прошла всего одна ночь, а на Семибратова смотреть больно».

Тот действительно выглядел неважно. Лицо осунулось, под глазами круги, волосы несвежие. «Будто всю ночь не спал. Неужели наш визит лишил его сна? Нет, не может быть, скорее всего, что-то произошло либо поздно вечером, либо ночью».

– Ладно, времени у нас в обрез, – после паузы проговорил Лев. – Собирайтесь, граждане подозреваемые, будем общаться в отделении полиции. Там и комнаты более подходящие, и атмосфера к откровенности располагает.

– Думаю, на них много времени не потребуется. Минут тридцать, и можно ехать по делам, – вклинился Крячко.

– Пожалуй. – Гуров сделал вид, что оценивает ситуацию. – Надолго не задержимся, это точно.

– Послушайте, вам не кажется, что попахивает угрозой? – не выдержал Шилов. – Самое время приглашать адвоката?

– Это как вам будет угодно. – Стас был сама любезность. – В вашем положении даже предусмотрительно. Может, адвокату и удастся скостить для вас срок. Вообще-то адвокаты не особо любят по «мокрухам» работать, но если у вас на примете есть подходящий, можем даже по пути в отдел заскочить и за ним.

– Нет, мне этот вариант совсем не нравится! – воскликнул молчавший до этой минуты Семибратов. – Лично я никуда с вами ехать не собираюсь. Я законопослушный гражданин, и если у вас ко мне есть вопросы – вызывайте повесткой. А на сегодня у меня свои планы.

– Так разве мы против? Стас, повестку достань, – через плечо бросил Лев. – Раз уж граждане не желают приватной беседы, соблюдем законность.

Крячко полез в карман, Семибратов выдержал всего пару секунд, после чего затараторил так быстро, что не остановить:

– Послушайте, мне ваши повестки не нужны. Хотите знать, почему мы здесь? Потому что здесь появились вы. Наша встреча вполне закономерна. Вы сообщили о смерти Паршина, мы решили это обсудить. Помянуть товарища. Разве это противозаконно?

– Помянуть? Это похвально. А заодно обсудить, чем смерть Паршина грозит лично вам, – произнес Стас. Рука его осталась в нагрудном кармане, будто он и правда собирался достать несуществующие повестки. – Что же вы не в полном составе собрались? Где Якимушкин, где Мухамбетов?

– Вот об этом я и хотел сказать, – оживился Семибратов. – Если уж у вас есть вопросы относительно Волкова или Паршина, так почему не вызвали на допрос Мухамбетова? Уж ему есть чем с вами поделиться.

– Заткнись, Михан! – предостерегающе сдвинул брови Шилов. – Неужели не понимаешь, что они тебя на понт берут? Нет у них никакой повестки, и ордера на арест тоже нет.

– А мне плевать на то, что у них есть, а чего нет! – взвился Семибратов. – Я и часа не собираюсь сидеть в обоссанном «обезьяннике» за этого урода Мухамбетова! И прикрывать его не собираюсь.

– Да заткнешься ты или нет, придурок! – вспылил и Шилов. – И себя, и меня топишь.

Но Семибратов больше слушать Шилова не собирался. Он развернулся лицом к Гурову и заявил:

– Если хотите что-то узнать про Волкова, обращайтесь к Мухамбетову. Это он с ним в ночь смерти встречался. Сам нам признался. И предупредил насчет алиби тоже он. Сказал вскользь, как бы между прочим, что мне не помешает провести ближайшие двадцать четыре часа в большой шумной компании. А когда я спросил его, зачем это нужно, он только осклабился своей мерзкой улыбочкой. Меньше знаешь – крепче спишь, вот что он сказал. И Шилову то же самое порекомендовал. И не отнекивайся, Димон, тут речь уже о сроке идет. А я соучастником идти не собираюсь.

– Так! С этого места рекомендую говорить только правду, и как можно подробнее. – Гуров придвинулся ближе, чтобы людям за соседними столиками слов Семибратова слышно не было. – И звук уберите, не на сцене.

– Ладно, трепло, выкладывай уже все как было, – сдался Шилов. – А то с твоих слов мы и правда соучастниками выглядим.

