Читать книгу Трансформация. Книга 2. Забавы Саула - Николай Львов - Страница 19

Паша поставил машину в гараж, поднялся в свою квартиру и сразу направился на кухню. Там он открыл холодильник, достал бутылку водки и, несмотря на косые взгляды жены, стал жадно пить содержимое бутылки, как воду, прямо из горлышка.

Паша передал информацию американцам уже три раза. Первый раз там, в полицейском участке. Хаммер сразу объяснил Паше условия его «выкупа» и уничтожения материалов, уличающих его в воровстве. Он должен надиктовать на диктофон имена и должности всех сотрудников резидентуры КГБ в Каире. Паша был готов к этому, но в свою очередь потребовал уничтожить кинопленки и протоколы задержания немедленно и этим ограничить отношения. Хаммер согласился уничтожить компромат сразу после Пашиного «интервью», но потребовал полноценного сотрудничества с ЦРУ. В качестве вознаграждения предложил две тысячи долларов в месяц. Паша справедливо рассудил, что если он сдаст своих товарищей, то ЦРУ его всё равно не отпустит, и согласился сотрудничать, но в категорической форме заявил, что только до конца командировки в Египет. В противном случае он потребует вызвать советского консула. Хаммер понимал, что Паша деморализован и не способен выполнить свою угрозу, но всё же решил не перегружать его психику. Он дал Лялину слово, что ЦРУ не будет его беспокоить в Москве, и даже предложил оформить американское гражданство, чтобы Паша после командировки мог не возвращаться в Союз, а выехать на постоянное место жительства в США. Паша от американского гражданства сгоряча отказался, зато, помявшись, попросил Хаммера платить ему четыре тысячи долларов. Хаммер счёл эту просьбу чрезмерной, но пообещал доплачивать дополнительно к основной сумме до пяти тысяч и более за ценную информацию. Следующую встречу Хаммер назначил через неделю в фешенебельном отеле «Нил Хилтон».

Этим и закончилось то воскресное утро для Паши Лялина. Наступала изнуряющая жара каирского полудня. Его машина, с ключами в замке зажигания, стояла рядом с полицейским участком, внутри лежал пакет с покупками, сделанными им в «Карфуре». Паша автоматически заглянул в пакет и обнаружил, что все мясные продукты исчезли. Видимо, полицейские не смогли удержаться от соблазна что-либо украсть. Чудовищное искажение сути моральных принципов достигло своего комического финала, будто какой-то драматург-модернист силой своего недюжинного таланта или просто по пьяному делу «скрестил» трагедию с водевилем. Пашу охватил приступ истерического смеха, который перешёл в рыдания. Он с трудом взял себя в руки, превозмогая слабость, нажал на педаль акселератора и отправился навстречу новой жизни. Жизни уродливой и страшной, наполненной стыдом и ужасом.

Всю следующую неделю Лялин находился в полуобморочном состоянии. Он почти не ел, почти не спал и ни о чём не думал: оставаясь один, сидел неподвижно, уставившись в одну точку. Но когда наступил день первой запланированной встречи с Майклом Вудсоном, Паша очнулся. Подходя к пятизвёздочному отелю, он чувствовал себя неуютно. Сотни европейцев и египтян прогуливались по набережной, входили или выходили из отеля. Среди них могли быть и люди, случайно знавшие его. Как он объяснит Юровскому своё появление в этом месте? Отели подобного класса – не его уровень. Паша вошёл в холл, стараясь быть незамеченным, направился к лифту и тут увидел Майкла Вудсона, который шёл ему навстречу. От страха и возмущения Пашу бросило в жар. Вудсон нарушал элементарные правила конспирации. Хорошо, что он хотя бы не поздоровался с Пашей за руку, однако в лифт они вошли вместе. В номере Паша хотел было наброситься на Майкла с упреками, высказать своё возмущение, но тут его приятно удивила обстановка апартаментов, изысканные закуски и дорогой французский коньяк.

В конце беседы высказаться по поводу конспирации тоже не удалось. Майкл неожиданно быстро свернул разговор, вручил Паше две тысячи долларов и выпроводил из номера.

Сегодня состоялась очередная встреча. На это раз Павел твёрдо решил предъявить Вудсону претензии, обвинить его в отсутствии должной заботы о его безопасности. Однако на встречу пришёл не Вудсон. В холле отеля, развалившись на диване, сидел Хаммер. К счастью, американский резидент повёл себя более деликатно и воспользовался другим лифтом. Вообще-то Паша даже обрадовался, увидев Хаммера. Во-первых, разговор о конспирации с самим резидентом обещал быть более предметным. Во-вторых, Паша, тяжело переживавший свое падение, рассчитывал на моральную поддержку более влиятельного и опытного человека, чем Майк.

