Читать книгу Архипелаг - Николай Побережник - Страница 4

Я заступил на утреннюю вахту. Предыдущую отстоял без особых проблем, болтая с Иванычем о всяком и о его новых башмаках, нечто средним между мокасинами и кедами, которые наловчился шить из кожи один рукастый мужик на хуторе. Еще отметили, что хорошо бы ремесла развивать активно на острове. А сейчас я на мостике один, все спят. Но скучать не приходится, внимательно смотрю за приборами, делаю отметки в журнале по мере прохождения точек маршрута. Заступив на вахту, я все ждал луну, но ее не было. «Аврора» режет острым носом слабую волну в абсолютной темноте, как говорят – иду «по приборам», на крейсерской скорости в 11 узлов. Зафиксировал штурвал в специальный замок и отошел налить себе кофе из термоса. Да, кофе, правда, в прошлой жизни я бы к такому не прикоснулся даже, а сейчас и эта бормотуха в радость ночной смене. Это Фима где-то подсуетился и купил коробку пакетированного кофе. Услышал шлепанье ног по трапу и обернулся к двери.

– О, Леха, чего не спишь?

– Хотел на луну посмотреть, специально проснулся.

– А что-то нет ее.

– Угу… что пьешь?

– Кофе.

– А… эту морковку жареную. Ну поделись.

– Да вон в крышку налей, он уже не горячий, термос паршиво держит, – сказал я, перешел к штурвалу и отпустил фиксатор замка, – зато на рассвет посмотрим, тоже красивое зрелище.

– Это да, – ответил Леха, снял с термоса крышку и, налив себе кофе, присел на баночку у иллюминатора, – вон он, начинается.

В абсолютной темноте, из-за очертившейся линии горизонта, на океан наползало темно-оранжевое свечение. Спустя полчаса уже небо впитывало в себя рассвет, и казалось вот-вот и покажется из-за горизонта солнце, но его все не было, оно как будто выжидало, держала так называемую актерскую паузу, и наконец краешек оранжевого шара появился над горизонтом и сразу осветил всю видимую даль.

– Красиво, – вздохнул Леха.

– Ага.

– Сколько там до подъема?

– Ну у тебя есть еще пара часов подремать.

– А вот и пойду.

Леха ушел, и я снова уткнулся в карту, потом посмотрел на радар. «Где-то тут уже ЛЭП должна быть» – подумал я и стал осматривать берег в бинокль. Линию ЛЭП мы пересекли через час, я внимательно разглядел федералку, упирающуюся в море и небольшой пустующий лагерь в виде двух навесов из веток, под одним из которых стоял микроавтобус. Это Сашино хозяйство, он здесь машины на запчасти разбирает. Сейчас там никого не было, может, на обратном пути увидимся. Ну что, сделать записи в журнал, и можно устраивать побудку… всю вахту руки чесались это сделать.

Корабельный ревун оповестил всех о начале нового дня, а я наблюдал, как из кубрика высыпаются члены экипажа и бегут на ют, где расположены два гальюна и ряд умывальников.

Сдав вахту худощавому шустрому парнишке из боцманской команды, я тоже пошел умываться и, направляясь вдоль левого борта, заметил что-то непонятное в воде, метрах в пятидесяти от нас. Сначала я подумал, что это большая лодка, перевернутая вверх дном… нечто темно-серое, замотанное в какие-то тряпки или веревки. Я побежал обратно на мостик.

– Дай бинокль и на самый малый сбавь, – сказал я вахтенному, вбежав на мостик.

– Да это же кит, – сказал вахтенный, посмотрев туда же, куда и я, – он в сетях запутался, наверное мертвый уже.

Я внимательно рассматривал тушу животного, запутавшегося в сетях, и заметил, как шевелится его дыхало.

– Он живой! Стоп! Слышишь меня? Стоп! – зачем-то заорал я на вахтенного.

– И что у нас тут? – спросил Иваныч.

– Кит Иваныч, живой еще, спасать надо, блин.

– Дай-ка, – Иваныч посмотрел в бинокль и потом проговорил по громкой. – Боцман, мотобот на воду!

