Читать книгу Трансформация. Книга первая. Скольжение, или Хронотоп - Николай Львов - Страница 10

Мариной было легко и весело. Она понимала всё с полуслова. А как проводили время! Что бы ни предложил один, второй с радостью соглашался. Зимой и в непогоду ездили в соседние города и кутили. А летом всё свободное время проводили на природе. Они обожали тайгу, речки, озёра и скалы. Теперь Бориса не тревожили ностальгические сны о жизни с родителями в Томске. Он вновь, как в детстве, бегал, прыгал, лазил в таинственных и загадочных сибирских дебрях.

Однажды решили на выходные дни отправиться в двухдневный поход через заповедник. Это был холмистый лесной массив, разрезанный глубокими оврагами, руслами речек и ручьёв. Ширина его не превышала тридцати километров. Для туристов эта территория была закрытой, поэтому любовники проникли туда тайно, по абсолютному бездорожью. Погода для октября стояла на редкость удачная. Яркое солнце, температура выше десяти. Чтобы придать ситуации остроту, палатку не взяли. В рюкзаки положили тёплый плед, хлеб, консервы, аптечку и бутылку коньяка. Шли по натоптанным сухим тропинкам, ориентируясь по солнцу. Марина была счастлива. Пела песни и громко смеялась по любому поводу. Периодически провоцировала Бориса заняться с ней сексом. Но у Бориса настроение было не таким. Его мучили неясные тревожные предчувствия. В середине октября хорошая погода – редкость. Что, если к вечеру налетит северный ветер и начнётся снегопад?

Часа через четыре вышли из леса на открытое пространство с лысыми сопками в центре. По форме сопки походили на египетские пирамиды. Пожелтевшая трава придавала им золотистый оттенок. Внизу извилистая, каменистая, прозрачная речка усиливала ощущение идиллического характера местности. Солнце нагрело воздух, хотелось купаться. У Маринки, как всегда в таких случаях, начался сексуальный зуд.

– Фантастика! Я раньше ничего подобного не видела. Здесь находится центр мира, а может быть пуповина материи Земли. Во всяком случае, что-то сакральное. Сейчас мы заберёмся на самый высокий холм и увидим весь мир. Затем мы разденемся, и весь мир увидит нас.

– И что мы там голые делать будем?

– Впитывать космическую энергию.

– Знаю я, какую энергию мы будем впитывать, некоторые даже в прямом смысле, – засмеялся Борис.

Через десять минут они уже были на вершине. Расстелили плед, Марина разделась донага. Борис раздеваться не спешил. Впрочем, девушку это совсем не смущало. Она стала прыгать вокруг него, демонстрируя свои прелести. Борис чувствовал себя неловко. Кто знает, может быть, совсем рядом кто-то наблюдает за ними. Он поймал девушку и, успокаивая, прижал к себе. Они стали вместе любоваться пейзажем. Маринка с грустью сказала:

– Видим только тайгу и облака. К сожалению, мы не на вершине мира. Зато это наш мир. Но больше я жалею, что нас никто не видит. Все от зависти просто бы лопнули.

– Вот тут ты ошибаешься.

К ним приближались двое высоких крепких мужчин, лет тридцати – тридцати пяти. В агрессивности их планов сомневаться не приходилось. Любые нормальные люди даже поздороваться в такой ситуации не подходят. Одеты они были в выцветшие грязные телогрейки и кирзачи. Скорей всего, жители одного из окрестных сёл или райцентра. Более половины местных мужчин в прошлом имели судимость и практически все были кончеными пьяницами. Эти, видимо, пришли в заповедник на охоту. Во всяком случае, у более высокого жилистого парня на плече висела двустволка. Он был на голову выше Бориса и тяжелей на двадцать – двадцать пять килограммов. Второй мало чем уступал ему. Судя по чертам лица, они могли быть братьями.

Борис сразу понял – с этими не договориться. В ногах появилась предательская слабость. Он бросил Марине: «Одевайся!» и сделал шаг в сторону приближающихся мужчин, чтобы прикрыть собой девушку. Затем обратился к незнакомцам:

– Здравствуйте! Позвольте нам одеться, и мы уйдём. Я понимаю, это ваша территория, мы немедленно уходим.

Высокий буквально заржал.

– Игорёк! Они уходят. Ы, ы… гы, гы. Откуда, ребята, будете?

