Читать книгу Варенье Сотворения или великий сказ о дураке Горазде, бой-девице Машутке и коте Рыжуне - Николай Олегович Бершицкий - Страница 4

Темнота опустилась быстро, хоть и лето на дворе. Словно сам лес свет высасывал. Дорожка через него бежала, виляя, да кривляясь. Уж кто её так проложить сообразил – поди додумай. По деревне Дремучей ходили слухи, что сами совы из Совиного леса дорогу так клали, чтобы меньше людей через их владения ездили и мешали им своим гоготом. Но это всё брехня, конечно. Немало тут телег и повозок в ямах валялось и, в ствол всадившись, торчало. Это Мухомору ещё повезло, что у него авария дальше приключилась. Мог бы сейчас на ночь глядя в лесу застрять, как наши герои.

Петляли они, петляли. Дорожки начали во все стороны разбегаться – настоящий лабиринт. Горазд шествовал по ним по наитию, а остальные брели следом, думая, что он знает, куда идти. Лес же всё гуще становится, совы на ветках сидят и бедолаг обсуждают, посмеиваясь. Потом полетели фонари лесные зажигать. У местных сов так положено было, хоть сами они темноту любят, но ведь не одни тут живут, а лес, вроде как, под их протекторатом. С фонарями стало немного удобнее, да всё равно не ясно, в какую сторону царский дворец. А вскоре ещё и грибы стали попадаться, большущие да все с глазами. За компанией поглядывают и словно затевают что-то. Но никто этого не заметил.

– Эх, надо на привал становиться, – заявил Горазд, застопорившись так резко, что Машутка ему в спину носом влетела.

– А я сейчас за дровишками сбегаю! – оживился Волибор.

– Да куда, постой ты тут, покамест не потерялся, – прихватив того за ворот драной рубахи, дурак назад богатыря воротил.

– Что ж такое, – с досадой всплеснул руками тощий.

– Вы пока место расчистите, костёр разведите, брёвнышко подкатите, чтобы посидеть, – распорядился Рыжун. – А я уж подожду.

– Помог бы лучше, – фыркнула Машутка.

– Я так-то кот, у меня лапки и всё такое, – резонно заметил Рыжун, поправив сбившийся на ходу плащ.

– Помочь – это можно! – снова приободрился Волибор.

– Да сиди уж на месте, ушибленный, – возразила Машутка. – Рыжун, ты проследи, чтобы он не чудачил, пока мы с Гораздом всё сделаем. В лесу заблудится, грибной народец разозлит, а бить они нас всех будут.

– И что, здесь грибной народец живёт?! – удивился богатырь. – Ну ежели они вас обижать соберутся!..

Дослушивать его не стали. Дурень побежал брёвна ближайшие таскать и вокруг будущего костра укладывать. Машутка сложила кольцо из камней, да хворост домиком составила. Рыжун ей даже своё огниво одолжил, огонь запалить. Скоро уже и сосиски, нанизанные на веточку, скворчали над костерком. Все расселись на брёвна, Горазд затянул песню, но от неё у всех уши начали в трубочки сворачиваться и совы где-то попадали, потому ему велели заткнуться.

– Давайте тогда истории рассказывать! – воскликнул дурак.

– Это можно, – басовито протянул тощий, ковыряясь палкой в костре. – Знаю я одну сказку про Ареманта-некроманта.

– Ну-ка, ну-ка, занятно, – заинтересовался кот, развалившись на бревне вдоль и подперев голову кулаком. Другой лапой он держал сосиску на прутике.

– Старики, те, кому уже за двести лет стукнуло, рассказывают про одного колдуна Фэридуна, который хотел стать богом. Чего он только не перепробовал, где не искал. И за Зелёное море плавал в край дивных птиц-людоголовов, и в Небесные горы поднимался, и даже под землю, в Царство костогрызов спускался. Купался в Фонтане вечности, да чего только не делал. Знаний столько собрал, что мог про любую часть Вселенной рассказать, как на экзамене. Только богом не стал.

– Печально, – вздохнул Горазд. – Ладно, кто следующий?

– Да погодь ты, я не закончил, – осёк его Волибор. – Не понял колдун, что богами не те могут стать, кто много себе в голову напихал, а те, кто эти знания на благо пустить умеет через сердце.

– У меня в голове свободно, – радостно заявил дурак. – Я могу богом стать?!

– Ты бы хоть не перебивать людей научился, – махнул на него сосиской Рыжун. – А там и в боги, ха-ха!

– Короче, решил тогда колдун призвать злого духа Ареманта. Тот ему обещал дать такую силу, что и боги обзавидуются, а сам в его тело-то и вселился, душу поглотил и начал по земле злое колдовство творить, мёртвых поднимать. Теперь он известен, как Аремант-некромант из Железной Горы.

– А разве некроманты не будущее у духов узнают? – удивился Горазд.

– Не порти историю, – буркнул богатырь. – Это нынче расхожее понятие, его можно в разных смыслах использовать. Потом я ведь не говорил, что он будущее не узнаёт. Только это не конец ещё. Душу Фэридуна злой демон и поглотил, да не уничтожил. Вот она и рвётся к божественной силе, хочет создавать, как наш великий Триглав. Но всё, что у него получается – чахлые кости, да ветхая плоть мертвецов. И тогда он выкрал какую-то очень важную вещь у богов. Якобы, с её помощью любой может стать всесильным творцом. Но этого я точно не знаю. Вот только, кажется мне, творить он всё равно будет одно зло. Я пытался попасть в Железную Гору, да так и не доехал, ведьму ту окаянную повстречал. Хотя люд поговаривает, что Ареманта вообще убить нельзя по каким-то причинам. Триглав его знает – почему!