В мотобот залезли втроем, я, Леха и боцман. Аккуратно подошли к киту, он повернулся чуть набок, словно показывая боковой плавник, истерзанный веревками сети, плавник, надо сказать, с два моих роста… вот это гигант. Леха удерживал меня на веревке, а я, упершись ногами в борт, свесился и начал ножом резать сеть. Процедура освобождения кита заняла около часа. Я все время боялся, что кит чуть повернется и просто раздавит меня об борт. Было видно, что животное очень долго мучилось, и у него не было даже сил уйти на дно, кит просто чуть отплыл в сторону и так и продолжал держаться на поверхности. Вернувшись на «Аврору», мы еще полчаса наблюдали за тем, как кит медленно удаляется в океан, а потом он нырнул, показав нам свой огромный хвост.

– Какой же он красивый… и здоровенный, – сказал я, стоя опершись локтями на борт.

– Да, – согласился Иваныч, – полторы наших «Авроры» размером то. Ну что гринписовец, мы можем продолжать нашу экспедицию?

– Можем, железка должна быть уже скоро, – сказал я, заглядывая в карту, – она где-то рядом совсем.

– Олег, давай ближе к берегу, полкабельтова держись, – сказал Иваныч вахтенному.

Тот кивнул, чуть сбавил ход и слегка повернул «Аврору» к берегу.

Вахтенный сообщил по громкой связи о том, что видна насыпь железной дороги, когда мы уже заканчивали завтрак. Подошли к берегу параллельно насыпи, так получалось ближе, и встали на якорь. Но все равно пришлось опускать на берег длинные десятиметровые сходни, которые были специально изготовлены для таких случаев, когда к берегу невозможно пришвартоваться вплотную. Я, Леха и Иваныч стояли на носу, разглядывая насыпь железной дороги и идущий параллельно ей проселок.

– Там непонятное что-то, – сказал Иваныч, протянув мне бинокль, – вон у поворота смотри.

Я взял бинокль и присмотрелся. Примерно в полутора километрах от нас, на проселочной дороге, ниже насыпи, в заросшем кустарником и высокой травой буреломе что-то поблескивало и имело формы явно не природного происхождения.

– Ну что, Леш, пешком пока сходим?

– Да, сначала малой группой, ты, я и двое моих.

– Я бы тоже сходил, – сказал Иваныч, – а то накосячите, как с тем «кенвуртом».

– Блин, ты мне теперь это всю оставшуюся жизнь будешь вспоминать?

– Да, Серый, пока не исправишься, – улыбнулся Иваныч, и, нажав на тумблер громкой связи проговорил. – Экипаж, занять боевые посты, смонтировать носовое орудие. Строганов за старшего, капитан сходит на берег.

Народ засуетился, Лехины бойцы вынесли из оружейки и смонтировали КПВ на станок и привели оружие в боевую готовность. Один из бойцов спустился по сходням и занял позицию на берегу. Мы с Лехой спустились в каюту и экипировались, проверили оружие, связь. Потом Леха по громкой предупредил: «Яковлев, сходишь на берег в составе разведгруппы».

– Ну что, по проселку двинем? – спросил я, когда мы сошли на берег.

– Нет, – помотал головой Леха, – я по насыпи, удаление пятьдесят метров, Яковлев по проселку, также на удалении, ты с Иванычем сзади.

– Ну тут ты у нас генерал, командуй, – сказал Иваныч и поправил ремень СКСа.

– Майор, Иваныч… Майор, – ответил Леха и в два прыжка заскочил на насыпь.

Яковлев смотрел на командира и ждал команды, который осмотрелся и рукой показал бойцу команду к началу движения. Разведчики удалились на оговоренную дистанцию, и мы с Иванычем тоже начали движение.

– 22-й в канале, это вагон… состав в смысле… пассажирский, вероятно из-за землетрясения сошел с рельсов и опрокинулся с насыпи. Подходите, ждем вас.

– 11-й принял, подходим.

– Да, скорее всего из-за землетрясения улетел, – сказал Иваныч, когда мы влезли на один из вагонов, – тут волна не прошла, вон тем распадком ушла.

– Похоже, – согласился я и, присев, начал очищать табличку маршрута, засыпанную листьями и сухими иголками с нависающих над проселком деревьев, – глянь, Иваныч.

– «Россия», «Москва – Владивосток», – прочитал вслух Иваныч, – то-то я смотрю, что покрашены вагоны в триколор. Вагоны открыты, окна выбиты… следы крови вон есть, а людей нет.

– Надо по всей длине состава пройти, людей много ехало, даже если треть выжила, то тропа должна остаться натоптанная. 22-й ответь 11-му.