Борис хотел соврать, сказать, что он командир батальона десантников, действительно расквартированного вблизи города. И что вот-вот за ними прилетит вертолёт. Но Марина испортила всё. Прячась за спиной и даже не пытаясь одеться, она нервно захихикала:

– Мы из Москвы, просто гуляем здесь.

Последняя надежда на благополучный исход испарилась.

Борис тихо процедил:

– Одевайся быстрей, дура.

Высокий вновь заржал:

– О, не зря мы сегодня, Игорёк, на охоту пошли. Впрочем, ты, парень, хотел уйти. Уходи. Ты нам не нужен.

Только после этих слов Марина стала понимать, что происходит. Она схватила штаны и, не надевая трусиков, попыталась запрыгнуть в них.

Голос подал второй незнакомец. И этот голос показался Борису ещё более страшным, чем первый.

– Вначале пусть даст нам на водку, а потом пусть бежит и не оглядывается.

Мысль Высокому понравилась.

– Правильно, Игорёк, и на закуску пусть даёт.

– Я отдам вам все деньги. Но мы уйдём вместе, – твёрдо, хотя и с дрожью в голосе ответил Борис.

– Ах ты, сука! – взвизгнул Игорёк и мгновенно нанёс мощный прямой удар кулаком Борису в лицо.

Борис удержался на ногах, но почувствовал, как сломался один из передних зубов. И тут же он пропустил ещё один удар, скорее даже сильный толчок, который нанёс ему в грудь Высокий. От падения Бориса спасла Марина, которая успела всё же надеть штаны и пряталась за его спиной. Однако чтобы не упасть, ему пришлось сделать шаг в сторону и шаг назад, затем полный оборот и ещё шаг. Теперь между ним и нападающими оказалась Марина. Борис уже не думал о ней. Он думал лишь о том, что бой надо выиграть любой ценой. И тут можно было положиться только на себя. Убьют его, убьют и её.

Высокий видимо решил, что Борис с очумевшим от удара лицом, по которому из уголков рта обильно текла кровь, не представляет опасности. Он отбросил ружьё, схватил девушку, потащил в сторону и распорядился:

– Игорёк, свяжи козла. Вы…бу девку, а потом поглядим. Будет себя хорошо вести, отпустим. А нет, повесим на его же кишках.

Игорёк бросился на Бориса и попытался вновь обрушить свой кулак в лицо офицеру. Но Орлов уже был готов. Он поднырнул под руку, ушёл влево, сделал вид, что падает и мощным ударом тыльной стороны правой ноги подсёк Игорька. Тот упал, но, к сожалению, не на спину, на что рассчитывал Борис, а просто с размаху шлёпнулся задом на каменистую почву. Не давая противнику прийти в себя, Орлов прыгнул на него и попал кулаком в незащищённое лицо. Успех вызвал взрыв адреналина. Борис на долю секунды почувствовал себя способным разорвать бандита на части. Он вцепился Игорьку в горло. И тут же понял, что потерял преимущества свободного боя, где он мог использовать свои навыки и рассчитывать на удачу. Это была схватка с более крупным противником, возможно прошедшим школу тюрьмы, за поясом которого он заметил нож в кожаном чехле. Сразу возник соблазн самому выхватить этот нож, но риск был слишком велик. Если уберёт одну руку с горла уголовника, тот вполне может сбросить его и сам вспомнить про нож. Тогда конец. Игорёк был сильным и опытным бойцом. Хотя контрразведчик и был в отличной спортивной форме, но только выносливость была его бесспорным преимуществом. Борис прижал нож коленом и сосредоточил всё внимание, все силы на горле бандита. Игорёк поочерёдно пытался то оторвать кисти Бориса от горла обеими руками, то освобождал одну руку, чтобы бить его в голову, в корпус.

Борис не чувствовал боли от этих ударов, он чувствовал, как растворяется адреналин, как уходят силы. Вместе с адреналином отступила и безумная ярость. Он стал слышать и видеть происходящее вокруг. Марина не кричала, не визжала, она боролась молча. Насильник уже стащил с неё штаны, а она расцарапала его лицо в кровь. Краем глаза Борис увидел, как насильник встал на колени, расстегнул ремень и спустил штаны. В то же мгновение Марина вырвала из-под него ноги, сделала кувырок назад, вскочила и побежала. Высокому пришлось одевать штаны. Потеряв на это несколько секунд, он бросился за исчезнувшей за валунами голой девушкой.