Семибратов облегченно выдохнул, роль «стукача» при живом свидетеле его напрягала. Теперь же, когда Шилов дал «добро», можно было и расслабиться. Он потянулся к графину, наполнил рюмку, опрокинул ее в рот и заговорил.

– Короче, у Волкова с Мухамбетовым конфликт вышел. Касался он цен на чермет. Мухамбетов хотел цены поднять на время, прикормить, так сказать, а потом сбросить, когда у тех перебор по металлу пойдет. Чтобы клиенты более сговорчивыми стали. А Волков заявил, что своих поставщиков «лошить» не станет. Есть цена – по ней и будет принимать лом. А Мухамбетов пусть поступает так, как пожелает. Ну, Мухамбетов и обозлился. Заявил, что Волков о своем решении сильно пожалеет, и очень скоро. А нам с Шиловым сказал, что, если не хотим неприятностей, должны позаботиться об алиби. Про то, что и мне, и Шилову одно и то же предложение было сделано, мы уже после смерти Волкова узнали. Как-то так Мухамбетов выразился, что мы и подумать не могли, что он с Волковым всерьез разобраться решил. Лично я думал, что он его поучить хочет.

– Это как «поучить»? – поинтересовался Гуров.

– Ну, по-мужски разобраться. С помощью кулаков. Думал, ребят своих на него натравит, они Волкову бока намнут, тот на время затихнет, а Мухамбетов свою махинацию провернет.

– А вы, значит, против снижения цены и обмана клиентов не возражали? – уточнил Гуров.

– И что в этом плохого? Это бизнес, господа полицейские. Ничего личного. Хочешь иметь больше денег – имей терпение. Подумаешь, цену сбросили. Выжди пару недель, ну, месяц край. А потом, когда цены неизбежно вверх поползут, сдавай все оптом, – разглагольствовал Семибратов. – Я ведь не отнимать у них лом собирался.

– И вы согласились с предложением Мухамбетова? – Вопрос Гуров адресовал Шилову. Тот выдержал небольшую паузу, потом нехотя ответил:

– Согласился.

– И предостережение, как и Семибратов, получили?

– Получил. Я ведь тоже не знал, что Мухамбетов задумал. Да и сейчас не уверен, действительно ли он причастен к смерти Волкова. Доказательств нет, – заметил Шилов. – Полиция сама пришла к выводу, что его смерть – это несчастный случай.

– Но они не знали о предостережении Мухамбетова, – напомнил Крячко.

– Все равно доказательств не нашли бы, – пожал плечами Шилов. – Свидетелей там не было, а очернять конкурента, да еще в таком деле? Для бизнеса это очень плохо.

– Тут я с Шиловым согласен. Нас бы за такой наговор свои же ребята раскатали. В конце концов, это ваша работа доказательства искать и причину смерти устанавливать.

– Есть еще что-то, о чем мы должны знать? – переводя взгляд с Шилова на Семибратова, спросил Гуров.

– Вроде все, – подумав, ответил тот.

– Точно все, – подтвердил Шилов.

– Тогда не смеем вас задерживать. – Лев первым встал со стула, освободил проход и, дождавшись, пока Семибратов и Шилов гуськом протиснутся мимо ряда столов к выходу, вопросительно посмотрел на Крячко.

– Врут, – коротко прокомментировал Стас.

– Однозначно.

– И что, отпустим их?

– Пусть идут пока. В любом случае слова их около правды ходят, а с Мухамбетовым пообщаться нужно. Слетаем в Сочи, потом продолжим с ними, – заключил Гуров.

Десять минут они потратили на то, чтобы набрать в дорогу еды, еще пятнадцать – чтобы перекусить. После этого вернулись в машину. Обыденнов изнывал от любопытства. Он видел, как из кафе вышли Семибратов и Шилов, видел, как те разъехались каждый в свою сторону, а полковников все не было. Теперь же он надеялся услышать интересную историю, а они оба как сговорились. Уселись в машину, и молчок. Задавать вопросы лейтенанту вроде как не по чину. Он поерзал на сиденье, вздохнул и, заводя машину, тоскливым голосом спросил:

– В аэропорт?