– На связи.

– До локомотива дошел?

– Да, он нехило так зарылся.

– Следы людей есть?

– Навалом, но свежих нет. Тут почтовый вагон распотрошен полностью. И еще тут могила… братская, вдоль насыпи.

Примерно на сто метров вдоль железнодорожного полотна был холм из щебня, который нагребли с насыпи. Оставшиеся в живых пассажиры, похоронили тех, кто погиб, установив крест из двух табличек «Москва – Владивосток», связанных проволокой.

Мы вчетвером постояли минуту молча у насыпи, и затем решили немного пройти вдоль тропы, которую оставили не менее ста человек.

– Вообще картина интересная получается, – сказал Алексей, когда вышли на начало тропы, – люди сначала тут некоторое время находились, у вагона-ресторана просто вытоптано все, да и остатки навесов есть.

– Вероятно, помощи ждали, – предположил Иваныч, – а не дождавшись, ушли, когда поутру увидели воду, море-то отсюда хорошо видно. Надо предупредить «Аврору» что мы дальше пошли.

Иваныч связался с боцманом и сообщил обстановку, после чего Алексей со своим бойцом опять отошли чуть вперед и мы двинулись дальше по тропе. Примерно через час пути Алексей сообщил об еще одной стоянке. Она располагалась по руслу высохшей каменной реки, где бежал узкий ручеек чистой воды. Кругом было много следов пребывания человека. Несколько кострищ, покосившиеся навесы, какое-то тряпье и упаковки от продуктов питания, и еще… еще несколько могильных холмиков.

– Интересно, почему они не пошли по проселку или вдоль ЖД путей, – подумал «вслух» Иваныч, ковыряя палкой кострище.

– Вода, – кивнул Леха на каменную реку, – кто-то их ведет, и этому кому-то хватило ума держаться рядом с водой.

– Ага, – согласился я, – дальше они уже вдоль русла ушли. Ну что, пойдем дальше по следам?

– Предлагаю пройти еще по следу пару часов, не больше, больше смысла не вижу, – сказал Алексей.

Все согласились, и мы пошли дальше, вдоль реки. Примерно через два часа пути Алексей сообщил, что обнаружил петлю.

– На зайца поставлена, – сказал он в рацию.

– Давно?

– Не знаю, но заяц еще дергается, тут следы по траве свежие.

– Значит, за зайцем придут.

– Тоже так думаю. Я со своим бойцом тут останусь, понаблюдаем в стороне, а вы с Иванычем, наверное, разбивайте стоянку на плесе за поворотом, чтобы отсюда не было видно.

– Принял, – ответил я и сказал Иванычу: – Тут пока встаем, будем обед готовить.

Наломав сухостоя, развели огонь и поставили воду в котелке. Хвойник, кстати, весь высыхает, еще немного времени и не будет его здесь, наверное, только по северным склонам в распадках останется.

Вода закипела, я снял котелок и засыпал чайной смеси, которую мы на Сахарном уже давно употребляем. В ее составе только процентов пять чая, остальное таежные травы, но вкусно и очень хорошо тонизирует.

– 11-й 22-му.

– 22-й в канале.

– Чай готов, лепешки с рыбой тоже.

– Ешьте, потом смените нас.

– Принял.

После того как мы перекусили, я подождал, пока Иваныч перекурит, и мы сменили наших вояк в небольшой канаве, метрах в десяти от заячьей тропы к реке. Присев на замшелую корягу, я наблюдал, как муравьи на краю канавы тащат втроем здоровенную личинку, выбирая наиболее легкий путь. Загляделся я на этот аттракцион… и тут невдалеке хрустнула ветка, И я сразу присел на дно канавы, лишь чуть-чуть высунувшись, чтобы смотреть за обстановкой.

– 11-й 22-му, есть движение.

– Принял, ждите меня, зайду снизу от ручья, там укроюсь… если что маякуй.

– Принял.

Двое, мужчина и женщина, точнее девушка. Судя по внешнему виду, в лесу они давно. Одежда на обоих модернизирована под погодные условия. Мужчина шел впереди и держал в левой руке какую-то сумку, он чуть оступился на камне, остановился что-то сказал своей спутнице и поправил правой рукой ремень автомата… автомата!!!

– 22-й… мужчина и женщина, мужик вооружен, повторяю, мужик вооружен, ментовский укорот, идут к зайцу. Ведут себя спокойно.