Откуда-то снизу послышался голос Высокого:

– Игорёк, иди сюда, помоги поймать эту суку.

Видимо, бандит был уверен, что Игорёк завершает расправу и вскоре присоединится к нему. Еще через несколько секунд раздалось:

– Игорёк, я её поймал. Иди сюда быстрей, будешь ноги держать.

Затем наступила тишина. Борис сжимал горло яростно сопротивляющегося Игорька, напрягал последние силы, слабел. Внизу победно заревел Высокий:

– Игорёк, иди. Мы тебя ждём!

И отчаянный крик Маринки:

– Да издох твой Игорёк! Издох и уже гниёт.

– Заткнись, сука. Как он издох, ты сейчас попробуешь сама. Его очередь. А потом у меня сосать будешь, падла. Пошли.

Борис понял – он не сумел помочь девушке, опоздал. А ещё он понял, что скоро, очень скоро его убьют, потом долго будут издеваться над Мариной и тоже убьют.

Игорёк не выдержал первым. Руки его ослабли, по телу прошли судороги.

Борис был уверен – ещё две секунды и конец. Затем он выхватит из-за пояса мертвеца нож и скатится вниз по холму. Расчёт был на то, что бандит вначале попробует помочь другу и Борис выиграет несколько секунд, немного восстановит силы и сориентируется.

Однако Борис не успел. Второй бандит с разбегу ударил его сапогом в бок. Но за долю секунды до этого мышцы шеи Игорька не выдержали, хрящи лопнули, и пальцы рук Бориса соединились. Борис откатился и мгновенно оказался в положении Игорька. Теперь душили его. Грубые руки со стальными пальцами казались гораздо сильней рук предыдущего противника.

– Больше пяти секунд я не продержусь, – безразлично подумал Борис.

Но хватка ослабла. Бандит выхватил нож.

– Нет, так легко не отделаешься. Будешь висеть на своих кишках, сука.

И тут Борису показалось, что мир взял паузу. Наступила полная тишина. Бандит с занесённым ножом замер. Затем что-то обожгло грудь. И только потом он услышал грохот выстрела. Снова наступила тишина, которую через мгновение разорвал отчаянный вопль Маринки:

– Боренька, милый, любимый, я убила тебя!

Она встала перед ним на колени и обхватила руками его голову.

– Не тряси, мне больно, – прохрипел Борис.

– Живой! Дай посмотрю.

Высокий больше не тянулся к горлу Бориса. Окровавленный и неподвижный он лежал рядом.

Марина расстегнула Борису ветровку, приподняла залитую кровью футболку. В правую часть груди Бориса попали две дробины. Судя по всему, они вошли под углом, так как Марина стреляла стоя, с трёх или четырёх метров.

Борис, опираясь на Марину, встал. Как ни странно, он ничуть не потерял присутствия духа.

– Ну, ты, Маринка, молодец! Если бы не ты, нам обоим крандец. О, я заговорил стихами! Этим я заложил первый камень в создание многотомного поэтического эпоса о суперженщине, о тебе.

– Боря, не валяй дурака. Я боюсь. Вдруг они снова набросятся на нас. Боря!!!

– Не истери. Они издохли. Слушай, а я про ружьё совсем забыл. Ты раньше стреляла?

– Конечно. Меня отчим берёт на охоту. Ой, Боря, а если рана смертельная. Надо быстрей к врачу.

– Не выдумывай. Рана ерундовая, неглубокая. Возьми в рюкзаке бинт и коньяк. Спустимся к речке, ты меня перевяжешь.

На берегу Борис разделся и погрузился в ледяную воду. Потом коньяком промыл раны и многочисленные царапины. Маринка кое-как, дрожащими руками, перевязала ему грудь.

Подумал: «Если рёбра сломаны, скрыть от начальства не удастся».

Приказал себе: «Не паникуй».

– Марина! Коньяк будешь? Пей!

Она отпила из горлышка. Поперхнулась, стала кашлять. Борис забрал бутылку.

«Грамм четыреста», – подумал он и влил всё в себя. Делая последний глоток, понял – быстро схватит, с утра не ел.

Девушка всё еще была голой и как будто не замечала этого. По грязному, перепачканному бог знает в чьей крови лицу текли слёзы.

– Боренька, что нам делать? Наверное, нужно вызвать милицию.