– Рули, – скомандовал Гуров и закрыл глаза, собираясь с мыслями.

Поразмышлять было над чем. То, что Семибратов рассказал историю, адаптированную к сложившейся ситуации, он не сомневался. Доля правды в его словах наверняка была, только вот какая? Что из его слов соответствовало истине, а что было придумано на ходу? Махинация со снижением цены на лом, скорее всего, не выдумка. Вопрос в том, Мухамбетов ли придумал эту махинацию? В то, что Волков отказался наотрез, поверить было несложно. Судя по рассказам, он никогда не приветствовал жульнические способы зарабатывания денег. И клиентов подставлять не захотел бы.

Что касалось Паршина, он мог и вовсе не знать про план четверки бизнесменов. Скорее всего, об этом он узнал позже. Это ли послужило последней каплей, после чего он разбрыкался с Якимушкиным? Возможно. Но сейчас полковников больше интересовала судьба Волкова. Допустим, он открыто заявил, что участвовать в афере не станет. Что дальше? На этой четверке скупщиков весь металлургический бизнес не заканчивался, не с них и начинался. Так почему убрать решили именно Волкова? Должна быть конкретная причина. Одной неприязни, которую, по словам Семибратова, испытывал к Волкову Мухамбетов, как-то маловато.

Насчет того, является ли Мухамбетов мозгом операции, судить было рано. Сперва нужно познакомиться с ним лично. Пообщаться, прощупать, что он за человек, а уж потом делать выводы. Но сделать их хотелось уже сейчас. Не напрасно ли они потратят уйму времени на перелет? Возможно, мозгом организации является сам Семибратов. Или Шилов. Почему нет? Вон как Семибратов быстро соображает. Вчера изображал кроткую овечку, сегодня в кафе наплевал на мнение партнера, а потом вдруг снова залебезил перед Гуровым. Скользкий тип. Такой из любой ситуации постарается чистеньким выйти. Что, собственно, он и попытался сделать сегодня.

А Шилов себе на уме. Вряд ли он станет выгораживать того же Семибратова, если самого припрет. Стоило потратить на эту парочку побольше времени, глядишь, и выудили бы правду. Не из того, так из другого. Разделили бы их уже после беседы в кафе и посмотрели, что запоют. Гуров так бы и поступил, если бы время не поджимало. Пропустишь самолет, сутки другого ждать? Нет, правильно, что не стали дожимать бизнесменов. Встреча с третьим участником махинации куда важнее. Услышать историю от третьего лица всегда полезно. Благодаря ей вылезут все «косяки» Семибратова.

Договариваться с Мухамбетовым, излагать ему версию, рассказанную полиции, Семибратов вряд ли станет. Мухамбетову он не доверяет, это и ежу понятно. Передать сейчас разговор Мухамбетову – значит подставить себя, а Семибратов не дурак, он за свою шкуру трясется. Да и Шилов на рожон не полезет, тоже с головой дружит.

– Хватит губами шевелить, высказывай вслух, что обо всем этом думаешь? – потребовал Крячко, уже двадцать минут наблюдавший за работой мозга напарника.

С Гуровым всегда так: пока не обмозгует все до единого, ни за что мыслями не поделится. Будет крутить ситуацию и так, и этак, терзаться сомнениями, разбивать свои же версии в пух и прах, а с напарником обсуждать не станет. Временами Крячко эта привычка друга просто бесила. Почему не обсудить с напарником? Но нет, Гуров у нас перфекционист, ему сперва до идеала мысль довести нужно, а уж потом с другом делиться. Вот и сейчас, услышав вопрос, брови нахмурил, губы надул и в сторону отвернулся. Только он, Стас Крячко, на надутые губы не ведется.

– Давай, колись, тебе говорят, – с нажимом повторил он. – Или я свои версии выдвигать начну.

– Выдвигай, кто же против, – пожал плечами Лев.

– Знаешь, что я обо всем этом думаю? – с видимым удовольствием начал Крячко, долгое молчание было не в его натуре. – Я думаю, что Мухамбетова Семибратов попросту подставляет. Нет, не то чтобы я Мухамбетова кроткой овечкой считал, просто не настолько он важная шишка, раз оба бизнесмена его так легко сдали. Как думаешь?

