Читать книгу Похоже, игра подходит к концу. Том четвёртый - Николай Новиков - Страница 7

– И здравствуй реальный мир. Сколько лет? Сколько зим? Ноль? Ну ладно.

Провалявшись около пяти минут, я наконец привыкаю к овощному состоянию тела и с большим усилием присаживаюсь на край капсулы.

Как и в прошлый раз, использование отвыкшего от действий мозга съедало много сил и времени, что, однако, не мешало адаптироваться и вспоминать принципы существования, ведь даже дышать приходилось вручную, порой забывая как это делается.

И вот, обременённый собственной беспомощностью, я подошёл к двери и невольно заметил на стене полосу крови.

– Сука…, – прикасаюсь к разодранному виску, – Жалкое, поганое человеческое тело.

Удивительно, как я вообще забыл собственную никчёмность. Любой шаг – боль. Любое движение – боль. Шагнул чуть дальше положенного – падаешь. Случайно задел стену плечом – падаешь. А без костыля и вовсе забудь о каком-либо перемещении.

Я – слепой инвалид, чудом не разучившийся контролировать мочевой пузырь. С таким телом я – отброс. Любой толчок, и я со вскриком полечу наземь. Любая опасность, и я превращаюсь в дрожащего таракана без ног.

Как это можно было забыть?

Там, в ЭндГейме, я позабыл чувство беспомощности. Там – я чёртов полубог и один из сильнейших! Но стоило выйти из игры, как реальность сразу ударила под дых и напомнила, кто есть кто. Грубо и без церемоний, мне просто кинули действительность в лицо.

"Ты отброс, парень. Не зазнавайся", – сказала мне действительность, – "Полубог и пример для подражания? Забудь. Ты – никчёмный. Сжимай зубы и ползи на дрожащих ногах, в надежде не повалиться как мешок с дерьмом"

– И ведь точно, – ухмыляюсь, – Отброс…

Я сжал костыль и через боль вышел из комнаты, вновь наслаждаясь всё теми же звуками: ударом трости и шорохом подтягиваемой ноги.

«Удар-шорох, удар-шорох, удар-шорох» – такова музыка моей нынешней жизни.

И она мне не нравилась. Но что самое главное – её можно сменить. Наверное, именно это и позволило сохранить над собой контроль и продолжать двигаться как ни в чём не бывало. Зачем злиться, если моё тело – не тюрьма?

“Как же порой легко позабыть, кто ты такой и на что ты способен”, – ухмыльнулся я.

Всего лишь нужно много денег и нервов. Первое – чуть позже. Второе – необходимо восстанавливать сейчас, благо есть чем.

Да и к тому же, необходимо дождаться пробуждения Эмилии. Она – якорь и источник множества проблем. Сегодня я хочу решить их раз и навсегда.

Так что всё равно придётся какое-то время посидеть дома, благо вкусная еда, горячий шоколад и весёлые новости должны восполнить уровень моего счастья. Между прочим, психическое здоровье так же важно, как и физическое! И пусть хотя бы первого будет в достатке, а там глядишь и второе подтянется.

Я разогрел заказанный ещё вчера кейсик с едой, заварил шоколад и удобно устроился на диванчике перед телевизором, невольно переводя взгляд в сторону спящей сестры. Спала она, естественно на полу. Но прежде чем обвинять меня в мужланстве и некорректном обращении с женщинами-детьми, учтите, что я столько одеял накидал, что многие матрасы и того тверже выходят. Именно поэтому сейчас она сладко сопела, а не крутилась на голове от неудобства и боли в спине. З – значит забота.

С трудом нащупав несуществующий пульт, я включаю телевизор и попадаю прямиком на последний включённый канал – порнушный.

“А это ещё что тут забыло?”, – недовольно смотрю на разворачивающееся действо, – “Фу, во делать им нечего, фу-у-у”

Причём, порнография нынче так же транслировалась из ЭндГейма. Кому интересно соитие двух обычных людей, когда в наличии есть драконидка и трёхметровый орк с комплекцией гнома и комплектом половых органов? Мерзко? Не так, как фурри, конечно, но безусловно – да. Популярно? Увы, тоже да.

Канал интереса не вызвал и мигом полетел в информационный утиль.