– Принял, 11-й.

– И что? Как законтачим?

– Сейчас придумаем что-нибудь… Попробую аккуратно обезоружить его, просигналь, когда будет у дерева, и страхуйте.

– Принял… они уже у дерева, мужик к петле присел.

Леха выскочил из-за куста как черт из табакерки и кувыркнулся на мужика, свалив его на бок. Но мужик сгруппировался и тоже сделал кувырок назад и, поднимаясь на колени, уже перехватывал автомат.

«Придумал он, мля», – подумал я, вскочил на ноги и прокричал первое, что пришло в голову:

– Мордой в пол все, работает ОМОН! – и дал очередь на полмагазина поверх этой кучи-малы.

Мы сидели у костра на плесе, и угощали визитеров нашим фирменным чаем. Они были пассажирами с того самого поезда, их лагерь находился за перевалом, примерно в часе ходьбы.

– И сколько вас там? – спросил я Максима, так звали мужика, который оказался линейщиком, то есть сотрудником полиции при этом поезде, и кроме всего прочего еще и инструктором по тактической подготовке, да еще и ВДВэшником в прошлом. В общем, неизвестно чем могло все закончиться. Девушку звали Ирина.

– Девять.

– А остальные где? – спросил Иваныч, набил трубку и протянул Максиму.

– Ушли, последняя группа в двадцать человек ушла с месяц назад.

– А вы чего не ушли?

– Куда? Я пару месяцев назад ходил от лагеря в разные стороны на четыре дня пути. Туда и туда, – показал он направления рукой, – море, в другие стороны тайга одна. Наткнулся, правда, на дорогу какую-то, просидел двое суток на ней, но и там тишина, как повымерли все. Вот и решили, что все же стоит остаться, хорошо, что у нас некоторые как чувствовали и додумались до посадки огорода.

Мы с Иванычем и с Лехой переглянулись.

– Так а остальные-то куда поперлись? – спросил я.

– Первая группа ушла из лагеря примерно через полтора месяца после землетрясения, еще с предыдущего лагеря…

– Это там где три могилы?

– Да, поломанных много было, а лекарств нихрена… я напарника своего там… ну в общем гангрена у него началась… ну и… уговорил он меня… не спасти его было. Ну и еще двое таких же. Ну короче, был там у нас один «массовик-затейник» из СВ-вагона, все командовал, – Макс сплюнул под ноги, – он сто двадцать человек сразу увел.

– А чем аргументировал?

– А вот тем и аргументировал, что надо по дороге идти, и на населенный пункт все равно выйдут, а там связь, телефон и прочее. Пошли люди за ним, в общем. Другие, кто не ушел, остались ждать спасателей. А я-то наутро, после аварии как море вдалеке увидел, сразу просек, что не просто это землетрясение, и грохот воды все слышали, и как гудело все вокруг. И тогда я собрал группу наиболее адекватных, ну и пошли обратно к составу, стали собирать все, сортировать, почтовый и багажный вагоны вскрыли. Нашли пару посылок какому-то дачнику от магазина, большая часть, правда, была луковицы цветов каких-то, но и семена элитных сортов овощей тоже попались, очень они нас выручили время спустя. Ну так, облазили весь поезд, вагон-ресторан распотрошили, да и в купе проводников много было чем разжиться.

– А чего с места снялись? Там неплохая поляна была у ручья.

– Да что-то запаниковал народ, да и я, если честно, подумал, что если еще больше вода поднимется… ну и ушли выше. Мы со своей группой припасы и все найденное на всех поровну разделили, семена никого не интересовали, а мы даже картошки двадцать кустов посадили. В общем, особняком мы от всех остальных были, они нам у виска крутили, что мы тут начали огородничать да ловушки на зверя ставить. Да… мы решили сделать упор на выживание и не строить иллюзий, и нисколько не жалеем. Потому что первая группа, которая ушла, если бы добралась до людей и цивилизации… то нас бы давно нашли.

– Это вы правильно решили.

– А потом что стали расходиться?

– Как что, потому как сидели на жопе ровно и ждали спасения, а еда-то кончается… а их все не спасают и не спасают, мы их детишкам, конечно, подкидывали еды, а то смотреть уже страшно было. Ну и пошли остальные…

– Также по дороге?

– Ага, по дороге.

Я вздохнул, достал из рюкзака свою заштрихованную по изолиниям карту и протянул ему.