– Согласен, – коротко ответил Лев, но Крячко такой ответ не удовлетворил:

– А поконкретнее нельзя?

– Выходит, нельзя.

– Ладно, идем дальше. Что касается Волкова, тут Семибратов не соврал. Нарвался парень со своей принципиальностью. Полез в бутылку, а люди его не поняли. Одного не пойму, чем он особо мог навредить остальным заговорщикам? Ну, не захотел подписываться, так что с того? Просто выкинули его из плана, и дело с концом. Как тебе такой расклад?

Гуров не ответил. Крячко полсекунды подождал и снова заговорил:

– Значит, нельзя было выкинуть, вот что я думаю. Либо план от этого силу терял, либо в аферу, помимо этой четверки, еще люди входили.

– Либо Волков пригрозил план их открыть.

– Кому открыть? Клиентам? Да брось, Лева, не пошел бы он на такой шаг. Это же подстава самая натуральная, – возразил Крячко. – Представь картину: три пункта приема чермета поднимают цену на прием металла. Тем, кто его сдает, это прямая выгода, верно? Все в округе об этом узнают и линяют от постоянных скупщиков, тащат металл этим четверым. Как на это отреагируют их конкуренты? Они-то вообще без прибыли остаются, верно? Эти четверо вынуждают и их поднять цены. И снова клиенты к ним рекой текут, особенно если цена выше, чем у конкурентов. Деньги они потратили, металла закупили прорву, и что дальше происходит? Эти трое берут и сбрасывают цену. А так как остальные по финансовой базе до них не дотягивают, то скупать металл большими партиями уже не могут, денежки-то потрачены. Я верно понимаю ситуацию?

– Пока вроде верно, – подтвердил Гуров.

– А дальше идет самое интересное: Волков в группу махинаторов не входит, отказывается в самом начале. Чем это грозит нашей тройке? Тем, что он предупредит мелких скупщиков! Не ведитесь, мол, через пару недель все вернется на круги своя. И деньги у вас целы останутся, и клиенты ваши к вам же и вернутся. Вот где подстава, Лева!

– Все равно ерунда выходит. Чего-то в этой махинации не хватает. Какого-то существенного звена, – задумчиво проговорил Гуров.

– Какого звена, Лева, все ведь ясно, как под микроскопом, – горячился Крячко. – Опрокинуть они мелких конкурентов решили, вот и все дела. А Волков им всю «малину» обломал. Мухамбетов и разозлился. Может, он и не собирался Волкова убивать. Может, действительно несчастный случай произошел, только не без помощи Мухамбетова. В том и разница.

– Мелко это как-то все. Скупки, конкуренты, пара недель простоя. Мелко и несерьезно. На убийство не тянет, Стас.

– Да тебе ли не знать, за какие гроши люди друг друга укокошить готовы? – возмутился Крячко. – Иной раз за пару сотен топором по башке, и в кусты.

– Пара сотен – другое дело. Тут бытовуха.

– А тут конкуренция.

– В том-то и дело, что конкуренция. Несерьезно это для бизнеса.

– А тебе известно, какая была ситуация на рынке на тот момент? Может, у них самый кризис наступил? Может, в то время потерять пару тысяч «деревянных» было достаточно для того, чтобы обанкротиться?

– Рынок не изучал, – признался Лев.

– Вот! И я не изучал. А они изучали. И не один день, я так думаю, – победоносно поднял указательный палец Стас.

– Ладно, что из пустого в порожнее лить? Встретимся с Мухамбетовым, посмотрим, что он скажет, тогда и выводы делать будем, – заключил Гуров, и разговор на этом прервался.

Спустя десять минут машина свернула на автостоянку аэропорта Череповца, а еще через тридцать минут Гуров и Крячко сидели в салоне самолета, который вез их в Сочи. До встречи с Русланом Мухамбетовым оставалось ровно восемь с половиной часов. Начальник аэропорта расстарался, выбрал рейс с максимально коротким временным диапазоном в пути. Несмотря на пересадку в Москве, где в Домодедово предстояло провести два с половиной часа, весь перелет занимал шесть часов.