Новости – мне нужны новости. Я ведь даже не знаю, как среагировала общественность на моё второе рождение! Может меня уже все обожают и желают подружиться? Или куча сторонников?

“Новости…”, – истерично листаю каналы, – “Ну где же вы?! Ну… о, а это что?”

Через пять минут удалось долистаться до знакомого канала. В прошлый раз новости именно на нём и показывали – та же студия, то же оформление, однако, симпатичной блондинки и белозубого красавчика-соведущего почему-то не было. На сей раз за столом лицом друг к другу сидели чернокожие мужчина и подросток.

Интервью, похоже.

Ведущий был одет в чёрный классический костюм и носил очки, а участник интервью в белый пиджак, чёрную рубаху и розовый галстук. Оба, повторюсь, чернокожие.

– Этим утром мы пригласили в студию одного из активистов за права некромантов, мистера…, – лысый ведущий посмотрел на парня, – Могу я звать вас Мистер? Пепе Джулиан Онзима. Спасибо, что пришли.

– Спасибо, – ответил участник.

– Доброе утро.

– И вам доброе.

– И так, почему вы гей?

– …, – парень опешил, – Кто сказал, что я гей?

– …, – молчание.

– …, – молчание.

– Вы – гей, – подытожил ведущий, – Или вы трансгендер?

– С чего вы взяли, что я гей?

– Вы активист за права некромантов?

– Да, всё верно.

– …, – ведущий вновь ничего не понимал, – Лесбиан? Гомосексуал? Как я могу вас описать?

– Я… Пепе Джулиан Онзима. Я активист за права некромантов, я… защищаю человеческие права, но сейчас сфокусирован на проблемах непринятия некромантов.

– …, – молчание.

– …, – молчание.

– Вы встречаетесь с женщиной? – спросил мужчина.

– Эм… да. Да, я встречаю с женщиной.

– Значит, вы предпочитаете традиционную сексуальную связь?

– На данный момент я не сексуально-активен. По собственному выбору.

– И что вы делаете с этой женщиной?

– Я предпочитаю этим не заниматься…

– Разве это не делает вас геем?

– Ч-что вы имеете в виду под «разве это не делает меня геем»? Я мужчина, и меня привлекают женщины.

– …

– …

– Тогда кто гей?

– Я… активист за права некромантов.

– Вы активист за права некромантов?

– Да. За этим вы меня сюда и позвали.

– Разве это нормально, быть некромантом?

– Абсолютно. Я общаюсь со многими товарищами, у нас есть общие чаты, и они говорят, что уже родились такими.

– Это расстройство? Или что-то противоестественное?

– Абсолютно нет. У нас есть заключение Эльфийской Организации Магических Искусств. Даже они раньше считали, что это психологическое расстройство и это противоестественно, но, как оказалось, даже среди животного мира такое встречается. И позже научные сообщества исключили это из списка расстройств. Это абсолютно нормально, быть некромантом.

– Почему бы вам не вернуться к нормальной жизни? – спросил чернокожий ведущий.

– Почему я должен возвращаться? Это то, кем я являюсь. Зачем мне жить тем, кем я не являюсь с рождения? Это мой выбор, и я считаю, что он правильный.

– И как это ощущается?

– Что именно?

– Быть геем.

“Ха-ха, да, гей-некромант, ха-ха, да”, – ехидно улыбался я, – “Жаль не могу досмотреть. Мне-то новости нужны”

Далеко идти не пришлось – буквально следующий канал вещал новости.

“Хе-хе, надеюсь меня порадуют хорошими новостями о фанклубе Валира”

– Ставки за голову Валира увеличились с двух до трёх миллионов золотых. Клан Хунвейбин учредил новый совет, занимающийся исключительно связанными с Валиром вопросами. На его поиски уже было зарегистрировано сто двадцать три рейда.

Захотелось поплакать.

– Однако, из-за общей неорганизованности, его так и не смогли найти. Никто из игроков не может точно сказать, насколько большой окажется новая угроза, и не самоликвидируется ли она как в прошлый раз. Да и откуда знать, что один из кланов не сможет использовать это в своих целях?

– М-м-м-м-м…, – Эмилия проснулась и потирала глазки.