Такая же мысль мучила Бориса ещё мгновения назад. Но алкоголь уже жаркой волной проник в кровь и сомнения исчезли. Руководство не должно ничего узнать. Интуиция и опыт работы в спецслужбе подсказывали – так правильно.

– Я потом тебе скажу, что делать. А пока умойся, оденься и отстирай мою одежду от крови.

Нужно было собрать вещи и посмотреть документы бандитов. Он поднялся наверх. Всё было без изменений. Обыскал Игорька, стараясь не смотреть ему в лицо. Документов не было. Окинул взглядом второго бандита. Тот лежал вниз лицом. На левой стороне спины жуткая рана. Кровь вытекала из неё толчками.

– Похоже, сердце ещё бьётся. Неужели, сволочь, живой?

Сейчас Бориса не беспокоила возможная ответственность за убийство. Перспектива встретиться с бандитом вновь пугала его больше.

Он приказал себе: «Не паникуй. Он потерял столько крови, что не может выжить».

Борис решительно схватил тело за руку и рывком перевернул.

«Труп» застонал и стал жалобно бормотать, вначале тихо, а потом всё отчетливей и громче:

– Игорёк, Игорёк! Эти суки меня ранили. Помоги.

Бандит продолжал стонать и, похоже, заплакал. Ненависть на секунду отступила, возникла жалость к умирающему. Борис колебался недолго. Благоразумие победило.

– Хрен тебе. Не пожалею.

Он вытащил из своего рюкзака флягу с водой и вылил раненому в лицо. Убедившись, что тот его видит, с издёвкой сказал:

– А Марина тебе правду сказала. Издох твой Игорёк, да и ты скоро издохнешь.

– Марина, говоришь. Знать теперь буду, кого вые… Красивая. У меня раньше таких шалав не было, – прохрипел бандит. Видимо, кровь стала заполнять его левое легкое.

– У тебя больше никого не будет.

– Убью, сука, – забулькал кровью бандит и попытался встать.

– Лежи, дольше проживёшь. А если скажешь мне, из какой ты деревни, я схожу за подмогой и спасу тебя, – слукавил Орлов.

Но бандит потерял сознание, и Борис с облегчением решил, что ему лучше не знать ничего. Хотел было обыскать раненого, но не смог себя заставить. Боялся – вдруг уголовник вновь очнётся и вцепится в него.

Алкоголь всё усиливал своё действие. Совесть ещё попыталась что-то сказать про милосердие, про помощь ближнему, но голос её был едва слышен. Это потом, много позднее, сомнения будут мучить его во сне и в минуты слабости.

Борис собрал вещи и стал спускаться к Марине.

Она всё ещё была голой, но его одежду от крови отмыла. Борис помог девушке одеться, срезал ножом несколько длинных веток ивы, снова поднялся наверх и, превозмогая нарастающую боль, замёл ветками следы от их с Мариной ботинок.

Раненый издавал булькающие звуки. Борис подавил желание посмотреть в его сторону. Мелькнула мысль: «Если перевязать его и перевернуть на живот, чтобы не захлебнулся своей кровью, – как знать…»

Марина, вероятно, слышала стоны бандита, но ни о чём не спросила.

Он выбросил в быструю речку ветки, надел абсолютно мокрые брюки, рубашку, куртку и, не теряя темпа, перешёл вброд речку.

– Догоняй! Через три часа будет темно, а нам идти десять километров. Молись, чтобы не было дождя или снега. И хватит трястись. Всё будет хорошо. Вперёд!

Предчувствия Бориса не обманули, вскоре небо потемнело, и полетели хлопья снега.

К счастью они не заблудились и вырвались из леса до наступления ночи. К девяти вечера подошли к родному режимному городу, обнесённому стеной и колючей проволокой. Через КПП грязным и оборванным идти было опасно. Борис помнил информацию одного из своих агентов, что с севера в город можно проникнуть через пролом, который сделали жители близлежащих деревень и райцентра, чтобы посещать магазины и дискотеку, да и вообще, как шутили горожане, – «по асфальту погулять».

Дома Борис, не раздеваясь, упал на диван и сразу провалился в сон. Он не чувствовал, как Марина, рыдая, выбиваясь из последних сил, стаскивала с него куртку и рубашку, промывала водкой его раны, а потом долго и неистово тёрла себя мочалкой в ванной.