– Что это?

– Карта.

– Карта чего?

– Нового мира, Макс.

Максим как-то нервно улыбнулся, развернул карту и внимательно изучал ее вместе с Ириной минут десять, обращая внимание и на мои пометки.

– Ну примерно то же самое и предполагал, не в таких масштабах, конечно.

– Там еще не все масштабы, – вставил Иваныч, – все гораздо затейливее.

– И насколько?

– Мы например, вот тут живем, – ткнул Иваныч веткой на Сахарный.

– Ни хрена себе, а как вы сюда?

– Морем, Макс, теперь в основном все морем.

– У вас лодка?

– Ага, большая красивая лодка. И если вашу компанию выживальщиков кроме грядок с элитными овощами ничего не держит, то мы вас можем отсюда вывезти.

– Куда?

– К остаткам цивилизации. Ну или к новой цивилизации, как хотите. Там, правда, придется заново все начинать, искать работу, пристраиваться куда-то.

– Надо подумать.

– Думайте, только не долго, – сказал я, – завтра утром нас тут не будет. От состава пойдете к морю по шпалам и выйдете к нашему кораблю.

– Хорошо, если примем решение, то к вечеру уже выйдем к вам.

– Договорились.

Спустя пару часов мы стояли снова около валяющихся на боку вагонов.

– Я бы поснимал тут кое-что, – сказал я.

– Ну да, – согласился Иваныч, – те же умывальники да вообще всякой фурнитуры навалом. А полки? На «Авроре» можно много чего переделать из того, что здесь снимем.

– Ага, ну что, вызывай помощников, пусть велики с тележками берут и сюда.

Иваныч дал по рации указания, на «Авроре» остались только боцман, кок и два Лехиных бойца. Как только помощники прибыли, началось… Двое тинэйджеров, то есть матросов, были отправлены на поиски одежды, обуви и прочего бытового, все остальные, вооружившись инструментом, принялись за разборку и транспортировку трофеев на «Аврору». Только Алексей сидел наверху и крутил головой, правда только первые два часа, потом его сменил Василий. Когда после очередного рейса вернулись велосипедисты с прицепленными тележками, прибыл Володя с обедом и посудой. В большой эмалированной кастрюле он привез окрошку, и мы, усевшись в тени под вагоном, сделали перерыв на обед.

– Ох и ядреный квас, – сказал Иваныч, опустошив свою тарелку.

– Да, – согласился я и, отставив тарелку, чуть откинулся на бревно, у которого сидел, и посмотрел на дно вагона, – Иваныч…

– Что, – спросил он, раскуривая трубку.

– Какие нафиг раковины, какие унитазы с полками… Ты на это глянь, – сказал я и показал на вагонный генератор, который приводился в действие через редуктор от колесной пары.

– Серый… ну… блин… считай за «кенвурт» я тебя простил!

– Ты меня минимум за двадцать «кенвуртов» простить должен, такая хреновина под каждым вагоном.

До вечера, забросив все остальное, мы снимали с вагонов генераторы, на некоторых вагонах они были другие, и другой конструкции, у каких-то были ременные приводы, у каких-то карданные. Когда мы уже закончили с демонтажом генераторов и попутного электрооборудования, и оставалось только перевезти все на «Аврору», Леха сообщил, что со стороны лесной тропы идут люди, шестеро взрослых и трое детей разного возраста.

– Ну здравствуйте еще раз, – сказал подошедший к нам Макс, – мы решились. Только вы нам поподробнее расскажите все про эти новые поселки?

– Да легко, переход полтора суток занимает, боцман у нас поболтать любит, вот он вас и просветит.

– Может, помочь? – предложил Максим.

– Не откажемся, ты только сначала карапузов своих да баб размести на борту… ступай, там тебя боцман встретит.

Иваныч отдал распоряжение по рации боцману и коку, а Алексей отправил всех своих бойцов на борт… мало ли что, пусть за порядком присмотрят. Ну служба у него такая, что ж поделать.

Ужинали мы уже затемно. Пока все уставшие и зачуханные перекупались, пока переоделись и привели себя в порядок, всех после ужина просто валило с ног. Боцман разместил пассажиров в кубрике, закрепив на балках гамаки. Переселенцы тоже, после горячего душа и нормального ужина, все вырубились моментально. На «Авроре» вахтенные заняли свои места, подняли и закрепили сходни, и корабль погрузился в ночь.