Читать книгу Гвардеец - Николай Романов - Страница 10

Кабак оказался совсем не похожим на ристалище. Не было тут ни поединщиков, ни судей. И дам не было, сидели одни кавалеры. В основном, с баранками поверх воротников оранжевых курток. Но была и парочка мужиков со свободными шеями. Однако, судя по полулитровым кружкам, пили свободные шеи то же пиво, что и баранки. Над стойкой, уставленной батареями чистых стаканов и кружек и украшенной пивной башней с краном, висел большой ценник: 

ПИВО ЖИГУЛЕВСКОЕ

1литр – 44 коп

Пол-литра – 22 коп

Дамам – скидка 50% 

По-видимому, меньше чем по пол-литра здесь народ не заказывал, а дамы бывали нечасто…

Потом кое-что от ристалища все-таки обнаружилось. Биллиардный стол в дальнем углу. Правда, поединщиков не было и там – шары сиротливо валялись на зеленом сукне, а рядом, крест накрест, два кия… Зато висела в другом углу на манер иконы оформленная в рамку большая этикета с изображением огромной бутыли и надписью «Божья кровь», и сразу становилось ясно, какому именно богу молятся «прихожане» сего «храма».

Как себя тут вести, Осетр раздумывал недолго – пока сопровождаемый мрачным взглядом кабатчика, сорокалетнего бородатого мужичины немалых габаритов, шел к стойке. В кабаке надо вести себя соответствующим образом. Мысль банальная, но не становящаяся от своей банальности ложью.

– Добрый день!

– Кому и похмельное утро бывает добрым, а кому и веселый вечерок не мил, – отозвался кабатчик. – Чего желаете?

Физиономия у него менее мрачной не стала. Наверное, он сомневался в платежеспособности нового клиента…

Осетр сунул руку в задний карман штанов, где лежала мелочь, нащупал полтинник, выволок наружу и положил на стойку перед кабатчиком:

– Литрушечку жигулевского.

Так выражался капитан Дьяконов, когда на последнем курсе разъяснял кадетам, как должен проводить увольнение приличный «росомаха».

«Литрушечку жигулевского. А все что больше – уже в сопровождении алкофага… И вас никогда не застанут врасплох – ни жизнь, ни ресторанное хулиганье!»

Тут ресторанного хулиганья – было пруд пруди! Вон как зыркают!.. Публика тертая, сразу чувствуют чужого.

Увидев полтинник, кабатчик расцвел:

– Милости просим, молодой человек! Какая судьба забросила вас на Кресты?

– Попутный ветер из межрукавного пространства, – сказал Осетр.

– Понимаю… Вольный торговец? Или сексот министерства исправительных учреждений?

– Первое. А если бы и второе, то сказал бы первое. – Осетр подмигнул.

Ментальность полностью перестроилась, и вралось легко и просто.

– А почему вы так решили?

Кабатчик улыбнулся:

– Столь молодой парень госчиновником быть не может, к нам таких не присылают. Вновь прибывший зэк был бы с баранкой и в оранжевом. Остается… – Улыбка кабатчика стала еще шире. – Хотя… Сексот тоже скорее всего бы замаскировался под зэка. Заключенные все-таки народ защищенный…

– А вольные торговцы, значит, не защищены?

– Ну почему? Просто у зэка нечего брать, кроме его никчемной жизни, которую он оправдывает только добычей храппового сока или работой на благо местного общества.

«Интересно, – подумал Осетр, – с местными он такими же выражениями пользуется?»

Ответ он получил тут же.

В кабак ввалился какой-то тип в оранжевом с изрядно помятой физиономией и обширным фингалом под левым глазом.

– Макарыч! В долг не похмелишь? Трубы горят!

Кабатчик мгновенно превратился в другого человека – недоверчивого, злого, грубого…

– Плыви отсюда, крыса подзаборная! Ты еще за прошлый раз не рассчитался! Начнешь выступать, других должников свистну.

Помятый скривился, но выступать не стал. Двинулся между столами в надежде, что найдется среди сидящих за столами сердобольная душа и нальет ему пивка. Пока сердобольные отсутствовали, но помятый надежды не терял.