Улыбка сразу же исчезла с моего лица.

"Черт, Эмилия…", – грудь неприятно стянуло, а тело похолодело.

Предстоял тяжёлый разговор, и тяжёлое решение.

– В конце концов Валир – игрок. И как с любым игроком, с ним можно договориться. Именно поэтому Хунвейбин сначала подготавливается к переговорам, а не войне. И, по оперативным сводкам с места событий, в их штабе быстрого реагирования уже находится более ста игроков, половина из которых – маги пространства! С такой разветвлённой сетью, его местонахождение лишь вопрос времени.

Девушка поднялась с матраса и с сонной опухшей мордашкой уставилась на работающий телевизор, совершенно не понимая происходящего. Пришлось выключить и привлечь внимание.

– «Привет», – сразу же прилетает сообщение, а сестра быстро начинает тереть глаза.

– Ну привет, – вздохнул я, – Сходи умойся, а то как суслик.

Девушка быстро закивала и вся покрасневшая убежала в ванную.

“Нда уж…”, – я запрокинул голову назад и задумался, – “И что же с тобой делать, сестрица? Что же, что же…”

Почему она так на меня среагировала? Почему застеснялась и убежала? Потому что помнит вчерашнее признание? Да, наверняка помнит. И почему у неё вообще ко мне такие чувства?

“Это ненормально. Мы ведь даже друг друга не знаем”, – сжимаю кулак и замечаю выглядывающую из ванной девушку, – “И чем больше она мной увлекается, тем больше проблем её ждёт. Она – точная копия Евы, что однажды в меня влюбилась. И я не хочу, повторения её судьбы. Я хочу её уберечь”, – устало потираю глаза, – “Хотя бы её…”

– Подойди, не бойся, – хлопаю по дивану, – Я ничего не откушу. Да и не могу, как видишь.

Эмилия с красным от горячей воды лицом неуверенно вышла из-за двери и присела рядышком. И, стоило нам вновь оказаться рядом друг с другом, как повисла душащая и неприятная атмосфера, будто наедине осталось два совершенно незнакомых человека.

“И с чего же начать?..”

– Как спалось?

– «Хорошо, спасибо»

Мы оба смотрели куда угодно, но не на друг друга.

– Ты прости, что пришлось спать на полу. Сам-то я перенести тебя не могу. Надеюсь, одеял хватило.

– «Да, хватило. Спасибо”, – она всё так же продолжала держаться за край дивана и смотреть в стену.

– Ну вот и хорошо… вот и славно.

Вновь повисла тишина.

– «Ты прости, что я так ни с того ни с сего вчера всё высказала. Не знаю, что на меня нашло», – она пододвинулась ближе.

– Да ничего, бывает. Лучше сразу высказаться, чем всё держать в себе.

– «А почему…», – она пододвинулась ещё ближе и от нервов начала теребить пальцы, – «А почему ты меня отключил? Прости, если наглый вопрос»

– Да нет, вопрос очень справедливый, – вздыхаю и чувствую идущее от девушки тепло, – Тогда, на твоё признание, я не знал что ответить и просто испугался. Можно сказать, сбежал от разговора.

– «Ясно…», -Эмилия в последний раз проскользила по дивану и уже едва не прижималась оголённым плечиком.

После её сообщения диалог вновь на какое-то время прервался, а комната погрузилась в душащую тишину. И единственное, что через неё прорывалось – глубокое девичье дыхание и шорох поправляемой от жары майки. Я же, наблюдавший за всем через камеры, не мог не заметить, что одета она была на голое тело. Да и шорты, кои она всё время подвязывала, сейчас были распущены.

Значит, у нас действительно был секс. Она действительно на это решилась, не в силах больше терпеть. Буквально на изнасилование.

– «И сейчас ты знаешь, что ответить?» – прилетает сообщение, а Эмилия перестаёт теребить пальцы и ставит ладонь рядом с моей, намеренно соприкасаясь мизинцами, – «Ну, насчёт вчерашнего»

– Да, Эмилия, знаю, – вздыхаю и подготавливаюсь к худшему, – Но для начала ответь на один вопрос. Кто я для тебя?