Каково же было удивление Паши, когда Хаммер с первых минут общения повёл себя с ним, как начальник с подчиненным:

– Скажите, Павел, вы установили, кто в окружении Мубарака является агентом мистера Юровского?

– Нет, это очень непросто.

На лице Хаммера возникла гримаса недоверия.

– Хорошо. Рассказывайте, как выполнили задание, поставленное перед вами Вудсоном?

Паша сообщил те скудные сведения о работе своих товарищей, которые ему удалось получить, наблюдая и подсматривая за ними, сведения об уехавших и вновь прибывших дипломатах и специалистах, посольские сплетни.

Реакция Хаммера была негативной, он заговорил не терпящим возражения голосом:

– Я недоволен результатами нашего сотрудничества! Вы обманываете нас. Мы потратили на ваш выкуп огромные деньги, спасли вас от тюрьмы и позора, а вместо благодарности вы передаете нам информацию, которую знает любой репортер в Каире. Если вы рассчитываете, что сможете водить нас за нос, то глубоко ошибаетесь!..

Паша слушал Хаммера и ничего не мог понять. Его учили, что разведчик должен относиться к своему агенту с уважением, даже любить его. Только тогда агент будет доверять разведчику и рисковать ради него. Причём не имеет значения, какова основа вербовки агента – сам ли он проявил желание работать из каких-либо идейных или корыстных побуждений или его завербовали на компромате. В любом случае нужно устанавливать с агентом хорошие личные отношения. Хаммер же действовал вопреки этой логике. Так работала советская уголовка. Там принцип другой – агент должен бояться. Значит, Хаммер считает его ничтожным, недостойным уважения человеком, уголовником. До этого момента Паше казалось, что не всё потеряно, что ещё можно найти какой-нибудь выход. Теперь он почувствовал, что обречён. Американцы презирают его и, когда контрразведка пойдет по его следу, не станут спасать. А то, что контрразведка рано или поздно выйдет на него, сомневаться не приходилось. Во-первых, он уже убедился на своем опыте, как легкомысленно цэрэушники относятся к конспирации. Во-вторых, в Америке действует этот уродливый закон о свободе информации. Конечно, его агентурное дело не станет общедоступным, но лет через десять откроют документы по Египту, и тогда его вычислят по косвенным признакам. В КГБ это делать умеют. От безысходности вновь, как тогда, в момент задержания, захотелось умереть; мысль о смерти казалась сладкой и успокоительной. Паша всё же взял себя в руки. Умереть он ещё успеет. Пусть он предатель для одних, ничтожество для других, но зато он самый лучший человек на свете для своих малышей. И он будет жить как можно дольше, наперекор всему, ради них.

В этот момент Хаммер неожиданно сменил тон на доброжелательный:

– Павел, мы открыли в швейцарском банке «Креди Сюис» обезличенный счёт. В этом запечатанном конверте его номер. Прочитайте, запомните и уничтожьте содержимое конверта. После этого деньги с этого счёта может снять только тот, кто знает номер, то есть вы или тот, кому вы его сообщите. Например, ваша жена или дети. Мы приняли это решение, чтобы вы не попали в поле зрения контрразведки. У вас зарплата семьсот долларов, большая семья. Вы не сможете тратить много денег. Это вызовет удивление, а потом и подозрение. Отныне мы будем выплачивать вам только по пятьсот долларов в месяц. Остальные, включая премиальные, будут отправляться на этот счёт. Не обижайтесь, всё это делается в интересах вашей безопасности.

Ободрённый проявлением заботы, Паша решился, наконец, заговорить о конспирации.

– Ник, не кажется ли вам, что встречаться в этом отеле, да к тому же в холле, опасно, – спросил он неуверенно.

Хаммер внимательно посмотрел на Павла и улыбнулся:

– Я ждал этого вопроса. Буду откровенен: мы немного рисковали, чтобы проверить вас. Теперь всё в порядке. Не думаю, чтобы вы заговорили о конспирации, если бы сотрудничали с нами по заданию мистера Юровского. Я дам соответствующие распоряжения Майку.

«Странная, чужая логика проверки агента у этих американцев», – подумал Паша, но всё же решил поверить Хаммеру.