Макарыч проводил его взглядом и снова повернулся к Осетру:

– С такими надо построже. Дашь слабину, на шею сядут крепче баранки… – Лицо его разъяснилось. – О чем мы говорили?

– О защищенности.

– Ага… Вот что я вам скажу… Вольные торговцы тоже люди защищенные, но за это, как вы понимаете, молодой человек, приходится платить. Такие у нас порядки… А чем, кстати, торгуете, если не секрет?

– Грёзогенераторами.

– О! Товар, несомненно, ходовой! Но на здешний рынок, друг мой, так просто не проникнешь. Сожрут и не подавятся. Весьма желательно, чтобы вас опекал кто-то из местных. Из тех, кто разбирается в обстановке.

Можно, конечно, было сказать, что кое-кто из местных знатоков к Осетру в опекуны уже набился, но с какой стати? Если к тебе косяком идут знания о здешних порядках, зачем ставить на их пути барьеры? Что бы ни содержала вводная информация, обретавшаяся в базе данных «мозгогруза», она наверняка уже не слишком соответствовала действительности. Ибо ничто в мире не меняется быстрее самой жизни. Так, по крайней мере, утверждал капитан Дьяконов…

– Это же, наверное, слишком дорого.

– Не дороже денег! Крыша – вещь весьма полезная.

– Крыша?

Макарыч забрал бороду в кулак:

– Крыша, крыша… Не знаете, что это такое?

Осетр помотал головой и подумал, что знание жаргона ускорило бы процесс общения с потенциальными информаторами. Вот только у них наверняка бы появились вопросы, откуда этот совершенно зеленый торгаш знает словечки, о которых в миру ведомо только работникам министерств исправительных учреждений да внутренних дел… Нет, скоро только кошки плодятся!

Словоохотливый Макарыч тут же разъяснил юнцу-торгашу, что такое крыша. А потом изумился:

– И как вас только сюда послали?

Ответы на такие вопросы легенда предусматривала.

– Меня никто сюда не посылал. Отец помог с первоначальным капиталом. Ну а дальше самому надо крутиться. Знакомые рассказывали, что здесь можно быстро разбогатеть. Вот я и… Раздобыл разрешение и прилетел.

– Понятно. Решил срубить деньжат по-быстрому. – Макарыч вдруг перешел на «ты». – Зелень хвойная!.. Хочешь хороший совет?.. Рви когти отсюда, пока тебя волки не задрали.

Осетр изобразил на физиономии смирение:

– Не могу уже. Завяз. Денег на обратный билет нет.

Ментальность окончательно изменилась, и кадет-«росомаха» уже превратился в испуганно-самоуверенного торгаша, который впервые столкнулся с жизнью, какая она есть на самом деле…

Возможно, Макарыч и хотел продолжить поучения юнца, но тут в кабак ввалилась компания из трех человек, и взгляд у кабатчика сразу сделался озабоченным. А Осетр получил возможность усесться за свободный столик в дальнем углу. Он хотел было расположиться спиной к залу, чтобы не ловить на себе сумрачные взгляды, но тут же понял, что это будет ошибкой – в таких местах спиной ни к кому не садятся. Никто, даже зелень хвойная…

Компания новых гостей Макарыча выглядела весьма примечательно. В первую очередь привлекал к себе внимание едва ли не двухметрового роста толстопузый тип с широченными плечами и грушеобразной головой, украшенной гривой рыжих волос. На нем была вполне приличная куртка синего цвета и не было ошейника-баранки. Оказавшись перед стойкой, рыжий быстро осмотрел зал, на мгновение задержавшись взглядом на Осетре.

Второй гость выглядел рядом с рыжим едва ли не карликом, однако это было совершенно неверное впечатление, поскольку под оранжевой курткой определенно скрывались крепкие мышцы. Волосы у него были пшеничного цвета, коротко стриженные.

А вот третий оказался настоящим карликом. В нем было не больше метра шестидесяти, и голова у него была словно кегельный шар, а глаза будто щелочки. На нем тоже была оранжевая куртка зэка.