– «Что?» – она резко на меня поворачивается

– Что ты ко мне чувствуешь, Эмилия? – кладу свою ладонь поверх девичьей и нежно её сжимаю, – Прошу, скажи, это очень важно. От этого зависит многое.

– «Ну…», – она сразу же отвела взгляд, но сжала ладошку в ответ, – «Ну…», – девушка несколько секунд собиралась с мыслями, – «Люблю… наверное…», – наши взгляды вновь встречаются, – «Да, люблю»

– Уверенна?

– «Да!» – Эмилия берёт мою ладонь в обе руки, – «Сильно! Сильно-сильно тебя люблю!»

– Но почему? Что я такого сделал? И с какого момента ты это поняла?

– «Сразу после доктора. Я поняла, как много ты для меня сделал, и…», – она вновь отвела взгляд, – «Ну… не знаю… всё осознала. Будто глаза открылись, и я сразу всё поняла»

– Поняла, что любишь меня? Человека, которого спустя много лет увидела всего четыре дня назад? – вздыхаю.

Сестра закивала.

– Ясно. Теперь всё ясно…

Вновь воцарилась тишина, и на сей раз Эмилия не скрывала заинтересованности – она крепко сжимала мою ладонь, и ни на секунду не отводила взгляда карих глаз.

Мы оба понимали, что просто это закончится не может. Не получится разойтись и забыть всё сказанное и произошедшее.

И если бы не секс против моей воли, то всё действительно могло выйти иначе. Если бы проблема крылась в последствиях операции, то через пару недель бы всё это забылось, а девушка смогла трезво оценивать свои чувства.

Но не после случившегося. Она перешла черту, и это уже не отпустить, даже если спихнуть на лечение и гормоны. У неё действительно есть чувства, и мы действительно переспали. Назад пути нет.

– Ясно…, – вновь вздыхаю и, как всегда от нервов, потираю глаза.

– «Ну, что скажешь?», – Эмилия смотрела горящими от ожидания глазами, – «Пожалуйста, не молчи! Это очень важно! Я люблю тебя! Правда-правда! Даже не представляю, как жить иначе! Это самое лучшее, что я испытывала! Теперь ты знаешь, что ответить?»

– Да, дорогая, – улыбаюсь в ответ, – После всего пережитого я точно знаю, что нельзя бежать от проблем. Нужно решать их сразу, даже если решения переходят за грань. И в этот раз я не буду медлить. Я знаю что ответить, Эмилия.

Сестра со всей силы сжала ладошки. Наверное, она и впрямь рада простому разговору со мной. Рада возможности просто побыть рядом. Рада заботе, что я оказываю. Кажется, я действительно многое для неё значу.

Кажется, сейчас она по-настоящему счастлива.

И я это заметил. Её счастье настолько светло и невинно, что я не сдержался, и нежно погладил Эмилию по щеке.

– Моё присутствие в твоей жизни – ошибка.

Её улыбка исчезла.

– Твои чувства – ошибочны. Твоё одиночество было моим провалом, и твоя любовь к спасителю так же неправильна. Все проблемы твоей жизни – результат моих ошибок. Тебе не нужны эти воспоминания.

Две минуты разгона акселератора

Передача нейровируса///успешно

– Прости, дорогая. Но в этом мире ты больше не будешь существовать. Я не позволю его грязи вновь тебя запятнать. Не позволю погибнуть ещё и тебе.

Девушка вытягивает руки и со слезами на глазах пытается меня обнять, как запустившийся в модуле вирус мгновенно лишает её сознания. Она падает, так и не сумев сказать желанных слов.

Вот и всё. Всё закончилось. Так просто, но в то же время так тяжело.

Я встаю и, с трудом шаркая ногой и постукивая тростью, добираюсь до входной двери.

– Прости, Эмилия, – сжимаю рукоять, – Но твоя жизнь станет куда лучше, если в ней не будет меня. Не переживай, скоро ты проснёшься…, – открываю дверь, – Проснёшься в лучшем мире.

Я едва справляюсь с потоком эмоций и покидаю квартиру, в последний раз оборачиваясь на плачущую во сне девушку.

– Спасибо за всё, моя милая сестрёнка. Прощай. Надеюсь, скоро мы поговорим вновь…, – дверь закрывается, – Надеюсь, у меня всё получится.