– Опять он за своё, – вздохнула Машутка.

– Да не, глупости какие-то, – отмахнулся Горазд. – Чего можно у богов украсть?

– То, что мы обязаны вернуть, – вдруг влез в беседу Рыжун. Достав книгу и распахнув, словно бы на случайной странице, он прочитал: – Передал Триглав на сохранение младшему богу из южных краёв банку необычную. Содержалось в ней Варенье Сотворения, от которого пошла жизнь в нашем мире. Да обманул Смотрителя злой дух, наобещав сделать для него целую планету из молока и сметаны, а сам выкрал Варенье.

– Эх, варенья бы сейчас, да с оладушком, – мечтательно протянул детина. – Или как раз со сметаной! Мне бы кто такую планету подарил!

– Тише ты, – шикнула на него Машутка. Её рассказы спутников крайне завлекли, она прямо на край полена перелезла и вперёд подалась, что едва не падала. – Дальше-то что было?

– Чего, чего, – передразнил кот. – Спёрли Варенье, вот и всё. Чего тут добавить. А мы его можем себе заполучить. Царь его как раз разыскивает.

– Нехорошо чужое воровать, – пристыдил Рыжуна Волибор.

– Да мы только чуть-чуть, по капельке возьмём. Остальное возвратим богам. Жизнь пойдё-ё-ёт!

– Э, а мне нравится! – воскликнул Горазд. – Стану я таким умным, что всех переумничаю! Тогда батька, да Горан с Горыней меня уважать будут! И все соседи смеяться перестанут.

– А я бы в царевны подалась, – пошла фантазировать Машутка, мечтательно закатив глаза. – И чтоб замок белокаменный, да пруд с лебедями… Будут обо мне такие вот сказки складывать, добры молодцы искать отправятся. Я буду на высоком балконе сидеть и кукиши им показывать. А тебе, кот, зачем оно надо?

– Что за дурацкий вопрос! Коту, по-твоему, легко на свете живётся?! Не одним богам молоко со сметаной надобно. Только вы при царском дворе не оплошайте. Если не нас отправят, а каких-нибудь витязей да лыцарей, пиши пропало! Я уж постараюсь уговорить государя, но это дело общее.

– Теперь я, теперь я! – заголосила Машутка, да так, что даже огонь в костре затрепыхался. Приняв устрашающий вид, она начала вещать громким шёпотом: – Говорят, что на этот самый Совиный лес наложено страшное проклятье. Якобы люди из окрестных сёл слишком часто сюда по грибы ходили, все повыкорчёвывали…

– Такого не бывает, – скептически заметил Волибор, подняв палец. – Грибы только сверху лежат, а основная большая грибница под землёй. Нельзя её выкорчевать.

– Эй, давай, не умничай! – оскорбилась девица. – По-твоему эти истории дураки сочиняли?

– Да уж откуда, – ехидно улыбнулся Рыжун, проведя когтем по усу.

– В общем собрались совы на совет и решили призвать Старика-грибовика. Он-то лес так заколдовал, что грибы в нём начали расти с дерево, научились ходить и сами стали людей есть. Вот он и запустел совсем, зарос, тропы туда-сюда бегают. И если кто с них случайно свернёт, грибной народ его поймает и съест!

– Чего только люди не придумают, – свистнул богатырь, махнув рукой. – Я думал, тут правда какой-то чудной народец живёт.

– Когда ночью твои тощие косточки грибные людовики – это как грибник, только наоборот, – глодать начнут, нас не зови, – буркнула Машутка.

– Ух, а мне прям страшно стало, – выдохнул Горазд, утерев пот со лба. – Ну, теперь я вам расскажу про чудище-юдище Васю-лиса!

– Василиска, может? – разглядывая очередную сосиску на палочке, промурлыкал кот.

– Я знаю, как правильно.

– Ага, я уже заметил, какие у нас тут знатоки собрались, – покачал головой Рыжун.

– Короче говоря, есть на свете такое чудище, звать его Вася-лис! – как ни в чём не бывало продолжил Горазд. – Но выглядит он как петух, только лысый!

– Чёрт ты лысый, – кинул Рыжун. – Говорю – это Василиск.

– Да что ты лезешь! Иди вон, бубенцы свои полижи! Значит, если ты заберешься не в то место, из кустов как выпрыгнет…

И тут в свет костра как выпрыгнул здоровенный петух без перьев, да как закукарекает. Все как заорут, даже Волибор с неожиданности. Он прямо с бревна брякнулся на спину, ногами кверху. Машутка вскочила, палицу схватила и давай махать, притом всё голосит без остановки. Рыжун спину выгнул, подлетел и к стволу сосны прицепился. А Горазда страхом парализовало. Сидит на месте, да орёт «порционно»: рот то откроет, завоет, то опять захлопнет. Даже совы, слушавшие байки, переполошились и заухали, а иные и попадали в кусты.

– Тут разбойники, гады, не проходили?! – закричал, пытаясь перебить орущую компанию, петух.

– Нет, – резко смолкнув, ответила Машутка. – А тут разбойники есть?

– Разбойники! – воскликнул богатырь, вскочив обратно на бревно и подтянул непослушные рукава.

– Разбойники, разбойники, – раздражённо повторил петух. – Они, скоты такие, у меня все перья выщипали! Эко дело так на людях ходить? – несчастная птица встряхнула куцыми смешными крылышками, потерявшими вместе с перьями всякую солидность. – Ух, попадись они мне теперь, всех переклюю!

Петух снова загорланил, Горазд тоже по привычке завопил разок. Скоро и ночь на исход пошла. А путники наши сами не заметили, как в сон провалились.