Баранок не было и у этих двоих.

– Здорово, Макарыч! – прорычал рыжий. – Как поживаешь? Мошны еще не лишился?

– Здравствуй и ты, Каблук, – отозвался кабатчик. – По делам пришел или трубы залить?

– Плесни-ка нам для начала по сто пятьдесят «божьей крови». А там будем посмотреть.

Макарыч быстро наполнил три стакана:

– На шебутне торчали?

– Конечно, торчали. Чтобы шебутня, да без нас случилась. Кто ж за порядком следить будет?

– Ну и как там прошло?

– А как всегда. Приказано бузу прекратить, иначе последуют оргвыводы.

– А чё забузили-то?

– Да и тут как всегда. Новый череп у Карабаса телку решил отобрать, – прорычал Каблук. – Запиши за мной… Кредит еще не скончался?

– Как можно, Каблук! Ты в долгу никогда подолгу не торчал… Садитесь за столик. Сейчас принесу выпивку. На зуб что-нибудь пожелаете?

– Будем, как обычно!

Троица утвердилась за свободным столиком, оказавшись рядом с Осетром, а Макарыч сунул голову в окно кухни. Видимо, давал указания повару или поварихе.

«Интересно, – подумал Осетр, отхлебывая пиво, – почему он сам стоит за стойкой, а не держит бармена?»

Впрочем, это был не тот вопрос, который должен интересовать кадета-«росомаху», угодившего в работу, как кур в ощип. И потому Осетр снова задумался, в какой ощип он угодил: то ли это случайное задание, то ли и в самом деле началась ли самая что ни на есть «суворовская купель».

Вообще-то, среди многочисленных баек, ходивших среди кадетов о методах «суворовских купелей», не было ни одной, где бы испытание происходило на тюремной планете. Но ведь это еще ни о чем не говорит. Всем бывшим кадетам строго-настрого запрещено говорить правду о «купели». Иначе погонят из «росомах» в шею! А с тех, кто не прошел испытание и в итоге отправился на гражданку, берут подписку о неразглашении. И все правильно! Иначе какое же это будет испытание, если экзаменуемый будет заранее знать о содержании экзамена! И вообще… «росомаха» – воин без страха! И должен быть готов к любой неожиданности. Так говорит капитан Дьяконов…

А потому господа командиры запросто могут учинить своему кадету «суворовскую купель» на Угловке! Тем более что и легенда оказалась заранее заготовлена, и вся соответствующая инфа проработана – от географии до менталитета. А с другой стороны, когда нам читали методику планирования спецопераций, было ясно сказано, что у соответствующих служб давным-давно разработаны типовые легенды, и штабным ИскИнам надо только переложить их на конкретную операцию. Так что с этой стороны никакой пищи для окончательного вывода нет и не предвидится… К тому же, какая, в конце концов, разница – «суворовская купель» предстоит или надо просто выполнить задание? И там, и там командование ждет успеха от своего подчиненного. Вот из этого и будем исходить!..

– Эй, шкет!

Только тут Осетр сообразил, что рядом с его столиком кто-то стоит. Оторвал взгляд от кружки с пивом. На него смотрел пшеничноволосый.

– Ты кто такой будешь? Первый раз тебя тут вижу.

Осетр пожал плечами, не сообразив, что ответить, и сделал еще глоток. Пиво было хорошее. Интересно, в него тоже сок храппа добавляют?

– Антрекот проглотил? Чё тут ерзаешь? Пасешь кого?

В школе «росомах» за такой тон давали в морду. Но здесь была не школа, а Осетр был не «росомаха». Торговец же должен сдерживаться от резких телодвижений. И потому он легко сдержался.

– Никого я не пасу. Зашел вот пива выпить.

Осетр скосил глаза в сторону приятелей пшеничноволосого. Громила с интересом следил за развитием конфликта. Карлик флегматично цедил содержимое из стакана и смотрел в сторону кухни.

– Слышали, братаны? – продолжал пшеничноволосый. – Он зашел вот пива попить. И между прочим, никого не предупредил. А у нас в районе без предупреждения по гостям не ходят. Тебе это ясно, шкет?

Ясно Осетру было одно – его провоцируют. И от того, как он себя сейчас поведет, зависит, как к нему тут станут относиться. Это, правда, важно лишь в случае, если он задержится в Черткове… Но и ежу ясно, что задержаться тут придется, иначе с какой стати бы его сбросили именно в этом районе?..

– Я – торговец!

– Что ты тарахтишь! – Пшеничноволосый расхохотался. – А мне взбрело в тыкву, что ты – черепок! – Он повернулся к приятелям. – Слыхали, братаны? Он, оказывается, торговец. А торговцы, между прочим, здесь бесплатно пиво не пьют!

– Я уже заплатил.

– Это ты Макарычу заплатил. За пиво! А теперь гони папиры мне – за то, чтобы я тебе разрешил сидеть тут.

– У меня больше нет денег… – Осетр проследил, чтобы голос достаточно дрогнул. – Я еще не продал товар.

– А мне-то что за печаль? – Пшеничноволосый положил Осетру руку на плечо, и этот жест уже требовал более выразительной реакции. – Не продал товар – не ходи по кабакам.

– Эй, Наваха! – рыкнул из-за своего стола Каблук. – Оставь-ка шкета! Он с тобой расплатится. Позднее. Мы за этим проследим.

Пшеничноволосый Наваха удивленно оглянулся на гиганта, помедлил секунду – было почти слышно, как скрипят его мозги (наверное, он впервые был остановлен в предвкушении развлечения), – но отошел.

Осетр облегченно вздохнул, решив, что шумный вздох станет лучшей линией поведения. Якобы торговец изрядно потравил вакуум. Вернее, спраздновал труса… Или как у них тут выражаются?

Кабатчик приволок трем приятелям блюдо с тарелками. На тарелках явно было что-то мясное. Карлик и Наваха принялись уничтожать содержимое тарелок, а гигант продолжал с интересом смотреть на перепуганного незнакомца. Потом вдруг взял свой стакан, поднялся из-за стола и пересел к Осетру.

– Значит, говоришь, торговец? – Рык его стал настолько добродушным, что перестал быть рыком. – А чем торгуешь?

– Грёзогенераторами.

– О-о! – Каблук покачал головой, и движение это выглядело стопроцентно уважительным. – Добрая торговля. Мечтальники тут пользуются немалым спросом. Кто надоумил?

Осетр хотел было повторить ему историю, которую рассказывал водителю грузовика. Но решил, что рассказывать легенду каждому встречному – будет уже перебор.

– Знающий человек.

– При такой торговле обязательно нужна крыша! – Каблук снова уважительно покачал головой. – Либо идешь ко мне под защиту, либо переломаем тебе все кости… Вон сидит Кучерявый, – громила кивнул в сторону лысого карлика, который теперь меланхолично жевал бутерброд с куском мяса, – ему человека замочить, как два пальца обоссать. Но мочить мы тебя не будем. Просто инвалидом сделаем

Физиономия у Каблука была совершенно доброжелательной, и со стороны могло показаться, что беседуют два добрых другана. Впрочем, нет, только один добрый друган, потому что у Осетра лицо сейчас выражало крайнюю степень страха.

– Я, – сказал он растерянно. – Я… Я…

– Не говори сейчас ничего, – продолжал Каблук. – Просто подумай. Девушка у тебя есть там, откуда ты прилетел?

– Йе… Есть, – соврал Осетр.

– Так вот ей придется искать себе другого. Мы и кости тебе ломать не станем. Кучерявый тебя так подрежет, что детей твоя девушка от тебя никогда не поимеет. – Громила встал из-за стола. – Макарыч! Подай парню еще кружку пива. За мой счет! Ему крепко подумать надо. А всухую мозги плохо ворочаются. – Он еще раз глянул на Осетра и фыркнул. – По себе знаю!

Каблук отправился к приятелям. Откуда-то появилась официантка, рыжая девица в белой блузке и черной юбке, принесла Осетру кружку с пивом, состроила ему глазки. Осетр ответил ей непонимающим взглядом. И принялся изображать процесс усиленного ворочанья мозгами.